Винокур, Владимир Натанович
Поделись знанием:
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.
12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
(перенаправлено с «Винокур, Владимир»)
| Владимир Винокур | |||||||||||
 | |||||||||||
| Профессия: | |||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Награды: |
| ||||||||||
Влади́мир Ната́нович Виноку́р (31 марта 1948, Курск, РСФСР, СССР) — советский и российский юморист, певец и телеведущий, педагог. Руководитель Государственного театра пародий. Народный артист РСФСР (1989)[1].
Содержание
Биография
Родился 31 марта 1948 в Курске в еврейской семье строителя Натана Львовича Винокура (1919—1995)[2], весьма известного в Курске, и учителя русского языка и литературы Анны Юльевны (1922). Старший брат — Борис Винокур (1944—2010[3]), предприниматель.
В 1962 году Винокур отдыхал по путёвке в пионерском лагере «Артек». Там он принял участие в международном конкурсе, спел «Бухенвальдский набат» композитора Вано Мурадели и стал лауреатом, получив золотую медаль из рук первого космонавта Юрия Гагарина.[4]
В 1963—1967 годах учился в Курском монтажном техникуме, попутно занимался на вечернем дирижёрско-хоровом отделении музыкального училища. На последнем году обучения предпринял попытку поступить в ГИТИС, на «отлично» прошёл три вокальных тура, но, не имея документов о законченном среднем образовании, выбыл из дальнейшего конкурса. В том же году был призван в армию, служил в ансамбле песни и пляски Московского военного округа в Москве.
В 1969 году, ещё находясь на военной службе, поступил в ГИТИС. С 1973 по 1975 годы совмещал учёбу с работой в цирке на Цветном бульваре, где исполнял песни и познакомился с Юрием Никулиным. На четвёртом курсе главный режиссёр Московского театра оперетты Георгий Ансимов пригласил Винокура к себе, и тот за два года сыграл там множество ролей.
В 1975 году по рекомендации пианиста Михаила Банка Юрий Маликов пригласил артиста в свой популярный ВИА «Самоцветы», где Винокур выступал с пародийным номером «Осечка». Персонаж Винокура пригласил к себе девушку и, чтобы произвести на неё впечатление — дескать, вот какие у меня друзья — вышел из квартиры, после чего позвонил домой из телефона-автомата и стал говорить с ней голосами популярных артистов — Владимира Высоцкого, Анатолия Папанова, Муслима Магомаева и Николая Сличенко. В конце номера ему задали вопрос — ну и чем кончилось? Выяснилось, что девушка вышла замуж за Геннадия Хазанова (которого Винокур тоже спародировал).[5]
В 1977 году стал лауреатом Всероссийского конкурса артистов эстрады, выступив с монологом Леонида Якубовича «Про старшину Ковальчука». С тех пор начал сольную карьеру, выступал на самых главных сценах страны, выезжал за рубеж в составе официальных делегаций.
Выступал на закрытых концертах для партийных лидеров. Однажды, как рассказывал Левон Оганезов,
Винокура позвали к Брежневу на банкет показывать пародии. А у него была пародия на Штоколова: он надувал щёки, делал бессмысленное лицо. Дошли мы до этого места, а я смотрю: Боже мой, получается вылитый Леонид Ильич! Сам Брежнев, конечно, ничего не заметил — хохочет, заливается. А Косыгин — он у них был самый соображающий — напрягся… Но ничего, пронесло…[6]
Владимир Винокур выступал перед советскими войсками в Афганистане:
В Афганистане со мной произошёл случай, после которого воины-интернационалисты, кстати, совершенно напрасно, считают меня героем. Я выступал в большом ангаре, и начался артиллерийский обстрел. Слава Богу, то недолёт, то перелёт. Все разбежались, попадали кто куда. А я так и остался стоять на сцене. Но вовсе не потому, что герой, а просто из-за шока, что естественно для любого гражданского человека[7].
26 января 1992 года попал в автомобильную аварию во время гастролей в Германии[8].
Выжил я тогда настоящим чудом, — вспоминает артист. — Два моих друга в машине погибли в одно мгновение. Мне сильно искорежило ноги. Правая нога — вывих таза, левая — сложный перелом. Жуткие травмы приковали меня к постели на долгие месяцы. Немецкие врачи мне хотели ампутировать ногу… Вот тогда я испугался по-настоящему и стал взывать к своему ангелу-хранителю о помощи. Ко мне тут же приехал Иосиф Кобзон, который договорился о переводе в военный госпиталь Группы советских войск в Германии, где советские военные хирурги сделали ещё одну операцию и продолжили лечение и спасли ногу. Когда я сделал первые шаги — понял, что такое счастье. Позже я съездил к тем немецким врачам и станцевал перед ними. Чтобы знали![9]
— Владимир Винокур в шоу Андрея Малахова от 21.02 2015 года
В 1989 году создал свой «Театр пародий Владимира Винокура», которым руководит по сей день. 26 ноября 1991 года был назначен советником вице-президента РСФСР по делам культуры. В 1996 году стал лауреатом Кубка Аркадия Райкина на международном фестивале «MORE SMEHA», Рига.
В разное время выступал с актёрами Романом Казаковым, Ильей Олейниковым и Ефимом Александровым.
16 января 2014 года Владимир Винокур участвовал в эстафете Олимпийского огня в Курске.
