Видзы

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Городской посёлок
Видзы
Відзы
Герб
Страна
Белоруссия
Область
Витебская
Район
Координаты
Население
1670[1] человек (2016)
Часовой пояс
Телефонный код
+375 2153
Почтовый индекс
211990
Автомобильный код
2

Ви́дзы (белор. Відзы) — городской посёлок в Браславском районе Витебской области Белоруссии. Население — 1670 человек (на 1 января 2016 года)[1].





География

Посёлок находится в 40 км к юго-западу от Браслава. Около посёлка располагается ряд небольших озёр. В 5 км к западу проходит граница с Литвой, Видзы находятся в пограничной зоне Республики Беларусь. Через посёлок проходит автодорога Р27 (Браслав — Поставы — Мядель). Имеется регулярное автобусное сообщение с Браславом.

История

Видзы известны с середины XV века. Великий князь Сигизмунд Кейстутович отдал земли между реками Дисна и Дрисвята братьям Довгирду, Даукшу и Нарушу. Потомки последнего Нарушевичи основали местечко Видзы.

Впоследствии имение многократно меняло владельцев. В 1481 году тогдашние владельцы Видзов Довгирдовичи построили деревянный католический храм Рождества Пресвятой Девы Марии для бернардинцев, прибывших из Вильно[2]. C 1524 года Видзами владел виленский воевода Альбрехт Гаштольд, часть местечка и окрестных земель принадлежала виленским епископам. Помимо католиков в местечке действовали также православная, старообрядческая, мусульманская, иудейская и протестантская общины[3].

С 1629 года владение Пацов. Михаил Пац отписал свои видския владения ордену регулярных каноников с целью завершения строительства храма св. Петра и Павла в Вильно. В 1754 году иезуиты построили в Видзах новый костёл, резиденцию и школу. В XIX веке иезуитский костёл был разрушен, и окончательно разобран в 1867 году[2]. По переписи 1794 года в Видзах было 182 дома, 1270 жителей; 50 домов принадлежало Вавжецким, которые также владели значительными землями вокруг городка. Наиболее известный представитель этого рода — Томаш Вавжецкий, один из руководителей восстания Костюшко[3]. В результате третьего раздела Речи Посполитой (1795) Видзы оказались в составе Российской империи. В ходе Отечественной войны 21-22 июля 1812 года здесь располагались ставка Александра I и Барклая де Толли. 25-30 июля в Видзах была главная квартира Мюрата. 28 ноября 1812 года Видзы сильно пострадали в ходе боя между отступающими французами и российским отрядом[3].

В 1825 году в Видзах было 822 жителей и 498 домов, работала уездная школа. Во время учёбы в Виленского университета в Видзы к своему дяде Маевскому приезжал Адам Мицкевич. В начале 1820-х годов здесь жил российский революционер-декабрист Александр Поджио. В 1835 году в Видзах произошёл страшный пожар, уничтоживший большую часть поселения[2] С 1843 года Видзы — заштатный город Ковенской губернии, центр волости. В 1860 году в Видзах было 498 жителей, 248 домов; действовали костёл, часовня, синагога, 5 еврейских молитвенных домов, мечеть, городская дума, мужское и женское народные училища, почтовая станция, аптека. Три раза в год проводились ярмарки. В 1893 году в Видзах было 5800 жителей[3].

В 1914 году было закончено строительство неоготического Троицкого католического храма[4]. В первую мировую войну городок был оккупирован войсками кайзеровской Германии, сильно пострадал во время боевых действий. В августе 1919 оккупирован войсками Польши, в июле 1920 году — Красной Армией. По Рижскому мирному договору (1921 года) Видзы попали в состав межвоенной Польской Республики, где входили в Браславский повет Виленского воеводства. С 1939 года в составе БССР, в январе 1940 года получили статус городского посёлка и районного центра.

27 июня 1941 года Видзы оккупированы немецко-фашистскими захватчиками, которые уничтожили в Видзах и районе 4154 человек. 2708 евреев были убиты в Видзенском гетто[5]. Видзы освобождены 8 июля 1944 года. В 1960 году потеряли статус райцентра, войдя в состав Браславского района Витебской области.

Достопримечательности

  • Троицкий костёл (другое название — «Костёл Рождества Девы Марии») (1914) — один из самых высоких костёлов Белоруссии (высота — 59 метров). В стены костёла вмурованы два снаряда первой мировой войны
  • Старообрядческая Успенская церковь (1907)
  • Часовня католическая (середина XIX в.) — руины
  • Водяная мельница (конец XIX—начало XX вв.)
  • Рядовая застройка (конец XIX—начало XX вв.)
  • Могила Томаша Вавжецкого — польского политического деятеля, одного из руководителей восстания 1794 г.

Геральдика

Флаг Видз утвержден Указом Президента Белоруссии № 60 от 9 февраля 2004 г. («Об учреждении официальных геральдических символов административно-территориальных единиц Витебской области»). Вот его описание: «Флаг городского поселка Видзы представляет собой прямоугольное полотнище с соотношением сторон 1:2, которое вертикально разделено на три равные части красного, жёлтого и красного цвета».

Известные люди

См. также

Напишите отзыв о статье "Видзы"

Примечания

  1. 1 2 [www.belstat.gov.by/ofitsialnaya-statistika/solialnaya-sfera/demografiya_2/metodologiya-otvetstvennye-za-informatsionnoe-s_2/index_4945/ Численность населения на 1 января 2016 г. и среднегодовая численность населения за 2015 год по Республике Беларусь в разрезе областей, районов, городов и поселков городского типа.]
  2. 1 2 3 [catholic.by/2/belarus/dioceses/vitebsk/100976.html Відзы — парафія Нараджэння Найсвяцейшай Панны Марыі]
  3. 1 2 3 4 Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Кадэты — Ляшчэня / Беларус. Энцыкл.; Рэдкал.: Г. П. Пашкоў (галоўны рэд.) і інш.; Маст. Э. Э. Жакевіч. — Мн.: БелЭн. ISBN 985-11-0041-2
  4. [orda.of.by/.lib/spik/vit/143?m=3.4,23.2 Збор помнікаў гісторыі і культуры. Віцебская вобласць]
  5. [narb.by Национальный архив Республики Беларусь] (НАРБ). — фонд 845, опись 1, дело 64, лист 3

Ссылки

Отрывок, характеризующий Видзы

До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!


В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.