Военно-воздушные силы Тихоокеанского флота

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Военно-воздушные силы Тихоокеанского флота

ВВС КТОФ (ВВС и ПВО КТОФ, МА КТОФ)
Годы существования

4 апреля 1932 года - н.в.

Страна

СССР СССР
Россия Россия

Подчинение

Командующий Краснознамённым Тихоокеанским флотом

Входит в

Тихоокеанский флот СССР/России,
Восточный военный округ

Тип

Оперативное объединение (до 1 июня 2009 года)

Включает в себя

Соединения, части и подразделения

Дислокация

Дальний Восток СССР/РФ:
* Приморский край,
* Хабаровский край,
* Камчатский край,
* Сахалинская область

Участие в

Вторая мировая война, Корейская война, Борьба с сомалийскими пиратами

Командиры
Известные командиры

см. список

Военно-воздушные силы Тихоокеанского флота (Военно-воздушные силы и ПВО Тихоокеанского флота, Морская Авиация Тихоокеанского флота) — род войск (сил) регионального командования. Предназначены для выполнения задач по обеспечению безопасности страны в Азиатско-Тихоокеанском регионе самостоятельно или совместно с другими средствами и силами ВМФ, других родов войск, а также выполнения специальных задач в интересах Министерства Обороны и других ведомств.

Для выполнения поставленных задач Авиация Тихоокеанского флота имеет сеть аэродромов берегового базирования с необходимой аэродромной инфраструктурой, летательные аппараты различных типов и классов, личный состав.





История морской авиации Дальнего востока

Становление в предвоенные годы

Идея создания Морской Авиации на Дальнем Востоке была заложена ещё в мае 1914 г., когда начальник МГШ вице-адмирал А. А. Ливен доложил морскому министру адмиралу И. К. Григоровичу о необходимости формирования при Сибирской флотилии гидроавиационной станции во Владивостоке. В этом докладе предполагалось развернуть первые отряды Морской Авиации на Дальнем Востоке к лету 1915 г. Однако начавшаяся в июле 1914 г. Первая мировая война отодвинула планы авиационного строительства на неопределённое время. Последовавшая за ней Гражданская война и иностранная интервенция не позволили создать на Тихом океане Морскую Авиацию в последующие 14 лет. Более того, и сама Сибирская флотилия фактически прекратила своё существование.

1 октября 1928 г. в Хабаровске на гидроаэродроме Красная Речка было завершено формирование 68-го отдельного речного гидроавиаотряда на самолётах MP-1 — первой морской авиационной части. Он вошёл в состав Дальневосточной военной флотилии (с 1931 г. переименованной в Амурскую Краснознамённую военную флотилию). Этим отрядом командовал отличившийся ещё в годы Гражданской войны военморлёт Э. М. Лухт.

В конце 1931 г. на Дальний Восток перебазировали с Чёрного моря 111-й отряд ОСО (бывш. 66-я ОМРАЭ ВВС ЧМ), вооружённый 12 летающими лодками S-626hc. Перезимовав в Хабаровске, в начале 1932 г. этот отряд, ставший именоваться 111-й отдельной морской дальнеразведывательной эскадрильей, прибыл в Приморье к новому месту дислокации на ст. Океанская.

В 1931-32 гг. на Дальний Восток перелетели тяжёлые бомбардировщики ТБ-1 и ТБ-3. Из них сформировали две тяжёлые бомбардировочные авиационные бригады, которые получили номера: 26-я ТБАБ и 28-я ТБАБ. Первоначально обе бригады базировались в Хабаровске, но вскоре 28-ю ТБАБ перебазировали на аэродром Воздвиженка.

К 1 апреля 1932 г. было завершено формирование штаба Морских Сил Дальнего Востока (МСДВ), а 21 апреля в приказе было объявлено о формировании первых частей и соединений. Они берут своё начало с «Плана проведения особых мероприятий по сформированию Морских Сил Дальнего Востока», утверждённого Наркомвоенмором в феврале 1932 г., и «Плана оргмероприятий штаба РККА на 1933 г.» № 1/28304 от 08.10.1932 г. Морские Силы Дальнего Востока создавались на базе уже существующих частей и соединений АмВФ, ОКДВА и ВВС РККА, а также вновь формируемых или перебазируемых частей из европейской части СССР.

В апреле 1932 г. в Воздвиженку из Евпатории перебазируется 76-й отдельный истребительный авиационный отряд ВВС Черноморского флота под командованием военлёта П. А. Фёдорова, вооружённый самолётами И-5. На Дальнем Востоке отряд вошёл в состав ВВС ОКДВА, а к февралю 1933 г. он передаётся во вновь сформированную 19-ю авиационную бригаду ВВС МСДВ. В октябре того же года 76-й ОИАО переформируется в 28-ю отдельную истребительную авиационную эскадрилью.

Летом 1933 г. в Хабаровске формируется ещё одна истребительная часть ВВС МСДВ — 26-я отдельная истребительная авиационная эскадрилья, под командованием М. П. Харитонова, вошедшая в состав 26-й ТБАБ.

30 апреля 1933 г. была введена должность помощника командующего МСДВ по авиации, который являлся начальником ВВС флота. На неё был назначен комдив Л. И. Никифоров, переведённый из ОСОАВИАХИМа. До лета 1932 г. он был начальником ВВС БМ. Никифорову передали в подчинение все соединения и части ВВС МСДВ, и с 1 мая 1933 г. он приступил к формированию управления и штаба ВВС МСДВ ((приказ РВС МСДВ № 0314 от 30.04.1933 г., РГА ВМФ ф. Р-1090, оп. 6, д. 9)).