Объекты пародий
- Юрий Антонов[10]
- Николай Басков
- Михаил Боярский[11][12]
- Леонид Брежнев
- Владимир Ворошилов (и его соведущая Тамара Вишнякова) [13]
- Владимир Высоцкий[14][15]
- Олег Газманов[16]
- Михаил Горбачёв
- Карел Готт[11][12]
- Александр Градский[17]
- Вячеслав Добрынин[18]
- Сергей Зверев[19]
- Людмила Зыкина
- Анатолий Кашпировский[20]
- Вахтанг Кикабидзе[11][12][21]
- Иосиф Кобзон[22]
- Александр Костюк[23]
- Игорь Крутой
- Валерий Леонтьев[21]
- Лев Лещенко[10][11][12][21][22][24][16]
- Муслим Магомаев[11][14][15]
- Евгений Мартынов[25]
- Андрей Миронов[26]
- Борис Моисеев
- Тынис Мяги[10][21]
- Анатолий Папанов[11][14][15]
- Раймонд Паулс
- Потап
- Владимир Пресняков-младший[19]
- Иосиф Пригожин
- Наталья Пугачёва [27]
- Эдита Пьеха
- Александр Розенбаум[22]
- Александр Серов
- Николай Сличенко[11][14][15][24]
- Тарзан
- Геннадий Хазанов[14][15][24][28]
- Руслан Хасбулатов
- Дмитрий Хворостовский
- Эдуард Хиль[21]
- Адриано Челентано[22]
- Борис Штоколов[10][11][15][22]
- Михаил Шуфутинский
Известные персонажи
Певец
Оперный певец Григорий Долголоб, служащий в Чугуевской филармонии, впервые появился в моноспектакле «Выхожу один я» (номер «Играть — не играть»). Как аттестует его конферансье, «у него самое верхнее фа — там, в Чугуевской филармонии». Крылатые фразы:
- «Это играть, это не играть, здесь жирное пятно, рыбу заворачивали».
- «Глинка, „Попутная песня“. Исполняется впервые! — Что значит „впервые“, её поют уже 150 лет! — Мною впервые».[11]
Старшина Ковальчук
Персонаж «Монолога старшины» (авторы — Михаил Кочин и Леонид Якубович). Крылатые фразы:
- Беридзе с Рустави, красавец! Второй день в армии, уже три письма получил. И все три этим… деколоном пахнут!
- Никак нет, то у его не голова свесилась. Это кулак. Вот и я говорю, «Ого!»
- Ефрейтор Груша напал на вражескую полевую кухню и полностью её уничтожил! А две роты осталися без ужину!
- Так, прыжки через коня! Беридзе, пошёл! Не понял меня, Беридзе! Я сказал, через коня, а не на коне! Ускакал, вот джигит!
- Черных, выньте Великанова из-за шведской стенки! Как он туда залез?! Черных, я сказал — Великанова, что вы делаете со штангой? Нет, гвоздики ей забивать не надо![11]
Поэт
Нетрезвый поэт Анатолий Благовещенский. Впервые также появился в моноспектакле «Выхожу один я». Жена называет его «Саша», намекая на Пушкина. Крылатые фразы: «Неконюмунюкабельность» и «Если птице отрезать руки, если ноги отрезать тоже, эта птица умрёт от скуки, потому что сидеть не сможет».[11]
Об этом образе режиссёр спектакля «Выхожу один я» Александр Ширвиндт отозвался так: «Смешной был текст. Смешной был образ. Мы узнавали в поэте то Евтушенко, то Вознесенского. То ли это Саша Иванов, то ли это вообще какой-то пьяный дебил». (из книги Владимира Винокура «Артист — это навсегда!»)
Врач-невропатолог
Появился в пародии на кукольный спектакль (пародия называлась «Живым от нас никто не уйдёт»), высмеивающей недостатки медицины. Невменяемый врач, лечивший себя от тика кувалдой и рассказывающий, как он «Наполеоном работал». Издает разнообразные звуки. Крылатая фраза — «Разрешите, фью, представиться. Врач, фью, неврипитолог».
Фафок
Персонаж с таким именем (имеется в виду имя Сашок) появился в монологе «Сюрприз будет» (автор Александр Володарский). Крылатая фраза: «Можете не отвечать, потом сюрприз будет!» (произносится как с характерным шепелявеньем персонажа, так и без него).
Зять
Также известен как «Зять (зятёчечек) в пальто». В первом случае явился к теще, чтобы попросить денег. Во втором — позвонил ей из вытрезвителя, чтобы она его забрала.
Личная жизнь
- Жена — Тамара Викторовна Первакова (1953), актриса, в прошлом артистка балета[29].
- Дочь — Анастасия Винокур (25 октября 1985 года[30]), закончила Московскую государственную академию хореографии в 2003 году[30] — балерина. Зачислена в труппу Государственного академического Большого театра[29][30][31]. Замужем за музыкальным продюсером Григорием Матвеевичевым.
- Внук — Фёдор (род. 10 декабря 2015 года)[32].
Телевидение
- Принимал участие в программе «Вокруг смеха»:
- 1981 год, выпуск «Наш дом» — пародия на солистов военного ансамбля (совместно с Левоном Оганезовым — пародия на песню «Танец на барабане»); номер «Поющие голубцы» — пародия на ВИА (совместно с Левоном Оганезовым — номер из программы «Выхожу один я»)[33]
- 1987 год, новогодний выпуск — монолог «Светлана Пална»[34]
- 1989 год, выпуск о фестивале «Очень-89» — пародия на Анатолия Кашпировского[35]
- 1990 год, выпуск «Про анекдот» — просит людей на улицах рассказывать анекдоты[36]
- Принимал участие в телевизионных концертах, посвященных Олимпиаде-80 (программа «Здравствуй, Олимпиада!» — пародировал Льва Лещенко, Вахтанга Кикабидзе, Михаила Боярского и Карела Готта[37]) и Олимпиаде в Сараево (программа «Перед стартом» — пародировал Тыниса Мяги и исполнял песню «Если хочешь быть здоров»[38]).
- Принял участие в программе «Новогодний аттракцион» (1983) — монолог поэта[39]
- Принял участие в телепередаче «С утра пораньше» (1991, выпуск «Новогодний мульткласс») — исполнил песню «Мишка, Мишка, мой первый цирк»[40].
- Совместно с Татьяной Веденеевой вёл передачи «Однажды осенью» (1985)[41] и «Однажды зимой» (1986)[42].
- На фестивале «Песня-85» сделал пародийный номер с Раисой Мухаметшиной (совместно представляли радиопередачу «Ты, я и песня»)[43].
