Вирановский, Георгий Николаевич
Георгий Николаевич Вирановский | ||||||||||
Генерал-майор Георгий Николаевич Вирановский. Фотография, 1916 | ||||||||||
Дата рождения | ||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Место рождения |
имение Карпово, | |||||||||
Дата смерти | ||||||||||
Место смерти |
Территория, подчинённая Временному Всероссийскому правительству, Омск | |||||||||
Принадлежность | ||||||||||
Род войск | ||||||||||
Годы службы | ||||||||||
Звание | ||||||||||
Командовал |
16-м стрелковым императора Александра III полком; | |||||||||
Сражения/войны |
Поход на Китай, | |||||||||
Награды и премии |
|
Гео́ргий Никола́евич Вирано́вский (1 (13) ноября 1867 года, имение Карпово, Херсонская губерния, Российская империя — 1920 год, Омск, территория, подчинённая Временному Всероссийскому правительству) — русский военачальник, участник Русско-японской и Первой мировой войн, генерал-лейтенант (1917 год), участник (1918−1920) Белого Движения в годы Гражданской войны. Кавалер орденов Святого Георгия 3-й и 4-й степеней.
Содержание
Биография
Семья
Георгий Николаевич Вирановский происходил из дворянского рода Вирановских:
- Отец — полковник Николай Антонович Вирановский (1816—1896 годы) был участником обороны Севастополя в 1854—1855 годах.
- Мать — Александра Васильевна, урождённая Белоконь (в первом браке — Карпова).
- Братья — Александр (род. в 1857 году), Николай (род. в 1859 году), Иван (род. в 1861 году), Константин (род. в 1866 году; служил в Отдельном корпусе пограничной стражи), Пётр (1872—1940 годы, служил в Отдельном корпусе пограничной стражи, в эмиграции); сёстры — Елизавета (род. в 1863 году), Наталья (1869—1917 годы), Мария (род. в 1870 году).
- Жена — Елена Артуровна, урождённая Люикс, дочь бельгийского подданного, одесского архитектора, Артура Густавовича Люикса и Элизе, урождённой де Ля Рош.
- Дети — Борис (1893—1968 годы; участник Гражданской войны в войсках ВСЮР, был в эмиграции во Франции, репатриант), Георгий (1896—1926 годы; участник Гражданской войны в рядах Добровольческой армии (2-й конный Дроздовский полк) и ВСЮР, в эмиграции), Николай (1910—1985 годы, регент архиерейского хора в Успенском кафедральном соборе в Одессе).
Образование
Окончил в 1885 году Владимирский Киевский кадетский корпус, в 1887 году — 3-е военное Александровское училище по 1-му разряду, в 1897 году — Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду.
Служба в Русской армии
28 августа (9 сентября) 1885 года — юнкер рядового звания. 11 февраля 1886 года — подпоручик.
7 (19) августа 1887 года назначен в 56-й пехотный Житомирский полк.
20 мая (1 июня) 1890 года был прикомандирован к 14-й артиллерийской бригаде для испытания по службе и перевода впоследствии в артиллерию. С 15 (27) мая 1891 года — поручик. 16 (28) июля 1891 года переведён в 14-ю артиллерийскую бригаду и 12 (24) августа назначен в 4-ю батарею.
28 июля (9 августа) 1896 года — штабс-капитан; 19 (31) мая 1897 года — капитан.
26 мая (7 июня) 1897 года причислен к Генеральному Штабу и назначен на службу в Киевский военный округ.
17 (29) января 1898 года переведён в Генеральный Штаб с назначением старшим адъютантом штаба 19-й пехотной дивизии.
24 ноября (6 декабря) 1898 года — старший адъютант штаба 21-го армейского корпуса.
По случаю военных действии на Дальнем Востоке с 16 (28) июля по 18 (30) декабря 1900 года был командирован в управление 3-й стрелковой бригады для исполнения обязанностей старшего адъютанта. Находился в пределах Маньчжурии, участвовал находился в экспедиции полковника Хатова с 2 (14) сентября по 10 (22) октября 1900 года (с перестрелкой 28 сентября (10 октября)).
С 5 (18) февраля 1901 года был прикомандирован на годичный срок к 166-му пехотному Ровненскому полку для командования ротой.
6 (19) декабря 1901 года — подполковник, назначен исполняющим должность штаб-офицера для особых поручений при штабе 9-го армейского корпуса.
25 октября (7 ноября) 1903 года назначен штаб-офицером для особых поручений при штабе Одесского военного округа. С 26 января (8 февраля) 1904 года — старший адъютант штаба Одесского военного округа. Цензовое командование батальоном отбывал в 14-м стрелковом полку с 12 (25) июня по 10 (23) октября 1904 года.
11 (24) октября 1904 года переведён исправляющим должность штаб-офицера при управлении 4-й стрелковой бригады, с 25 октября (7 ноября) — штаб-офицер. 6 (19) декабря 1905 года — полковник. Участник русско-японской войны 1904—1905 годов с 1905 года по май 1906 года.