На 1 января 1934 г. в составе ВВС МСДВ числилось 36 ТБ-3 и 13 ТБ-1. В этом же году на аэродром Николаевка из Новочеркасска прибыли 22-я и 32-я легкобомбардировочные авиационные эскадрильи, на самолётах Р-5. В октябре 1935 г. из Подмосковья в Новонежино Дальневосточного края была перебазирована ещё одна бомбардировочная часть — 26-я ЛБАЭ, также вооружённая самолётами Р-5. В начале 1936 г. началось формирование второго соединения тяжёлых бомбардировщиков — 20-й ТБАБ ВВС ТОФ, на аэродроме Чернышёвка. На её вооружении состояли самолёты ТБ-3. В этом же году была сформирована 125-я морская тяжёлая (минно-торпедная) авиационная бригада, с дислокацией в с. Романовка. В состав бригады вошли: 26-я МТАЭ (бывш. 26-я ЛБАЭ) на аэродроме Новонежино, на самолётах Р-5Т и СБ; 109-я ТБАЭ в Романовке, на самолётах ТБ-1, ТБ-3 (из состава 28-й ТБАБ); 30-я крейсерская АЭ на аэродроме Суходол, на самолётах Р-5А и КР-6. К концу года в Николаевке на базе 22-й и 32-й СБАЭ, которые перевооружились на самолёты СБ, были сформированы ещё две новые эскадрильи: 52-я и 53-я СБАЭ, на самолётах СБ.

В конце 1933 г. вышло Постановление Совета Труда и Обороны «О мероприятиях по укреплению Амура и побережья Дальнего Востока», в соответствии с которым, к ноябрю 1934 г. планировалось развернуть на Дальнем Востоке 11 авиационных эскадрилий. Для реализации этих замыслов, в соответствии с «Планом оргмероприятий штаба РККА на 1934 г.» № 1/1/33053 о т21.12.1933 г. и№ 1/1/31880 от 05.10.1933 г., в течение 1934 г. на Дальний Восток были перебазированы:

— 17-я отдельная морская разведывательная авиационная эскадрилья поплавковых Р-5 — в б. Врангеля

— 30-я крейсерская морская авиационная эскадрилья вооружённая поплавковыми Р-6 — в б. Суходол

— 53-й отдельный морской разведывательный авиационный отряд на самолётах МБР-4 — в б. Ольга

— 22-я легкобомбардировочная авиационная эскадрилья на самолётах Р-5 — на аэродром Николаевка

— 3-й отдельный авиационный отряд волнового управления на самолётах МБР-4ВУ — в б. Врангеля

— 7-й корректировочный авиационный отряд — в б. Воевода на о. Русский

— отдельное авиационное звено волнового управления — на ст. Океанская (вошло в 55-й ОМРАО).

В этом же году ВВС флота пополнились ещё тремя истребительными частями, также передислоцированными из европейской части СССР:

— 9-й ОИАЭ им. Ворошилова (из Смоленска) — на аэродром Угловая

— 32-й ОИАЭ (из Нового Петергофа) — на аэродром Петровка

— 108-й ОИАЭ (из Брянска) — на аэродром Новолитовск.

Все эти эскадрильи были вооружены истребителями И-5.

На 1 января 1935 г. в составе ВВС МСДВ числилось: авиаэскадрилий — 13, авиаотрядов — 4, авиазвеньев — 3, самолётов— 274, в том числе: 35 ТБ-3, 13ТБ-1, 118 И-5, 33 МБР-4 и S-626hc, 10 МБР-2, 31 Р-5, 10 Р-5а, 12 Р-6а, 12 Р-6.

В январе 1935 г. Морские Силы Дальнего Востока были переименованы в Тихоокеанский флот, и, соответственно, Военно-воздушные Силы МСДВ с этого времени стали именоваться Военно-Воздушными Силами Тихоокеанского флота. С 10 января 1935 г., вместо управления ВВС МСДВ, был сформирован отдел ВВС ТОФ (Приказ Командующего ТОФ № 014 от 10.01.1935 г., РГА ВМФ ф. Р-1090, оп. 6, д. 28). Помощник командующего флотом по ВВС теперь стал именоваться Начальником ВВС флота. В Новонежино из Московского военного округа была перебазирована ещё одна лётная часть — 26-я легкобомбардировочная авиационная эскадрилья. На её вооружении состояли самолёты Р-5, переоборудованные для подвески торпед. Она стала родоначальником минно-торпедной авиации ТОФ.

По состоянию на 1 января 1936 г., в составе ВВС ТОФ имелось: авиаэскадрилий — 14, авиаотрядов — 5, авиазвеньев — 3. Всего самолётов — 466, в том числе: 35 ТБ-3, 13 ТБ-1, 115 И-5, 72 И-15бис, 39 И-16, 33 МБР-4 и S-626hc, 47 МБР-2, 72 Р-5, 16 Р-5а, 12 Р-6а, 12 Р-6.

