Власов, Игорь Павлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Игорь Власов
Власов Игорь Павлович
Имя при рождении:

Власов Игорь Павлович

Род деятельности:

театральный режиссёр и педагог

Дата рождения:

19 ноября 1936(1936-11-19)

Место рождения:

Воронеж

Гражданство:

СССР СССРРоссия Россия

Дата смерти:

17 сентября 2012(2012-09-17) (75 лет)

Место смерти:

Москва, Россия

Игорь Павлович Власов (19 ноября 1936, Воронеж, СССР — 17 сентября 2012, Москва, Российская Федерация) — советский и российский театральный режиссёр и педагог.





Ранние годы

Игорь Власов родился в семье высокопоставленного советского партийного работника: Власова Павла Васильевича — секретаря горкома партии г. Воронежа, участника XVII съезда ВКП (б)[1], арестованного в сентябре 1937 года по обвинению в участии в антисоветской правотроцкистской организации и расстрелянного в апреле 1938 года (реабилитирован в 1957 году за отсутствием состава преступления)[2]. После ареста отца, в связи с особым статусом семьи врага народа, вместе с матерью, Любовью Мефодьевной, Игорь сменил несколько мест жительства, преимущественно проживая в городе Мичуринске. Большую роль в воспитании Игоря сыграли его тети - Надежда Трофимова и Елена Розова. Эвакуацию в годы войны семья провела в Казахстане. Среднюю школу заканчивал в Минске. После школы работал слесарем и участвовал в кружке художественной самодеятельности, шефствовала над которым Стефания Станюта. В том числе и под её влиянием, Игорь во второй половине 50-х гг. переезжает в Астрахань, где несколько лет работает в местном театре драмы в качестве актера. В 1961 году Игорь поступает на актерский факультет ГИТИС. Параллельно с обучением (выпуск 1965 года) Игорь работает до 1971 года в Московском ТЮЗЕ. К этому периоду времени относится его участие в некоторых радиоспектаклях и, в частности, в мультфильме «Дюймовочка», где он озвучил принца Эльфов.

МХАТ

В 1971-76 гг. Игорь Павлович учился в режиссёрской мастерской Школы-студии МХАТ (рук. Олег Ефремов)[3]. В качестве дипломной работы им был поставлен спектакль по пьесе Т. Кановичуса «Огонь за пазухой» (Астраханский областной театр)[4]. Его сокурсниками были А. Штерн, В. Прудкин, Н. Скорик. С художником А. Штерном Игоря Павловича связывала в дальнейшем долгая и крепкая дружба. Штерн создал несколько портретов своего друга[5]. С 1975 по 2000 год Игорь Павлович работает во МХАТ в качестве режиссёра, совмещая творческую деятельность с преподаванием в Школе-студии МХАТ. При его непосредственном участии были поставлены спектакли «Иванов» (постановка — О. Ефремов. Режиссёр-стажер — И. Власов); «Варвары» (постановка — О. Ефремов, режиссёр — И. Власов); «Тартюф» (постановка — Анатолий Эфрос, режиссёр — И. Власов), «Живой труп» (постановка — А. Эфрос, режиссёр — И. Власов); «Горе от ума» (постановка — О. Ефремов, режиссёр — И. Власов); «Брачная ночь или 37 мая» (постановка — О. Ефремов, режиссёр — И. Власов); «Темная комната» (постановка — О. Ефремов, режиссёр — И. Власов)[6]); «Амадей» (постановка — М. Розовский, режиссёр — И. Власов); «Олень и Шалашовка» (постановка — О. Ефремов, режиссёр — И. Власов), «Кабала святош» (постановка — А. Шапиро, режиссёр — И. Власов); «Наедине со всеми» (постановка — О. Ефремов, режиссёр — И. Власов); «Мишин юбилей» (постановка— О. Ефремов, режиссёр — И. Власов); «Беженцы, или А где-то копилось возмездие» (постановка И. Власова).

В качестве педагога работал в мастерских под руководством А. Грибова, О. Ефремова, А. Мягкова, С. Пилявской и др. Один из учеников Игоря Павловича, Дмитрий Брусникин(мастерская О. Ефремова, выпуск 1982 года) вспоминает: «Два помощника Олега Николаевича, Н. И. Скорик и И. П. Власов, в общем, тащили на себе организационные, да и творческие задачи… Игорь — блестящий знаток литературы, драматургии, образовывал нас. Например, такой культовый спектакль, который возник в результате работ курса „Эмигранты“, пьеса Мрожека. Эту пьесу на курс принес И. П. Власов. Сейчас произнести это, ну, принес и принес, казалось бы просто. Но тогда это был поступок. Тогда это была запрещенная пьеса, запрещенный автор. И всякого рода такие поступки были чреваты… Но Игорь понимал, что это автор мирового значения и нам, студентам необходимо с ним познакомиться… Мне иногда кажется, что беда Игоря была в том, что он был человек невероятно преданный Олегу Николаевичу, но вот если бы Ефремова не было в его жизни, то мне кажется что Игорь больше бы состоялся как режиссёр, да и как педагог, наверное… Я могу сказать, что я благодарен судьбе, что она меня свела с И. П. Власовым, что я познакомился с этим человеком. Он один из первых моих учителей по театру»[7].

