Виноградов, Николай Николаевич (историк)

Николай Николаевич Виноградов
Выпускник семинарии (1890-е годы)
Род деятельности:	историк, этнограф, фольклорист
Дата рождения:	10 ноября 1876(1876-11-10)
Место рождения:	село Чмутово, Галичский уезд, Костромская губерния
Гражданство:	Российская империя Российская империя→СССР СССР
Дата смерти:	8 ноября 1938(1938-11-08) (61 год)
Место смерти:	Сандармох, Медвежьегорский район, Карельская АССР

Николай Николаевич Виногра́дов (1876—1938) — русский историк, этнограф, фольклорист.

Биография

Родился в семье сельского священника.

После окончания в 1896 году Костромской духовной семинарии, в 1897—1902 годах работал учителем церковно-приходской школы в Костромском уезде, занимался сбором диалектологического и фольклорного материала.

В 1905 году поступил на славяно-русское отделение Петербургского университета. Одновременно служил секретарём отделения этнографии при Русском географическом обществе, редактором журнала «Живая старина».

С 1909 года — чиновник особых поручений при костромском губернаторе П. П. Шиловском, участвовал в организации Романовского музея в Костроме.

В 1916—1918 годах учился на историческом факультете Московского университета, принимал участие в работе Общества любителей антропологии и этнографии, печатал научные работы в «Известиях Отделения русского языка и словесности Академии Наук».

В 1918 году, после Октябрьской революции, вернулся в Костромской уезд, принял сан священника.

После сложения сана, работал корреспондентом газеты «Красный мир», выпускал газету «Борона».

В 1925 году был арестован и сослан в Соловецкий лагерь особого назначения. В 1928 году был освобождён и зачислен вольнонаёмным сотрудником на должность учёного секретаря Соловецкого общества краеведения. Исследовал Соловецкие лабиринты, участвовал в создании музея Соловецкого общества краеведения.

С 1932 года — старший научный сотрудник Карельского научно-исследовательского института, заведующий питомником заповедника «Кивач».

Арестован 20 октября 1937 года. Приговорён тройкой НКВД Карельской АССР 28 декабря 1937 по статье 58-10-11 УК РСФСР к высшей мере наказания — расстрелу. Расстрелян 8 января 1938 года в Сандармохе.

Реабилитирован в 1963 году.

Сочинения

• [elib.shpl.ru/ru/nodes/17505-vinogradov-n-n-materialy-po-istorii-arheologii-etnografii-i-statistiki-kostromskoy-gubernii-kostroma-1912-1915 Материалы по истории, археологии, этнографии и статистики Костромской губернии / подгот. для печ. Николай Виноградов. — Кострома, 1912—1915. — 5 т.]
• [www.galich44.ru/images/gal_alemanu.pdf Галивонские Алеманы. Условный язык галичан (Костромской губернии)]
• [primo.nlr.ru/primo_library/libweb/action/display.do?tabs=detailsTab&ct=display&fn=search&doc=07NLR_LMS006983333&indx=1&recIds=07NLR_LMS006983333&recIdxs=0&elementId=0&renderMode=poppedOut&displayMode=full&frbrVersion=&vid=07NLR_VU1&mode=Basic&vl(454675842UI1)=all_items&tab=default_tab&vl(45974060UI0)=creator&dscnt=0&vl(freeText0)=%D0%92%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D0%BE%D0%B2%2C%20%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B9%20%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87%20%281875-%29&scp.scps=scope%3A%2807NLR%29&dstmp=1475050259127 Обозрение христианских древностей Музея СОК (деревянная Андреевская церковь). — Соловки: издание Бюро печати УСЛОН, 1927. — 131 с.]
• Соловецкие лабиринты: Их происхождение и место в ряду однородных доисторических памятников. — Соловки: издание Бюро печати УСЛОН, 1927. — 176 с.
• Новые лабиринты Соловецкого архипелага: Лабиринт Б. Заяцкого острова — Соловки: издание Бюро печати УСЛОН, 1927. — 41 с.
• Фольклор Карелии (1838—1917): библиографический указатель. — Петрозаводск, 1937
• Политические ссыльные Карелии: словарь.
• Политическая ссылка в Олонецком крае.

Литература

• Григорьев С. В. Биографический словарь. Естествознание и техника в Карелии. — Петрозаводск, «Карелия», 1973.
• Дряхлицын Д. Н. Деятельность Н. Н. Виноградова в Соловецком обществе краеведения // Материалы IV Григоровских чтений, 6-8 окт. 1994 г. Кострома, 1994.
• Сизинцева Л. Николай Виноградов: Парадоксы судьбы// Русское подвижничество. — М., 1996.
• Карелия: энциклопедия: в 3 т. / гл. ред. А. Ф. Титов. Т. 1: А — Й. — Петрозаводск: ИД «ПетроПресс», 2007. С. 212—400 с.: ил., карт. ISBN 978-5-8430-0123-0 (т. 1)
• Учёные Карельского научного центра Российской академии наук: биогр. словарь. — Петрозаводск, 2012.

Ссылки

• [library.karelia.ru/kalendar2016/html/tabl11.html Календарь знаменательных дат. Виноградов Н. Н.]
• [www.solovki.ca/passional/passional_3.php Соловецкий мартиролог. Виноградов Н. Н.]
• [starina44.ru/vinogradov Виноградов Н. Н.]

Отрывок, характеризующий Виноградов, Николай Николаевич (историк)

– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.