Вид из окна в Ле Гра

«Вид из окна в Ле Гра» (фр. Point de vue du Gras) — самая первая из дошедших до наших дней гелиогравюр, которая считается первой в мире фотографией, снятой с натуры. Создана французским изобретателем Жозефом Нисефором Ньепсом в 1826 (по другим данным в 1827) году на пластинке, покрытой слоем битума. Технология гелиографии разработана Ньепсом уже в начале 1820-х годов, однако в начале использовалась только для тиражирования рисунков контактным способом, а более ранние изображения, снятые при помощи камеры-обскуры, не сохранились.

Создание

Ньепс получил этот снимок, проэкспонировав в камере-обскуре пластинку из пьютера размером 16,2×20,2 сантиметров, покрытую сирийским асфальтом (битумом). Из-за низкой светочувствительности экспозиция длилась не менее 8 часов при ярком солнечном свете. Об этом свидетельствует освещение противоположных стен зданий, возможное только при суточном перемещении Солнца в течение этого времени. Согласно более современным исследованиям экспозиция могла продолжаться несколько суток. Из всех гелиогравюр, созданных Ньепсом, эта единственная, полученная с помощью камеры-обскуры. Все остальные, демонстрировавшиеся им для иллюстрации своего изобретения, представляли собой контактные копии рисунков.

Технология Ньепса мало похожа на современную аналоговую фотографию, и более близка к типографским фотомеханическим процессам. Слой битума, частично полимеризованный под действием света, становится малорастворимым в смеси лавандового масла и уайт-спирита, которой пластинка обрабатывалась после экспозиции. Напротив, битум неэкспонированных участков смывается этой смесью, обнажая поверхность пластинки, которая затем протравливается кислотой. Обработка заканчивалась снятием остатков битума при помощи спирта и промывкой. Протравленные неэкспонированные участки поверхности меняли свою структуру, приобретая способность удерживать типографскую краску, которой и делались оттиски на бумаге. Поверхность полученного таким способом клише выглядит почти однородной, лишь незначительно меняя степень отражения света на протравленных участках. В настоящее время оригинал снимка находится в Исследовательском центре Гарри Рэнсома в городе Остин, штат Техас. Он заключён в специальный кейс, наполненный бескислородной газовой смесью, замедляющей старение.

Широко известная фотография представляет собой типографский оттиск с клише и изображает вид из окна мастерской Ньепса в поместье Гра, расположенном в городке Сен-Лу-де-Варенн (фр. Saint-Loup-de-Varennes) французской провинции Бургундия. Низкое качество мешает рассмотреть детали, тем не менее, можно увидеть две стены и покатую крышу какого-то здания. На дальнем плане заметны дерево и ещё один дом с отчётливо видимыми окнами. В 2003 году журнал «Life» внёс этот снимок в список «100 фотографий, изменивших мир».

См. также

• Сцена в саду Раундхэй

Литература

• Александр Галкин [www.foto-video.ru/art/review/57309/ Солнечный рисунок] (рус.) // «Foto&video» : журнал. — 2010. — № 12. — С. 86—89.

• Э. Митчел. Фотография (перевод с английского). — Москва: Мир, 1988. — С. 10. — 420 с.

• Н. Д. Панфилов, А. А. Фомин. II. Первые в мире снимки // Краткий справочник фотолюбителя. — М.: «Искусство», 1985. — С. 8—13. — 367 с. — 100 000 экз.

• К. В. Чибисов. Очерки по истории фотографии / Н. Н. Жердецкая. — М.: «Искусство», 1987. — С. 15—23. — 255 с. — 50 000 экз.

• Мишель Фризо. Новая история фотографии = Nouvelle Histoire de la Photographie / А. Г. Наследников, А. В. Шестаков. — СПб.: Machina, 2008. — 337 с. — ISBN 978-5-90141-066-0.

• Рождение фотографии // ФОТОГРАФИЯ. Всемирная история / Джульет Хэкинг. — М.,: «Магма», 2014. — С. 18—25. — 576 с. — ISBN 978-5-93428-090-2.

• [rangefinder.ru/manual/books/100_let_fotografii.pdf 100 лет фотографии. Дагер, Ньепс, Тальбот]. — М.: «Госкиноиздат», 1938. — 62 с.

Ссылки

• [www.hrc.utexas.edu/exhibitions/permanent/wfp/ Harry Ransom Center: The First Photograph]

Отрывок, характеризующий Вид из окна в Ле Гра

– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.