В 1980-2000-гг. Игорь Павлович ставил спектакли в ряде провинциальных театров: «Седьмой подвиг Геракла» (Театр «Свободное пространство», Орел[8]; «Дети Ванюшина», «Последний срок», «Фиалка Монмартра» (Ульяновский драматический театр им. И. Гончарова); «Дети Ванюшина» (2000, Ростовский академический театр драмы им. М. Горького); «Немного нежности» (2003, Театр русской драмы, Вильнюс). Так же в последние годы Игорь Павлович сотрудничал с московским театром «Четвертая стена», поставив там спектакль «Полюбите меня, полюбите» (2002) и моноспектакль «Монологи вагины» (2004) с Юлией Дегтяренко в главной роли.

В 1998 году награждён медалью ордена "За заслуги перед Отечеством" второй степени.

ВГИК

С 2000 года (оставаясь ещё в течение нескольких лет на договоре во МХАТ, где он курировал спектакль «Амадей») Игорь Павлович работал преподавателем актерского мастерства во ВГИК. Он преподавал, в частности, в мастерских под руководством В. Хотиненко, И. Масленникова, А. Сиренко. Его работа заслужила высокую оценку как студентов, так и мастеров[9]. Владимир Хотиненко отмечает: «Это вообще в определенном смысле счастье, везение, что у нас. В нашей мастерской оказался вот такой человек невероятный. Профессиональный, ответственный. Причем, вроде по характеру даже мягкий, но он такой жесткий бывал. Иногда даже приходилось хлопотать за каких-то студентов. И главное, во всем этом был высочайшая профессиональная ответственность… Он давал пример профессионализма в отношении к профессии… Он был очень теплый человек. При всем при том, что с характером… Как бы пафосно это не звучало, но очень во многих сердцах он остался живым, это главное…»[10].

Игорь Павлович Власов умер в Москве после тяжелой болезни[11].

Семья

Был женат на актрисе МХАТ Полине Медведевой, но этот брак быстро распался. В 1984 году женился вторично. Вторая жена Игоря Павловича, Ирина Власова, преподает литературу в Театральном художественно- техническом колледже.

Напишите отзыв о статье "Власов, Игорь Павлович"

Примечания

  1. [www.hrono.ru/vkpb_17/reshgolos.html Список делегатов XVII съезда ВКП (б)]
  2. [lists.memo.ru/index3.htm Жертвы политического террора в СССР]
  3. Школа-студия МХАТ. 50 лет. 1943—1993. М., 1993. С. 111. Параллельно Игорь до 1975 учился на театроведческом факультете ГИТИС, но так его и не закончил
  4. И. Колесова. К спорам молодежи // Газета «Волга». 1976. 22 февраля
  5. Штерн А. Творения. Спб., 2008. с. 54-55.
  6. Постановка пьесы Л. Петрушевской «Темная комната» была неоднозначно встречена критикой: Петрушевская предъявила зрителям документ// Газета «Коммерсант». 1992. № 5. от 10.10. 1992 года.
  7. [www.youtube.com/watch?v=C-JyE7MtGM4&feature=youtu.be Брусникин о И П Власове - YouTube]
  8. [www.teatr.orel.ru/teatr/teatr.htm Яюир Реюрпю "Ябнандмне Опнярпюмярбн"]
  9. Масленников И. Бейкер-стрит на Петроградской. Спб., 2007. С. 222.
  10. [www.youtube.com/watch?v=8UUIMtPcsKo Хотиненко о И. П. Власове - YouTube]
  11. [i-galperin.livejournal.com/2012/09/18/ Иосиф Гальперин] так откликнулся на смерть Игоря Павловича: "Умер друг. Игорь Власов. Вчера, а я только сегодня собрался об этом сказать. Он был режиссёром, который ставил во МХАТе замечательные спектакли, он был правой рукой Олега Николаевича Ефремова. Но главное — он был настоящий шестидесятник, человек, испытывавший отвращение к любой банальности, более того — к пустой похвале. А сам был готов говорить приятные, греющие душу слова. Но только про жизнь, а не про творчество, здесь он бывал неколебимо суров, поэтому его положительная оценка многого стоила. С ним можно было выпить и помолчать, можно — спорить до крика. А в общем он навсегда остался Принцем эльфов — в старом мультфильме именно его слегка ломающимся от нежности и гордости голосом говорит этот человечек с крыльями, спасший Дюймовочку от ужасной жизни // . Так же Игорю Власову посвящено [stihi.ru/2011/09/22/6246 стихотворение «Реанимация»]


Отрывок, характеризующий Власов, Игорь Павлович

– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.