Вира

Ви́ра — древнерусская и древнескандинавская мера наказания за убийство, выражавшаяся во взыскании с виновника денежного возмещения. Также вирой именовалось денежное возмещение за другие преступления. Один из институтов русского права.

Величина виры зависела от знатности и общественной значимости убитого. Со становлением древнерусской государственности стала определяться писаным законом («Русскими Правдами») и уплачиваться князю. Постепенно вытесняла обычай кровной мести. Наиболее распространённый размер виры — 40 гривен. Это был очень большой штраф. За эту сумму можно было купить 20 коров или 200 баранов. Рядовой общинник, который присуждался к уплаты виры, попадал в тяжёлое положение. Выходом для таких людей был институт дикой виры

Дикая вира

Дикая, или повальная вира — особый вид наказания в древней Руси. Наказание применялось при простом (неразбойном) убийстве и состояло в уплате всей общиной штрафа (виры) за своего члена, которого община не выдавала. Наказание выполняло также полицейские функции, связывая членов общины круговой порукой.

Схожие явления у иных народов

Понятие денежной, нежели кровопролитной, кары за убийство было знакомо и иным родственным русскому древнеевропейским народам. У древних германцев уплата денег за убийство звалась «вергельдом». Имели схожий обычай с линчеванием и кельты: у древних ирландцев встречается понятие «эрик», или «эрикфине» (e(i)ricfine), у валлийцев — «галанас» (galanas). Схожий обычай был знаком и полякам, он именовался «гловщиною» (то есть «головщиною»). В исламском праве существует сходное понятие дийя, хотя дийя может быть отвергнута родственниками убитого ради права на решения вопроса в судебном порядке (казни убийцы).

Происхождение слова

Слово «вира» близко по смыслу и звучанию германскому слову «вергельд» («Weregild», «wergild», «wergeld», «weregeld» и т. п.), означающему «плата (за убитого) мужа». Здесь древнегерманское «вер» означает «муж» и сохраняет даже внешнее сходство с латинским словом «vir», литовским «vyras», санскритским «viiras» и латышским «vīrs» (все обладают тем же значением). На славянской почве слово «вира» могло появиться путём прямого наследования из праиндоевропейского языка, или путём заимствования от варягов (если последние были скандинавами).

См. также

• Русская Правда
• Вергельд
• Головничество
• Поток и разграбление

Отрывок, характеризующий Вира

– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.