- Совместно с Жанной Эппле вёл передачу «Вино-шоу-кур»[44].
- Постоянный участник телепередачи «Аншлаг».
- Был членом жюри фестиваля «Голосящий КиВиН» (2003, 2004).
Радио
- Участвовал во многих радиопрограммах, в частности, выступал с пародиями в радиопередаче «С добрым утром!». Исполнял, в частности, следующие пародии:
- «Преподаватель кулинарного техникума» — пародии на Геннадия Хазанова, солистов военного ансамбля и Карела Готта[45]
- «Один за всех» — пародии на Геннадия Хазанова, Анатолия Папанова, Бориса Штоколова и Льва Лещенко[46]
- «Спортивные наблюдения Серого Волка» — пародия на Анатолия Папанова[47] (из цикла «Пародия-80»)
- Совместно с Раисой Мухаметшиной вёл радиопрограмму «Ты, я и песня»[48].
- Был одним из ведущих программы «Радионяня».
Фильмография
Художественные фильмы
- 1975 — Ау-у! (новелла «Что наша жизнь?!, или Что наша жизнь?!»)
- 1985 — Проверка на дорогах — немецкий офицер (эпизод)
- 1981 — Не бойся, я с тобой — вокальные партии Мирзы Бабаева в «Песне Фарзали-бека» и Гасана Турабова в «Песне Джафара»
- 1993 — Пистолет с глушителем — Джек
- 1998 — Военно-полевой роман
- 2003 — Снежная королева — главный разбойник
- 2007 — Королевство кривых зеркал — участник конкурса «Кривовидение» из Африки
- 2008 — Золотая рыбка
Фильмы-концерты
- 1982 — «На эстраде Владимир Винокур» — отрывки из моноспектакля «Выхожу один я»; «Монолог старшины»; процесс озвучки мультфильма «Салют, Олимпиада»; пародии на Бориса Штоколова, Льва Лещенко, Вахтанга Кикабидзе, Муслима Магомаева, Карела Готта, Михаила Боярского, Анатолия Папанова и Николая Сличенко[11]
- 1982 — «Конкурс в магазине „Мелодия“» — директор магазина (председатель жюри), профессор-певец, виолончелист, пианист, скрипач (члены жюри)[49]
- 1985 — «Что такое „Ералаш“?» — пародии на Бориса Штоколова, Льва Лещенко, Вахтанга Кикабидзе, солистов военного ансамбля, Юрия Антонова и Тыниса Мяги[10]
- 1986 — «В кругу друзей» — пародийный номер «Дымовая завеса» (исполнен с Ильей Олейниковым и Романом Казаковым); монолог «Искусство и мы»; номер «Певец и пианист» (исполнен с Левоном Оганезовым); куплеты «Пожалейте пародиста» (пародия на песню «Полюбите пианиста», пародийный текст Вадима Дабужского); кроме того, в концерте выступали Аркадий Арканов, Лион Измайлов, Галина Базаркина, Вадим Дабужский, Михаил Задорнов, Лев Лещенко, Илья Резник, Раймонд Паулс и ансамбль «Кукушечка»[50]
- 1988 — «Приглашение на вечер» — отрывки из спектаклей; интервью с Александром Калягиным, Владиславом Третьяком, Юрием Никулиным, Геннадием Хазановым, Евгением Мартыновым и Львом Лещенко; пародии на Александра Розенбаума, Льва Лещенко, Бориса Штоколова, Николая Сличенко, Адриано Челентано и Иосифа Кобзона; пародия Михаила Евдокимова на Владимира Винокура
Озвучка мультфильмов
- 1979 — «Салют, Олимпиада!» — Олимпийский Мишка
- 1979 — «Последние волшебники»
- 1984 — «Волк и телёнок» — Медведь, подросший Теленок[51]
- 1985 — «На заре во дворе»
- 1990 — «Приключения кузнечика Кузи»[52]
Дискография
Сольные пластинки
- Пародия-80 (1983), фирма «Мелодия», C60—13279-80[53]. В диск входят:
- Цикл пародий «Пародия-80», посвященных Олимпиаде-80 (авторы Г. Минников, А. Левин) — пародии на Бориса Штоколова, Анатолия Папанова, Владимира Высоцкого, Геннадия Хазанова, Николая Сличенко, солистов военного ансамбля, Муслима Магомаева и Льва Лещенко
- Монологи:
- «Я отдыхаю» (автор Л. Измайлов)
- «Монолог старшины» (авторы Л. Якубович, М. Кочин)
- «Жертва гипноза» (автор Е. Смолин)
- Пою своим голосом. Песни Андрея Никольского (1996)[54]
Принял участие
Как актёр
- Робер Планкетт, «Корневильские колокола» (оперетта, 1973) — Нотариус[55]
- Кара Караев, Неистовый гасконец (музыкальная романтическая комедия, 1979)[56]
- Приключения кузнечика Кузи (1983) — Мурёнка[57]
- Весёлые уроки Радионяни (1984—1985)[58][59][60][61][62][63][64][65][66][67]
- Разыскивается кузнечик Кузя (1989) — Мурёнка[68]
Как певец
- Б. Савельев. Песни на стихи Ю. Тувима (1981) — исполнил песни «Песенка пана Трулялинского», «Пляска», «Чудеса», «Рыцарь», «Трудный счёт», «Письмо ко всем детям» (совместно с Олей Рождественской)[69]
- Танцуйте сидя. Песни на стихи М. Пляцковского (1987) — исполнил песни «Танцуйте сидя» и «Нужно спортом заниматься»[70]
- В. Приходько. «Весёлый огонь». Стихи и песни (1988) — исполнил песню «Чудеса» (совместно с Олей Рождественской)[71]
В журнале «Кругозор»
- # 6, 1978 — пародии на солистов военного ансамбля, Геннадия Хазанова, Льва Лещенко, Анатолия Папанова и Карела Готта
- # 12, 1979 — пародии на Геннадия Хазанова, Льва Лещенко, Анатолия Папанова, интервью со Львом Лещенко и Владимиром Винокуром, песня «Танцуйте сидя»
