Военная прокуратура Израиля

Военная прокуратура Израиля (מפקדת הפרקליט הצבאי הראשי (המפצ"ר
Эмблема Военной прокуратуры Израиля
Годы существования	с 1949
Страна	Израиль
Входит в	Армия обороны Израиля
Командиры
Действующий командир	бригадный генерал Шарон Афек

Военная прокуратура Израиля (ивр. ‏מפקדת הפרקליט הצבאי הראשי‏‎, Штаб Главного военного прокурора (аббр. ивр. ‏מפצ"ר‏‎, Мафца́р)) — структурное подразделение Армии обороны Израиля, осуществляющее надзор за соблюдением законности в деятельности армии, её подразделений и отдельных военнослужащих, посредством поддержания аппарата уголовного обвинения и защиты, консультирования воинских формирований и органов армии по правовым вопросам, методического руководства правовой работой в армии и исполнения дополнительных правовых функций.

Осуществляет свои профессиональные полномочия независимо от командования и органов военного управления, руководствуясь принципом верховенства закона.

Основные задачи

Основными задачами Военной прокуратуры Израиля являются:

• Поддержание аппарата уголовного обвинения и защиты при военных судах, в подсудность которых входят уголовные дела о преступлениях, совершённых военнослужащими и ограниченными категориями гражданских лиц, находящимися на службе армии.
• Консультирование воинских формирований и органов армии по вопросам, связанным с военным правом и общими правовыми положениями, в том числе в области международного права, административного права и пр.
• Поддержание аппарата уголовного обвинения при военных судах на территориях, подконтрольных армии, на данный момент, в первую очередь, на Западном берегу реки Иордан.
• Надзор за соблюдением законности в исполнении процессов применения дисциплинарных взысканий в армии.
• Надзор за соблюдением закона армейскими следственными органами и администрациями мест содержания заключённых под стражу военнослужащих.
• Представление интересов армии в государственных и общественных учреждениях при рассмотрении правовых вопросов, имеющих отношение к армии, в том числе участие в процессах законотворчества, консультирование государственных структур по вопросам, находящимся в ведении Военной прокуратуры, и содействие органам Государственной прокуратуры в ведении дел, затрагивающих интересы армии, в судах общей юрисдикции.
• Методическое руководство правовой работой армии, обучение военнослужащих принципам военного права и порядку их применения, научно-исследовательская деятельность в области военного и международного права.

Структура

Военная прокуратура Израиля состоит из следующих юридических профессиональных подразделений (помимо Отдела по организационным и кадровым вопросам и Отдела компьютерного обеспечения):

Главный военный прокурор

Стоит во главе Военной прокуратуры и командует исполнением всех правовых функций в армии, за исключением действия военных судов. Является членом Генерального штаба Армии обороны Израиля. Назначается на должность непосредственно Министром обороны, по получении рекомендации Начальника Генерального штаба. Обладает различными формальными полномочиями в соответствии с Законом военного судопроизводства 1955 года (ивр. ‏חוק השיפוט הצבאי, התשט"ו-1955‏‎), в том числе полномочиями издания указания об открытии следственных действий по факту уголовного правонарушения со стороны военнослужащего, отмены дисциплинарного приговора и пр.

Постановление Главного военного прокурора по правовому вопросу является обязывающим для всех органов армии.

На сегодняшний день эту должность исполняет бригадный генерал Шарон Афек.

Заместитель Главного военного прокурора

Координирует действия штаба Главного военного прокурора и исполняет обязанности Главного военного прокурора в период его отсутствия. Обладает формальными полномочиями, переданными ему Главным военным прокурором.

На сегодняшний день эту должность исполняет полковник Тамир Мориц.

Главное военное обвинение

Командует аппаратом уголовного обвинения при военных судах. Возглавляется Главным военным обвинителем (на сегодняшний день эту должность исполняет полковник Шарон Загаги-Пинхас).

При окружных военных судах военное обвинение представлено прокурорами следующих округов:

• Главный прокурор Центрального военного округа, ВВС, Генштаба и Командования тыла;
• Главный прокурор Северного военного округа и ВМС;
• Главный прокурор Южного военного округа и Командования сухопутных войск;
• Главный прокурор Иудеи и Самарии;
• Главный прокурор по оперативным делам;
• Главный прокурор по делам дезертиров;
• Глава транспортной прокуратуры.

