Винникотт, Дональд Вудс

Дональд Винникотт
Donald Woods Winnicott
«Без любви ребенка можно вскормить, но воспитание, лишенное любви и человеческого тепла, никогда не преуспеет в том, чтобы сделать из него самостоятельного человека»
Дата рождения:	17 апреля 1896(1896-04-17)
Место рождения:	Плимут
Дата смерти:	28 января 1971(1971-01-28) (74 года)
Место смерти:	Лондон
Страна:	Великобритания Великобритания
Научная сфера:	педиатрия, психология, психоанализ
Альма-матер:	Королевский колледж (Кембридж)
Известен как:	автор арт-терапевтической техники «Игра в каракули» («Каракули Д. Винникотта»)
Сайт:	[www.winnicott.net/ www.winnicott.net]

Дональд Вудс Винникотт (англ. Donald Winnicott, 17 апреля 1896, Плимут — 28 января 1971, Лондон) — британский педиатр и детский психоаналитик. Один из важнейших представителей теории объектных отношений. Автор арт-терапевтической техники «Игра в каракули» («Каракули Д. Винникотта»).

Биография

Дональд Винникотт родился 17 апреля 1896 года в Плимуте, графство Девон. Он был третьим ребёнком в семье Фридерика Винникотта и Элизабет, в девичестве Вудс. Его отец в течение многих лет был мэром Плимута, а в 1924 году стал пэром.

Д. Винникотт был послушным ребёнком, рос в любви и заботе со стороны матери и старших сестёр. Занимался спортом и был лучшим бегуном в школе. Увлекался биологией и учением Ч. Дарвина и решил стать врачом. В 13 лет начинает изучать медицину в частной школе, а затем в иезуитском колледже Кембриджа. Во время Первой мировой войны, в 1917 году, уходит добровольцем на военно-морской флот, где служил судовым врачом. После окончания войны продолжил обучение в Королевском колледже Кембриджа, который окончил в 1920 году.

В 1923 году начинает работать педиатром в лондонской детской больнице на Паддингтон Грин, где прослужил 40 лет. За свою многолетнюю практику имел дело с 60 тыс. детей и их семьями. На терапевтических сеансах использовал разработанную им технику «игры в каракули».

Заинтересовавшись психоаналитическими идеями, проходит анализ у английского психоаналитика Дж. Стречи. В 1927 году становится членом Британского психоаналитического общества, в 1934 году получает квалификацию психоаналитика, работающего со взрослыми, а в 1935 получил квалификацию детского психоаналитика. В дальнейшем обучался у Дж. Рикмана и М. Кляйн.

В начале своей психоаналитической деятельности был близок к Мелани Кляйн, развивал её психоаналитический подход, однако со временем переосмыслил ряд идей кляйнинской школы и выступил против её радикализма в психоанализе. После раскола Британского психоаналитического общества на сторонников М. Кляйн и А. Фрейд, Д. Винникотт не принял ни одну, ни другую сторону, войдя в группу независимых психоаналитиков.

Во время Второй мировой войны Д. Винникотт был консультантом Правительственного эвакуационного проекта. В этот период он работал с детьми, имеющими серьёзные нарушения, обусловленные эвакуацией из Лондона и других городов и отрывом от своих семей. Это позволило глубже понять важную роль матери в жизни ребёнка.

После войны Д. Винникотт стал директором педиатрической службы Лондонской психоаналитической клиники, читал лекции, вёл частную практику. Винникотту были присвоены почетные звания члена Королевского колледжа врачей и Британского психологического общества. Дважды (в 1956—1959 и 1965—1968) избирался президентом Британского психоаналитического общества.

28 января 1971 года Д. Винникотт скончался от инфаркта.

Исследовательские интересы

Винникота отличало особое внимание к символическим аспектам душевной жизни, отсюда его внимание к промежуточным объектам, к игре.

Концепция внутренней реальности

Разрабатывал концепцию внутренней реальности, противопоставляя понятие «внутренней реальности» понятию «психической реальности».

