Власов, Юрий Петрович

Запрос «Власов, Юрий» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Юрий Петрович Власов
Род деятельности:	спортсмен, писатель, общественный и политический деятель
Дата рождения:	5 декабря 1935(1935-12-05) (88 лет)
Место рождения:	Макеевка, Донецкая область
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Отец:	Пётр Парфёнович Власов (Владимиров)
Мать:	Мария Даниловна Власова
Награды и премии:

Спортивные награды
Тяжёлая атлетика
Олимпийские игры
Золото	Рим 1960	тяжёлый вес
Серебро	Токио 1964	тяжёлый вес
Чемпионаты мира
Золото	Варшава 1959	тяжёлый вес
Золото	Вена 1961	тяжёлый вес
Золото	Будапешт 1962	тяжёлый вес
Золото	Стокгольм 1963	тяжёлый вес
Чемпионаты Европы
Золото	Варшава 1959	тяжёлый вес
Золото	Милан 1960	тяжёлый вес
Золото	Вена 1961	тяжёлый вес
Золото	Будапешт 1962	тяжёлый вес
Золото	Стокгольм 1963	тяжёлый вес
Золото	Москва 1964	тяжёлый вес

Ю́рий Петро́вич Вла́сов (род. 5 декабря 1935 года, Макеевка) — советский тяжелоатлет, русский писатель, российский политический деятель.

Заслуженный мастер спорта СССР (1959). Выступал за Москву — ЦСКА. Тренеры: Евгений Николаевич Шаповалов, с 1957 года — Сурен Петросович Богдасаров. Выступал в тяжёлом весе.

• Олимпийский чемпион (1960), серебряный призёр Игр (1964).
• 4-кратный чемпион мира (1959, 1961—1963).
• 6-кратный чемпион Европы (1959—1964; в неолимпийские годы чемпионаты проводились в рамках чемпионатов мира).
• 5-кратный чемпион СССР (1959—1963).
• Установил 31 рекорд мира и 41 рекорд СССР (1957—1967).

Знаменосец делегации СССР на открытии Олимпийских игр 1960 и 1964 годов.

С 1959 года занимается литературной, а с середины 1980-х годов по 1996 год — общественной и политической деятельностью. Возглавлял Федерации тяжёлой атлетики и атлетической гимнастики СССР. Народный депутат СССР (1989—1991), депутат Государственной думы РФ (1993—1995).

Биография

Родился в Макеевке (Донецкая область). Отец — Пётр Парфёнович Власов (Владимиров) (1905—1953) — разведчик, журналист и дипломат, специалист по Китаю. Мать — Мария Даниловна — родилась на Кубани, заведующая библиотекой (умерла в 1987 году).

С отличием окончил Саратовское суворовское военное училище (1953) и Военно-воздушную инженерную академию имени Н. Е. Жуковского в Москве (1959). По окончании академии получил звание старший лейтенант (специальность — инженер по авиационной радиосвязи).

В 1960—1968 годах — инспектор по спорту ЦСКА. В мае 1968 года подал рапорт об увольнении в запас; уволен в звании капитана.

Спортивная карьера

Весной 1957 года Власов впервые стал рекордсменом СССР в рывке (144,5 кг) и толчке (183,0 кг); меньше чем через месяц Алексей Медведев вернул себе рекорды. Первого успеха на чемпионатах СССР Власов достиг в 1958 году, заняв 3-е место (470 кг). А в 1959 году он захватил лидерство в тяжёлом весе, на соревнованиях не проигрывал до Олимпийских игр 1964 года.

Триумфальные 1959—1963 годы

На Олимпийских играх в Риме, 10 сентября 1960 года, Власов выжал 180 кг (столько же, сколько и Джеймс Брэдфорд из США, ставший в итоге серебряным призёром), вырвал 155 кг (опередив ближайших преследователей на 5 кг) и толкнул 202,5 кг, что дало в сумме 537,5 кг (Бредфорд отстал в толчке на 20 кг, а в сумме — на 25 кг).

Толчок Власов начал, когда все конкуренты уже закончили соревнования. Первая попытка — 185 кг, олимпийское «золото» и мировой рекорд в троеборье — 520 кг (прежний принадлежал с 1955 года американцу Полу Андерсону. Вторая попытка — 195 кг — и мировой рекорд в троеборье становится уже 530 кг. Третья попытка — 202,5 кг (мировой рекорд); окончательный результат в троеборье — 537,5 кг — стал не только мировым рекордом, но и превысил феноменальные достижения Андерсона — официальное (512,5 кг) и неофициальное (533 кг) — показанные в 1956 году.

