Викжедор

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Революция 1917 года в России


Общественные процессы
До февраля 1917 года:
Предпосылки революции

Февраль — октябрь 1917 года:
Демократизация армии
Земельный вопрос
После октября 1917 года:
Бойкот правительства госслужащими
Продразвёрстка
Дипломатическая изоляция Советского правительства
Гражданская война в России
Распад Российской империи и образование СССР
Военный коммунизм

Учреждения и организации
Вооружённые формирования
События
Февраль — октябрь 1917 года:

После октября 1917 года:

Персоналии
Родственные статьи

Викжедор (Всероссийский исполнительный комитет железнодорожников) — центральный орган железнодорожного союза.[1]

Викжедор был избран на Чрезвычайном Всероссийском железнодорожном съезде проходившем с 5 (18) января 1918 по 30 января (12 февраля1918 в Петрограде. Викжедор являлся высшим советским органом управления транспорта. Большинство голосов в Викжедоре принадлежало большевикам.[1]

Викжедор боролся с саботажем на железнодорожном транспорте, проводил советскую агитацию. Викжедор избрал коллегию Народного комиссариата путей сообщения.

Весной 1918 года произошло реформирование управления железными дорогами. Декретом СНК от 23 марта 1918 года вся полнота власти по управлению транспортом была передана НКПС. Вижедор стал высшим профсоюзным органом, не обладая при этом административными функциями.[1]

Прекратил свою деятельность Викжедор 1 марта 1919 года, когда на 1-м Всероссийском съезде железнодорожных профсоюзов был создан единый центральный комитет профсоюза рабочих и служащих железнодорожного транспорта.[1]

Правопреемник Викжедор сегодня — Российский профессиональный союз железнодорожников и транспортных строителей.

Напишите отзыв о статье "Викжедор"



Примечания

  1. 1 2 3 4 Большая советская энциклопедия. Гл. ред. А. М. Прохоров, 3-е изд. Т. 5. Вешин — Газли. 1971. 640 стр., илл.; 38 л. илл. и карт. 1 карта-вкл.


Отрывок, характеризующий Викжедор

– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.