- # 7, 1980 — пародии на Геннадия Хазанова, Льва Лещенко, Михаила Боярского и Вахтанга Кикабидзе
- # 7, 1981 — пародии из программы «Выхожу один я» (на Геннадия Хазанова, Анатолия Папанова, Муслима Магомаева, Николая Сличенко и Михаила Боярского)
- # 2, 1984 — пародии из программы «Нет ли лишнего билетика» (на Эдуарда Хиля, Валерия Леонтьева, Льва Лещенко и Тыниса Мяги)
- # 10, 1990 — фрагменты спектакля «Здравствуйте!» (монологи «Франсуа» и «Цунамочка»)[72]
Песни
Исполненные соло
- Вечное движение (из к/ф «Эта весёлая планета»)
- Воспитание
- Года прошли
- Еврейская свадьба (авт. А. Розенбаум)
- Кутюрье
- Кушай
- Мама
- Одесситки[73]
- Оперу люблю
- Отец
- Сухой закон
- Тамара
- Танго
- Только любовь
- Тройка
- Ходячая пародия
- Цица-Марица[74]
- Эх раз, ещё раз
- Я куплю велосипед (автор текста — С. Кондратьев)
Исполненные с другими артистами
- Белый танец (со Львом Лещенко и Лаймой Вайкуле)
- Во кузнице (со Львом Лещенко)[11]
- Гей, славяне (со Львом Лещенко)
- Дай мне денег раскрутиться (со Львом Лещенко и Ладой Дэнс)[75]
- Двойники (со Львом Лещенко)
- Двуглавый орёл (со Львом Лещенко)[76]
- Дедовская сила (со Львом Лещенко)[75]
- Забытый мотив (с Раисой Мухаметшиной)[77]
- Кепочка (со Львом Лещенко)[75]
- Лапти (со Львом Лещенко)[75]
- Мачо (с Жасмин)
- На посошок (со Львом Лещенко)
- Песенка пана Трулялинского (с Ольгой Рождественской)[78]
- Песня Красной Шапочки (с Марией и Анастасией Толмачёвыми)[79]
- Письмо ко всем детям (с Ольгой Рождественской)
- Пляска (с Ольгой Рождественской)[80]
- Последняя электричка (с Владимиром Макаровым и Львом Лещенко)[81]
- Рыцарь (с Ольгой Рождественской)[78]
- Старый парк (с Татьяной Веденеевой)[82]
- Танцуйте сидя (с большим детским хором ЦТ и ВР им. В. Попова)[83]
- Чмоки-чмоки (с Наташей Королёвой)
- Чудеса (с Ольгой Рождественской)
- Эй, друг (со Львом Лещенко и Александром Буйновым)[75]
Посвящённые
- Чайки белые летят (исп. Александр Розенбаум)[84]
- Папа, я чувствую крылья (исп. Анастасия Винокур)[85]
Клипы
Номера, исполненные с другими артистами
Скетчи
- «Склероз на двоих» (с Романом Казаковым; ремейк номера — с Юрием Гальцевым)
- «Забросы судьбы» (с Ефимом Александровым; в ремейке номера принял также участие Евгений Петросян)
- «Живым от нас никто не уйдет» («Поликлиника») (с Ефимом Александровым)
- «Новые русские» (со Львом Лещенко)
- «Фотограф» (с Юрием Аскаровым)
- «Блиндаж» (с Еленой Воробей)[86]
- «Проверяющий из гороно» («Типография Гознак») (с Игорем Христенко)
- «Здоровье не купишь» (с Игорем Маменко)
- «Брачное агентство» (с Игорем Маменко)
- «Психиатр» (с Ланой Крымовой)[87]
Пародии
- Пародия на Вахтанга Кикабидзе и Аллу Пугачеву (с Галиной Базаркиной[50])
- Пародия на Льва Лещенко и Валентину Толкунову (с Галиной Базаркиной)[50]
- Пародия на Дмитрия Хворостовского и Александра Серова (с Максимом Галкиным)
Пародии на Владимира Винокура
- На эстраде Владимира Винокура пародировали Михаил Евдокимов[88], Михаил Грушевский[89], Игорь Христенко[90], Николай Лукинский[91], Максим Галкин[92], Юрий Гальцев[93].
- Дважды был спародирован в телепередаче «Большая разница».
Библиография
- «Артист — это навсегда». Изд-во «Центрполиграф», 1998 г. ISBN 5-227-00129-4.[94]
- «Смех без причины». Изд-во «Эксмо», 2011 г.[95]
Награды
- 1984 — Заслуженный артист РСФСР
- 1989 — Народный артист РСФСР
- Орден Трудового Красного Знамени
- 17 декабря 1990 — Орден «Знак Почёта»
- 1996 — лауреат Кубка Аркадия Райкина, международный фестиваль «MORE SMEHA», Рига.
- 26 февраля 1997 — Медаль «В память 850-летия Москвы»
- 27 июля 2000 — Орден Почёта — за большой вклад в развитие отечественного эстрадного искусства[96]
- 29 ноября 2003 — Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени — за большой вклад в развитие эстрадного искусства[97]
- 22 марта 2008 — Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени — за большой вклад в развитие отечественного эстрадного искусства и многолетнюю творческую деятельность[98]
- 2 сентября 2013 — Орден Дружбы — за большие заслуги в развитии отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность[99]
- Орден Достык II степени (Казахстан, 2014 год) — за весомый вклад в укрепление дружбы и сотрудничества между народами Казахстана и России [100]
Интересные факты
- Крылатая фраза «Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт» впервые появилась в пародии Винокура на Анатолия Папанова[101]. Автор фразы — Леонид Якубович[102].
- В 1968 году был свидетелем расстрела на Привокзальной площади Курска[103]
- «Концерт Винокура» упоминается в песне Евгения Маргулиса «Таня — дура».