Также Главному военному обвинителю подчинён Главный прокурор по особым поручениям, аппарат которого координирует определённые действия окружных прокуратур и представляет обвинение при Военном апелляционном суде, а также при окружных судах в делах особого характера (например, в делах в отношении высокопоставленных офицеров).

Главная военная защита

Командует аппаратом уголовной защиты военнослужащих в процессе предварительного следствия и при судебном разбирательстве в военных судах. Возглавляется Главным военным защитником (на сегодняшний день эту должность исполняет полковник Ран Коэн).

Несмотря на административную принадлежность Военной прокуратуре, военные защитники обладают полной профессиональной независимостью в исполнении своих полномочий и обязаны действовать в соответствии с кодексом профессиональной этики адвоката, предписывающим защищать, в первую очередь, интересы доверителя.

Департамент юридической консультации и законодательства

Оказывает юридическое сопровождение деятельности органов армии, в том числе правовое консультирование воинских формирований и органов армии, осуществление правовой экспертизы инструкций, положений и прочих актов правового характера внутри армии, а также подготовки правовых заключений по вопросам различных областей права (административного, гражданского, трудового и пр.), возникающим в деятельности армии (за исключением вопросов, связанных с международным правом и с подконтрольными армии территориями). Помимо этого, департамент участвует от имени армии в законотворческих процессах на парламентском и министерском уровне и представляет интересы армии в государственных и общественных учреждениях при рассмотрении правовых вопросов, затрагивающих интересы армии.

Обязанности главы департамента на сегодняшний день исполняет полковник Йифат Томер-Йерушальми.

Департамент международного права

Оказывает юридическое сопровождение деятельности воинских формирований и органов армии по вопросам международного права, в первую очередь, международного гуманитарного права, но также международного уголовного, морского и воздушного права. Осуществляет правовую консультации армии по вопросам, связанным с сектором Газа.

Должность главы департамента на сегодняшний день исполняет полковник Ноам Нойман.

Юридический советник Иудеи и Самарии

Оказывает юридическое сопровождение деятельности воинских формирований и органов армии по вопросам, связанным с Западным берегом реки Иордан. Является советником и членом штабов Командующего войсками Западного берега реки Иордан (Командующего Центральным военным округом)) и главы Гражданской администрации Западного берега реки Иордан.

В связи с особым правовым статусом этой территории, армия исполняет на ней широкие правовые полномочия, включая, помимо, собственно, вопросов безопасности (как то борьбы с терроризмом, сооружения «Разделительного барьера» и принятия прочих мер, направленных на поддержание безопасности и общественного порядка), широкие гражданские функции (как, например, контроля жилищной застройки и обеспечения гражданской инфраструктуры на подконтрольных армии территориях, решение земельных конфликтов, регулирование поселенческой деятельности и т. п.). Необходимость в наличии отдельной юридической структуры для курирования правовых вопросов данной территории диктуется также сложностью правового режима, распространяющегося на Западный берег реки Иордан, определяемого одновременным действием нескольких правовых систем, включая право Османской империи, подмандатного британского права, иорданских законов периода 1948—1967 годов, принципов международного гуманитарного права, принципов административного права Государства Израиль и правовых актов Командующего войсками Западного берега реки Иордан и подчинённых ему структур.

Отдел Юридического советника Иудеи и Самарии также предпринимает и регулирует законотворческие процессы по вопросам, находящимся в рамках полномочий Командующего войсками Западного берега реки Иордан и представляет интересы армии в государственных и общественных учреждениях при рассмотрении правовых вопросов, связанных с Западным берегом реки Иордан, в том числе посредством содействия органам Генеральной (Государственной) прокуратуры в ведении дел, затрагивающих таковые вопросы.

Юридическим советником на сегодняшний день является полковник Эяль Толедано.

Школа военного права

Занимается обучением военнослужащих принципам военного права и порядку их применения, ведёт научно-исследовательскую деятельность в области военного и международного права. В связи с упразднением Отдела правового надзора Военной прокуратуры, Школа военного права получила также полномочия надзора за законностью осуществления дисциплинарного права в армии и координированию вопросов, связанных с амнистией и помилованием осуждённых военнослужащих.