В 1959—1963 годах основными соперниками Власова на международной арене были спортсмены США, в первую очередь — Норберт Шемански. Шемански, несмотря на свой возраст — он родился в 1924 году — дважды (1961, 1962) отбирал у Власова рекорды мира в рывке и дважды (1962, 1963) становился вторым на чемпионатах мира. Особенно упорным было соперничество на чемпионате мира 1962 года, когда Шемански проиграл всего 2,5 кг, выиграв жим и рывок.

Игры 1964 года

На Олимпийские игры 1964 года в Токио Власов приехал в качестве фаворита. Главным его соперником был товарищ по команде Леонид Жаботинский, который в марте установил мировые рекорды в рывке, толчке и сумме (к началу Игр Власов рекорды вернул). Жаботинский имел больший собственный вес (154,4 кг против 136,4 кг), поэтому в случае равных результатов преимущество получал Власов.

Жим выиграл Власов с мировым рекордом — 197,5 кг, Жаботинский отстал на 10 кг. В рывке Власов взял 162,5 кг только с третьей попытки, позволив Жаботинскому уменьшить разрыв до 5 кг — тот взял 167,5 кг (третья попытка на 172,5 кг оказалась неудачной). Неожиданно Власов пошёл на четвёртый, дополнительный (не идущий в зачёт троеборья) подход, в котором установил мировой рекорд — 172,5 кг.

В первой попытке толчка Жаботинский взял 200 кг. «Всем своим видом я демонстрировал, что отказываюсь от борьбы за „золото“, и даже снизил начальный вес. Власов, почувствовав себя хозяином помоста, ринулся покорять рекорды и… срезался.» — так позже комментировал ход борьбы Жаботинский. Власов толкнул 205 кг, а затем — 210 кг. После этого вес штанги был установлен выше мирового рекорда — 217,5 кг. Вторая попытка Жаботинского была неудачной (позже многие считали, что Жаботинский специально не взял вес), третья попытка Власова — тоже, а Жаботинский в своей третьей попытке толкнул штангу и стал олимпийским чемпионом.

Как написала одна из японских газет, «два сильнейших человека России — Никита Хрущёв и Юрий Власов — пали почти в один день» (соревнования в тяжёлом весе состоялись 18 октября, через 4 дня после снятия Хрущёва).

Уход из большого спорта

Как вспоминал сам Власов, сразу же после Игр в Токио он отказался от активных тренировок. Однако из-за финансовых проблем осенью 1966 года тренировки возобновил. 15 апреля 1967 года на чемпионате Москвы Власов установил свой последний мировой рекорд (за который получил 850 рублей), а в 1968 году официально простился с большим спортом.

Литературная деятельность

С 1959 года Власов печатает очерки и рассказы, а через два года он стал лауреатом второй премии конкурса на лучший спортивный рассказ 1961 года (организаторы — редакция газеты «Советский спорт» и Московское отделение Союза писателей; первая премия не присуждена). На чемпионат мира 1962 года Власов поехал не только как спортсмен, но и как специальный корреспондент газеты «Известия».

Первая книга — сборник рассказов «Себя преодолеть» — вышла в 1964 году (ещё до поражения на токийских Играх).

В 1968 году, после ухода из большого спорта и увольнения из армии, Власов стал профессиональным литератором. В последующие годы выходят повесть «Белое мгновение» (1972) и роман «Солёные радости» (1976).

Особняком стоит книга «Особый район Китая. 1942—1945» (1973), которую Юрий Власов опубликовал под псевдонимом отца (Владимиров). Книга стала результатом 7-летней (как позже вспоминал Власов) работы в архивах, опросов очевидцев, в ней использованы дневники П. П. Власова.

Затем последовал долгий перерыв, в течение которого Юрий Власов писал в основном «в стол». В 1984 году была издана книга «Справедливость силы», а в 1989 году вышло её новое, переработанное издание (в книге указаны годы написания: 1978—1979 и 1987—1989). Автобиография по форме, книга содержит многочисленные экскурсы в историю тяжёлой атлетики, размышления о спорте — и не только.

Большинство последующих книг Власова — исторические и публицистические, оба этих жанра тесно переплетены.

