Виктор III

Виктор III лат. Victor PP. III<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
158-й папа римский
24 мая 1086 — 16 сентября 1087
Церковь:	Римско-католическая церковь
Предшественник:	Григорий VII
Преемник:	Урбан II
Имя при рождении:	Дауферий Эпифани, князь Беневентский
Оригинал имени при рождении:	итал. Dauferio (или Desiderio) Epifani
Рождение:	1026/1027 Беневенто (Италия)
Смерть:	16 сентября 1087(1087-09-16) Монтекассино (Италия)
Отец:	Ландульф V Беневентский
Виктор III на Викискладе

Ви́ктор III (лат. Victor PP. III; в миру Дауферий Эпифани, князь Беневе́нтский, итал. Dauferio (или Desiderio) Epifani, в монашестве — Дезидерий; ок. 1027, Беневенто, Кампания — 16 сентября 1087, монастырь Монте-Кассино) — папа римский с 24 мая 1086 года.

Ранние годы и аббатство

Дауферий родился в 1026 или 1027 году в Беневенто и был сыном князя Ландульфа V Беневентского. После смерти отца в битве с норманнами в 1047 году его попытались насильно женить, но он бежал и, хотя был возвращен, сбежал повторно. Он отправился в Кава-де-Тиррени, где получил разрешение на присоединение к монахам монастыря Святой Софии в Беневенто. Там он принял постриг под именем Дезидерий. Жизнь в монастыре Святой Софии оказалось недостаточно строгой для молодого монаха, и он отправился на островной монастырь Тремите Сан-Николо в Адриатическом море, а в 1053 году присоединился к отшельникам на горе Маелла в Абруцци. Примерно в это время сведения о нем были доведены до папы Льва IX, и существует вероятность того, что папа поручил ему мирные переговоры с норманнами после битвы при Чивитате.

Несколько позже Дезидерий прибыл ко двору папы Виктора II во Флоренции. Там он встретил двух монахов из знаменитого бенедиктинского монастыря Монте-Кассино, и с разрешения папы в 1055 году прибыл туда и присоединился к монахам. Настоятелем монастыря считался сам папа римский. В 1057 году папа Стефан IX прибыл в Монте-Кассино на Рождество и, полагая, что умирает, приказал монахам избрать нового настоятеля. Их выбор пал на Дезидерия. Папа выздоровел, и, желая сохранить аббатство за собой, назначил своим легатом в Константинополе. В Бари, откуда он собирался отплыть на Восток, его застало известие о смерти папы. Получив охранную грамоту от Роберта Гвискара, норманнского графа Апулии, он вернулся в свой монастырь и был должным образом рукоположён кардиналом Гумбертом на Пасху 1058 года. Год спустя папа Николай II возвел его в в достоинство кардинала-пресвитера церкви Святой Цецилии и ввел в коллегию кардиналов

Дезидерий перестроил церковь и монастырские здания, совершенствовал библиотеку и укрепил монашескую дисциплину. 1 октября 1071 года новая базилика Монте-Кассино была освящена папой Александром II. Репутация Дезидерия увеличивала благосостояние аббатства. Деньги тратились на церковные украшения, в том числе на большой золотой алтарь из Константинополя, украшенный драгоценными камнями и эмалями. Дезидерий также был назначен папским викарием в Кампании, Апулии, Калабрии и княжестве Беневенто с особыми полномочиями в проведении реформы монастырей. Так высока была его репутация, что он получил разрешение римского понтифика назначить епископов и игуменов из числа своих бенедиктинских братьев.

В течение двух лет после освящения новой базилики монастыря Александр II скончался, и ему наследовал Хильдебранд - папа Григорий VII. Дезидерий неоднократно оказывал помощь папе против норманнов Южной Италии. Уже в 1059 году он убедил Роберта Гвискара и Ричарда из Капуи стать вассалами Святого Престола на своих недавно завоеванных территориях. В 1074 и 1075 годах Дезидерий выступал в качестве посредника от имени папы в переговорах норманнскими князьями, и даже когда последние были в состоянии войны с папой, они по-прежнему сохраняли хорошие отношения с Монте-Кассино. В конце 1080 года Дезидерий привлек норманнские войска для помощи Григорию. В 1084 году, когда Рим был в руках Генриха IV, а папа осажден в замке Святого Ангела, Дезидерий предупредил императора и папу о приближении армии Гвискара .