- Когда Владимир Винокур перешёл в ансамбль «Самоцветы», тогдашний министр культуры Пётр Демичев назначил ему достаточно высокую по тем временам концертную ставку — 20 рублей. Когда в стране развернулась кампания по выявлению незаконных доходов в сфере развлечений высокой ставкой молодого артиста заинтересовались в прокуратуре и Винокуру пришлось давать объяснения[104].
- Владимир Винокур посоветовал артисту Илье Кляверу взять фамилию жены в качестве сценического псевдонима[105]
- Как рассказывал Илья Олейников, в одном из городов
… ко мне подошёл директор Дома культуры и сказал:
— Вот, хотим после концерта Вовику грамоту вручить. Какое у него полное ФИО? — Винокур Владимир Натанович, — как на допросе, признался я.
— Как, говоришь, полностью? — переспросил он, очевидно решив, что ослышался. — Ви-но-кур Вла-ди-мир На-та-но-вич! — медленно, по слогам разъяснил я по новой. — Угу-угу! — как-то скомканно сказал он и второпях убежал.<…>
И когда смолкли последние овации, директор, взгромоздившись на сцену, обратился к публике со следующими словами:
— Товарищи зрители! Культура — это великая сила! И позвольте мне от лица руководства вручить почетную грамоту знамени нашей культуры всеобщему любимцу Винокуру! Владимиру! Потаповичу!!! — после чего повернулся в мою сторону и выразительно посмотрел.[106]
- После своей победы в Алтайском крае Михаил Евдокимов уговаривал Владимира Винокура баллотироваться на пост губернатора Курской области[7]. С таким же предложением к актёру обращались и местные жители. Тот отказался: «Не хочу, чтобы мне плевали вслед. Я счастливый человек. Занимаюсь своим делом, чужое место не занимаю. И потому еду к своим землякам с открытой душой и чистым сердцем. Губернатор — это работа для профессионалов»[107].
- По отзывам друзей, Винокур является мастером розыгрыша. Вот что, например, рассказывал Левон Оганезов:
Мы выступали в Казахстане. После концерта стояли у гостиницы и ждали, когда за нами приедет автобус. Вдруг мимо проходит дедушка-казах — в восточном халате, тюбетейке, с кнутом в руках. Видно, только-только слез с ослика. Неожиданно по-казахски что-то спрашивает у Винокура. Тот, не задумываясь, ответил тирадой, по интонации и звучанию похожей на дедушкину. Дедуля кивнул и пошёл в ту сторону, куда Винокур указал жестом. Петросян застыл от удивления: «Володя, а ты что, казахский язык знаешь?» Винокур посмотрел на него: «Ну, ёлки-палки, приехал в страну — надо хоть пару слов знать!»… Наверное, Петросян до сих пор думает, что Винокур хорошо говорит по-казахски[108].
А вот что рассказывал сам Винокур:
У меня были гастроли в Израиле, и Шабтай, отбывавший срок в тюрьме… об этом узнал, — вспоминал юморист. — Он имел возможность звонить из заключения, нашёл номер телефона моей гостиницы, и я услышал его голос. В ответ, чтобы поднять ему настроение, я стал разговаривать голосом Горбачёва: «Родина вас не забудет, товарищ Шабтай, вы представлены к высокому званию Героя Советского Союза!». Калманович, обожавший розыгрыши, мне потом рассказывал: «Представляешь, обалдевший начальник тюрьмы никак не мог взять в толк, как я по внутренней связи умудрился дозвониться до Кремля»[109].
- В 1986 году вместе со Львом Лещенко опоздал на последний рейс лайнера «Адмирал Нахимов», который затонул в порту в Новороссийске.
- Владимир Винокур снялся в одном из клипов Тимати.[110].
Напишите отзыв о статье "Винокур, Владимир Натанович"
Примечания
- ↑ Уварова Е. Д., [books.google.ru/books?id=_cSwa5A9uecC&lpg=PA272&vq=Нар.%20арт.%20РСФСР&dq=Нар.%20арт.%20рсфср&hl=ru&pg=PA120#v=onepage&q&f=false Эстрада в России. XX век: энциклопедия.] — М.: Olma Media Group, 2004. — 861 с. — С. 120 ISBN 5-224-04462-6
- ↑ [bozaboza.narod.ru/vinokur.html Памятник Н. Л. Винокура]
- ↑ [www.utro.ru/articles/2010/07/27/910669.shtml Брата известного актёра погубила жара]
- ↑ [www.c-cafe.ru/days/bio/53/vinokur.php Биография Владимира Натановича Винокура]
- ↑ [www.audiopoisk.com/track/no/mp3/via-samocveti-1976-konc---parodii-vladimira-vinokura/ Скачать mp3 ВИА Самоцветы 1976-конц. - Пародии Владимира Винокура]. Проверено 21 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GDjSFn6k Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [shevkunenko.narod.ru/raznoe/razzakov2/glava244.htm Фёдор Раззаков «Досье на звёзд: кумиры всех поколений»]
- ↑ 1 2 [www.peoples.ru/art/circus/clown/vinokur/interview7.html Владимир Винокур на peoples.ru]
- ↑ [www.sb.by/post/14011/fontsize/11/ Беларусь Сегодня. Опасная профессия — артист]
- ↑ [taini-zvezd.ru/public/angel_trizhdy_spasal_vinokura_/ Ангел трижды спасал Винокура!]
- ↑ 1 2 3 4 5 [video.yandex.ru/users/milfya/view/114/ Что такое «ералаш»? (1986)]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 [video.mail.ru/mail/stassveta888/6801/10124.html На эстраде Владимир Винокур 1982 г]
- ↑ 1 2 3 4 [www.youtube.com/watch?v=6OIpy-BilW8 Владимир Винокур - Спортивные пародии (1980) // YouTube]. Проверено 18 апреля 2013.
- ↑ По ссылке video.mail.ru/mail/rutv.ru/documentary/469.html отрывок из пародии на «Что? Где? Когда?», показанной в спектакле «Нет ли лишнего билетика».