В начале 1936 г. в составе ВВС ТОФ была сформирована 42-я истребительная авиационная бригада, которая включила в себя 9-ю ОИАЭ на аэродроме Южная Угловая, 43-ю ОИАЭ на аэродроме Кневичи и 44-ю ОИАЭ на аэродроме Южная Угловая. А в октябре того же года к ней добавилась 125-я минно-торпедная авиационная бригада (в ряде источников она именуется морской тяжёлой бригадой), основу которой составили: 26-я МТАЭ (бывшая 26-я ЛБАЭ) на аэродроме Новонежино, на самолётах Р-5Т и СБ; 109-я ТБАЭ на аэродроме Романовка, на самолётах ТБ-1, ТБ-3 (из состава 28-й ТБАБ); 30-я крейсерская АЭ на аэродроме Суходол, на самолётах Р-5а и КР-6; 32-я ОИАЭ на аэродроме Петровка, 16-й ОТАО на аэродромах Воздвиженка и Романовка, а также и 28-й ОТРЕНАО на аэродроме Воздвиженка. С 1 июня, в соответствии с Приказом Командующего ТОФ № 0037 от 02.06.1936 г., отдел Воздушных Сил ТОФ был переформирован в управление Военно-Воздушных Сил Тихоокеанского флота, по штату № 2/634 (Приказ Командующего ТОФ № 0071 от 05.11.1936 г.). Окончательно переформирование было завершено к 1 октября 1936 г. Именно эта дата стала официально считаться днём образования управления ВВС ТОФ.

В 1937 г. 20-я ТБАБ вышла из состава ВВС ТОФ и перешла в подчинение ВВС ОКДВА.

Конец 1937 г. — начало 1938 г. на ТОФ ознаменовался чистками его рядов от «врагов народа». В сталинских застенках сгинули Л. И. Никифоров, А. Г. Добролеж, П. А. Санчук, Н. П. Милешкин и многие другие военачальники, чьим упорным беззаветным трудом создавалась мощь тихоокеанской авиации.

С января 1938 г. новым начальником ВВС ТОФ был назначен комбриг С. Ф. Жаворонков.

Весной 1938 г. произошла реформа Морской Авиации, которая затронула также и бомбардировочную авиацию ТОФ. На базе 125-й МТАБ был сформирован 4-й минно-торпедный авиационный полк по штату № 15/828-Б, с дислокацией управления полка и 1-й АЭ в Романовке (ТБ-1 и ТБ-3), 2-я АЭ на Р-5 и СБ — в Новонежино, и 3-я АЭ на КР-6А — на аэродроме Суходол. Полк в течение года был перевооружён на ДБ-3Т, которые ударными темпами строил авиазавод в Комсомольске-на-Амуре. С 25 июня 1938 г., на основании Приказа НК ВМФ № 0039, на аэродроме Евпатория в Крыму для 4-го МТАП начала формироваться 4-я АЭ на самолётах ДБ-3. К концу 1938 года полк был сформирован, старые ТБ-1 и ТБ-3 были переданы в 16-й ОТАО ВВС ТОФ, который базировался тоже в Романовке. Скоростные бомбардировочные эскадрильи полка были обращены на формирование 34-го СБАП. Обе эти части составили новую 29-ю авиационную бригаду ВВС ТОФ. Но, одновременно с этим, 28-я ТБАБ была передана в состав ОКДВА.

В июле-августе 1938 г. 1-й ИАП, 14-й ИАП и 115-й МБРАП частью сил принимали участие в боевых действиях советских войск с японцами у оз. Хасан. После окончания боёв ряд авиаторов-тихоокеанцев был награждён правительственными наградами и знаками «Участник боёв у оз. Хасан».

Состав ВВС ТОФ на 1 апреля 1938 г.

Управление ВВС ТОФ — город Владивосток.

28-я ТБАБ (Воздвиженка): 108-я, 110-я ТБАЭ (аэр. Воздвиженка) , 111-я ТБАЭ (Коммуна им. Ленина), 112-я ТБАЭ (Михайловка), 55-я КРАЭ (Новоникольск), 28-я ОИАЭ (Воздвиженка) ;

125-я МТАБ (Романовка): 109-я ТБАЭ (Романовка), 26-я МТАЭ (Новонежино), 30-я КРАЭ (Суходол), 32-я ОИАЭ (Петровка), 16-й ОТАО (Романовка);

42-я ИАБ (Угловая): 9-я ОИАЭ (Угловая), 43-я ОИАЭ (Кневичи), 44-я ОИАЭ (Угловая, Советская Гавань);

108-я ОИАЭ (Унаши);

22-я ОСБАЭ (Николаевка), 52-я ОСБАЭ (Николаевка); 53-яОСБАЭ (Николаевка);

3-я ОМДРАЭ (Океанская), 17-я ОМДРАЭ (Врангель), 27-я ОМБРАЭ (Океанская), 28-я ОМБРАЭ (Суходол), 30-я ОАЭВУ (Патрокл);

53-й ОМРАО (Ольга), 55-й ОМРАО (Советская Гавань), 60-й ОКОРАО (Воевода);

3-й ОТРЕНАО (Океанская);

ОАО управления ВВС (Вторая Речка), 3-е ОАЗ ВУ (Бяудэ);

4-е ОАЗ ВУ (Разбойник), 5-е ОАЗ ВУ (Советская Гавань), 7-е ОАЗ ВУ (Находка), 13-е ОАЗСВ (Океанская), 15-е ОАЗ ВУ (Ольга), гидрографическое ОАЗ (Воевода).

В 1939 году в истребительные части ТОФ поступает для перевооружения самолёт И-153.

В предвоенные годы в Приморье формируются 6-я и 7-я смешанные бомбардировочные авиационные эскадрильи, вооружённые самолётами СБ. В конце 1939 — начале 1940 г. были сформированы ВВС Северной Тихоокеанской флотилии (СТОФ), управление которых размещалось в посёлке Бяудэ в пригороде Советской Гавани. Постепенно в их составе начали формироваться авиационные части различного предназначения, но ударной авиации ещё не было.

В 1940 г. в Советской Гавани был сформирован 42-й смешанный авиационный полк, куда влилась 7-я СБАЭ, а 6-я СБАЭ была переименована в 37-ю СБАЭ и перебазирована в Магадан. Обе эти части вошли в состав ВВС СТОФ. Тогда же на аэродроме Новороссия была сформирована 36-я СБАЭ.