Наиболее монументальное произведение в творчестве Власова — трёхтомник «Огненный крест», жанр которого определён автором как «историческая исповедь». Власов рассказывал, что идея написать роман о революции появилась у него в 1959 году, и тогда же он начал собирать материалы. С 1978 года Власов перенёс несколько операций на позвоночнике; после операции 1983 года, когда он находился на грани жизни и смерти, он приступил к созданию целостного текста. В 1991—1992 годах вышло 2-томное издание, в которое не вошло около трети написанного материала; в 1993 году вышло 3-томное издание. В этой трилогии Власов делает вывод о тождестве между ленинизмом и фашизмом и противопоставляет большевизм христианской нравственности.

В 1990-е годы Власов пишет множество публицистических статей, которые затем были изданы отдельными сборниками.

Общественная деятельность в спорте

• 1985—1987 — президент Федерации тяжёлой атлетики СССР.

• 1987—1988 — президент Федерации атлетической гимнастики СССР.

После признания Госкомспортом СССР в апреле 1987 года атлетической гимнастики (бодибилдинга) как вида спорта была образована федерация, первым президентом которой стал Власов.

Политическая деятельность

• 1989—1991 — народный депутат СССР. Был избран на повторных выборах по округу. Входил в Межрегиональную депутатскую группу. На I съезде народных депутатов СССР 31 мая 1989 года выступил с речью, в которой подверг острой критике КПСС и КГБ. Осенью 1989 года вышел из КПСС.

30 марта 1992 года опубликовал в газете «Куранты» статью «Сумерки демократии», в которой выступил против проводимых в России реформ и за отставку руководителей государства.

• 1993—1995 — депутат Государственной Думы РФ. Список Российского христианского демократического движения (лидер — Виктор Аксючиц), в котором № 3 был Власов, не набрал необходимого количества подписей для регистрации. Победил как независимый кандидат по округу, набрав 24,54 % голосов и опередив Константина Борового.

Работал в Комитете по безопасности. Входил в депутатскую группу «Российский путь» (в июне 1994 года вышел). В феврале 1994 года баллотировался на пост Председателя Государственной думы.

• На выборах Государственной думы 1995 года, набрав около 12 % голосов, проиграл Константину Боровому; также входил в список блока «Власть народу», не преодолевшего рубеж 5 %.

• В 1996 году баллотировался на пост Президента РФ. В предвыборной программе декларировалось: «Есть лишь одна единственная сила, которая способна соединить едва ли не всех и при этом стать идеологической основой Российского государства — народный патриотизм». По итогам первого тура выборов Власов набрал 0,20 % голосов, после чего отошёл от общественной и политической деятельности.

Спортивные достижения

Официальные соревнования

Год	Соревнование	Место проведения	Результат	Сумма, кг	Жим + рывок + толчок	Собственный вес, кг
Международные соревнования
1959	ЧМ, ЧЕ	Варшава	чемпион	500	160 + 147,5 + 192,5	115,0
1960	ЧЕ	Милан	чемпион	500	170 + 145 + 185	116,7
1960	ОИ	Рим	чемпион	537,5	180 + 155 + 202,5	122,7
1961	ЧМ, ЧЕ	Вена	чемпион	525	180 + 155 + 190	124,9
1962	ЧМ, ЧЕ	Будапешт	чемпион	540	177,5 + 155 + 207,5	130,0
1963	ЧМ, ЧЕ	Стокгольм	чемпион	557,5	187,5 + 160 + 210	131,5
1964	ЧЕ	Москва	чемпион	562,5	190 + 165 + 207,5	130,7
1964	ОИ, ЧМ	Токио	2-е место	570	197,5 + 162,5 + 210	136,4
Чемпионат СССР
1958		Сталино	3-е место	470	155 + 135 + 180	112,4
1959	II Спартакиада народов СССР	Москва	чемпион	495	160 + 150 + 185	115,2
1960		Ленинград	чемпион	510	170 + 150 + 190	119,1
1961		Днепропетровск	чемпион	550	180 + 160 + 210	126,8
1962		Тбилиси	чемпион	522,5	187,5 + 150 + 185	126,3
1963	III Спартакиада народов СССР	Ленинград	чемпион	542,5	185 + 152 + 205	132,0

Рекорды мира

До 1962 года действовал пункт правил, согласно которому при установлении на одном соревновании в одном упражнении
нескольких мировых рекордов в качестве официального рекорда засчитывался только лучший результат.

