Владимир Львович
| Владимир Львович | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1323 — 1325 | |||
| Предшественник: | Лев Юрьевич/Андрей Галицкий | ||
| Преемник: | Юрий II Болеслав | ||
| Смерть: | 1340 | ||
| Род: | Романовичи (Рюриковичи) | ||
| Отец: | Лев Юрьевич | ||
| Мать: | дочь Романа Глебовича, кн. Смоленского[1] | ||
| Дети: | неизвестно | ||
Владимир Львович, Владимир Галицкий (ум. 1340) — последний представитель династии Рюриковичей на галицко-волынском престоле по мужской линии[2], правивший два года или меньше (1323—1325)[3]. Единственный сын Льва Юрьевича Галицкого от брака с Ольгой Романовной, дочерью князя новгородского, мстиславского и брянского Романа Глебовича[4].
Известный по польским хроникам Владимир Львович правил лишь номинально, вместо него княжеством управлял боярский совет во главе с боярином Дмитрием Детьком. В литовских летописях упоминается некий князь Владимир Владимирский (Владимиро-Волынский), который был противником Гедимина в битве на Ирпени[5]. Этого Владимира можно отождествить с Владимиром Львовичем, но в той же летописи сказано, что Владимир в этой битве погиб. Успехи Гедимина в походе против южнорусских княжеств, угроза войны и захвата княжества более могущественными соседями вынудила бояр призвать вместо Владимира Юрия-Болеслава, сына мазовецкого князя Тройдена I Пяста и его супруги Марии Юрьевны — дочери галицко-волынского князя Юрия I Львовича.
На реальность Владимира Львовича указывает и «Хроника литовская и жмойтская». В ней сказано, что князь Любарт Гедиминович «по смерти ВолодимЂра взял князство ВолодимЂрское все, Луцкое и Волынское». В 1340 году Любарт действительно стал волынским князем.
Владимир Львович умер, не оставив наследников[6], и на нём прервалась правящая галицко-волынская династия Романовичей (Рюриковичей)[3].
Напишите отзыв о статье "Владимир Львович"
Примечания
- ↑ Коган В. М. История Дома Рюриковичей // Дом Королей Галицких. — 1993. — Т. 1.
- ↑ [www.rulex.ru/01030625.htm Владимир Львович. Большой Русский Биографический Словарь]
- ↑ 1 2 Широкорад А. Русь и Литва // Галицкое Королевство. — М.: Вече, 2004. — С. 50, 52, 56-60, 83, 370.
- ↑ Владимир Львович // Славянская энциклопедия — Владимир Вольфович Богуславский
- ↑ [izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov19.htm Летопись Археологического товарищества.]
- ↑ Корсакова В. Галицкие (князья) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Ссылки
- Владимир Львович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Владимир Львович
– Я думала, что нынешний праздник отменен. Je vous avoue que toutes ces fetes et tous ces feux d'artifice commencent a devenir insipides. [Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.]– Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, – сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
– Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a t on decide par rapport a la depeche de Novosiizoff? Vous savez tout. [Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы все знаете.]
– Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu'a t on decide? On a decide que Buonaparte a brule ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres. [Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] – Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.
– Ах, не говорите мне про Австрию! Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны. Она предает нас. Россия одна должна быть спасительницей Европы. Наш благодетель знает свое высокое призвание и будет верен ему. Вот одно, во что я верю. Нашему доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что Бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в лице этого убийцы и злодея. Мы одни должны искупить кровь праведника… На кого нам надеяться, я вас спрашиваю?… Англия с своим коммерческим духом не поймет и не может понять всю высоту души императора Александра. Она отказалась очистить Мальту. Она хочет видеть, ищет заднюю мысль наших действий. Что они сказали Новосильцову?… Ничего. Они не поняли, они не могут понять самоотвержения нашего императора, который ничего не хочет для себя и всё хочет для блага мира. И что они обещали? Ничего. И что обещали, и того не будет! Пруссия уж объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него… И я не верю ни в одном слове ни Гарденбергу, ни Гаугвицу. Cette fameuse neutralite prussienne, ce n'est qu'un piege. [Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня.] Я верю в одного Бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Он спасет Европу!… – Она вдруг остановилась с улыбкою насмешки над своею горячностью.
– Я думаю, – сказал князь улыбаясь, – что ежели бы вас послали вместо нашего милого Винценгероде, вы бы взяли приступом согласие прусского короля. Вы так красноречивы. Вы дадите мне чаю?
