Витрувианский человек
| |
| Леонардо да Винчи | |
| Витрувианский человек. 1490 | |
| Homo vitruviano | |
| 34,3 × 24,5 см | |
| Галерея Академии, Венеция | |
Витрувианский человек (лат. Homo vitruvianus) — рисунок, созданный Леонардо да Винчи примерно в 1490—1492 годах как иллюстрация для книги, посвящённой трудам античного римского архитектора Витрувия (Vitruvius), и помещённый в одном из его дневников. На нём изображена фигура обнажённого мужчины в двух наложенных одна на другую позициях: с разведёнными в стороны руками и ногами, вписанная в окружность; с разведёнными руками и сведёнными вместе ногами, вписанная в квадрат.
Рисунок и пояснения к нему иногда называют «каноническими пропорциями». Рисунок выполнен пером, чернилами и акварелью с помощью металлического карандаша, размеры рисунка 34,3 × 24,5 сантиметра. В настоящее время находится в коллекции галереи Академии в Венеции. Рисунок является одновременно научным трудом и произведением искусства, также он служит примером интереса Леонардо к пропорциям.
В соответствии с сопроводительными записями Леонардо, он был создан для определения пропорций (мужского) человеческого тела, как это описано в трактате античного архитектора Витрувия «Об архитектуре» (Книга III, глава I):
- длина от кончика самого длинного до самого низкого основания из четырёх пальцев равна ладони;
- ступня составляет четыре ладони;
- локоть составляет шесть ладоней;
- высота человека составляет четыре локтя от кончиков пальцев (и соответственно 24 ладони);
- шаг равняется четырём ладоням;
- размах человеческих рук равен его росту;
- расстояние от линии волос до подбородка составляет 1/10 его высоты;
- расстояние от макушки до подбородка составляет 1/8 его высоты;
- расстояние от макушки до сосков составляет 1/4 его высоты;
- максимум ширины плеч составляет 1/4 его высоты;
- расстояние от локтя до кончика руки составляет 1/4 его высоты;
- расстояние от локтя до подмышки составляет 1/8 его высоты;
- длина руки составляет 2/5 его высоты;
- расстояние от подбородка до носа составляет 1/3 длины его лица;
- расстояние от линии волос до бровей 1/3 длины его лица;
- длина ушей 1/3 длины лица;
- пупок является центром окружности.
Повторное открытие математических пропорций человеческого тела в XV веке, сделанное да Винчи и другими учёными, стало одним из великих достижений, предшествующих итальянскому ренессансу.
Как можно заметить при исследовании рисунка, комбинация расположений рук и ног в действительности даёт две различных позиции. Поза с разведёнными в стороны руками и сведенными вместе ногами оказывается вписанной в квадрат. С другой стороны, поза с раскинутыми в стороны и руками и ногами вписана в окружность. При более детальных исследованиях оказывается, что центром круга является пуп фигуры, а центром квадрата — половые органы.
Впоследствии по этой же методике Корбюзье составил свою шкалу пропорционирования — Модулор, повлиявшую на эстетику архитектуры XX века.
Рисунок сам по себе часто используется как неявный символ внутренней симметрии человеческого тела и, далее, Вселенной в целом. В 2011 году ирландский аэрохудожник Джон Квигли изобразил на льдах Северного ледовитого океана гигантскую копию знаменитого рисунка «Витрувианский человек» для того, чтобы привлечь внимание человечества к проблемам экологического равновесия.[1]
В 2012 году, однако, были опубликованы сообщения о том, что первым наглядное изображение «витрувианского человека» нарисовал не Леонардо, а его друг Джакомо Андреа да Феррара (итал. Iacomo Andrea da Ferrara), детально исследовавший труды Витрувия, — хотя его рисунок и несоизмеримо уступает рисунку Леонардо в отношении художественных достоинств[2].
Напишите отзыв о статье "Витрувианский человек"
Примечания
- ↑ [kbanda.ru/index.php/culture-miscellaneous/110-tayushchij-leonardo.html Ирландский художник Джон Квигли привлёк внимание общественности к тающим льдам Арктики] (Контрабанда, 13 сентября 2011 года)
- ↑ [www.smithsonianmag.com/arts-culture/The-Other-Vitruvian-Man.html?c=y&story=fullstory Toby Lester. The Other Vitruvian Man] // «Smithsonian», February 2012. (англ.)
Ссылки
- [www.gallerieaccademia.org/ Сайт Галереи Академии]
- [www.willamette.edu/cla/exsci/vitruvian.htm Willamette University site on Vitruvian man]
- [leonardodavinci.stanford.edu/submissions/clabaugh/history/leonardo.html Stanford University site on Vitruvian man]
- [www.adeptis.ru/vinci/vitruvian-man.html Витрувианский человек (проект «Под знаком Leonardo da Vinci»)]
- [members.home.nl/robtenberge/schema/animatie.html Rob ten Berge]
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Витрувианский человек
Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.
Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