«Понятие „психическая реальность“ не оставляет места для фантазий; понятие „внутренняя реальность“ предполагает существование и внутреннего, и внешнего мира, а следовательно, также существование ограничивающей мембраны, которая относится к тому, что я сегодня назвал бы психосомой»

В формировании внутренней реальности, согласно Д. В. Винникотту, принимают участие 3 процесса:

• интеграция психических феноменов. Винникотт считал, что в самом начале личность является неинтегрированной, в неблагоприятных условиях личность может возвращаться (регрессировать) к состоянию первичной неинтегрированности, . Во внутренней реальности могут появляться диссоциации, когда интеграция осуществляется не до конца
• персонализация
• реализация

«Достаточно хорошая мать»

Винникотт ввел в обиход понятие «достаточно хорошие матери», суть которого заключается в том, что незначительные ошибки родителей, хоть и огорчают ребёнка, необходимы для его развития, поскольку формируют представление о любящей матери.

Публикации на русском языке

Книги

• Винникотт Д.В. Игра и реальность. — М.: Институт общегуманитарных исследований, 2002.
• Винникотт Д.В. Семья и развитие личности. Мать и дитя. — М.: Литур, 2004.
• Винникотт Д.В. Пигля. Отчет о психоаналитическом лечении маленькой девочки. — М.: Класс, 2006.
• Винникотт Д.В. Маленькие дети и их матери. — М.: Класс, 2007.
• Винникотт Д.В. Разговор с родителями. — М.: Класс, 2011.

Статьи

• Винникотт Д.В. Искажение Эго в терминах истинного и ложного Я // «Консультативная психология и психотерапия», 2006, № 1, с. 5-19.
• Винникотт Д.В. Способность быть в одиночестве // «Журнал практической психологии и психоанализа», 2002, № 4.
• Винникотт Д.В. Психосоматическое заболевание в позитивном и негативном аспектах // «Журнал практической психологии и психоанализа», 2003, №3.
• Винникотт Д.В. Теория родительско-младенческих отношений // «Журнал практической психологии и психоанализа», 2005, №2.
• Винникотт Д.В. Использование объекта и построение отношений через идентификацию // «Журнал практической психологии и психоанализа», 2004, №1.

Издания о нём, его деятельности и идеях

• Хегай Л. Д. В. Винникотт и аналитическая психология. — М.: КДУ, Добросвет, 2009.
• Немировский К. Винникотт и Кохут. Новые перспективы в психоанализе, психотерапии и психиатрии. — М.: Когито-Центр, 2010.
• Змановская Е. В. Концепция внутренней реальности Д. Винникотта // «Современный психоанализ. Теория и практика». — СПб.: Питер, 2011. — c. 99-104.
• М. Масуд Р. Хан Творчество Д.Винникотта // «Журнал практической психологии и психоанализа», 2002, №1.
• Психоаналитические афоризмы VII. — Дональд Винникотт // «Журнал практической психологии и психоанализа», 2005, №4.

Ссылки

• [www.winnicott.net Персональный сайт]  (англ.),  (исп.)
• [www.mythosandlogos.com/Winnicott.html Биография]  (англ.)
• [www.winnicott.org.uk Сайт Фонда Винникотта]  (англ.)
• [www.winnicott.ru Сайт, посвященный Д.Винникотту]  (рус.)
• [www.psychol-ok.ru/lib/intpsy/intpsy2008/intpsy110408.html Биография]  (рус.)
• [psyhologia.com.ua/literatura(vinnikot).htm Книги Д.Винникотта on line]  (рус.)
• [workroom.com.ua/articles/post/116_Donald-Vuds-Vinnikott- Биография Дональда В. Винникотта]. Список работ (на английском). Книги Д.Винникотта on line
• [psychoanalysis.pro/lib.html Работы Д.Винникотта и др. психоаналитиков]

Отрывок, характеризующий Винникотт, Дональд Вудс

– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.