Владысев, Василий Георгиевич

Василий Георгиевич Владысев
Дата рождения	1923(1923)
Место рождения	деревня Трушели, Себежский уезд, Витебская губерния, РСФСР
Дата смерти	31 января 1945(1945-01-31)
Место смерти	Клайпедский уезд, Литва
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1945
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Константин Георгиевич Владысев (в наградном листе — Владычев) (1923—1945) — младший лейтенант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Константин Владысев родился в 1923 году в деревне Трушели (ныне — Себежский район Псковской области) в семье крестьянина. Получил среднее образование. В 1941 году он был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию и в ноябре направлен на фронт Великой Отечественной войны. Участвовал в боях на Синявинских высотах, 18 декабря 1941 года получил тяжёлое ранение и был эвакуирован в один из московских госпиталей. С апреля 1942 по март 1943 года Владысев командовал отделением стрелкового батальона 152-го Можайского Укрепрайона, а затем 156-го Одинцовского Укрепрайона Московской зоны обороны.

С июля 1943 года — вновь на фронте. Участвовал в Смоленской операции и освобождении Смоленска. В дальнейшем был переведён с Западного на 1-й Прибалтийский фронт, принимал участие в боях под Невелем, Городокской операции и освобождении Городка, боях на плацдарме у реки Заронок, Белорусской операции, форсировании Западной Двины. В августе-сентябре 1944 года Владысев учился на курсах политсостава. С сентября 1944 года младший лейтенант Василий Владысев был комсоргом батальона 113-го стрелкового полка 32-й стрелковой дивизии 4-й ударной армии 1-го Прибалтийского фронта. Отличился во время боёв за Мемель (ныне — Клайпеда, Литва).

29 января 1945 года батальон Владысева получил боевую задачу форсировать залив Куришес-Хафф (ныне — Куршский залив) и выйти на косу Курише-Нерунг (ныне — Куршская коса). Несмотря на массированный вражеский пулемётный, артиллерийский и миномётный огонь, Владысев поднял бойцов в атаку и первым достиг берега косы. Бойцы батальона успешно захватили первую немецкую траншею. Когда противник перешёл в контратаку, Владысев лично вёл огонь по наступающим вражеским солдатам и офицерам. При его активном участии было отбито четыре немецких контратаки. Когда командиры всех рот и взводов выбыли из строя, Владысев поднял оставшихся бойцов и перешёл в контратаку. Автоматным огнём он уничтожил 17 солдат и офицеров противника, затем убил ещё 3 лопатой. В бою Владысев получил тяжёлое ранение и удар прикладом по голове, но поля боя не покинул, продолжая сражаться. 31 января 1945 года от полученных ранений он скончался в госпитале. Похоронен в городе Гаргждай.

Награды

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года за «образцовое выполнение заданий командования и проявленные при этом мужество и героизм» младший лейтенант Василий Владысев посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также был награждён орденами Ленина и Славы 3-й степени.

Память

• В честь Владысева названы улицы в Гаргждае и Себеже.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Арсеньев А. Я., Арсеньева А. П. Псковичи — Герои Советского Союза. — Л., 1983.
• Белобородов А. П. Всегда в бою. — М., 1984.

Отрывок, характеризующий Владысев, Василий Георгиевич

Через несколько минут князь Андрей позвонил, и Наташа вошла к нему; а Соня, испытывая редко испытанное ею волнение и умиление, осталась у окна, обдумывая всю необычайность случившегося.
В этот день был случай отправить письма в армию, и графиня писала письмо сыну.
– Соня, – сказала графиня, поднимая голову от письма, когда племянница проходила мимо нее. – Соня, ты не напишешь Николеньке? – сказала графиня тихим, дрогнувшим голосом, и во взгляде ее усталых, смотревших через очки глаз Соня прочла все, что разумела графиня этими словами. В этом взгляде выражались и мольба, и страх отказа, и стыд за то, что надо было просить, и готовность на непримиримую ненависть в случае отказа.
Соня подошла к графине и, став на колени, поцеловала ее руку.
– Я напишу, maman, – сказала она.
Соня была размягчена, взволнована и умилена всем тем, что происходило в этот день, в особенности тем таинственным совершением гаданья, которое она сейчас видела. Теперь, когда она знала, что по случаю возобновления отношений Наташи с князем Андреем Николай не мог жениться на княжне Марье, она с радостью почувствовала возвращение того настроения самопожертвования, в котором она любила и привыкла жить. И со слезами на глазах и с радостью сознания совершения великодушного поступка она, несколько раз прерываясь от слез, которые отуманивали ее бархатные черные глаза, написала то трогательное письмо, получение которого так поразило Николая.


