Внутренняя македонско-одринская революционная организация

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Внутренняя Македонско-Одринская Революционная Организация (сокращённо ВМОРО, болг. Вътрешна Македоно-Одринска революционна организация ) — национально-освободительная революционная организация, действовавшая в Македонии в 1893—1919 годы.





Основание

Создана 23 октября 1893 году в городе Салоники. В учредительном собрании приняли участие шесть учредителей: Дамян Груев, Христо Татарчев, Петр Попарсов, Христо Батанджиев, Андон Димитров и Иван Хаджинколов. Первое время организация называлась МРО — Македонская революционная организация.

Целью деятельности организации стало привлечение македонского населения в Македонии и Восточной (или Одринской) Фракии к борьбе за обретение независимости от Османской империи. Вопрос о конкретных формах национальной государственности первоначально не предрешался.

Летом 1894 года в городе Ресен состоялся конгресс, на котором утверждён новый устав организации, основаны революционные газеты «На оръжие»[1] («К оружию») и «Бунтовник» («Бунтарь»).

На съезде в Салониках в 1896 году по инициативе Г. Делчева, Г. Петрова и др. были приняты программа и устав организации, предусматривавшие "объединение в единое целое всех недовольных элементов без различия национальности для завоевания путём революции полной политической автономии" Македонии и Адрианопольского (Одринского) вилайета. МРО стала называться Тайной Македоно-Одринской революционной организацией (ТМОРО).

Под руководством Г. Делчева, Д. Груева и других ТМОРО создала в селах и городах Македонии сеть нелегальных комитетов и кружков. Вооружённые отряды ТМОРО давали отпор турецким карателям (около 130 сражений с карательными отрядами в 1898-1903 годах).

Илинденское восстание

2 августа 1903 года под руководством ТМОРО вспыхнуло Илинденское восстание (названный в честь дня Святого Илии, по македонски именуемого Илинден). Целью восстания было создание автономной македонского и фракийского государства в границах тогдашней Турции. Повстанцы захватили город Крушево и провозгласили так называемую Крушевскую Республику, во главе которой встал школьный учитель Никола Карев. Однако продержалась она всего 10 дней до 12 августа и была захвачена турецкими войсками. В восстании приняли участие около 35,000 человек.

Раскол

После 1904 году организация открыто разделяется на два крыла. В правое вошли Христо Матов, Иван Гарванов, Борис Сарафов и другие. В левое входили Яне Санданский, Христо Чернопеев и Димо Хаджидимов. В 1905 году состоялся общий конгресс организации, который был проведён в Рыльском монастыре. Организация стала именоваться Внутренней Македоно-Одринской революционной организацией (ВМОРО). В соответствии с новым уставом организация была децентралирозована. Был образован новый центральный комитет в составе: Дамиан Груев, Пере Тошев и Тодор Попантов. Ожидания того, что конгресс сгладит существующие противоречия, не оправдались. Дамиану Груеву до своей смерти в 1906 году удавалось сдерживать напряжение. Затем дело дошло до окончательного разрыва.

Правые выступают с открытым заявлением за независимую Македонию. Левые считают эти взгляды совершенно неприемлемыми, так как они противоречат идее о Балканской федерации.

Левое крыло ВМОРО, встретившее с одобрением младотурецкую революцию, основало в августе 1908 года Народную федеративную партию во главе с Я. Санданским. Правое крыло ВМОРО, добивавшееся независимости Македонии , недовольное младотурецкой революцией, создало в сентябре 1908 года Союз македонских конституционных клубов. 

Первая Балканская война

Во время Первой Балканской войны в 1912 году ВМОРО организовала партизанские отряды и ополчения, которые участвовали в войне на стороне Болгарии.

Действия против сербских властей

После окончания Первой Балканской войны ВМОРО подняла 15 июня 1913 Тиквешское восстание против сербских властей, которые заняли равнину Тиквеш в Македонии. Восстание было жёстко подавлено Сербской армией.

9 сентября 1913 года ВМОРО подняла ещё одно восстание против Сербии — Охридско-Дебрское, которое также было подавлено.

После Балканских войн 1912-1913 годов деятельность организации сосредоточилась на территории Македонии.

Первая мировая война

Во время Первой мировой войны вооружённые формирования, организованные под руководством ВМОРО боролись на стороне Болгарии.

После поражения в Первой мировой войне ВМОРО фактически распалась в 1919 году на несколько организаций, но ядро партии сохранилось и трансформировалось во Внутреннюю македонскую революционную организацию (ВМРО).

Напишите отзыв о статье "Внутренняя македонско-одринская революционная организация"

Примечания

  1. Хр. Силянов. [www.promacedonia.org/obm1/2_1.html Освободителнитѣ борби на Македония, I].

Ссылки

  • [referatcentral.org.ua/history_world_load.php?id=410 Становление Македонского национально-освободительного движения ]
  • [historical-club.org.ua/vsesvitnya-istoriya/inshi-krayini/263-makedoniya-u-xvxix-st.html Македония в XV—XIX вв. ]
  • [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/3486/%D0%92%D0%9D%D0%A3%D0%A2%D0%A0%D0%95%D0%9D%D0%9D%D0%AF%D0%AF Внутренняя македонская революционная организация]

Отрывок, характеризующий Внутренняя македонско-одринская революционная организация

– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.