Владимир Ильич Ленин (фильм)
| Владимир Ильич Ленин | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария |
Евгений Кригер |
| Оператор |
Борис Волчек |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
95 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Владимир Ильич Ленин» — советский документальный фильм о жизни вождя социалистической революции Владимира Ильича Ленина.
В фильме использованы кинодокументы Центрального Государственного Архива СССР, Института Маркса-Энгельса-Ленина при ЦК ВКП(б), историческая кинохроника и документальные съёмки В. И. Ленина, сделанные в 1918—1922 годах.
Съёмочная группа
- Авторы сценария: Евгений Кригер, Василий Беляев, Михаил Ромм
- Режиссёры: Василий Беляев, Михаил Ромм
- Операторы: Борис Волчек, Григорий Гибер, Иосиф Голомб, Александр Левицкий, Евгений Славинский, Эдуард Тиссэ, Мария Славинская
- Композитор: Арам Хачатурян
- Текст читает: Леонид Хмара
Интересные факты
За работу над фильмом режиссёр Михаил Ромм, операторы Александр Левицкий, Евгений Славинский и Эдуард Тиссэ были удостоены Сталинской премии 1949 года.
Напишите отзыв о статье "Владимир Ильич Ленин (фильм)"
Ссылки
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=10123 Энциклопедия отечественного кино]
- [mega.km.ru/cinema_2001/encyclop.asp?TopicNumber=27914 Энциклопедия кино KM.ru]
- [www.rudata.ru/wiki/Владимир_Ильич_Ленин_(фильм) Энциклопедия кинематографа RuData.ru]
|
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Владимир Ильич Ленин (фильм)
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
