Вилькицкий, Андрей Ипполитович

Андрей Ипполитович Вилькицкий
Род деятельности:	гидрограф-геодезист, полярный исследователь
Дата рождения:	13 июня 1858(1858-06-13)
Место рождения:	Борисовский уезд, Минская губерния
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	11 марта 1913(1913-03-11) (54 года)
Место смерти:	Петербург
Дети:	Борис Вилькицкий
Награды и премии:

Андрей Ипполитович Вилькицкий (1858—1913) — русский гидрограф-геодезист, полярный исследователь, генерал корпуса гидрографов, начальник Главного гидрографического управления.

Биография

Родился в семье дворянина Борисовского уезда Минской губернии.

В 1875 году начал службу на Балтийском флоте юнкером.

В 1877 году, после сдачи экзаменов в специальном юнкерском классе Морского корпуса, он был произведён в гардемарины.

В сентябре 1878 года Вилькицкий произведён в офицерский чин — мичман.

В 1880 году окончил Николаевскую морскую академию, специализируясь по гидрографии.

7 апреля 1882 года стал членом Императорского Русского географического общества.

В 1882—1887 годах участвовал в экспедиции Гидрографического департамента Морского министерства по исследованию Онежского озёра.

В 1887 году был командирован во главе Арктической гидрографической экспедиции в Хайпудырскую губу и на архипелаг Новая Земля для определения ускорения силы тяжести посредством маятника.

По итогам экспедиций, за опубликованные работы по магнитным наблюдениям и определению силы тяжести был награждён двумя золотыми медалями и медалью имени Ф. П. Литке Русского Географического общества.

С 1894 по 1896 год подполковник Вилькицкий возглавлял гидрографическую экспедицию на пароходе «Лейтенант Овцын» и ряде вспомогательных судов, исследовавшей морское побережье на участке от устья Печоры до Енисея, в Енисейском заливе и Обской губе

В 1898—1901 годах — полковник Вилькицкий руководил исследованиями устьев рек Печора, Енисей, южной части Карского моря, составил подробные карты этого района.

С 1907 года — начальник Главного гидрографического управления (ГГУ), его заместителями были гидрографы Н. В. Морозов, Ф. К. Дриженко, Ю. М. Шокальский, М. Е. Жданко.

В 1909 году произведён в генерал-лейтенанты Корпуса флотских штурманов. Вилькицкий организовал при ГГУ штурманский офицерский класс. Под его руководством был разработан 30-летний план гидрографических работ во всех морях России и десятилетний план постройки маяков.

В 1912 году в Петербурге под руководством генерала А. И. Вилькицкого была проведена вторая Международная морская конференция по обеспечению безопасности мореплавания. Луи Рено, руководитель французской делегации на Международной морской конференции 1912 г., в частности, отмечал: «…В России образовалась группа гидрографов, которая служит предметом удивления для всех специалистов».

В 1912 году по инициативе Вилькицкого был учреждён особый Корпус гидрографов. Учреждение этого корпуса юридически закрепило в Российском флоте специальность гидрографа, способствовало повышению качества и эффективности навигационного обеспечения военного и транспортного флотов. В корпусе было 10 генеральских должностей, 72 штаб-офицерские (полковники, подполковники) и 124 обер-офицерские (капитан, штабс-капитан, поручик, подпоручик). Специалисты корпуса подразделялись на гидрографов и гидрографов-геодезистов. В Положении о корпусе были оговорены условия зачисления и прохождения службы.

В 1913 году А. И. Вилькицкий был зачислен в Корпус гидрографов со званием гидрографа-геодезиста, произведен в полные генералы Корпуса гидрографов и уволен со службы по болезни.

В течение службы Андрей Ипполитович был награждён орденами св. Станислава I степени, св. Владимира III степени, св. Анны III степени.

26 февраля (11 марта) 1913 года, на 54-м году жизни, генерал Вилькицкий скончался и был похоронен на Смоленском православном кладбище.

