Микель, Витале II

Витале II Микель

Витале II Микель (итал. Vitale II Michiel; ? — 28 мая 1172, Венеция) — 38-й венецианский дож (1156 год—1172 год). С момента избрания дожем Витале ІІ Микель придерживался нейтралитета в итальянской компании Фридриха І Барбароссы, однако дальнейшие действия Фридриха І направленные против ломбардских городов заставили его нарушить нейтралитет. Четыре итальянских города: Милан, Крема, Бреша и Пьяченца, под руководством римского папы Адриана ІV, объединились против Фридриха І. Последующая смерть Адриана ІV и попытка Фридриха I посадить на папский престол кардинала Октавиана вызвали хаос. Вынужденная выбирать между папами Венеция предпочла законного представителя — Александра III. Фридрих I попытался организовать против Венеции трёх её соседей: Падую, Верону и Феррару, однако Венеция легко дала отпор этим городам. К 1167 году, когда Барбаросса после эпидемии чумы, поразившей его войско, отступил из Рима, 16 городов Италии объединились в Ломбардскую лигу, чтобы противостоять ему. Венеция была учредителем лиги, предоставив ей флот для передвижения по рекам.

В начале 1171 года возник конфликт между Венецией и Византией. Император Мануил Комнин, настроенный против венецианцев, воспользовался нападением в Константинополе на генуэзцев как формальным поводом и велел арестовать всех венецианцев в империи и конфисковать их имущество. Для похода против Византии дож Витале ІІ Микель подготовил 120 судов и в сентябре 1171 года вышел из Венеции. Однако византийские послы заверили дожа, что Мануил хочет мира и Микель, поверив им, послал в Константинополь эмиссаров для переговоров, в числе которых был будущий дож Энрико Дандоло. Во время ожидания результатов переговоров на венецианских кораблях вспыхнула чума, поразившая почти всех людей. Кода прибывшие послы доложили что Мануил крайне плохо обошелся с ними и хочет только потянуть время для укрепления обороны, у Микеля не оставалось иного выбора, как вернуться в Венецию. 28 мая 1172 года он выступил перед общим собранием, защищая свои решения, однако толпа во дворе требовала смерти дожа, провалившего военную компанию и принесшего в Венецию чуму. Пытавшийся бежать дож был заколот кинжалом на набережной возле Соломенного моста. Убийца был казнён, дом убийцы был снесен, и было принято решение не строить на этом месте каменных домов, которое выполнялось до середины XX века. Только в 1948 году на этом месте была построена гостиница «Даниели».

Источники

• Джон Норвич. История Венецианской республики = John Julius Norwich. A History of Venice. New York, 1982. — Москва: АСТ, 2009. — 896 с. — ISBN 978-5-17-059469-6.

Отрывок, характеризующий Микель, Витале II

– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?