Винфорд Дьюхерст

Винфорд Дьюхерст
Wynford Dewhurst
Место рождения:	Манчестер, Англия
Место смерти:	Бертон-на-Тренте, Англия
Гражданство:	Великобритания Великобритания
Жанр:	пейзажи
Учёба:	Школа изящных искусств в Париже
Стиль:	импрессионизм
Влияние:	Клод Моне

Винфорд Дьюхерст (англ. Wynford Dewhurst; 26 января 1864 года, Манчестер — 9 июля 1941 года, Бертон-на-Тренте) — английский художник-импрессионист и теоретик искусств. Прожил долгое время во Франции. Его работы находились под влиянием Клода Моне.

Биография

Винфорд Дьюхерст родился в Манчестере в 1864 году. Образование получил на дому с репетитором, а позже в колледже Минтольма. Готовясь к профессии юриста, он показал художественный талант и решил продолжить карьеру в качестве художника после того, как некоторые из его рисунков были опубликованы в различных журналах.

Получил художественное образование во Франции в школе изящных искусств в Париже, где был учеником известного французского живописца Жан-Леона Героме. В своем творчестве Дьюхерст находился под сильным влиянием импрессионистов. Впервые он столкнулся с импрессионизмом в творчестве Эмиля Клауса в Брэдфорде. Главным же его наставником стал Клод Моне.

Клоду Моне Винфорд Дьюхерст посвятил свою работу о французском импрессионизме — Живопись импрессионистов: Генезис и развитие в 1904 году. Это была первая работа по изучению творчества французских живописцев на английском языке с акцентированием внимания на утверждении, что французские импрессионисты просто разработали технику живописи британских художников Джона Констебля и Уильяма Тернера,

Согласно Винфорду Дьюхерсту, художники, которые, как и он сам, работающие в импрессионистской манере, зачастую «смеялись, имитируя иностранный стиль», и он стремится обосновать свою позицию. «Французские художники просто разработал стиль, который был у англичанин в их концепции». Утверждение Дьюхерста было спорным. Он поднял вопрос о том, был ли импрессионизм французским или британским по происхождению. В своих работах Дьюхерст привел также подробные биографические сведения о наиболее выдающихся художниках — импрессионистах.

В своем творчестве художника Дьюхерст стал известен картинами из сельской местности в окрестностях Дьепа и долине Сены. Здесь он писал регулярно картины. Он признавался, что именно здесь нашел творческое вдохновение. Здесь он изучал также влияние фиолетового цвета в работах Моне.

На протяжении всей своей жизни Дьюхерст часто выставлялся в Королевском обществе британских художников, в Новом английском художественном клубе с 1909 по 1910 год и в Королевской Академии (здесь он читал лекции по искусству) с 1914 по 1926 год. Провел две персональные выставки в Лондоне; первая — в галерее Уокера в 1923 году, а в 1926 году он провел выставку пастелей в обществе изобразительных искусств.

Выставлялся Дьюхерст в разное время в Париже и Венеции, в Буэнос-Айресе в 1910 году, в Риме в 1911 году, провел ряд персональных выставок в Германии. Образцы его работ можно найти в государственных коллекциях: три картины, в том числе летний туман, Долина Ла-Крез (ок. 1920), находятся в коллекции Национального музея Уэльса, Кардиффе. Пикник (1908). Его знаменитый снимок, который иллюстрирует влияние техники работы Моне небольшими мазками цвета, в результате чего происходит оптическая смесь цветов при взгляде издалека, находится в коллекции Городской художественной галереи Манчестера.</div>

В 1995 году Дьюхерст выставлялся на выставке картин художников-импрессионистов под названием 'импрессионизм в Великобритании" в Арт-галерее в Лондоне. Выставка показала, что импрессионизм был распространен не только во Франции, но и в Британии.

Литература

• Impressionist Painting: its genesis and development. London: George Newnes, 1904.
• Wanted: a ministry of fine arts. London: Hugh Rees Ltd, 1913. (Reprinted in The Art Chronicle).

Статьи

• Claude Monet, Impressionist in Pall Mall Magazine, June 1900.
• A Great French Landscapist in The Artist, October 1900.
• Impressionist Painting: its genesis and development, part 1, in The Studio. vol. XXXIX, April 1903.
• Impressionist Painting: its genesis and development, part 2, in The Studio. vol. XXXIX, July 1903.
• What is Impressionism? in Contemporary Review. vol. XCIX, 1911.

Библиография

• Farr, Dennis, English Art, 1870—1940. Oxford: Oxford University Press, 1978.
• Flint, Kate, Impressionists in England: the critical reception. London: Routledge, 1984.
• McConkey, Kenneth, Impressionism in Britain, exh. cat., with an essay by Anna Gruetzner Robins. New Haven: Yale University Press in association with Barbican Art Gallery, 1995.
• McConkey, Kenneth, British Impressionism. Oxford: Phaidon, 1989.
• Speiss, Dominique, Encyclopedia of Impressionists: From the Precursors to the Heirs. Helsinki: Edita, 1992.

Ссылки

• [www.artnet.com/artists/wynford-dewhurst/past-auction-results Wynford Dewhurst]  (англ.)

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Винфорд Дьюхерст

Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.