Витебский вокзал

Станция Санкт-Петербург-Витебский Витебское направление
Октябрьская железная дорога
Отделение ж. д.:	Санкт-Петербург—Витебское отделение
Дата открытия:	1838 год
Прежние названия:	Царскосельский вокзал, Детскосельский вокзал
Тип:	пассажирская
Количество платформ:	5
Количество путей:	8
Тип платформ:	2 боковые, 3 островные
Форма платформ:	прямая, изогнутая
Электрифицирована:	1953 год Санкт-Петербург-Витебский — Павловск
Ток:	постоянный, =3кВ
Архитекторы:	С. А. Бржозовский
Инженеры-конструкторы:	С. И. Минаш
Выход к:	Загородный проспект
Расположение:	Санкт-Петербург
Пересадка на станции:	Пушкинская  Звенигородская
Пересадка на:	1М, 1Мб, 4М, 4Мб, 5М, 5Мб 16 3, 8, 15, 17 К-25, К-90, К-124, К-177, К-258, К-338, К-800, К-900
Тарифная зона:	0
Код в АСУЖТ:	[osm.sbin.ru/esr/esr:033061 033061]
Код в «Экспресс-3»:	2004003

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7810030000

Ви́тебский вокзал (ранее Царскосельский, затем — Детскосельский) — пассажирский терминал станции Санкт-Петербург-Витебский. Расположен по адресу: Загородный проспект, 52.

Один из пяти действующих вокзалов Санкт-Петербурга и один из четырёх вокзалов, обслуживающих поезда дальнего следования. В вокзале имеется доступ к бесплатной беспроводной сети Wi-Fi.

История вокзала

Витебский — самый первый вокзал в России. Первое одноэтажное деревянное здание было возведено в 1837 году для первой в России Царскосельской железной дороги, связавшей Санкт-Петербург и Царское село. Движение на участке Санкт-Петербург — Царское Село было торжественно открыто 30 октября (11 ноября) 1837 года.

В 1849—1852 годах на этом месте было построено каменное здание по проекту архитектора К. А. Тона, просуществовавшее до начала XX века.

Вокзал 1904 года постройки

Современное здание вокзала построено в 1904 году в стиле «модерн» по проекту академика архитектуры С. А. Бржозовского. В строительстве участвовал гражданский инженер С. И. Минаш. В проекте заложена непривычная для того времени архитектура, включающая обилие металла. Это здание — одна из первых общественных построек в стиле модерн.

Ярко выражена непривычная для начала XX века планировка здания, когда крупные объёмы группируются асимметрично, с учётом их функционального назначения. В этой постройке чётко прослеживается основной принцип построения зданий модерна «изнутри → наружу». Внешний облик здания отражает его внутреннюю конструкцию, которая в свою очередь создана, исходя из рациональных соображений.

При открытии вокзал получил восторженную оценку современников. Здание имеет оригинальное купольное завершение, часовую башню, дебаркадер вокзала имеет арочное перекрытие (автор — инженер В. С. Герсон).

Элементы вокзала

Главный (северный) фасад вокзала выходит на Загородный проспект. Этот фасад простирается от башни с часами с левой стороны до вестибюля и полукруглого перехода к западному фасаду — с правой.

Малые архитектурные формы

Железные решётки балконов вокзала исполнены коваными рисунками, напоминающими лиру. Как об этом писали на момент открытия вокзала, «своеобразного рисунка». Оригинальные ажурные козырьки над многочисленными входами вокзала выполнены по индивидуальным проектам.

Главный фасад

Вестибюль

Основное помещение вокзала  — это гигантский вестибюль с парадной лестницей. Высота зала составляет более двадцати метров, зал венчает металлический купол. Парадная лестница зала является доминантой помещения, она украшена мраморными перилами с декоративными бронзовыми вставками. Освещение зала выполнено с использованием естественного освещения — дневной свет проходит в зал через расположенные по всем стенам витражные окна. Искусственный свет создаётся с помощью электрических светильников, расположенных по периметру зала. Они выполнены из железа и окрашены в чёрный цвет.

Между окнами в простенках установлены лепные панно, окрашенные под цвет старой бронзы. На них изображены головы Меркурия и женских головок, и декорированных стилизованными растительными орнаментами. Этот выбор не случаен: Меркурий является богом торговли и путешествий.

На фасаде вестибюль — это масштабный ризалит с большой витражной аркой. Её оформление перекликается с аркой на здании магазина братьев Елисеевых на Невском проспекте, построенном по проекту гражданского инженера Г. В. Барановского в 1902 — 1903 годах.

Парадный вход

Наверху украшен гербами Петербурга и Витебска — конечных пунктов Витебской линии на момент постройки вокзала.

