Виженари арт

Виженари арт (англ. Visionary art — визионерское искусство) — художественный стиль, имеющий в своей основе спонтанное изображение увиденного в изменённом состоянии сознания, религиозного, медитативного созерцания, транса, а также флешбэков, возникающих после так называемых «трипов».

Происхождение Виженари арт

Виженари арт (Visionary Art, Fantastic Realism, Imaginative Art, Mystical Art, Psychedelic Art) как мистическое и психоделическое искусство берёт своё начало ещё в архаических культах доисторических времен. Можно с определённостью сказать: такое искусство началось прямо с наскальной живописи, где образы черпались непосредственно из миров тонких энергий и использовались в магических практиках. Художник, находясь в состоянии шаманского транса, визуализировал объекты и таким образом взаимодействовал с реальностью посредством изображения и его манипуляцией.

Художественно-исторический аспект Виженари арт

Виженари арт, формально, исторически имеющий начало в линии религиозного искусства Босха и Брейгеля-младшего, мистического искусства Уильяма Блейка и символизма Гюстава Моро трансформируясь через сюрреализм Макса Эрнста, Джорджо де Кирико и Сальвадора Дали, ныне здравствующей Венской школы фантастического реализма Эрнста Фукса, сегодня явил некий пересмотр отношений к духовному в искусстве вообще. Это само по себе новое духовное искусство, возможно, являющееся скорее некой индивидуальной религиозной практикой, чем искусством в его культурно-эстетическом смысле. Виженари художники считают, что это искусство следующего сверх-цикла, но уже определяющегося эволюцией самой личности и новыми коммуникативными возможностями, легко преодолевающими национальные границы и конфессиональные ареалы влияния.

Русские художники Виженари арт

Русская линия мистического искусства может вести свой отсчёт от художников-исихастов: Феофана Грека, Андрея Рублёва, Дионисия. Они, созерцая горние миры, Фаворский свет, были его проводниками и выразителями в иконографических композициях. Так как на Руси не было Ренессанса, и в изобразительном плане русские живописцы многие века имели дело в основном с канонической иконой, то далее линия преемственности проявляет себя уже в XIX веке с искусством Михаила Врубеля. В XX веке к художникам-визионерам можно отнести Николая Рериха, магического реалиста, входящего в круг сюрреализма Николая Калмакова, психоделическую живопись Павла Челищева, виженари-живопись на религиозные темы Сергея Романовича, Евгения Спасского. В позднесоветский период появляется группа Двадцать московских художников, среди которых к visionary art, фантастическому реализму и психоделике особенно часто обращаются: Виталий (Стефан) Линицкий, Александр Харитонов, Сергей Шаров, Владислав Провоторов, Владимир Казьмин. В настоящее время активно работают виженари-художники: Олег Королёв, Александр Фролов.

Венская Школа и мир

Начало Венской Школы Фантастического Реализма приходится на начало 60-х годов 20-го столетия. Пятеро её ярчайших представителей: Фукс, Брауер, Лемден, Хауснер и Хуттер создали костяк всего будущего движения, тогда же появились Кларвейн, Эшер, Джофра, привнесшие из своих национальных школ каждый свою манеру и методику работы. Дитер Шветрбергер, известный как Де Эс, один из выдающихся современных представителей Венской школы, как-то заметил, что появляясь примерно в одно и то же время, они вдруг составили некий новый всемирный феномен. Все стремились к личному техническому совершенству в классическом подходе к живописным и графическим техникам, что резко контрастировало с настроениями, царящими в современном искусстве, Контемпорари Арт. Фукс давал частные уроки, Хауснер стал профессором Венской Академии. Паетз, Хелнвейн, Хекельман и Валь, Одд Нердрум так же составляли часть общего движения. В Швейцарии засияла чёрная звезда Гигера (Х. Р. Гигер), создателя тёмных миров Голливуда, за фильм «Чужой», как его художник, получившего премию Американской национальной Академии «Оскар». Эрнст Фукс преподавал в замке Рейченау, где появились такие яркие и известные сегодня художники как Хана Кай, Ольга Шпигель, Филипп Рубинов-Якобсон, Вольфганг Видмосер, Михаэль Фукс, Роберто Веноза. В США проходили выставки с участием Айзека Абрамса, Инго Свана и Алекса Грея. В конце шестидесятых движение Фантастического Реализма стало интернациональным и составило как бы некий параллельный художественный мир, хотя многие художники меняли свой стиль, уходя в другие общества, другие же появлялись, приходя из совершенно других движений. Появились галереи Джеймса Кована «Морфеус» в Беверли Хиллс, представившего Бексинского (Бексиньский, Здзислав), столь впечатлившего молодое поколение, Генри Боксера в Лондоне, Карла Карлхубера в Вене и другие.

