Пауэлл (водохранилище)
Поделись знанием:
К:Водные объекты по алфавиту
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
(перенаправлено с «Водохранилище Пауэлл»)
| Водохранилище Пауэлл англ. Lake Powell | |
| 36°55′00″ с. ш. 113°30′16″ з. д. / 36.91667° с. ш. 113.50444° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=36.91667&mlon=-113.50444&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 36°55′00″ с. ш. 113°30′16″ з. д. / 36.91667° с. ш. 113.50444° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=36.91667&mlon=-113.50444&zoom=9 (O)] (Я) | |
 | |
| Страна |  США |
| Регионы | Аризона, Юта |
| Длина | 299 км |
| Ширина | 40 км |
| Площадь | 1627 км² |
| Длина береговой линии | 3057 км |
| Наибольшая глубина | 170 м |
| Площадь водосбора | 63 км² |
| Впадающий водоток | Колорадо |
| Вытекающий водоток | Колорадо |
Водохранилище Пауэлл (англ. Lake Powell — озеро Пауэлл) — искусственный бассейн на реке Колорадо, расположенный на территории американских штатов Юта и Аризона. Второе по величине водохранилище в Соединённых Штатах после водохранилища Мид, содержит 30 км³ воды при полноводье.
Водохранилище Пауэлл было создано в 1956 году по решению Конгресса США. В долине реки Колорадо, в каньоне Глен, начали строить плотину Глен-Каньон высотой 178 м. Образовавшийся бассейн был назван по имени исследователя Джона Уэсли Пауэлла, однорукого американского ветерана Гражданской войны, который исследовал реку на трёх деревянных лодках в 1869 году.
В 1972 году озеро и окружающие его территории вошли в состав национальной зоны отдыха «Глен-Каньон».
В произведениях культуры
Озеро показано примерно в 45 теле- и кинофильмах[1] в число которых входят:
- Фильм Альфонсо Куарона «Гравитация». По сюжету на мелководье водохранилища Пауэлл совершает экстренную посадку спускаемый аппарат космического корабля «Шэньчжоу», на борту которого была Райан Стоун, единственная оставшаяся в живых участница экспедиции «Эксплорер» STS-157.
- Джон Картер (2012)
- Сериал Доктор Кто, эпизоды Невозможный астронавт и Свадьба Ривер Сонг (2011)
- Эволюция (2001)
- Фильмы серии Планета обезьян (1968 и 2001)
- Мэверик (1994)
- Прогулки с монстрами канала BBC о девонском периоде
Напишите отзыв о статье "Пауэлл (водохранилище)"
Ссылки
- [www.airpano.ru/files/Lake-Powell-Utah-USA/start_r.html Сферическая аэрофотопанорама озера Пауэлл] на сайте [www.airpano.ru airpano.ru]
- [kukuksumushu.livejournal.com/59075.html Мараткины картинки — Гармония воды и камня озера Пауэлл]
- [www.lakepowell.org/ Друзья Водохранилища Пауэлл]
Примечания
| ||||||
Отрывок, характеризующий Пауэлл (водохранилище)
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