Сумма

Троеборье
537,5 кг	180 + 155 + 202,5	1960	10 сентября	Рим	Олимпийские игры
550 кг	180 + 160 + 210	1961	22 декабря	Днепропетровск	Чемпионат СССР
552,5 кг	187,5 + 160 + 205	1963	13 сентября	Стокгольм	Чемпионат мира
557,5 кг	187,5 + 160 + 210
562,5 кг	190 + 165 + 207,5	1964	28 июня	Москва	Чемпионат Европы
570 кг	195 + 170 + 205		3 сентября	Подольск
575 кг	195 + 170 + 210
580 кг	195 + 170 + 215

Отдельные упражнения

Рывок
151,5 кг	1959	22 апреля	Ленинград
153 кг		4 октября	Варшава	Чемпионат мира
155,5 кг	1960	7 июня	Ленинград	Чемпионат СССР
163 кг	1961	22 декабря	Днепропетровск	Чемпионат СССР
169 кг	1964	26 января	Москва
170,5 кг		3 сентября	Подольск
172,5 кг		18 октября	Токио	Олимпийские игры
Толчок
197,5 кг	1959	22 апреля	Ленинград
202 кг	1960	10 сентября	Рим	Олимпийские игры
205 кг	1961	27 июня	Кисловодск
206 кг		29 июля	Лондон
208 кг		29 сентября	Швехат (Австрия)
210,5 кг		22 декабря	Днепропетровск	Чемпионат СССР
211 кг	1962	30 мая	Оулу (Финляндия)
212,5 кг	1963	13 сентября	Стокгольм	Чемпионат мира
215,5 кг	1964	3 сентября	Подольск
Жим
186 кг	1962	2 апреля	Москва
188,5 кг		10 мая	Тбилиси	Чемпионат СССР
190,5 кг	1963	29 июня	Вена
192,5 кг		29 августа	Подольск
196 кг	1964	3 сентября	Подольск
197,5 кг		18 октября	Токио	Олимпийские игры
199 кг	1967	15 апреля	Москва

Антропометрические данные в период выступлений

• Рост — 187 см
• Наибольший соревновательный вес — 136,4 кг (1964)

Книги

• Себя преодолеть. — М.: «Молодая гвардия», 1964. — 270 с.
• Белое мгновение: Рассказы, повесть — М.: «Советская Россия», 1972. — 222 с.
• Владимиров П. П. Особый район Китая. 1942—1945. — М.: Агентство печати «Новости», 1973. — 656 с. — 150 000 экз.

Книга была переиздана в СССР (1977), издана на вьетнамском (1973), английском (1974, Индия; 1975, США), японском (1975), чешском (1975), немецком (1976, ГДР), китайском (1976, Тайвань; 2004, Китай) языках.

• Солёные радости. — М.: «Советская Россия», 1976. — 352 с.
• Справедливость силы. — М.: «Молодая гвардия», 1984. — 304 с.
• Формула мужества. — М.: «Знание», 1987. — 94 с.
• Справедливость силы. — Л.: «Лениздат», 1989. — 608 с. — ISBN 5-289-00374-6

2-е издание книги было расширено примерно в два раза. Впоследствии книга переиздавалась (1995: «Наука—Культура—Искусство», ISBN 5-88853-001-8; 2012: «Альпина паблишер», ISBN 978-5-9614-4286-1).

• Геометрия чувств. — К.: «Ленинградский комитет литераторов», 1991. — 256 с. — ISBN 5-85490-019-X
• Стужа. — 1992.
• Огненный крест. — М.: «Прогресс», «Культура», 1993. — ISBN 5-01-003925-7 — в трёх книгах:
  • Книга 1. «Женевский» счёт. — 512 с. — ISBN 5-01-003926-5
  • Книга 2. Гибель адмирала. — 656 с. — ISBN 5-01-003927-3
  • Книга 3. Бывшие. — 560 с. — ISBN 5-01-003928-1

Ранее, в 1991—1992 годах, в издательстве «Новости» вышли 2 тома книги.

• Верить!
• Кто правит бал: Сборник выступлений 1988—1992. — М.: «Пресса», 1993. — 304 с. — ISBN 5-7037-0264-X
• Русь без вождя. — Воронеж: Воронежская областная организация Союза писателей России, 1995. — 528 с. — ISBN 5-86742-027-2
• Мы есть и будем. — Воронеж: Издательство Воронежской областной типографии, 1996. — 718 с. — ISBN 5-87456-058-0
• Русская Правда. — 1999.
• Временщики (Временщики: Судьба национальной России: Её друзья и враги) — М.: «Детектив-Пресс», 1999. — 464 с. — ISBN 5-89935-002-4

Впоследствии книга переиздавалась (2005: «Эксмо», «Алгоритм», ISBN 5-699-09970-0).