Адреса в Санкт-Петербурге

• 1892 - 1895 --- Офицерская улица (Декабристов с 1918), 62;
• 1895 - 1900 --- Малая Мастерская (Мастерская с 1912) улица, 9;
• 1900 - 1913 --- набережная Екатерининского канала (Грибоедова с кон. 1920-х), 96.

Память

• Именем Вилькицкого названы мыс, ледник, гора и залив на архипелаге Новая Земля, остров и острова Вилькицкого в Карском и острова в Восточно-Сибирском морях.

• На доме по адресу набережная канала 96 в 2002 году была установлена мемориальная доска (архитектор Т. Н. Милорадович) с ошибочными датами

в тексте: "В этом доме с 1901 по 1913 год жили выдающиеся российские гидрографы, исследователи Северного морского пути Андрей Ипполитович

и Борис Андреевич Вилькицкие".

Андрей Ипполитович Вилькицкий является одним из наиболее уважаемых специалистов в среде военных гидрографов.

Семья

Андрей Ипполитович Вилькицкий − отец российского гидрографа Бориса Вилькицкого.

Библиография

• Атлас реки Енисея от г. Енисейска до Енисейского залива / Сост. Гидрограф. эксп. под начальством подполк. Вилькицкого. Масшт.: 5 вер. в дюйме. — [СПб.:] Изд. Гл. гидрогр. упр. Морск. М-ва, 1910.
• Вилькицкий А. И. Географическая широта города Архангельска // Морской Сборник. 1893 № 5. — С. 23 — 38.
• Вилькицкий А. И. Наблюдения над качанием поворотных маятников Репсольда, произведенные в Енисейске, сел. Гольчихе, г. Березове, Обдорске и в Югорском шаре в 1894—1896 гг. // Записки РГО по общей географии. — 1903. — Т.XXX, N 4. — С.1-84.
• Вилькицкий А. И. О работах гидрографической экспедиции в 1895 г. в реках Енисее, Оби и Ледовитом океане // Известия РГО. — 1896. — Т.32.
• Вилькицкий А. И. Предварительный отчет о работах гидрографической экспедиции в 1894 г. в реке Енисее и Ледовитом океане // Известия РГО. — 1895. — Т.31. — С.136-152.
• Вилькицкий А. И., Иванов К., Определение по телеграфу разности долгот Енисейска и Красноярска // Записки по гидрографии. — 1897. — Вып. XVIII. — С.92-148.

См. также

• Список начальников гидрографической службы России

Литература

• Вейнберг Б. П., Трубятчинский Н. Н. Магнитные определения А. И. Вилькицкого и его сотрудников 1882—1901 гг. // Записки по гидрографии. — 1928. — Т.LIV. — С.37-58.
• Григорьев С. В. Биографический словарь. Естествознание и техника в Карелии. — Петрозаводск: Карелия, 1973. — С. 72. — 269 с. — 1000 экз.
• Грицкевич В. П. Маршрутами первопроходцев // Грицкевич В. П. От Немана к берегам Тихого океана. — Минск: Полымя, 1986. — С.283-289: ил., портр. — Библиогр.: в примеч., с.302 (5 назв.).
• В. Г. СМИРНОВ. [ihst.nw.ru/images/IBI/2011/4/1%20smirnov_4_2011.pdf Академик Н. В. Насонов и генерал А. И. Вилькицкий]: сотрудничество в сфере зоологического исследования морей и океанов в начале XX века // Историко-биологические исследования. 2011. Т. 3. Вып. 4.

Ссылки

• [www.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10250819@SV_Articles Генерал Корпуса гидрографов]
• [magazines.russ.ru/neva/2005/8/vi26.html Илья Куксин Гидрографы Вилькицкие]

Отрывок, характеризующий Вилькицкий, Андрей Ипполитович

– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.