Старухин, Виталий Владимирович

Виталий Старухин
Общая информация
Полное имя	Виталий Владимирович Старухин
Прозвище	Бабуся
Родился
Гражданство	СССР, Украина
Рост	183 см
Вес	78 кг
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Молодёжные клубы
1960—1966	Динамо (Минск)
Клубная карьера*
1966—1967	Спутник (Минск)	? (?)
1968—1970	СКА (Одесса)	10 (0)
1970—1972	Строитель (Полтава)	? (20)
1973—1981	Шахтёр (Донецк)	217 (84)
Тренерская карьера
1981—2000	/ СДЮШОР Шахтёр Д
Государственные награды
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Вита́лий Влади́мирович Стару́хин (6 июня 1949, Минск, Белорусская ССР, СССР — 9 августа 2000, Донецк, Украина) — советский футболист, мастер спорта СССР, нападающий. Мастер игры головой.

Сыграл одну игру за сборную клубов СССР.

Биография

Карьеру один из лучших форвардов донецкого «Шахтёра» начал довольно поздно. Начал заниматься футболом в детской футбольной школе в Минске, когда ему было 11 лет. Его первоначальное амплуа — вратарь, затем — полузащитник.

Выступал за минский «Спутник» (команда радиозавода), в составе которого дважды стал чемпионом республики. Когда призвали в армию, то стал играть за минский «Гвардеец». Вскоре его перевели в СКА (Одесса), где он и провёл всю свою армейскую службу.

После армии стал выступать за полтавский «Строитель». Всё это время Старухин играл в полузащите. Однако вскоре у команды не оказалось полноценного набора форвардов, в связи с чем главный тренер Юрий Войнов решил попробовать Виталия в нападении. С этого времени основное амплуа футболиста — нападающий.

Кроме того, при Войнове Старухин попал в сборную Украины и в поле зрения многих специалистов. К тому же за клуб второй лиги забивал в сезон 25 мячей.

Чтобы заполучить Старухина, руководители «Шахтёра» (Донецк) решили «выкрасть» футболиста из Полтавы. Пропажу форварда быстро обнаружили, разразился скандал, по итогам которого Федерация футбола СССР строжайше запретила Старухину выступать за «Шахтёр», который в тот год успешно боролся за возвращение в высшую лигу.

Старухин стал выступать за дубль под фамилией Черных и в первых нескольких матчах забил около 10 мячей. Однако руководители «Шахтёра» не учли, что протоколы матчей дублёров тоже поступают в Москву, в футбольную федерацию. Там быстро обратили внимание на «забивного», но никому не известного форварда. Вскоре пришёл вызов: футболист Черных должен прибыть на сбор молодёжной команды СССР. Ответили телеграммой, якобы заверенной врачом: футболист Черных внезапно заболел менингитом и рассчитывать на него не стоит. После этого донецкие тренеры стали вписывать Старухина в протоколы матчей дублёров под разными фамилиями.

Дебютировал за «Шахтёр» осенью 1972 в домашнем товарищеском матче команды против сборной Кубы (1:0).

Будучи «чистым» центрфорвардом, Старухин органично был встроен в игру «Шахтёра». Пик игровой карьеры Старухина пришёлся на сезон-79, когда он с 26 голами стал самым метким снайпером чемпионата СССР и одновременно был признан футболистом года. Впервые этого звания удостоился футболист, не выступавший до этого в сборной страны.

Серьёзные травмы обходили Старухина стороной. Однако в «Шахтёре» был взят «курс на омоложение», и уже летом 1981 г. (после матча с московским «Спартаком») от его услуг отказались, хотя сам он хотел и мог ещё играть.

По мнению Старухина, от его услуг отказался сам тренер Носов, которому необходимо было утверждаться в роли главного тренера «Шахтёра» и делавшего ставку на молодых футболистов. Однако, существует версия, что скоротечный уход из команды связан с таким фактом: в матче со «Спартаком» Старухин подвернул ногу и перед началом второго тайма был заменён. Матч транслировался по центральному телевидению. В один из моментов второго тайма, при счёте в пользу «Спартака», камера выхватила крупным планом Старухина, сидевшего на скамейке запасных и весело обсуждавшего что-то с Николаем Латышом. Это показалось подозрительным и предосудительным для представителей власти в Донецке. Последовал звонок Носову в Москву с настойчивым требованием отчислить Старухина из команды.

