Вильгельм Опавский
| Вильгельм чеш. Vilém Opavský польск. Wilhelm Opawski | ||
| ||
|---|---|---|
| 1433 — 1452 | ||
| Соправители: | Вацлав II Опавский, Микулаш IV Опавский, Эрнест Опавский, Пржемысл II Опавский | |
| Предшественник: | Пржемысл I Опавский | |
| Преемник: | Эрнест Опавский, Пржемысл II Опавский | |
| ||
| 1443 — 1452 | ||
| Преемник: | Эрнест Опавский | |
| Рождение: | ок.1410 | |
| Смерть: | 1452 | |
| Место погребения: | Опава | |
| Род: | Пржемысловичи | |
| Отец: | Пржемысл I Опавский | |
| Мать: | Катерина Зембицкая | |
Вильгельм Опавский (чеш. Vilém Opavský, ок.1410 — 15 августа 1452) — князь Опавский (1433—1452) и Зембицкий (1443—1452).
Вильгельм был сыном опавского князя Пржемысла I от его второй жены Катерины Зембицкой. Отец, желая прервать практику раздробления владений между наследниками, решил передать княжество целиком старшему сыну, и потому после смерти отца в 1433 году Вильгельм стал лишь формальным соправителем старшего сына Пржемысла от первого брака — Вацлава.
Желая возвыситься, Вильгельм политически сблизился с вроцлавским епископом Конрадом IV. Возможно, именно это позволило ему в 1443 году стать главным старостой Силезии, а также получить Зембицкое княжество на правах наследника своей матери.
В 1435 году Вильгельм женился на Саломее из Частоловице. У них было пятеро детей:
- Фридрих Опавский
- Вацлав III Опавский
- Пржемысл III Опавский
- Катерина (ум.1504), которая вышла замуж за зембицкого князя Яна II
- Анна (ум.1515), ставшая игуменьей в монастыре в Тшебнице
Напишите отзыв о статье "Вильгельм Опавский"
Отрывок, характеризующий Вильгельм Опавский
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