Сообщества Виженари арт, представленные в Интернете

С появлением Интернета общение Виженари художников стало поистине всемирным. На сайтах общества, созданного Бригид Марлин и Джона Беинарта, а также на тематическом сайте Данеэля Миранте, представлено внушительное число, измеряющееся сотнями художников буквально со всего мира. Общество Art of Imagination проводит ежегодные выставки в Европе и США. Парижанин Лоренс Каруана, ведущий он-лайновый журнал [visionaryrevue.com/ Виженари Ревью], написал Манифест.

Кит Вигдор на своём сайте [www.surrealismnow.com/ Surrealism Now] обобщил всё пост-сюрреалистическое движение.

Нынешнее поколение ярко представлено деятельностью таких художников как Сергей Апарин, Виктор Сафонкин, Петер Грик, Лаурие Липтон, Яцек Йерка, Олег Королёв, Маура Холден, Тристан Шен, Эндрю Гонзалес, Лукас Кандл, Герман Сморенбург, Стивен Кенни и многие другие.

Современные художники Виженари арт

• Эрнст Фукс
• Владислав Провоторов
• Х. Р. Гигер
• Майкл Уэлан
• Пабло Амаринго
• Марк Райден
• Роберто Веноза
• Одд Нердрум
• Олег Королёв
• Дэ Эс
• Питер Грик (Eng)
• Яцек Йерка
• Эндрю Гонзалес
• Алекс Грей
• Бригид Марлин
• Лоренс Каруана
• Игорь Калинаускас

См. также

• Сюрреализм
• Фантастический реализм
• Неосюрреализм
• Psychedelic art
• Outsider art

Литература

• Fantastic Art (Taschen)(Schurian, Prof. Dr. Walter) ISBN 978-3-8228-2954-7 (English edition)
• Metamorphosis (beinArt) ISBN 978-0-9803231-0-8
• Celestial Visitations The Art of Gilbert Williams (Pomegranite artbooks) ISBN 0-517539-00-4
• Cosmic Art Ramond & Lila Piper (Hawthorne Books) ISBN 0-8015-1774-5
• Eyes of the Soul (Rubinov Jacobson)

Некоторые ссылки (англ.)

• [www.lila.info Lila : Contemporary Visionary art and Medicine Culture]
• [www.artofimagination.org Society for Art of Imagination]
• [beinart.org//"Jon Beinart group']
• [www.imaginaryrealism.com/Marcel Salome group]
• [maxmagnusnorman.com/english/inspiration.shtmlThe Path of Visions by Max Magnus Norman]
• [www.alexgrey.net/essay/whatis.html What is Visionary Art? by Alex Grey]
• [www.avam.org/stuff/whatsvis.html What is Visionary Art? by the American Visionary Art Museum]
• [visionaryrevue.com/webtext/manifesto.contents.html A Manifesto of Visionary Art]
• [www.lila.info/document_view.phtml?document_id=96 Daniel Mirante and Maura Holden discuss visionary art]
• [www.ayahuasca.com/?p=9 «Nectarian Art» — Daniel Mirante discriminates a subgenre of visionary art]
• [beinart.org/info/essays/maura-holden-tsunami.php Visionary Art Essay by Maura Holden]
• [www.avam.org American Visionary Art Museum] in Baltimore
• [www.podcollective.com pod collective : online visionary art community and gallery]
• [iasos.com/artists/ Iasos Visionary Artists Gallery]
• [www.godconsciousness.com/visionaryart.php GodConsciousness.com]
• [www.fw.hu/tarrdaniel/images/visionart.htm Ссылки на сайты художников Виженари Арт]

Отрывок, характеризующий Виженари арт

Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…