В мае 1941 г. на базе двух эскадрилий 4-го МТАП и 36-й СБАЭ формируется новая авиационная часть — 50-й смешанный бомбардировочный авиационный полк, на самолётах ДБ-3 и СБ. К 22 июня 1941 г. в составе ВВС ТОФ насчитывалось 186 бомбардировщиков и торпедоносцев (87 ДБ-3 и ДБ-3Ф , а также 99 СБ).

Состав ВВС ТОФ в 1941 г.

Управление ВВС ТОФ — город Владивосток.

29-я АБ (Романовка): 4-й МТАП, 34-й БАП, 50-й СБАП;

7-я ИАБ (Центральная Угловая): 6-й ИАП, 14-й ИАП, 39-й ИАП;

100-я ОИАЭ;

115-й ОМРАП;

16-й ОМРАП;

2-й УАП;

37-я ОСБАЭ, 47-я ОМРАЭ, 53-я ОМРАЭ, 57-я ОМРАЭ, 63-я ОАЭ ВУ;

4-е ОАЗ ВУ, 6-е ОАЗ ВУ, 8-й ОКОРАО ПВО, 13-е ОАЗСВ, 14-е ОСАНАЗ, ОАЗСВ.

Вторая мировая война

В августе 1941 г., на основании циркуляра НГМШ ВМФ № 0057 от 30.07.1941 г., авиационные части ВВС ТОФ были переведены на штаты военного времени.

Несмотря на начало Великой Отечественной войны, строительство ВВС ТОФ хотя и замедлилось, но не остановилось совсем. Так, с июня 1941 г. по декабрь 1942 г, Авиация флота получила 61 самолёт ДБ-3 (в том числе, 32 ДБ-3 в принятом от ВВС КА 14-м ДБАП, переименованном в ВВС ТОФ в 52-й ДБАП), 16 МиГ-3, 2 Бе-4, по одному ЛаГГ-3, Пе-2 и Че-2 (летающие лодки МДР-6). В то же время, 73 самолёта ВВС ТОФ были потеряны в лётных происшествиях, а ещё 21 ДБ-3 был передан ВВС воюющих флотов.

В 1942 г. на вооружении ВВС ТОФ имелось 803 самолёта различных типов, в том числе: истребителей — 289 (149 И-16, 76 И-15бис, 48 И-153, 16 МиГ-1), бомбардировщиков — 186 (107 ДБ-3 и 79 СБ), колёсных разведчиков — 11 (9 Р-5 и 2 Р-6), морских разведчиков — 168 (159 МБР-2 и 9 Че-2), транспортных самолётов — 21 (13 ТБ-3, 6 ТБ-1, 2 МП-1), учебных, санитарных и связи — 128 (49 У-2, 36 УТ-1, 15 УТ-2, 22 УТИ-4, 6 С-2).

Весной 1942 года полки переведены на трёхэскадрильный состав (вместо пяти). Из высвободившихся при этих штатных преобразованиях людей и техники формируются 49-й МТАП, 33-й БАП, 12-й, 17-й и 19-й ИАП. Кроме того, на ТОФ переводится управление 10-й бомбардировочной авиационной бригады Балтийского флота, в которую включили 33-й, 34-й БАП и 19-й ИАП.

В марте 1942 года части и подразделения ВВС ТОФ, дислоцирующиеся в районе Владимиро-Ольгинской военно-морской базы (100-я, 101-я ОИАЭ, а также 53-я ОМРАЭ и 15-е ОАЗ ВУ), объединяются в состав 1-й авиационной группы (в июне 1943 г. на базе 100-й и 101-й ИАЭ был сформирован 31-й ИАП ВВС ТОФ).

Кроме задач подготовки личного состава для ВВС воюющих флотов и стратегического сдерживания на Дальнем Востоке, перед командованием Авиации флота ставились и вполне конкретные боевые задачи на случай войны с Японией. Весной 1942 г. Дальневосточный фронт получил директиву № 170149 от 16.03.1942 г., за подписью ВГК И. В. Сталина и НГШ Б. М. Шапошникова, о подготовке наступления в Северном Китае. В ней, в части, касающейся ТОФ и ВВС ТОФ, говорилось:

«… Для действий по Японским островам командующему ДВФ из состава фронта к 25 марта 1942 г. передать ТОФ один авиационный дальнебомбардировочный полк, в количестве 30 самолётов ДБ-3. Всей дальнебомбардировочной авиацией ТОФ производить налёты, группами по 8-10 самолётов, по Токио, Йокосука, Майдзуру и Оминато, с целью разрушения промышленных объектов, военно-морских и воздушных баз…».

В свете этой директивы, в состав Авиации флота был передан 14-й ДБАП из ВВС 1-й ОКА ДВФ.

К лету 1943 г. на советско-германском фронте наступил перелом в нашу пользу. Вместе с ним начался новый этап развития ВВС ТОФ. В марте 1943 г. был сформирован 26-й ШАП — первая часть штурмовой авиации на ТОФ, вооружённая самолётами Ил-2. В июне к нему добавились 37-й ШАП и 38-й ИАП. Все три полка составили 12-ю штурмовую авиационную бригаду ВВС ТОФ.