Папство

Дезидерий, хоть и был сторонником реформ Григория VII, он принадлежал скорее к умеренной партии и не поддерживал папу. Тем не менее, когда Григорий лежал при смерти в Салерно 25 мая 1085 года, аббат Монте-Кассино был одним из тех, кого он рекомендовал кардиналам южной Италии как наиболее подходящего преемника. Римский народ изгнал антипапу Климента III, и Дезидерий прибыл в город для участия в выборах. Кардиналы выдвинули его главным кандидатом, но Дезидерий отказался и отбыл в Монте-Кассино. Когда пришла осень, он сопровождал армию норманнов в Рим. Однако, когда ему стало известно о заговоре между кардиналами и норманнскими князьями по поводу возложения на него папской тиары, он отказался войти в город. В итоге выборы были отложены. В районе Пасхи епископы и кардиналы собрались в Риме и вызвали Дезидерия и кардиналов, чтобы, наконец, решить вопрос о новом понтифике.

23 мая состоялся большой совет духовенства, и Дезидерий был снова отказался принять папство, угрожая вернуться в свой монастырь в случае давления. На следующий день, в праздник Пятидесятницы, та же сцена повторилась. Тогда римский консул Сенсий предложил избрать папой Одо, кардинала-епископа Остии (впоследствии - папа Урбан II), но предложение было отклонено, поскольку Одо был всего лишь епископом.

В итоге Дезидерий уступил воздействию кардиналов, и 24 мая 1086 года был провозглашён новым папой под именем Виктора III . Однако его избрание не было признано императором Священной Римской империи Генрихом IV и Дезидерий был вынужден бежать из Рима, оккупированного ставленником императора антипапой Климентом III. Еще почти год Виктор оставался в Монте-Кассино. В середине Великого поста 1087 года конфликт был улажен, Дезидерий на соборе в Капуе торжественно согласился занять папский престол и подтвердил своё тронное имя в присутствии норманнских князей, консула Сенсия и римской знати.

Епископская хиротония и интронизация Виктора III состоялись 9 мая 1087 года в соборе Святого Петра, как только из Рима был изгнан Климент III норманнами.

В июне 1087 года папа Виктор вернулся в город, но был вынужден вновь покинуть Рим, который был осаждён войсками антипапы Климента. Он вернулся в Монте-Кассино, и в августа того же года в Беневенто им был созван церковный собор, который отлучил Климента III, провозгласил своего рода крестовый поход против сарацин в Северной Африке и подверг анафеме Гуго Лионского и аббата Ричарда Марсельского .

Совет длился три дня, и за это время Виктор серьезно заболел и удалился в Монте-Кассино, чтобы умереть 16 сентября 1087 года. Его погребли в усыпальнице, возведённой им монастырской базилики.

Почитание

Вскоре после смерти началось местное почитание папы Виктора III. Официально он был провозглашён блаженным 23 июля 1887 года папой Львом XIII. Память блаженного папы Виктора совершается 16 сентября и 16 октября.

Сочинения

Виктор написал трактат "Диалоги" о чудесах, совершенных святым Бенедиктом и другими святыми в Монте-Кассино. Сохранилось также письмо к епископам Сардинии, куда он послал понахов, еще будучи аббатом Монте-Кассино. В своем "De Viris Illustribus Casinensibus" Пётр Диакон приписывает ему трактат "Cantus ad B. Maurum" и письма к королю Филиппу I Французскому и Гуго Клюнийскому, которые не сохранились.

Литература

• Виктор, римские папы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• А. Г. Крысов [www.pravenc.ru/text/158558.html Виктор III] // Православная энциклопедия. Том VIII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2004. — С. 442-443. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-014-5
• Webster, Douglas Raymund. "Pope Blessed Victor III." The Catholic Encyclopedia. Vol. 15. New York: Robert Appleton Company, 1912.

Ссылки

• [www.pravenc.ru/text/158558.html Виктор III] (рус.). Православная энциклопедия. Проверено 23 февраля 2012. [www.webcitation.org/67vIoCejE Архивировано из первоисточника 25 мая 2012].
• [www.britannica.com/EBchecked/topic/627540/Blessed-Victor-III Виктор III] (англ.). Encyclopædia Britannica. Проверено 23 февраля 2012. [www.webcitation.org/67vIoghY3 Архивировано из первоисточника 25 мая 2012].
• [www.newadvent.org/cathen/15410a.htm Виктор III] (англ.). Catholic Encyclopedia. Проверено 23 февраля 2012. [www.webcitation.org/67vIpJ2rt Архивировано из первоисточника 25 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Виктор III

В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!