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.audiopoisk.com/track/no/mp3/via-samocveti-1976-konc---parodii-vladimira-vinokura/ Скачать mp3 ВИА Самоцветы 1976-конц. - Пародии Владимира Винокура]. Проверено 18 апреля 2013. [www.webcitation.org/6G0Xbqhoe Архивировано из первоисточника 20 апреля 2013].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.mp3poisk.net/artists/владимир-винокур/пародия80 Владимир Винокур Пародия-80 1980 альбом скачать mp3 бесплатно]. Проверено 18 апреля 2013. [www.webcitation.org/6G0Xd4iMN Архивировано из первоисточника 20 апреля 2013].
- ↑ 1 2 [russia.tv/video/show/brand_id/22666/episode_id/173907/video_id/173907/viewtype/picture Аншлаг / Армен Джигарханян и Владимир Винокур / Russia.tv]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=q9W-kWHKJMQ пародия Винокура на Градского в тв шоу Голос — YouTube]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=r86qv81dXmM&playnext=1&list=PL28E8B88A8B31093B&feature=results_video Владимир Винокур Пародии.. — YouTube]
- ↑ 1 2 [www.youtube.com/watch?v=mdm7uyakox8 Владимир Винокур и "Театр пародий" (2008) - YouTube]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=pZjcuVINsrY Владимир Винокур Пародия на Кашпировского 1989 - YouTube]. Проверено 2 мая 2013.
- ↑ 1 2 3 4 5 [video.mail.ru/mail/a125.52/36617/37673.html Новогодний «Голубой огонек» 1983 год]
- ↑ 1 2 3 4 5 [video.mail.ru/mail/felix.avi/939/1238.html ПРИГЛАШЕНИЕ НА ВЕЧЕР. ВЛАДИМИР ВИНОКУР 1988 год]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=GVvwK1hzi-Q В. Винокур и театр пародий - YouTube]
- ↑ 1 2 3 [www.youtube.com/watch?v=pJDQv5_3unw Новогодний «Голубой огонёк» / 1981 — YouTube]
- ↑ Собственно пародии обнаружить не удалось, однако в фильме «Приглашение на вечер» (etvnet.com/tv/peredachi-online/priglashenie-na-vecher-vladimir-vinokur/255847/) сам Мартынов говорит, что он уже написал новые песни, а Винокур использует для пародии только его песню «Я тебя своей Алёнушкой зову», что позволяет предположить, что пародия действительно была.
- ↑ По ссылке video.mail.ru/mail/rutv.ru/documentary/469.html отрывок из пародии, показанной в спектакле «Нет ли лишнего билетика».
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=CY0Dk0NTuxw Театр пародий|Театр пародий Винокура|Пародии на артистов эстрады - YouTube]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=YMYcoUBRmqM&feature=relmfu Смехопанорама: Гость — В.Винокур (16.05.1999) — YouTube]
- ↑ 1 2 [www.russia.ru/hero/vinokur/ RUSSIA.RU / Герои / Анастасия Винокур]
- ↑ 1 2 3 [showbiz.mail.ru/774/ Настя Винокур на Афиша@Mail.Ru]
- ↑ [nastyavinokur.ru/biography/ Биография Насти Винокур на официальном сайте]
- ↑ [deti.mail.ru/news/dochka-vinokura-rodila-pervenca/ Дочь Владимира Винокура родила первенца - Новости - Дети Mail.Ru]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=upVZzSM_aYo ВОКРУГ СМЕХА 13 1981 Наш дом TVRip by igor0mr — YouTube].
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=5E3r7jvKXl0 Вокруг смеха — Новогодний выпуск (1987) — YouTube].
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=M05dOzDtR2M Вокруг смеха — Фестиваль ''Очень-89 (1989) — YouTube].
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=xucvpAhUCvA Вокруг смеха — Про анекдот (1990) — YouTube].
- ↑ [video.yandex.ru/users/andrejmcmlxxxii/view/21/ Здравствуй, Олимпиада! (1980) — на Яндекс.Видео]. Проверено 2 мая 2013. [www.webcitation.org/6GalGOhfH Архивировано из первоисточника 13 мая 2013].
- ↑ [www.nostalgia-pro.ru/?film=2914 «Перед стартом», 1984 год]. Проверено 2 мая 2013. [www.webcitation.org/6GalHnCR4 Архивировано из первоисточника 13 мая 2013].
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=MAKXcqOZ3aM «Новогодний аттракцион» (1983) — YouTube].
- ↑ [www.nostalgia-pro.ru/index.php?film=5837 «С утра пораньше. Новогодний мульткласс», 1991 год]. [www.webcitation.org/6IzuwxMWw Архивировано из первоисточника 20 августа 2013].
- ↑ [nostalgiatv.ru/index.php?option=com_k2&view=item&layout=item&id=9243&Itemid=20 «Однажды осенью». Эстрадная программа. 1985 год]
- ↑ [video.mail.ru/mail/rim.07/2560/3602.html Однажды зимой (1986). Эстрадное представление — Видео@Mail.Ru]. Проверено 31 января 2013.
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=aeDKvadFfpw Песня-85 4/4 - YouTube]. Проверено 2 мая 2013.
- ↑ [www.evgenik.biz/page88.html Жанна Эппле — Актёр театра и кино Евгений Воскресенский]. Проверено 31 января 2013. [www.webcitation.org/6E8FJZaIu Архивировано из первоисточника 2 февраля 2013].
- ↑ [www.staroeradio.ru/audio/26212 Пародии Владимира Винокура на Г. Хазанова, К. Готта и др., прозвучавшие в передаче С добрым утром | Старое Радио]
- ↑ [www.staroeradio.ru/audio/17217 Май В — Один за всех (фельетон исп. В.Винокур) | Старое Радио]
- ↑ [www.staroeradio.ru/audio/17279 Спортивные наблюдения Серого Волка (В. Винокур) / Старое Радио]
- ↑ [pesnyagoda.nm.ru/1985_87.html ПЕСНЯ ГОДА. 1985-87]. Проверено 2 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EFApOF46 Архивировано из первоисточника 7 февраля 2013].
