Виноградов, Павел Владимирович

Павел Владимирович Виноградов
Страна:	Россия Россия
Специальность:	космонавт-испытатель
Экспедиции:	Союз ТМ-26, Союз ТМА-8, Союз ТМА-08М
Время в космосе:	546 сут 22 ч 32 мин
Дата рождения:	31 августа 1953(1953-08-31) (70 лет)
Место рождения:	Магадан, РСФСР, СССР
Награды:

Па́вел Влади́мирович Виногра́дов (род. 31 августа 1953, Магадан) — российский космонавт. Совершил 7 выходов в открытый космос. Общая продолжительность его работы в открытом космосе на 2014 год — 38 часов 25 минут. Павел Владимирович стал самым возрастным человеком, который когда-либо работал в открытом космосе, совершив выход в околоземное космическое пространство в возрасте 59 лет.

Биография

П. В. Виноградов родился 31 августа 1953 года в Магадане, вырос на Чукотке, где в 1970 году окончил Анадырскую среднюю школу № 1. С 1971 года Виноградов учился в Московском авиационном институте по специальности «Производство ЛА», получил специальность инженер-механик в 1977 году. В 1980 году окончил заочное отделение МАИ, факультет «Системы автоматизированного проектирования ЛА» по специальности «Системный анализ, большие компьютерные системы». После окончания института работал инженером в ракетно-космической корпорации «Энергия» им. С. П. Королёва.

С 1983 года по 1992 год — инженер, старший инженер, ведущий инженер, начальник группы, начальник сектора НПО «Энергия» им. С. П. Королева. Занимался отработкой действий экипажей космического корабля «Союз ТМ» и орбитального корабля «Буран», разработкой автоматизированных систем подготовки космонавтов. Участвовал в подготовке пусков космических кораблей «Союз ТМ», «Буран», многоразового ракетно-космического комплекса «Энергия». Занимался стыковочным узлом для орбитального корабля «Буран». В 1985 году принимал участие в подготовке группы бортинженеров по программе «Буран».

Космическая подготовка

Павел Виноградов был отобран в группу космонавтов корпорации «Энергия» в марте 1992 году. С 1 октября 1992 года по февраль 1994 года проходил курс общекосмической подготовки в центре подготовки космонавтов им. Ю. А. Гагарина.

С 20 мая 1994 года по 20 февраля 1995 года прошёл лётную и парашютную подготовку, выполнил тренировки в гидролаборатории, полёты на невесомость и тренировки на выживание, полностью завершил курс общекосмической подготовки, сдал все экзамены и зачеты и получил квалификацию «космонавт-испытатель».

15 мая 1995 года переведён на должность космонавта-испытателя в отряде космонавтов РКК «Энергия».

14 февраля 1995 года введён во второй экипаж 20-й основной экспедиции «Евромир-95». С 20 февраля по август 1995 года проходил подготовку в качестве бортинженера, вместе с Геннадием Манаковым, а с 1 апреля с Кристером Фуглесангом (ЕКА, Швеция).

3 сентября 1995 года был дублёром бортинженера ТК «Союз ТМ-22» Сергея Авдеева.

С октября 1995 по июль 1996 года проходил непосредственную подготовку в качестве бортинженера первого экипажа космического корабля «Союз ТМ-24» по программе 22-й основной экспедиции (ЭО-22), российско-американской экспедиции NASA-3 и «Кассиопея» вместе с Геннадием Манаковым, Джоном Блаха (США) и Клоди Андре-Деэ (Франция).

9 августа 1996 года, в связи с заболеванием командира Геннадия Манакова, основной экипаж (кроме Клоди Андре-Деэ) ЭО-22 был заменён дублёрами (Валерием Корзуном и Александром Калери).

С августа 1996 по июль 1997 года проходил подготовку в качестве бортинженера основного экипажа по программе 24-й основной экспедиции, вместе с Юрием Гидзенко, а с октября 1996 года с Анатолием Соловьевым.

28 июля 1997 года решением Государственной межведомственной комиссии назначен бортинженером дублирующего экипажа МКС-3, вместе с Валерием Корзуном.