Школа военного права также несёт ответственность за повышение квалификации кадров Военной прокуратуры и, помимо прочего, проводит подготовительный курс «офицеров юстиции» (ивр. ‏קורס קמ"שים‏‎) для новобранцев Военной прокуратуры.

На сегодняшний день должность главы Школы военного права исполняет подполковник Дорит Товаль.

Профессиональная служба в Военной прокуратуре

Большинство офицеров, находящихся на службе в Военной прокуратуре, поступили на службу после получения высшего юридического образования в рамках программы «академического запаса» (ивр. ‏עתודה אקדמית‏‎). Эта программа предоставляет лицам, предназначенным на несение срочной военной службы и подпадающим под необходимые требования, отсрочку от призыва по получении общего среднего образования при подписании обязательства поступить на профессиональную службу в армии по окончании учёбы в высшем учебном заведении, включая, помимо периода срочной службы, обязательство на трёхлетнюю контрактную службу (ивр. ‏שירות קבע‏‎).

Помимо этого, в особых случаях и в целях дополнительной комплектации персонала на профессиональную службу, в Военную прокуратуру призываются лица, прошедшие военную службу в других воинских формированиях (или освобождённые ранее от несения воинской службы), при условии получения высшего юридического образования и готовности на взятие обязательств, связанных с несением контрактной службы.

Юристы-призывники в Военную прокуратуру проходят общеармейские офицерские курсы (ивр. ‏קורס קצינים בסיסי‏‎) и подготовительный курс «офицеров юстиции» (ивр. ‏קורס קמ"שים‏‎) в Школе военного права.

После первоначального распределения на должности в различных подразделениях Военной прокуратуры поощряется, в процессе дальнейшей службы, переход офицеров на должности в другие подразделения с целью расширения профессионального кругозора.

Главные военные прокуроры Израиля

Имя	Звание на посту	Период на посту	Годы жизни	Комментарий
Аарон Хотер-Йишай	полковник	1949 — 1950	1905 — 2003	Стал первым Главным военным прокурором, сменив подполковника Авраама Горали на посту главы Службы юстиции армии в 1948 году
Аарон Мояль	полковник	1950 — 1953	1914 — 1968	В дальнейшем генеральный директор Министерства внутренних дел Израиля
Меир Зоар	полковник	1953 — 1961	1910 — 1961	Скончался во время исполнения должности
Меир Шамгар	полковник	1961 — 1968	род. 1925	В дальнейшем бригадный генерал, Юридический советник правительства, Председатель Верховного суда Израиля
Цви Хадар	полковник	1968 — 1973	род. 1929
Цви Инбар	бригадный генерал	1973 — 1979	1935 — 2009	В дальнейшем Юридический советник кнессета
Дов Шефи	бригадный генерал	1979 — 1984	род. 1933
Бен-Цийон Фархи	бригадный генерал	1984 — 1986	род. 1937	В дальнейшем генерал-майор, Председатель Военного апелляционного суда
Амнон Страшнов	бригадный генерал	1986 — 1991	род. 1947
Илан Шифф	бригадный генерал	1991 — 1995	род. 1945	В дальнейшем генерал-майор, Председатель Военного апелляционного суда
Ури Шохам	бригадный генерал	1995 — 2000	род. 1948	В дальнейшем судья Верховного суда Израиля
Менахем Финкельштейн	генерал-майор	2000 — 2004	род. 1951
Авихай Мандельблит	генерал-майор	2004 — 2011	род. 1963	В дальнейшем Юридический советник правительства
Дани Эфрони	генерал-майор	2011 — 2015	род. 1958
Шарон Афек	бригадный генерал	с 2015	род. 1970

Ссылки

• [www.mag.idf.il/14-he/Patzar.aspx Официальный сайт Военной прокуратуры Израиля]  (иврит)
• Menachem Finkelstein and Yifat Tomer, "[www.findarticles.com/p/articles/mi_m6007/is_2002_Wntr/ai_103136516 The Israeli military legal system]," Air Force Law Review, Winter 2002.  (англ.)

Отрывок, характеризующий Военная прокуратура Израиля

«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.