Часовая башня

Кроме вестибюля, вертикальной доминантой здания служит высокая часовая башня, имеющая эффектный живописный силуэт.

Колоннада между северным и восточными фасадами

Переход между фасадами оформлен колоннами, стилизованными под дорический ордер.

Восточный и западный фасады

Большую часть фасадов занимает дебаркадер, выполненный по проекту инженера В. С. Герсона.

Дебаркадер вокзала

Арки дебаркадеров металлические, клёпаные, изначально перекрыты стеклом. В качестве ограждений используются решётки из листового железа, украшенные металлическими цветами. Дебаркадер не покрывает платформы целиком, примерно треть перронов находится под открытым небом.

Восточный фасад

Восточный фасад здания несёт утилитарное назначение — его формируют два объёма — комплекс помещений центрального фасада, увенчанный часовой башней, и объём маршевой лестницы и лифта для пассажиров. После строительства станции метрополитена с этой стороны здания, основная часть пассажиропотока пассажиров дальнего следования пользуется этой лестницей.

Западный фасад

Со стороны западного фасада организовано отправление пригородных поездов, в этом фасаде расположены кассы пригородного сообщения. Для обеспечения работы автоматизированной системой контроля оплаты проезда пассажирами пригородных поездов были установлены металлические решётки, существенно изменившие общий вид здания.

Особенности проекта вокзала

На вокзале очень широко использовались различные сложные технические новинки, многие решения были новаторскими для того времени:

• Лифты для багажа и пассажиров;
• Транспортёры;
• Рельсовое полотно, расположенное на втором этаже,
• Широко использовалось электричество.

Вокзал изначально был богато художественно украшен:

• Практически все части вокзала (балконы, лестничные спуски и пролёты, витражи, фонари) украшены художественной ковкой

• На башне с часами изображены рельефы сов;
• Один из залов украшен картинами, посвящёнными истории Царскосельской железной дороги (художники Н. С. Самокиш и Е. П. Самокиш-Судковская).

Проблема лифтов

На вокзале отсутствуют лифты для пассажиров и багажа (исторические лифты не работают) — чемоданы пассажирам приходится вручную поднимать на второй этаж, где расположены перроны.

Сохранность и реставрация

Несмотря на то, что зданию вокзала на момент принятия решения о проведении реставрационных работ не исполнилось ста лет, при обследовании здания было выявлено, что суровый климат Санкт-Петербурга и тяжёлая экологическая обстановка в центре города в конце XX века нанесли памятнику архитектуры внушительный ущерб. До этого момента комплексных реставрационных работ на вокзале не проводились.

В 2001—2003 годах, к 300-летию Санкт-Петербурга были проведены работы в рамках программы по реставрации и восстановлению вокзалов города. Работы включали в себя реконструкцию вокзала, в ходе которой были проведены следующие работы:

• Восстановлен купол;
• Воссоздана окраска здания (по отчётам 1904 года «желтовато-сероватый»);
• Восстановлены оригинальные окна фасада, выполненные по оригинальным чертежам;
• Обновлён лепной орнамент;
• Заново декорирована парадная мраморная лестница;
• Воссоздано «Императорское кафе»;
• Обновлены отливки орнаментов;
• Исправлены эксплуатационные дефекты конструкции дебаркадера и навесов;
• Были восполнены утраченные элементы первоначального проекта, отреставрирован металлодекор.

По результатам обследования состояния здания, сохранность подлежащего реставрации наружного металлодекора составляла около 2 %. По этой причине реставраторам пришлось заниматься полным воссозданием исторического памятника.

В качестве примера можно привести работы специалистов фирмы «Гранит», в задачу которых входило воссоздание козырьков над входами: работы включали в себя создание полностью утраченных деталей по сохранившейся исторической документации, а также ковка деталей по образцу, коим служили аналоги и оставшиеся детали.

Конструктивной особенностью здания являлось использование в качестве крепежа огромного количества заклёпок, сварка применялась минимально. Эти работы были повторены, для чего приходилось использовать большой ассортимент типоразмеров заклёпок, изготовленных вручную. Все работы велись под надзором КГИОП, что гарантирует сохранность памятника.

Рабочий ввод системы АСКОП (автоматизированная система контроля оплаты проезда) пассажирами пригородных поездов состоялся 14 июля 2001 года.

В 2012 году планируется закрыть вокзал на реконструкцию (замена фундамента, замена покрытия платформ, поднятие дебаркадера для электрификации 1-4 путей).

Пути и платформы

Путевое развитие вокзала состоит из 8 путей, вокруг которых сооружены 5 высоких платформ. Первые 4 пути лишены электрификации и заходят под дебаркадер (восточный и центральный нефы). Остальные 4 пути предназначены для пригородного сообщения и электрифицированы, причём пути № 5 и № 6 упираются в западный неф дебаркадера, но не заходят под него. За пределами дебаркадера, на платформах № 1-3 построены навесы.