Космические полёты

Первый космический полёт Павел Виноградов совершил в качестве бортинженера корабля «Союз ТМ-26» и 24-й основной экспедиции на космической станции «Мир», командиром экипажа был Анатолий Соловьёв. Корабль «Союз ТМ-26» стартовал с космодрома Байконур 5 августа 1997 года и 7 августа состыковался со станцией «Мир». В это время на станции «Мир» находился экипаж 23-й основной экспедиции Василий Циблиев, Александр Лазуткин и американский астронавт Майкл Фоул. Космонавты Циблиев и Лазуткин покинули станцию 14 августа 1997 года. 29 сентября 1997 года к станции «Мир» прибыл американский шаттл «Атлантис» STS-86. Произошла замена американских членов экипажа станции: Майкл Фоул отправился на Землю, а Дейвид Вулф остался на станции. 24 января 1998 года к станции «Мир» прибыл американский шаттл «Индевор» STS-89. Произошла очередная смена американского члена экипажа станции: вместо Дэвида Вульфа на станции остался Эндрю Томас. 31 января 1998 года к станции пристыковался корабль «Союз ТМ-27», на котором прибыли космонавты 25-й основной экспедиции «Мир»: Талгат Мусабаев и Николай Бударин, а также, с кратким посещением станции, французский космонавт Леопольд Эйартц. Виноградов, Соловьёв и Эйартц вернулись на Землю 19 февраля 1998 года. Во время этой экспедиции Павел Виноградов провёл 197 суток 17 часов и 34 минуты в космосе. Во время полёта Павел Виноградов и командир экспедиции Анатолий Соловьёв выполнили пять выходов в открытый космос общей продолжительностью 25 часов 16 минут.

Впоследствии Виноградов прошёл подготовку в качестве командира корабля «Союз ТМА-8» и 13-го долговременного экипажа Международной космической станции. Старт корабля «Союз ТМА-8» произошёл 30 марта 2006 года с космодрома Байконур.

28 марта (29 марта по московскому времени) 2013 года Павел Виноградов стартовал на космическом корабле «Союз ТМА-08М» в качестве командира корабля и основной экспедиции МКС-35. Совершив этот старт в возрасте 59 лет, Павел Виноградов стал самым пожилым космонавтом в России (до этого отечественный рекорд — 58 лет — почти 15 лет принадлежал Валерию Рюмину). Уже через 6 часов (впервые по т. н. «быстрой схеме») корабль осуществил стыковку с Международной космической станцией.

24 апреля 2008 президент В. В. Путин подписал Указ о награждении инструктора-космонавта-испытателя Павла Владимировича Виноградова орденом «За заслуги перед отечеством» IV степени. Этой награды Виноградов удостоен за второй космический полёт, совершённый по программе МКС-13 с марта по сентябрь 2006 года.

Награды

• Герой Российской Федерации (10 апреля 1998 года) — за мужество и героизм, проявленные во время длительного космического полёта двадцать четвёртой основной экспедиции на орбитальном научно-исследовательском комплексе «Мир»;
• Почётное звание «Лётчик-космонавт Российской Федерации» (10 апреля 1998 года);
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (24 апреля 2008 года) — за второй космический полёт, совершённый по программе МКС-13;
• Орден Мужества (22 октября 2015 года) — за мужество и высокий профессионализм, проявленные при осуществлении длительного космического полёта на Международной космической станции;
• Медаль «За заслуги в освоении космоса» (12 апреля 2011 года) — за большие заслуги в области исследования, освоения и использования космического пространства, многолетнюю добросовестную работу, активную общественную деятельность;
• Две медали «За космический полёт» (NASA, 1998 и 2007);
• Почётный гражданин Магаданской области (18 октября 2013 года) — за высокие достижения в области освоения космического пространства, ставшие предметом особой гордости и глубокого уважения земляков-колымчан;
• Почётный гражданин города Анадырь (26 декабря 2006 год) — за личный вклад в патриотическое воспитание молодежи.

Семья

П. В. Виноградов женат, имеет двух дочерей.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=916 Виноградов, Павел Владимирович]. Сайт «Герои Страны».

• [space.kursknet.ru/cosmos/russian/peoples/vinograd.sht Виноградов, Павел Владимирович]
• [www.astronautix.com/astros/vinradov.htm Vinigradov]
• [tvroscosmos.ru/frm/encyclopaedia/kosmonavt/87.php Космонавт Павел Виноградов]. Видеоэнциклопедия «Космонавты». Телестудия Роскосмоса

Отрывок, характеризующий Виноградов, Павел Владимирович

Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.


Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.