22 июля (4 августа) 1907 года назначен начальником штаба войск Одесского лагерного сбора. С 13 (26) мая по 13 (26) июля 1908 года был прикомандирован к артиллерии, а с 13 (26) июля по 15 (28) августа 1908 года и к кавалерии.
С 1 (14) июня 1911 года — командир 16-го стрелкового императора Александра III полка.
После начала Первой мировой войны принял командование над бригадой 65-й пехотной дивизии. С 12 (25) августа 1914 года — генерал-майор.
«В боях у села Подбуж с 3 по 11 октября 1914 года лично управляя действиями отряда, отбил ряд упорных атак превосходного в силах противника и затем, перейдя в решительное наступление, занял высоту у села Подбуж, после чего сражение приняло решительный поворот в пользу русских войск.».[1]
14 (27) декабря 1914 года назначен начальником штаба 8-го артиллерийского корпуса.
С 4 (17) мая 1916 года — командующий 12-й пехотной дивизией.
«28 мая 1916 года, командуя 12-й пехотной дивизией, лично руководя ей, неоднократно, с явной опасностью для жизни, выезжая в район боевого расположения полков, атаковал противника, наступая от деревни Черный Поток, прорвал его укрепленную позицию и, преследуя неприятеля, вышел в тыл высоте „272“ и на фланг противника, оборонявшего высоту „458“, чем заставил его очистить высоту „272“ и облегчил 32-й дивизии овладение высотой „458“, вследствие чего австрийцы были отброшены 11-м армейским корпусом сперва за р. Прут, а затем в горы, причем занят был город Черновицы и захвачено 729 офицеров, 28021 нижний чин, 30 орудий 92 пулемета, 26 бомбометов, 9 минометов и множество других трофеев».[2]
6 (19) декабря 1916 года назначен исполняющим должность начальника штаба 6-й армии генерала В. Н. Горбатовского.
После Февральской революции 2 (15) апреля 1917 года назначен командующим 2-м гвардейским корпусом 11-й армии. 29 апреля (12 мая) 1917 года — генерал-лейтенант.
Письмо от 30 июня генерала Духонина, бывшего начальником штаба Юго-эападного фронта, к генералу Корнилову — тогда командующему 8-й армией: «Милостивый Государь, Лавр Георгиевич! Главнокомандующий по долгу службы, приказал сообщить Вам ниже следующие сведения, о деятельности командира 2-го гвардейского корпуса, генерала Вирановского, и штаба этого корпуса, полученные от войсковых организаций, и относящиеся к двадцатым числам июня сего года. В корпусе создалось настроение против наступления. Генерал В., будучи сам противником наступления, заявил дивизионным комитетам, что он ни в каком случае не поведет гвардию на убой. Ведя собеседование с дивизионными комитетами, генерал В. разъяснял все невыгоды и трудности наступления, выпавшие на долю корпуса, и указывал на то, что ни справа, ни слева, ни сзади никто не поддержит корпус. Чины штаба корпуса вообще удивлялись, как главнокомандующий мог давать такие задачи, неразрешимость которых ясна даже солдатам-делегатам. Штаб корпуса был занят не тем, чтобы изыскать способы выполнить поставленную корпусу трудную задачу, а старался доказать, что эта задача невыполнима».[3]
19 августа (1 сентября) 1917 года переведён в резерв чинов при штабе Киевского, а 8 (21) сентября 1917 года — Одесского военного округа.
9 (22) сентября 1917 года, когда после выступления генерала Л. Г. Корнилова освободилось много командных постов, назначен командиром 26-го артиллерийского корпуса 9-й армии.
С 23 октября (5 ноября) 1917 года — начальник штаба помощника главнокомандующего армиями Румынского фронта.
Гражданская война
После расформирования фронта проживал в имении Карпово, но через год переправился, обогнув по морю Азию на Восточный фронт, куда прибыл в августе 1919 года. Служил в армии адмирала А. В. Колчака в должности главного начальника снабжения 2-й и 3-й армий. В январе 1920 года пленён частями красной 5-й армии в Красноярске.
Числился в живых в списках разведотдела штаба 5-й армии РККА на 4 февраля 1920 года. Передан в распоряжение начальника Всероглавштаба, в списках которого упоминается между 15 мая и 7 августа 1920 года. Был расстрелян в плену в 1920 году[4] или умер от тифа.
Современники о Георгии Николаевиче
Генерал-лейтенант А. С. Лукомский вспоминал:
«Г. Н. Вирановский был в одно время со мной в Академии. Был хорошим приятелем, и мы все его любили, но был чрезвычайно легкомыслен и не отличался особенно твердой моралью. Во время войны, в качестве начальника штаба корпуса (у В. М. Драгомирова), получил Георгия 4-й степени, а командуя 12-й пехотной дивизией, получил в 1916 г. Георгия 3-й степени. В период революции и начавшегося развала армии, командуя корпусом и вр[еменно] армией, оказался крайне неустойчивым и под давлением „комитета“ представил главнокомандующему Юго-Западного фронта генералу Деникину записку о необходимости со старших начальников снять все заботы по управлению, сохранив в их руках, как „спецов“, только строевое и боевое командование. Деникин его немедленно сместил и в период борьбы с большевиками на Юге России не захотел принять Вирановского в ряды армии.