В составе «Шахтёра» Старухин дважды становился вице-чемпионом СССР, один раз — бронзовым призёром всесоюзного первенства, выигрывал Кубок страны. С его именем связан и выход донецкой команды в еврокубки.

Более 15 лет работал детским тренером в школе «Шахтёра», затем инспектировал игры чемпионата области и играл в ветеранских матчах. Одним из самых известных выпускников Старухина является Валерий Кривенцов, экс-игрок «Шахтёра».

9 августа 2000 года ему стало плохо на даче, где летом он жил практически постоянно, и родные с трудом уговорили Виталия лечь в больницу. Врачи оказались бессильны: пневмония и отёк лёгких. Похоронен на кладбище «Донецкое море».

В 2010 году общество терриконоведов присвоило имя Виталия Старухина одному из терриконов Донецка около стадиона «Шахтёр».

Статистика выступлений за «Шахтёр»

Клуб	Сезон	Чемпионат		Кубок		Еврокубки		Суперкубок		Всего
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Шахтёр	1973	28	10	3	3	-	-	-	-	31	13
	1974	28	11	8	4	-	-	-	-	36	15
	1975	25	9	-	-	-	-	-	-	25	9
	1976 (в)	11	0	3	1	-	-	-	-	14	1
	1976 (о)	10	4	-	-	5	2	-	-	15	6
	1977	26	9	3	1	-	-	-	-	29	10
	1978	25	7	9	4	2	0	-	-	36	11
	1979	32	26	2	1	2	0	-	-	36	27
	1980	21	5	8	7	2	1	-	-	31	13
	1981	11	3	5	2	-	-	1	0	17	5
Всего		217	84	41	23	11	3	1	0	270	110

Достижения

• Серебряный призёр чемпионата СССР: 1975, 1979
• Бронзовый призёр чемпионата СССР: 1978
• Обладатель Кубка СССР: 1980
• Лучший футболист СССР: 1979
• В списках 33 лучших футболистов сезона в СССР: № 1 — 1973, 1974 ; № 2 — 1979; № 3 — 1975
• Лучший футболист Украины: 1979
• Лучший бомбардир чемпионата СССР: 1979
• Бронзовый призёр Спартакиады народов СССР: 1979
• Обладатель приза журнала «Смена» — лучшему дебютанту сезона 1973 года
• Лучший футболист СССР 1979 года (приз еженедельника «Футбол-Хоккей», по опросу журналистов)
• Член клуба Григория Федотова: 110 забитых мячей
• Член клуба Олега Блохина: 110 забитых мячей
• Лучший футболист в истории донецкого «Шахтера» по версии Всеукраинского футбольного портала «Football.ua»

Семья

Отец — участник Великой Отечественной войны, командир партизанского отряда «Звезда», который действовал в предместьях Минска.

Жена — Лариса, сын Виталий играл в футбол в командах низших лиг Украины. После окончания карьеры работает тренером в СДЮШОР «Олимпик» (Донецк).

Литература

• Хохлюк, Виктор. Голеадоры. — Луганск: Максим, 2012. — С. 55. — 148 с. — 5 000 экз. — ISBN 978-966-15-8934-5.

Ссылки

• [footballfan.net.ua/content/vitalii-starukhin Профиль на сайте «Футболфан»]. [www.webcitation.org/6CXvyye1T Архивировано из первоисточника 30 ноября 2012].
• [www.rusteam.permian.ru/players/starukhin.html Профиль на сайте «Сборная России по футболу»]. [www.webcitation.org/6CXw0sXii Архивировано из первоисточника 30 ноября 2012].
• [fanat.com.ua/info/people/staruhin_vitalij_1803.html Профиль на сайте «fanat.com.ua»]. [www.webcitation.org/6CXw2TAmy Архивировано из первоисточника 30 ноября 2012].
• [football.ua/default.aspx?menu_id=ukraine_newsi&news_id=18674 Виталий Старухин-младший: «Когда „Порту“ предложил отцу контракт, у нас дома дежурили люди из КГБ»]. [www.webcitation.org/6CXw5J7u0 Архивировано из первоисточника 30 ноября 2012].
• [www.sport-express.ua/football/ukraina/news/215194-vitalij-staruhin-neprevzojdennyj-babusja.html «Виталий Старухин. Непревзойденный "Бабуся"»]

Отрывок, характеризующий Старухин, Виталий Владимирович

– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.