- ↑ [www.1tvrus.com/vremya/announce/3993 Первый канал. Всемирная сеть]
- ↑ 1 2 3 [video.mail.ru/mail/vasjamilfua/_myvideo/337.html Владимир Винокур. «В кругу друзей» (фильм-концерт) (1986) — Видео@Mail.Ru].
- ↑ [www.radiomayak.ru/tvp.html?id=270384 Радио «Маяк» / Владимир Винокур — гость Аллы Довлатовой]
- ↑ [bayun.ru/mult/authors/Vinokur_Vladimir_Natanovich/ Мультфильмы, автор которых В. Н. Винокур — Баюн]
- ↑ records.su/imgshow.php?id=1671&t=c&m=-1
- ↑ [www.audiopoisk.com/album/vladimir-vinokur/pou-svoim-golosom-pesni-andrea-nikol_skogo/ Скачать mp3 с альбома Пою своим голосом. Песни Андрея Никольского группы Владимир Винокур]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=32431 Монтаж оперетты] «Корневильские колокола» Робера Планкетта
- ↑ [records.su/show.php?albumid=35536 К. Караев. Неистовый гасконец]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=1539 Приключения кузнечика Кузи]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22510 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (девятая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22511 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (десятая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22643 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (пятая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22644 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (шестая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=10276 Весёлые уроки радионяни. Пластинка 7]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22645 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (восьмая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22642 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (четвертая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22641 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (третья пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22513 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (вторая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=22512 ВЕСЕЛЫЕ УРОКИ РАДИОНЯНИ (первая пластинка)]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=1541 Разыскивается Кузнечик Кузя]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=20366 Б. САВЕЛЬЕВ (1934): «Чудеса» (песни на стихи Ю. Тувима):]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=9567 ТАНЦУЙТЕ СИДЯ: Песни для детей на стихи М.Пляцковского]
- ↑ [records.su/show.php?albumid=24870 В. ПРИХОДЬКО (1935): «Веселый огонь», стихи и песни]
- ↑ [www.krugozor-kolobok.ru/ Приглашаем на страницы журнала "Кругозор"!]. Проверено 24 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GDjTV8aP Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [www.audiopoisk.com/track/vladimir-vinokur/mp3/odessitki/ Скачать mp3 Одесситки исполнителя Владимир Винокур или слушать песню]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F9X4Rnl9 Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ [www.vvinokur.ru/media/audio/ Владимир Винокур — официальный сайт — Аудио галерея]
- ↑ 1 2 3 4 5 [muzplay.org/music/%CB%E5%E2+%CB%E5%F9%E5%ED%EA%EE+%E8+%C2%EB%E0%E4%E8%EC%E8%F0+%C2%E8%ED%EE%EA%F3%F0.html Лев Лещенко и Владимир Винокур Музыкальный поисковик, слушать музыку онлайн бесплатно, поиск mp3]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F9X5o9fy Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ [www.audiopoisk.com/track/no/mp3/lev-le6enko--vladimir-vinokur---dvuhglavii-orel/ Скачать mp3 Лев Лещенко & Владимир Винокур - Двухглавый Орел исполнителя V.A или слушать песню]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F9X6s5Ck Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ [video.mail.ru/mail/mot54/3355/4273.html Винокур В Мухаметшина Р -Забытый мотив — Видео@Mail.Ru]. Проверено 31 января 2013.
- ↑ 1 2 [muzico.ru/music/Винокур%2C+Владимир/ Винокур, Владимир | скачать mp3 бесплатно быстрый поиск музыки прослушать музыку бесплатно лучшая музыка vkontakte zaycev.net онлайн радио онлайн mp3 - muzico.ru]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F9X8DHcy Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ [video.mail.ru/mail/maxii_maxii/10317/10371.html Мой Мир@Mail.Ru]
- ↑ [muzico.ru/music/Оля+Рождественская/ Оля Рождественская | скачать mp3 бесплатно быстрый поиск музыки прослушать музыку бесплатно лучшая музыка vkontakte zaycev.net онлайн радио онлайн mp3 - muzico.ru]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F9X9H1yZ Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ [www.nostalgia-pro.ru/?film=5831 В.Макаров, В.Винокур, Л.Лещенко – «Последняя электричка»]. Проверено 2 мая 2013. [www.webcitation.org/6GalIdVWl Архивировано из первоисточника 13 мая 2013].
- ↑ [video.mail.ru/mail/alenka282010/3911/3931.html Владимир Винокур, Татьяна Веденеева Старый парк — Видео@Mail.Ru]. Проверено 31 января 2013.
- ↑ [www.moskva.fm/artist/владимир_винокур_и_большой_детский_хор_вр_и_цт_в._попова/song_2138892 Танцуйте Сидя (Автор Музыки: Борис Савельев, Автор Текста: Михаил Пляцковский) — Владимир Винокур и Большой Детский Хор ВР и ЦТ В. Попова — слушать бесплатно, текст песни — MO …]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F9XADBUI Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ [www.rusguitar.spb.ru/songs/chayki_belye.htm Александр Розенбаум, Посвящение В.Винокуру (Чайки белые летят,)]
- ↑ [rutube.ru/tracks/3526704.html?v=df8d7375d2aef7d630ee7e7a3067e0ce Анастасия Винокур — Папа, я чувствую крылья]
- ↑ [www.audiopoisk.com/track/no/mp3/vladimir-vinokur-i-elena-vorobei---blindaj/ Скачать mp3 Владимир Винокур и Елена Воробей - Блиндаж исполнителя V.A или слушать песню]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F9XDAOMT Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=mJcZA2dziwQ Владимир Винокур. Врач-психиатр «Справка» и Лана Крымова — YouTube]
- ↑ [video.yandex.ru/users/viktor-sharovatov/view/2843 Хостинг Видео закрыт]
- ↑ [jumor-mp3.com/file/92424_Грушевский+Михаил/173946_Грушевский+Михаил+-+Вовчик+и+Левчик.mp3 Скачать файл: Грушевский Михаил — Вовчик и Левчик.mp3]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=i1-FSy92DkE Смешные люди: Вып. № 5 (29.02.2004) — YouTube].
