Византий
Древний город
|
Виза́нтий (греч. Βυζάντιον, лат. Byzantium) — древнегреческий город в месте соединения Мраморного моря, Босфора и Золотого Рога, предшественник Константинополя. Основан дорийскими колонистами из Мегары в VII веке до нашей эры. Вошёл в состав Римской империи во II веке до нашей эры. В 330 году по решению Константина Великого стал столицей империи под названием Новый Рим, затем Константинополь.
По имени Виза́нтия восточная часть Римской империи, существовавшая как самостоятельное государство с 395 по 1453 год, получила в историографии название Византийская империя, или просто Византи́я. Место расположения города ныне входит в стамбульский район Фатих.
Содержание
История
Основание
Берега Мраморного моря мегарейцы осваивали с VIII века до нашей эры, ещё до Византия основав здесь Астак, Селимбрию, Перинтос и Халкедон.[1][2]
Создателем Византия и его первым царём в античной традиции считался Визас (др.-греч. Βύζας), которого греческие мифы называли сыном бога Посейдона и Кероэссы, дочери Зевса и Ио, родившейся на Золотом Роге (в другом варианте — сыном правителя Мегар Ниса). Согласно древним источникам, Визас (он же Визант) основал город в 667 году до нашей эры на землях, населённых фракийскими племенами.
По легенде, Дельфийский оракул дал напутствие Визасу поселиться «напротив слепых», имея в виду якобы неудачный выбор места для Халкедона, построенного за 13 лет до Византия на противоположном берегу Мраморного моря.
Город-государство
Удачное географическое и стратегическое положение способствовало бурному развитию торговли и процветанию города. Город контролировал Босфор, и, соответственно, торговые пути из Европы в Азию и из Чёрного моря в Эгейское. Но, благодаря такому важному положению, город много раз подвергался нападениям.
В 515 году до н. э., во время похода Дария на скифов, город был подчинён персидской власти. Известен тиран Аристон, правивший как вассал персов (он же правил и в Халкедоне). После сражения при Платеях город освободился от персидской власти с помощью спартанского и афинского флота под командованием Павсания и вновь получил важное стратегическое значение. Держась на стороне афинского союза государств, Византий во время Пелопоннесской войны не раз был «яблоком раздора» между спартанцами и афинянами. Победы Алкивиада (408 г. до н. э.) удержали его в Афинском союзе. В 403 г. до н. э. городом ненадолго овладел Клеарх из Спарты. После вспыхнувшего восстания против афинян Византий получил право автономии (357—355 гг. до н. э.). В 227 году до н. э. галаты, прибывшие из Европы, поселяются на Азиатской стороне города. А в 146 году до н. э. союз, заключённый с Римом, обеспечил военную оборону города.
Римский период
В 74 году до н. э. город попадает под власть Рима, что обеспечило ему мирное существование более чем на 200 лет. Однако во время гражданской войны 193-197 г.г.[3], город, поддержавший Песценния Нигера, испытал трехлетнюю осаду и был взят войсками Септимия Севера, который приказал разрушить все укрепления и отменить все политические и торговые привилегии. Это положило начало упадку Византия. В III веке он неоднократно подвергался набегам со стороны варваров. Из сохранившихся построек со времён Септимия Севера частично сохранился ипподром.
С 324 года Константин Великий начал на месте сравнительно небольшого к тому времени Византия строительство новой столицы Римской империи — Константинополя, законченное в 330 году.
Напишите отзыв о статье "Византий"
Литература
- Harris, Jonathan, Constantinople: Capital of Byzantium (Hambledon/Continuum, London, 2007). ISBN 978 1847251794
- Jeffreys, Elizabeth and Michael, and Moffatt, Ann, Byzantine Papers: Proceedings of the First Australian Byzantine Studies Conference, Canberra, 17-19 May 1978 (Australian National University, Canberra, 1979).
Примечания
- ↑ Петросян Ю. А. Мегарские колонисты на Босфорском мысу // Древний город на берегах Босфора. Исторические очерки. — М.: «Наука», 1986. — 50 000 экз.
- ↑ John Freely. The Greek City-State of Byzantium // Istanbul: The Imperial City. — London: Penguin Books, 1998. — С. 3. — ISBN 978-0-14-192605-6.
- ↑ [historic.ru/books/item/f00/s00/z0000017/st122.shtml Гражданская война 193—197 гг. Септимий Север и его преемники]
Отрывок, характеризующий Византий
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