На гауптвахте, куда был отведен Пьер, офицер и солдаты, взявшие его, обращались с ним враждебно, но вместе с тем и уважительно. Еще чувствовалось в их отношении к нему и сомнение о том, кто он такой (не очень ли важный человек), и враждебность вследствие еще свежей их личной борьбы с ним.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового караула – для офицеров и солдат – он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли. И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении ребенка, а видели только семнадцатого из содержащихся зачем то, по приказанию высшего начальства, взятых русских. Ежели и было что нибудь особенное в Пьере, то только его неробкий, сосредоточенно задумчивый вид и французский язык, на котором он, удивительно для французов, хорошо изъяснялся. Несмотря на то, в тот же день Пьера соединили с другими взятыми подозрительными, так как отдельная комната, которую он занимал, понадобилась офицеру.
Все русские, содержавшиеся с Пьером, были люди самого низкого звания. И все они, узнав в Пьере барина, чуждались его, тем более что он говорил по французски. Пьер с грустью слышал над собою насмешки.
На другой день вечером Пьер узнал, что все эти содержащиеся (и, вероятно, он в том же числе) должны были быть судимы за поджигательство. На третий день Пьера водили с другими в какой то дом, где сидели французский генерал с белыми усами, два полковника и другие французы с шарфами на руках. Пьеру, наравне с другими, делали с той, мнимо превышающею человеческие слабости, точностью и определительностью, с которой обыкновенно обращаются с подсудимыми, вопросы о том, кто он? где он был? с какою целью? и т. п.
Вопросы эти, оставляя в стороне сущность жизненного дела и исключая возможность раскрытия этой сущности, как и все вопросы, делаемые на судах, имели целью только подставление того желобка, по которому судящие желали, чтобы потекли ответы подсудимого и привели его к желаемой цели, то есть к обвинению. Как только он начинал говорить что нибудь такое, что не удовлетворяло цели обвинения, так принимали желобок, и вода могла течь куда ей угодно. Кроме того, Пьер испытал то же, что во всех судах испытывает подсудимый: недоумение, для чего делали ему все эти вопросы. Ему чувствовалось, что только из снисходительности или как бы из учтивости употреблялась эта уловка подставляемого желобка. Он знал, что находился во власти этих людей, что только власть привела его сюда, что только власть давала им право требовать ответы на вопросы, что единственная цель этого собрания состояла в том, чтоб обвинить его. И поэтому, так как была власть и было желание обвинить, то не нужно было и уловки вопросов и суда. Очевидно было, что все ответы должны были привести к виновности. На вопрос, что он делал, когда его взяли, Пьер отвечал с некоторою трагичностью, что он нес к родителям ребенка, qu'il avait sauve des flammes [которого он спас из пламени]. – Для чего он дрался с мародером? Пьер отвечал, что он защищал женщину, что защита оскорбляемой женщины есть обязанность каждого человека, что… Его остановили: это не шло к делу. Для чего он был на дворе загоревшегося дома, на котором его видели свидетели? Он отвечал, что шел посмотреть, что делалось в Москве. Его опять остановили: у него не спрашивали, куда он шел, а для чего он находился подле пожара? Кто он? повторили ему первый вопрос, на который он сказал, что не хочет отвечать. Опять он отвечал, что не может сказать этого.