В 1943 г. на вооружении ВВС ТОФ состояло 945 самолётов различных типов, в том числе: истребителей — 339 (143 И-16, 77 И-15бис, 63 И-153, 56 МиГ-3), бомбардировщиков — 213 (121 ДБ-3 и 91 СБ, 1 Пе-2), штурмовиков Ил-2 — 10, колёсных разведчиков 8 (7 Р-5 и 1 Р-6), морских разведчиков — 233 (227 МБР-2 и 6 Че-2), транспортных самолётов — 20 (13 ТБ-3, 5 ТБ-1, 2 МП-1), учебных, санитарных и связи — 122 (40 По-2, 36 УТ-1, 17 УТ-2, 19 УТИ-4, 10 С-2).

К августу 1943 г. авиационные бригады ВВС ТОФ, как и во всей Авиации ВМФ, переформируются в авиационные дивизии (29-я АБ стала 2-й МТАД, 10-я БАБ — 10-й БАД, 7-й ИАБ — 7-й ИАД, 12-я ШАБ — 12-й ШАД). Тогда же 50-й МТАП был переформирован в 50-й отдельный разведывательный авиационный полк

С учетом всех этих реорганизаций, на 1 января 1944 года, ВВС ТОФ включали 22 авиаполка (для сравнения, ВВС СФ, БФ и ЧФ составляли, в сумме, 38 авиаполков). На вооружение истребительной авиации начали поступать самолёты Як-7 и ЛаГГ-3. Следует заметить, что самолёты данного типа уже с трудом можно было назвать современными. На западе страны они в то время постепенно заменялись на отечественные Як-9, Ла-5 и иностранные Р-39 «Аэрокобра» и Р-40 «Киттихаук», но на Дальнем Востоке они ещё смогли «сказать своё слово» в предстоящих боях с японцами.

В 1944 г. на вооружении ВВС ТОФ (без учёта ВВС СТОФ) состояло 897 самолётов различных типов (из них 746 — исправных), в том числе: истребителей — 339 (120 И-16, 58 И-15бис, 39 И-153, 55 МиГ-3, 48 ЛаГГ-3, 44 Як-7), бомбардировщиков — 182 (113 ДБ-3, 63 СБ, 6 Пе-2), штурмовиков Ил-2 — 78, колёсных разведчиков 7 (6 Р-5 и 1 Р-6), морских разведчиков — 173 (165 МБР-2, 2 Бе-4 и 6 Че-2), транспортных самолётов — 15 (10 ТБ-3, 3 ТБ-1, 1 МП-1, 1 Ли-2), учебных, санитарных и связи — 103 (35 По-2, 34 УТ-1, 14 УТ-2, 14 УТИ-4, 6 С-2).

С конца 1944 г. и до начала войны с Японией в ВВС ТОФ и СТОФ формируется ещё шесть авиаполков: 55-й ПАП, 56-й и 60-й ШАП, 58-й, 59-й и 61-й ИАП. Все они вошли в состав новых 15-й и 16-й смешанных авиадивизий (последняя была сформирована в январе 1945 г. на базе 1-й авиационной группы ВВС ТОФ).

Количество летательных аппаратов неуклонно росло, и в начале 1945 г. на вооружении ВВС ТОФ (без учёта ВВС СТОФ) числилось уже 1130 самолётов различных типов. В том числе: истребителей — 477 (87 И-16, 19 И-15бис, 20 И-153, 70 МиГ-3, 141 ЛаГГ-3, 64 Як-7, 76 Як-9), бомбардировщиков — 210 (104 ДБ-3 и 46 СБ, 60 Пе-2), штурмовиков — 120 (114 Ил-2, 6 Ил-10), патрульных самолётов PBN-1 «Номад» — 28, морских разведчиков — 138 (129 МБР-2, 4 Бе-4, и 5 Че-2), транспортных самолётов — 12 (8 ТБ-3, 1 ТБ-1, 1 МП-1, 2 Ли-2), учебных, санитарных и связи — 145 (74 По-2, 29 УТ-1, 22 УТ-2, 14 УТИ-4, 6 С-2).

Росли поставки иностранной авиационной техники. Если на 1 января 1945 г. Авиация ТОФ имела только 28 летающих лодок PBN-1 «Номад», то к 9 сентября на флоте числилось в строю уже 49 самолётов PBN-1 «Номад» и 21 амфибий PBY-6A «Каталина», что составляло 31 % гидроавиации флота.

В первой половине 1945 года на вооружение частей Морской Авиации ТОФ поступили самолёты новых типов отечественного и импортного производства: Ла-7, Ту-2, Дуглас А-20 «Бостон».

В июле 1945 года, для усиления ВВС ТОФ, с запада были переброшены 27-й ИАП ВВС СФ, 43-й ИАП ВВС ЧФ на самолётах Р-39 «Аэрокобра», и 36-й МТАП ВВС СФ на самолётах А-20 «Бостон». Все три полка вошли в подчинение командиру 2-й МТАД.

8 августа 1945 г. Советский Союз объявил войну Японии. К этому времени, по данным исторического отдела ВМФ, ВВС ТОФ и СТОФ насчитывали 1790 самолётов, в том числе, 1495 боевых. Из них: истребителей — 665, штурмовиков— 243, бомбардировщиков— 164, торпедоносцев — 157, разведчиков — 266, транспортных — 7, вспомогательных и связи — 247 (По данным РГА ВМФ, Тихоокеанская авиация насчитывала 669 истребителей, 201 бомбардировщик, 179 торпедоносцев, 256 штурмовиков, 208разведчиков, 7 транспортных и 67 учебных самолётов; итого 1587). Интересно, что началу боевых действий парк авиатехники ВВС флота состоял как из совершенно новых машин типа Ту-2 и Ил-10, так и раритетных ЛаГГ-3 (41-й ИАП) и ДБ-3Т (52-й МТАП).