- ↑ [www.piter.fm/artist/%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B9_%D0%BB%D1%83%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9/song_1718279 Пародия На Винокура — Николай Лукинский — слушать бесплатно — PITER.FM]. [www.webcitation.org/6IzuycvzX Архивировано из первоисточника 20 августа 2013].
- ↑ [video.mail.ru/mail/lyudmila.druz/5714/6123.html Максим Галкин, пародия на Аншлаг. — Видео@Mail.Ru].
- ↑ [video.mail.ru/bk/vishnevskiy61mailry/225/263.html Гальцев Ветров Воробей пародия на Винокура Лещенко Вайкуле. — Видео@Mail.Ru].
- ↑ [www.ozon.ru/context/detail/id/89249/ В. Винокур. «Артист — это навсегда!». Книги на OZON.ru / ISBN 5-227-00129-4]
- ↑ [www.labirint.ru/books/275045/ В. Винокур. «Смех без причины».]
- ↑ [kremlin.ru/acts/bank/15873 Указ Президента Российской Федерации от 27 июля 2000 года № 1391 «О награждении орденом Почёта Винокура В. Н.»]. // Официальный сайт Президента России. Проверено 27 июля 2016.
- ↑ Указ Президента РФ от 29 ноября 2003 г. № 1416
- ↑ Указ Президента РФ от 22 марта 2008 г. № 388
- ↑ [pravo.gov.ru:8080/page.aspx?58262 Указ Президента Российской Федерации от 2 сентября 2013 года № 695 «О награждении государственными наградами Российской Федерации.»]
- ↑ [www.kazembassy.ru/en/arhivnews/6713-2014-04-15-04-51-52 О вручении государственных наград В.Винокур и Ю.Солозобову]
- ↑ [archive.is/20120715021112/blogs.mail.ru/mail/grushevsky/4D5816A23831E0B3.html Блоги@Mail.Ru: Сегодня в эфире −15.00 — 16.00]
- ↑ [vesti70.ru/stats/full/?id=21944 Комсомольская правда — Томск. Профессор Владимир Жданов: «В России борьба с пьянством — безумное и бессмысленное занятие! Бороться надо за трезвость». 27.08.2009]
- ↑ Документальный фильм «Следствие вели. Курская аномалия» (НТВ,2007)
- ↑ [shevkunenko.narod.ru/raznoe/razzakov2/glava243.htm Федор Раззаков «Досье на звезд: кумиры всех поколений»]
- ↑ [www.drink.nov.ru/avtor/oleynnikov/oleyn_09.shtml Илья Олейников — Действие девятое]
- ↑ [www.litmir.net/br/?b=21142&p=17 «Жизнь как песТня» — Олейников Илья]
- ↑ [old.vladnews.ru/magazin.php?id=13&idnews=28091¤t_magazin=1628 Владимир ВИНОКУР: Не хочу, чтобы мне плевали вслед]
- ↑ [fakty.ua/130661-levon-oganezov-petrosyan-navernoe-do-sih-por-dumaet-chto-vinokur-horosho-razgovarivaet-po-kazahski Левон Оганезов: «Петросян, наверное, до сих пор думает, что Винокур хорошо разговаривает по-казахски» / Газета «ФАКТЫ и комментарии»]
- ↑ [www.kp.ru/daily/24389.4/567654/ Версии громкого расстрела в центре Москвы: Калмановича заказали грузинские «воры в законе» за дружбу с Япончиком?]
- ↑ [www.sovsport.ru/news/text-item/654315 Кокорин снялся в клипе Тимати на песню «GQ» (видео) — Новости — Советский спорт]
Ссылки
- [1]Винокур, Владимир Натанович (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.youtube.com/results?search_query=Владимир+Винокур&aq=f видеоролики на youtube]
- [www.peoples.ru/art/circus/clown/vinokur/ Биография на сайте peoples.ru]
- Анастасия Винокур — дочь В. Винокура в «Твиттере»
- [kaccabravo.co.il/announce/8500 Владимир Винокур и Государственный театр пародий в новой программе «Смех без причины…»]
- [eternaltown.com.ua/content/view/8243/2/1/1/ Владимир Винокур. Отрывок из книги Ф. Раззакова «Страсть»]
|
Владимир Натанович Винокур в Викицитатнике? |
|---|
- ↑ [www.vladimirvinokur.com/ Официальный сайт Владимира Винокура]. www.vladimirvinokur.com. Проверено 2 августа 2016.
Отрывок, характеризующий Винокур, Владимир Натанович
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.
12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Певцы и певицы по алфавиту
- Певцы и певицы СССР
- Певцы и певицы России
- Певцы и певицы XX века
- Певцы и певицы XXI века
- Актёры по алфавиту
- Актёры СССР
- Актёры России
- Актёры XX века
- Актёры XXI века
- Телеведущие по алфавиту
- Телеведущие России
- Телеведущие XX века
- Телеведущие XXI века
- Кавалеры ордена «За заслуги перед Отечеством» 3 степени
- Кавалеры ордена «За заслуги перед Отечеством» 4 степени
- Кавалеры ордена Почёта
- Кавалеры ордена Дружбы (Россия)
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Награждённые медалью «В память 850-летия Москвы»
- Кавалеры ордена Дружбы 2 степени (Казахстан)
- Народные артисты РСФСР
- Заслуженные артисты РСФСР
- Почётные граждане Курска
- Выпускники ГИТИСа
- Юмористы СССР
- Юмористы России
- Пародисты
- Советники Вице-президента Российской Федерации
- Члены Общественного совета при Министерстве обороны Российской Федерации
