Вилер, Иоганн
| Иоганн (Иван Иванович) Вилер | |
 | |
| Род деятельности: |
миссионер, первый председатель Союза русских баптистов |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Баптизм |
|---|
 |
Иоганн (Иван Иванович) Вилер — российский религиозный деятель, проповедник, миссионер, первый председатель Союза русских баптистов. Родной брат еще одного известного баптистского проповедника Гергарда Вилера[1].
"Выдающийся организатор баптистской пропаганды", - так охарактеризовал И. Вилера сотрудник канцелярии Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе В. А. Валькевич, автор хотя и "антисектантского", но весьма обстоятельного труда "Записка о пропаганде протестантских сект в России и в особенности на Кавказе"[2].
Иоганн Вилер происходил из немецкой колонии Либенау на территории современной Запорожской области Украины[1]. В молодом возрасте в среде братских меннонитов (немецких колонистов в России) уверовал и присоединился к Церкви через крещение[3].
В конце 1860-х в Гамбурге встретился Иоганном Онкеном. В 1869 сопровождал Онкена в Одессу, где затем остался, основав церковь из людей, говорящих по-немецки[4].
Предположительно был автором[4] или соавтором[5] "Правил вероисповедания новообращенного русского братства". Этот вероучительный документ состоял из 10 положений, которые соответствовали исповеданию немецкого баптистского союза, однако был сокращен и не являлся его дословным переводом[4].
В 1872 году А. Унгерн рукоположил его на служение[6].
В 1880 году принял участие в съезде молокан в Нововасильевке. В ходе съезда вместе с В. Г. Павловым проповедовал и вел беседы с молоканами (понимавшими крещение "духовно") и молоканами Донского толка (практиковавшими крещение детей). Вскоре после этого Иоганн Вилер крестил несколько молокан, основав баптистские общины в Нововасильевке и Астраханке[7].
Был избран председателем миссионерского комитета на конференции меннонитов в немецкой колонии Рюкенау (Бердянского уезда Таврической губернии) в 1882 году (по его инициативе для участия в конференции были приглашены представители баптистских общин). Принимал участие в совместной конференции верующих евангельского направления, организованной В. А. Пашковым и М. М. Корфом в Петербурге в апреле 1884 года.
В том же 1884 году, 30 апреля - 1 мая, по инициативе Иоганна Вилера в Нововасильевке состоялся съезд баптистских общин Южной России и Кавказа. В ходе съезда бы учрежден Союз русских баптистов Южной России и Кавказа, а Иоганн Вилер был избран его председателем[8].
"Из протоколов конференции видно, что наиболее деятельную роль играл в них Вилер, - писал сотрудник Кавказской канцелярии внутренних дел В. А. Валькевич. - Им возбуждались важнейшие вопросы относительно миссии, его голос одерживал верх при дебатировании всех вопросов и вообще его мнения пользовались непререкаемым авторитетом, даже тогда, когда он, проживая в Румынии, фактически перестал стоять во главе баптистской миссионерской организации в России"[9].
В 1885 году Вилер председательствовал на Втором съезде Союза русских баптистов Южной России и Кавказа, прошедшем во Владикавказе[10]. В 1886 году Вилер на Третьем съезде Союза не присутствовал, но прислал письмо с рядом рекомендаций в практических вопросах[11].
В 1886 году, спасаясь от преследований, Иоганн Вилер был вынужден эмигрировать в Румынию. Он основал баптистскую общину в городе Тулча, в 1888 году построил в этом городе дом молитвы, но в том же году умер в Бухаресте[12].
Напишите отзыв о статье "Вилер, Иоганн"
Примечания
- ↑ 1 2 Карев А. В. - Русское евангельско-баптистское движение // Альманах по истории русского баптизма. "Библия для всех", "Протестант", СПб, 2006 ISBN 5-7454-0380-2 С.92
- ↑ Валькевич В. А. - "Записка о пропаганде протестантских сект в России и в особенности на Кавказе". // Тифлис, 1900 С.69
- ↑ Иванов М. В. Синичкин А. В. - История евангельских христиан баптистов России. М., 2012, ISBN 978-5-9902083-6-0 С.45
- ↑ 1 2 3 Вардин Альберт — Насколько самобытным было баптистское движение в Российской империи? // Сборник статей "Материалы международной научно-практической конференции «105 лет легализации русского баптизма. 5-7 апреля 2011 года» М., 2011, ISBN 5-902917-03-4 С.14
- ↑ История ЕХБ в СССР, издательство ВСЕХБ, Москва, 1989 С.438
- ↑ История ЕХБ в СССР, Москва, Издательство ВСЕХБ, 1989 год. С.521
- ↑ Павлов В. Г. - Правда о баптистах. Очерк истории, церковного устройства и принципов баптистских общин // Альманах по истории русского баптизма. "Библия для всех", "Протестант", СПб, 2006 ISBN 5-7454-0380-2 С.247
- ↑ История ЕХБ в СССР, Москва, Издательство ВСЕХБ, 1989 год. С.101-102
- ↑ Валькевич В. А. - "Записка о пропаганде протестантских сект в России и в особенности на Кавказе". // Тифлис, 1900 С.66
- ↑ Епископ Алексий (Дородницын). - Материалы для истории религиозно-рационалистического движения на юге России во второй половине XIX столетия. Казань, 1908. С.584-585
- ↑ Епископ Алексий (Дородницын). - Материалы для истории религиозно-рационалистического движения на юге России во второй половине XIX столетия. Казань, 1908. С.596-605
- ↑ Павлов В. Г. - Правда о баптистах. Очерк истории, церковного устройства и принципов баптистских общин // Альманах по истории русского баптизма. "Библия для всех", "Протестант", СПб, 2006 ISBN 5-7454-0380-2 С.248
Отрывок, характеризующий Вилер, Иоганн
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.
В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