Эти силы были распределены между:

— тремя пикировочно-бомбардировочными полками: 33-м БАП, 34-м БАП, 55-м ПАП;

— четырьмя минно-торпедными полками: 4-м МТАП, 36-м МТАП, 49-м МТАП и 52-м МТАП;

—четырьмя штурмовыми полками: 26-м ШАП, 37-м ШАП, 56-м ШАП, 60-м ШАП;

— 14-ю истребительными полками: 6-м ИАП, 12-м ИАП, 14-м ИАП, 17-м ИАП, 19-м ИАП, 27-м ИАП, 31-м ИАП, 38-м ИАП, 39-м ИАП, 41-м ИАП, 43-м ИАП, 58-м ИАП, 59-м ИАП, 61-м ИАП;

— пятью разведывательными полками: 16-м ОМРАП, 48-м ОМРАП, 50-м ОРАП, 115-м ОМРАП, 117-м ОМРАП;

Кроме того, имелось некоторое число отдельных эскадрилий, отрядов и звеньев боевой и вспомогательной авиации.

В предстоящих боевых действиях Военно-Воздушные Силы флота и флотилии должны были решать следующие задачи:

— уничтожение кораблей и транспортов противника в портах Северной Кореи и Южного Сахалина;

— нарушение морских коммуникаций противника;

— ведение боевых действий в интересах сухопутных войск и операций, проводимых флотом;

— противовоздушная оборона флота и конвоев на переходе морем;

— ведение воздушной разведки.

Боевые действия против японских войск ВВС ТОФ и ВВС СТОФ вели с 9 по 26 августа 1945 г. Всего было выполнено 4724 самолётовылета, из них: ВВС ТОФ — 3550, ВВС СТОФ — 1174. Авиацией флота были потоплены 1 фрегат, 25 тральщиков, 20 вспомогательных и транспортных судов. В воздушных боях было сбито 4 самолёта противника.

Наши потери составили 57 машин, из которых 37 (в том числе две — в ВВС СТОФ) считались погибшими по боевым причинам. За это же время поступило порядка 200 самолётов, в том числе: 14 Ту-2, 27 А-20, 25 Ил-2, 10 Ил-4, 100 Р-39 «Аэрокобра», 20 Як-9, 3 PBY-6 «Каталина».

За время боевых действий в ВВС Тихоокеанского флота погибли 55 человек: 23 лётчика, 9 штурманов, 8 стрелков-радистов, 14 стрелков и 1 механик. Звания Героя Советского Союза удостоено 15 человек (один посмертно).

За мужество и героизм, проявленные в боях с Японией, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14.09.1945 года, Приказом ВГК № 0501 от 15.09.1945 года, Приказом НК ВМФ № 01803 от 26.08.1945 года, Приказом НК ВМФ № 0481 от 28.08.1945 года и Приказом НК ВМФ № 0524 от 26.09.1945 года были награждены орденами и удостоены почётных наименований следующие части и соединения Военно-Воздушных Сил ТОФ:

Минно-торпедная и бомбардировочная авиация:

— 10-я авиационная дивизия пикирующих бомбардировщиков награждена орденом Красного Знамени и удостоена почётного наименования «Сейсинская»;

— 2-я минно-торпедная авиационная дивизия им. Н. А. Острякова награждена орденом Красного Знамени и удостоена почётного наименования «Рананская»;

— 34-й ближнебомбардировочный авиационный полк преобразован в гвардейский (переименован в 17-й гв. ББАП) и награждён орденом Красного Знамени;

— 52-й минно-торпедный авиационный полк преобразован в гвардейский;

— 4-й минно-торпедный авиационный полк награждён орденом Красного Знамени.

Штурмовая авиация:

— 12-я штурмовая авиационная дивизия награждена орденом Красного Знамени и удостоена почётного наименования «Расинская»;

— 26-й штурмовой авиационный полк преобразован в гвардейский;

— 37-й штурмовой авиационный полк преобразован в гвардейский;

— 56-й штурмовому авиационному полку присвоено почётное наименование «Сахалинский».

Истребительная авиация:

— 42-му истребительному авиационному полку присвоено почётное наименование «Сахалинский»;

— 6-й истребительный авиационный полк преобразован в гвардейский (переименован в 22-й гв. ИАП);

— 19-й истребительный авиационный полк преобразован в гвардейский;

— 61-й истребительный авиационный полк преобразован в гвардейский.

Разведывательная авиация:

— 16-й морской ближнеразведывательный авиационный полк награждён орденом Красного Знамени и удостоен почётного наименования «Порт-Артурский»;

— 50-й отдельный дальнеразведывательный авиационный полк преобразован в гвардейский;

— 115-му отдельному морскому ближнеразведывательному авиационному полку присвоено почётное наименование «Юкинский»;

— 48-й отдельный морской ближнеразведывательный авиационный полк награждён орденом Красного Знамени и удостоен почётного наименования «Сахалинский».

Первые послевоенные годы

Первые послевоенные годы характеризовались интенсивным реформированием Вооружённых Сил СССР, которое самым непосредственным образом коснулось и Морскую авиацию Тихоокеанского флота.

5 октября 1945 года было расформировано управление ВВС Северо-тихоокеанской флотилии. На его основе создаётся управление 3-го авиационного корпуса ВМФ, с дислокацией в Советской Гавани (Приказ командующего ТОФ № 011 от 22.01.1946 года). Все авиационные части ВВС СТОФ переходят в подчинение командующему ВВС ТОФ.

17 декабря 1945 г. в Порт-Артуре, на аэродроме Тученцзы формируется 18-я смешанная авиационная дивизия. В состав дивизии входят 36-й МТАП, 27-й ИАП, 61-й гв. ИАП, перебазированные в Китай из Приморья.

