Вируэс, Кристобаль де

Кристо́баль де Вируэ́с (исп. Cristóbal de Virués; 1550, Валенсия — ок. 1614, Валенсия) — испанский солдат и писатель золотого века Испании.

Биография

Кристобаль де Вируэс родился после 1550 года в семье Алонсо де Вируэса, личного врача архиепископа Валенсии Хуана де Риберы. Отец Кристобаля был гуманистом и дружил с Хуаном Луисом Вивесом. Два брата Кристобаля — богослов Франсиско и врач Херонимо — также увлекались поэзией и состояли в валенсийском литературном обществе.

О молодости и образовании Кристобаля известно мало. Достоверно из упоминаний в сочинениях подтверждено его участие в битве при Лепанто. Предположительно к 1585 году Вируэс уволился из испанской армии в звании капитана. На родине он написал свои драматические произведения Elisa Dido, La gran Semiramis, La cruel Casandra, Atila furioso и La infelice Marcela, увидевшие свет лишь в 1609 году. В 1587 году Вируэс опубликовал эпическую поэму из 20 канцон El Monserrate, которую Сервантес считал лучшим образцом поэзии на кастильском языке. Сведения о Вируэсе после 1608 года отсутствуют.

Ссылки

• Вируэс, Кристобаль // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Вируэс, Кристобаль де

Старый князь неторопливо одевался в кабинете, хмурясь и обдумывая то, что ему делать. Приезд этих гостей сердил его. «Что мне князь Василий и его сынок? Князь Василий хвастунишка, пустой, ну и сын хорош должен быть», ворчал он про себя. Его сердило то, что приезд этих гостей поднимал в его душе нерешенный, постоянно заглушаемый вопрос, – вопрос, насчет которого старый князь всегда сам себя обманывал. Вопрос состоял в том, решится ли он когда либо расстаться с княжной Марьей и отдать ее мужу. Князь никогда прямо не решался задавать себе этот вопрос, зная вперед, что он ответил бы по справедливости, а справедливость противоречила больше чем чувству, а всей возможности его жизни. Жизнь без княжны Марьи князю Николаю Андреевичу, несмотря на то, что он, казалось, мало дорожил ею, была немыслима. «И к чему ей выходить замуж? – думал он, – наверно, быть несчастной. Вон Лиза за Андреем (лучше мужа теперь, кажется, трудно найти), а разве она довольна своей судьбой? И кто ее возьмет из любви? Дурна, неловка. Возьмут за связи, за богатство. И разве не живут в девках? Еще счастливее!» Так думал, одеваясь, князь Николай Андреевич, а вместе с тем всё откладываемый вопрос требовал немедленного решения. Князь Василий привез своего сына, очевидно, с намерением сделать предложение и, вероятно, нынче или завтра потребует прямого ответа. Имя, положение в свете приличное. «Что ж, я не прочь, – говорил сам себе князь, – но пусть он будет стоить ее. Вот это то мы и посмотрим».