• Красные валеты. — М.: «Алгоритм», 2005. — 360 с. — (Великий атлет России) — ISBN 5-9265-0233-0
• 93-й. Год великого поражения. — М.: «Алгоритм», 2006. — 288 с. — (Старая гвардия) — ISBN 5-9265-0246-2
• Великий передел. — М.: «ДПК Пресс», 2011. — в двух томах:
  • 1 том — 572 с. — ISBN 978-5-91976-010-8;
  • 2 том — 432 с. — ISBN 978-5-91976-011-5.

Награды

• Орден Ленина (1960)
• Орден Трудового Красного Знамени (1969)
• Орден «Знак Почёта» (1965)

Литература, ссылки

• [web.archive.org/web/20090415214747/www.panlog.ru/modules.php?name=vizitka&file=show_card&sid=24957 Биография]
• Олег Востряков. [old.kv.com.ua/index.php?rub=11&number_old=3648 Самый умный среди самых сильных] // «Киевские ведомости». — 7 декабря 2005

Спортивные достижения

• М. Л. Аптекарь. [books.google.com/books?id=uET_AgAAQBAJ&printsec=frontcover Тяжёлая атлетика. Справочник]. — М.: «Физкультура и спорт», 1983. — 416 с.

Отрывок, характеризующий Власов, Юрий Петрович

– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.
Наташе показалось оскорбительно это семейное сближение здесь, на бале, как будто не было другого места для семейных разговоров, кроме как на бале. Она не слушала и не смотрела на Веру, что то говорившую ей про свое зеленое платье.
Наконец государь остановился подле своей последней дамы (он танцовал с тремя), музыка замолкла; озабоченный адъютант набежал на Ростовых, прося их еще куда то посторониться, хотя они стояли у стены, и с хор раздались отчетливые, осторожные и увлекательно мерные звуки вальса. Государь с улыбкой взглянул на залу. Прошла минута – никто еще не начинал. Адъютант распорядитель подошел к графине Безуховой и пригласил ее. Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не глядя на него, на плечо адъютанта. Адъютант распорядитель, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мерно, крепко обняв свою даму, пустился с ней сначала глиссадом, по краю круга, на углу залы подхватил ее левую руку, повернул ее, и из за всё убыстряющихся звуков музыки слышны были только мерные щелчки шпор быстрых и ловких ног адъютанта, и через каждые три такта на повороте как бы вспыхивало развеваясь бархатное платье его дамы. Наташа смотрела на них и готова была плакать, что это не она танцует этот первый тур вальса.
Князь Андрей в своем полковничьем, белом (по кавалерии) мундире, в чулках и башмаках, оживленный и веселый, стоял в первых рядах круга, недалеко от Ростовых. Барон Фиргоф говорил с ним о завтрашнем, предполагаемом первом заседании государственного совета. Князь Андрей, как человек близкий Сперанскому и участвующий в работах законодательной комиссии, мог дать верные сведения о заседании завтрашнего дня, о котором ходили различные толки. Но он не слушал того, что ему говорил Фиргоф, и глядел то на государя, то на сбиравшихся танцовать кавалеров, не решавшихся вступить в круг.
Князь Андрей наблюдал этих робевших при государе кавалеров и дам, замиравших от желания быть приглашенными.
Пьер подошел к князю Андрею и схватил его за руку.
– Вы всегда танцуете. Тут есть моя protegee [любимица], Ростова молодая, пригласите ее, – сказал он.
– Где? – спросил Болконский. – Виноват, – сказал он, обращаясь к барону, – этот разговор мы в другом месте доведем до конца, а на бале надо танцовать. – Он вышел вперед, по направлению, которое ему указывал Пьер. Отчаянное, замирающее лицо Наташи бросилось в глаза князю Андрею. Он узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начинающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой.
– Позвольте вас познакомить с моей дочерью, – сказала графиня, краснея.
– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.


После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.
Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.
«Я бы рада была отдохнуть и посидеть с вами, я устала; но вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами всё это понимаем», и еще многое и многое сказала эта улыбка. Когда кавалер оставил ее, Наташа побежала через залу, чтобы взять двух дам для фигур.
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.
«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.

Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.