В конце 1945 г. — начале 1946 года были образованы Сахалинская и Камчатская военные флотилии, а также Южный и Владивостокский МОР, Порт-Артурская ВМБ. Часть сил из состава ВВС ТОФ, в соответствии с циркуляром НГШ ВМФ № 0059 от 05.10.1945 г., была выделена в эти объединения (приказ командующего ТОФ № 004 от 02.02.1946 года):

— во Владивостокский МОР: управление 7-й ИАД, 22-й гв. ИАП, 31-й ИАП, 53-й ИАП, 57-й ИАП, 14-я ОАРТАЭ, 53-я ОМБРАЭ, 57-я ОМБРАЭ;

— в Сахалинскую военную флотилию: управление 15-й САД, управление 16-й САД, 41-й ИАП, 42-й ОИАП, 48-й ОМДРАП, 55-й ПАП, 56-й ОШАП, 58-й ИАП, 60-й ШАП, 117-й ОМДРАП, 15-й ОТАО, 2-е ОАЗ ВУ, 5-е ОАЗ ВУ, 13-й ОАЗСВ;

— в Камчатскую военную флотилию: управление 17-й САД. 19-й гв. ИАП, 59-й ИАП, 64-й ДБАП

— в Южный МОР: 14-й ИАП;

— в Порт-Артурскую ВМБ: управление 18-й САД, 36-й МТАП, 27-й ИАП, 61-й гв. ИАП.

К началу 1946 г. часть истребительных полков ВВС ТОФ перевооружилась на самолёты Р-63 «Кингкобра» (в первую очередь, 27-й и 43-й ИАП).

В 1946 г. на вооружении ВВС ТОФ числилось 1227 самолётов различных типов, в том числе: истребителей — 538 (47 Ла-7, 91 ЛаГГ-3, 11 Як-7, 271 Як-9, 118 Р-63 «Кингкобра»), бомбардировщиков — 180 (21 Ту-2, 85 ДБ-3б, 14 СБ, 60 Пе-2), торпедоносцев — 116 (85 А-20 «Бостон», 31 Ил-4), штурмовиков — 154 (88 Ил-2, 66 Ил-10), самолётов-амфибий PBN-1 «Номад» — 34, морских разведчиков — 100 (84 МБР-2, 16 Бе-4), транспортных самолётов — 5 (1 МП-1, 2 Ли-2, 2 С-47), учебных, санитарных и связи — 100 (62 По-2, 14 УТ-1, 19 УТ-2, 5 С-2).

В 1946—1947 гг. продолжился процесс сокращения морской авиации ТОФ. В конце 1946 года., в соответствии с приказом командующего ТОФ № 0025 от 21.12.1946 г., все лётные части ВВС ТОФ были переведены на штаты мирного времени.

Первая волна послевоенных сокращений пришлась на 1946 г., когда были расформированы 2-й УАП, 117-й ОМДРАП, 35-я ОДБАЭ, 37-я ОСБАЭ, 4-е и 6-е ОАЗ ВУ.

В январе 1947 года, после того, как подобная реформа была проведена на Балтике, Тихоокеанский флот был разделён на 5-й и 7-й ВМФ, с главными базами во Владивостоке и Советской Гавани соответственно. Это разделение коснулось и ВВС ТОФ. На основании приказа военно-морского министра № 001/ов от 12.02.1947 г.:

— с 1 мая 1947 года управление ВВС ТОФ было переформировано в управление ВВС 5-го ВМФ. Командующим ВВС 5-го ВМФ остался Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Преображенский Е. Н.

— с 14 мая 1947 г. управление 3-го Авиационного Командования ВМС было переформировано в управление ВВС 7-го ВМФ, с дислокацией в г. Корсаков. Командующим ВВС 7-го ВМФ был назначен Герой Советского Союза генерал-майор авиации Наумов Н. А. В состав ВВС 7-го ВМФ из ВВС 5-го ВМФ были переданы: управления 15-й и 16-й САД, 41 -й, 42-й, 58-й, 59-й ИАП, 56-й, 60-й ШАП, 55-й АППБ, 48-й ОМДРАП, 29-я и 31-я ОМБРАЭ, 15-й ОТАО.

С 15 декабря 1947 г., в соответствии с циркуляром НГШ ВМС № 0036 от 07.10.1947 года, ВВС 5-го ВМФ перешли на типовую организацию ВВС ВС СССР. На основании его, в Морской Авиации прошел процесс преобразования бомбардировочных частей и соединений в минно-торпедные. Так, 10-я Авиационная дивизия пикирующих бомбардировщиков стала именоваться 89-й минно-торпедной дивизией, и её полки — 17-й гв. АППБ, 55-й АППБ и 64-й ДБАП стали, соответственно, 567-м гв. (ДБАП) МТАП, 568-м МТАП и 570-м МТАП.

Вторая волна сокращений в декабре 1947 года оказалась гораздо сильнее — была расформирована вся штурмовая авиация ТОФ: ликвидировано управление 12-й ШАД и её полки — 26-й гв., 37-й гв., 56-й и 60-й штурмовые авиационные полки (в ВВС западных флотов части штурмовой авиации, в основном, «перепрофилировались»). Также были расформированы: 17-я САД (сформирована в 1946 г.), ряд полков истребительной авиации (38-й ИАП, 39-й ИАП, 61-й гв. ИАП), 33-й БАП, 31-я ОМБРАЭ (сформирована в 1946 г.), 47-я ОМБРАЭ, 57-я ОМБРАЭ, 5-е ОМБРАЗ, 2-е ОАЗ ВУ, 14-е ОСАНАЗ, 14-я ОАРТАЭ.