Вирановский уехал на Дальний Восток к Колчаку, но попал туда уже в период развала и был где-то расстрелян большевиками.»[5]
Из воспоминаний В. Н. фон Дрейера:
«Это был блестящий во всех отношениях человек. Офицер Генерального Штаба, прекрасно образованный, остроумный, очень видный, красивый, храбрый; он отлично командовал на войне полком, за что получил два Георгиевских креста и два генеральских чина. В начале революции Вирановский состоял уже в должности начальника штаба румынского фронта, у генерала Щербачева. … генерал-лейтенант Георгий Николаевич Вирановский страдал тем, что равнодушно не мог видеть ни одной хорошенькой женщины. Из-за одной из них Щербачев вынужден был, в один прекрасный день, на его место пригласить генерала Геруа… В последний раз я видел Вирановского чрез год в Одессе; как и многие он был уже эмигрантом, бежав от большевиков, но все тот же видный, элегантный, не спускавший глаз с красивых женщин. Говорят, что ему удалось перебраться в Сибирь, там он и умер.»[6]
Награды
- 6 (18) декабря 1899 года — Орден Святого Станислава 3-й степени
- 6 (19) декабря 1903 года — Орден Святой Анны 3-й степени
- 31 октября (13 ноября) 1905 года — Орден Святого Станислава 2-й степени
- 31 декабря 1905 года (13 января 1906 год) — Орден Святого Станислава 2-й степени с мечами и бантом (утверждён 8 (21) июля 1907 года за труды, понесенные в войну с Японией)
- 12 (25) февраля 1908 года — Орден Святой Анны 2-й степени
- 1911 год — Орден Святого Владимира 4-й степени
- 6 (19) декабря 1913 года — Орден Святого Владимира 3-й степени
- 24 апреля (7 мая) 1915 года — Орден Святого Георгия 4-й степени (за бои 3-10 (23) ноября 1914 года у села Подбуж)
- 4 (17) августа 1916 года — Орден Святого Георгия 3-й степени (за отличие во время наступления 28 мая (10 июня) 1916 года у деревни Черный Поток)
- 1902 год — серебряная медаль за поход в Китай в 1900—1901 годах
- 1906 год — светло-бронзовая медаль в память войны с Японией 1904—1905 годов.
Библиография
- Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. — М.: АСТ, 2003. — 896 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-06895-1.
- Волков Е. В. , Егоров Н. Д. , Купцов И. В. Белые генералы Восточного фронта Гражданской войны: Биогр. справ. — М.: Русский путь, 2003. — ISBN 5-85887-169-0.
Сочинения Г. Н. Вирановского
- Вирановский Г. Н. Наболевшие мысли по поводу проигранной кампании (Причины поражения России в Русско-японской войне). — Одесса, 1911. — 15 с.
Напишите отзыв о статье "Вирановский, Георгий Николаевич"
Примечания
- ↑ Список Генерального штаба. СПб., 1914. С. 287.
- ↑ Список Генерального штаба. СПб., 1916. С. 127.
- ↑ [www.magister.msk.ru/library/history/xx/denikin/denia001.htm Деникин А. И. Очерки Русской Смуты. Том 1]
- ↑ [www.regiment.ru/bio/V/62.htm Русская императорская армия]
- ↑ Лукомский А. С. [www.grwar.ru/library/Lukomsky/LK_005.html Очерки из моей жизни] // Вопросы истории. — 2001. — № 5. — С. 103.
- ↑ Дрейер В. Н. На закате империи. — Мадрид, 1965. — С. 215-217.
Ссылки
- [www.hrono.ru/biograf/bio_we/viranovski.html Биография Вирановского Г. Н. на сайте «Хронос»]
- [www.regiment.ru/bio/V/62.htm Биография Вирановского Г. Н. на сайте «Русская императорская армия»]
- [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=447 Вирановский, Георгий Николаевич] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
Отрывок, характеризующий Вирановский, Георгий Николаевич
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.
Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.
На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
- Родившиеся 13 ноября
- Родившиеся в 1867 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Херсонской губернии
- Умершие в 1920 году
- Умершие в Омске
- Кавалеры ордена Святого Георгия III класса
- Кавалеры ордена Святого Георгия IV класса
- Кавалеры ордена Святого Владимира 3 степени
- Кавалеры ордена Святой Анны 2 степени
- Кавалеры ордена Святой Анны 3 степени
- Кавалеры ордена Святого Станислава 2 степени
- Кавалеры ордена Святого Станислава 3 степени
- Вирановские
- Выпускники Киевского кадетского корпуса
- Выпускники 3-го военного Александровского училища
- Выпускники Николаевской военной академии
- Участники китайского похода (1900—1901)
- Участники Русско-японской войны
- Участники Первой мировой войны
- Персоналии:Белое движение
- Генерал-лейтенанты (Российская империя)
- Погибшие в Гражданскую войну в России