Памятники и мемориалы

В 1987 году в специальном стеклянном павильоне установлен макет поезда с паровозом «Проворный», совершившего первый в России рейс из Петербурга в Царское Село в 1837 году.

30 октября 2007 года в честь 170-летия российских железных дорог в Световом зале вокзала открыт памятник Ф. А. Герстнеру — австрийскому инженеру, строителю первой железной дороги в России.

Также Герстнеру и локомотиву Проворный посвящена мемориальная табличка на фасаде здания. Она установлена на изогнутой колоннаде здания, связывающей северный и западный фасады.

В августе 2014 года у входа в вокзал был открыт памятник героям Первой мировой войны.

На Витебском вокзале сняты сцены многих фильмов, в частности:

• Двадцатый век начинается
• Приключения Шерлока Холмса
• Вокзал для двоих
• Брат

Царский павильон

На берегу Введенского канала был построен Царский павильон Императорской ветки Царскосельской железной дороги, куда прибывали поезда членов императорской фамилии.

Вокруг вокзала

В отличие от других вокзалов Санкт-Петербурга, перед ним нет большой привокзальной площади: центральный фасад здания выходит на Загородный проспект, восточный фасад выходит на небольшой проезд, который после Великой Отечественной войны был назван именем П. Д. Винокурцева. Западный фасад здания при постройке выходил на Введенский канал, после его засыпки в 1965—1971 годах теперь выходит на улицу Введенского канала.

Через Обводный канал по ходу следования железной дороги был перекинут Царскосельский железнодорожный мост.

Рядом с вокзалом в 1956 году был построен наземный вестибюль станции метро «Пушкинская». В 2008 году открылась пересадочная с ней станция «Звенигородская».

Напротив Витебского вокзала на противоположной стороне Загородного проспекта находится Военно-медицинский музей — крупнейший российский историко-медицинский музей мирового класса. Перед этим музеем находится сквер, в котором до сноса в 1933 году находился Введенский собор лейб-гвардии Семёновского полка.

Дальнее сообщение

По состоянию на 2016 год вокзал отправляет и принимает поезда следующих направлений:

Сезонное обращение поездов

№ поезда	Маршрут движения	№ поезда	Маршрут движения
23	Санкт-Петербург — Псков	24	Псков — Санкт-Петербург
49	Санкт-Петербург — Брест	50	Брест — Санкт-Петербург

Пригородное сообщение

По состоянию на 2016 год вокзал обслуживает следующие направления:

• Санкт-Петербург — Царское Село — Павловск — Вырица — Новинка — Чаща — Чолово — Тарковичи —Оредеж
• Санкт-Петербург — Вырица — Посёлок
• Санкт-Петербург — Павловск  — Новолисино — Радофинниково — Рогавка — Новгород-на-Волхове
• Санкт-Петербург — Павловск — Владимирская — Сиверская — Строганово — Мшинская — Толмачёво — Луга I

С 1 июня 2006 года пригородные пассажирские перевозки с Витебского вокзала осуществляет ОАО «Санкт-Петербург-Витебская пригородная пассажирская компания». Каждый час услугами Витебского вокзала пользуются около 1 тыс. человек.

Ссылки

• [walkspb.ru/zd/vitebskiy_vokz.html История и фотографии Витебского вокзала. Как добраться]
• [major.webasyst.net/files/e4ec08df Расписание движения поездов дальнего следования по Витебскому вокзалу]
• [rasp.yandex.ru/tablo/station/9602496 Расписание движения поездов, электричек]

Санкт-Петербург — Павловск

условные обозначения 0 Санкт-Петербург-Витебский   Набережная Обводного канала Обводный канал Набережная Обводного канала 1,6 Боровая Боровая улица Лиговский проспект Витебская-Товарная   Новый порт  –  Волковская   3,2 Воздухоплавательный парк Товарная-Витебская Улица Салова Проспект Славы 8,0 Проспект Славы Дунайский проспект 10,4 Купчино  р. Волковка  Предпортовая – Рыбацкое  Кольцевая автомобильная дорога М10 13,1 Шушары Шушары-Экспорт 15,5 Паровозный Музей 19 Пост 19 км р. Кузьминка 20,9 Детскосельская Депо МОЖД 22,6 Царское Село Новодеревенская улица Московское шоссе Парковая улица 26,1 Павловск р. Тызьва Улица Александра Матросова р. Славянка  На Новолисино, Великий Новгород   На Вырицу, Посёлок, Оредеж

Отрывок, характеризующий Витебский вокзал

Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.