В декабре 1948 года был расформирован Южный BMP в Гензане (Корея), и базирующий там 57-й ИАП выведен в Приморье.

В марте 1950 года в состав ВВС 5-го ВМФ на аэродром Саншилипу Порт-Артурской ВМБ (КНР) принята из ВВС СА 194-я бомбардировочная авиационная дивизия, вооружённая самолётами Ту-2. С 15 сентября она становится 589-й минно-торпедной авиационной дивизией (с 1955 г. — 130-й МТАД). Входящие в дивизию бомбардировочные полки, соответственно, переименовываются: 10-й гв. БАП — в 1534-й гв. МТАП, 114-й гв. БАП — в 1535-й гв. МТАП, 860-й БАП — в 1540-й МТАП.

В сентябре 1950 г. происходит реорганизация авиационной группировки ТОФ в Китае: формируется управление 55-го авиационного корпуса ВМС, с дислокацией в Порт-Артуре, подчинённое командиру Порт-Артурской ВМБ, а 18-я САД, после выхода из неё 36-го МТАП, переформируется в 509-ю истребительную авиационную дивизию (348-й, 405-й ИАП, 559-я ОУТАЭ). Но уже в декабре того же года 55-й АК ВМС был переименован в 105-й авиационный корпус ВМС (так как в это же время в составе 54-й ВА Приморского ВО уже имелся 55-й ИАК ВВС).

6 марта 1952 г. штаб ВВС 5-го ВМФ был передислоцирован из центра Владивостока на его тогдашнюю окраину — Вторую Речку, где располагался одноимённый аэродром (в настоящее время этот аэродром не существует) и был оборудован защищенный командный пункт «Колокол».

15 сентября 1952 г. все истребительные части и соединения ВВС ТОФ сводятся в 106-й истребительный авиационный корпус, управление которого дислоцируется в г. Владивостоке.

Боевые действия в Корее

Советская военная авиация была направлена в Китай ещё в начале 1950 года для защиты района Шанхая от налётов ВВС Гоминьдана. С началом Корейской войны территория Китая стала периодически подвергаться налётам американской авиации. Когда Китай вступил в войну в октябре 1950 года, на советскую авиацию была возложена задача прикрытия китайских войск и тыловых коммуникаций от действий штурмовой и бомбардировочной авиации ООН (главным образом ВС США). Первый боевой вылет советские лётчики совершили 1 ноября. К этому времени в Северо-Восточном Китае были сосредоточены три истребительные авиадивизии СССР, которые 27 ноября были объединены в 64-й истребительный авиакорпус[1]. Изначально он входил в состав Оперативной группы советских ВВС на территории Китая, а в ноябре 1951 года был включён в Объединённую воздушную армию (в составе которой также действовали корейские и китайские лётные части).

В задачи 64-го авиакорпуса входило обеспечение прикрытия мостов и Супхунской ГЭС на реке Ялуцзян (пограничная река между Кореей и Китаем), военных и экономических объектов на территории КНДР, а также тыловых коммуникаций китайских и корейских войск. Помимо этого, лётчики авиакорпуса участвовали в подготовке лётчиков ВВС Китая и Северной Кореи[2]. Основным боевым самолётом корпуса был истребитель МиГ-15.

Авиакорпус формировался на ротационной основе, то есть воевавшие авиачасти периодически менялись вновь прибывшими из Союза. За время войны через 64-й АК прошли 12 истребительных авиадивизий, 2 отдельных ночных истребительных авиаполка, 2 истребительных авиаполка ВМФ, 4 зенитно-артиллерийские дивизии и различные тыловые части. Численность корпуса на 1952 год составляла около 26 000 человек; на 1 ноября того же года в боевых подразделениях был 321 самолёт[3]

Участие в войне ВВС ТОФ.

В августе 1952 г. в Китай для участия в боевых действиях направляется морской истребительный авиационный полк — 578-й ИАП (бывш. 12-й ИАП) 7-й ИАД ВВС ТОФ. На аэродром Аньдун прибыл только лётный состав полка, а самолёты МиГ-15 и инженерно-технический состав ожидали уже на месте.

Нужно признать, что успехи этого полка в небе Кореи оказались весьма скромными. Сказалась недостаточная подготовка морских лётчиков к ведению маневренного воздушного боя и слабая слётанность пилотов в боевых порядках эскадрилий и полка. Всего за семь месяцев командировки в Китай лётчиками 578-го ИАП было выполнено 946 боевых вылетов, проведено 20 групповых воздушных боёв, сбито 4 самолёта противника, и ещё 2 «Сейбра» повреждено. Собственные потери составили: погибшими — два лётчика (И. В. Мещеряков, И. И. Постников), и 11 самолётов.

На смену 578-му ИАП в Китай в феврале 1953 года был направлен ещё один морской истребительный полк — 781-й ИАП. Он воевал значительно успешнее — очевидно, командованием при подготовке к боям были учтены основные недостатки предшественников. За пять месяцев боёв лётчики 781-го ИАП сбили 12 самолётов противника, потеряв при этом 9 самолётов и пятерых лётчиков (В. М. Белов, В. Г. Каменщиков, В. С. Тимошин, В. Ф. Царенко, Б. В. Пушкарёв).

Последнюю свою потерю в Корейской войне ВВС ТОФ понесли в день подписания перемирия. 27 июля 1953 года транспортный самолёт Ил-12, принадлежавший 593-му ОТАП, выполнял плановую перевозку л/с из Порт-Артура во Владивосток. Над территорией Китая самолёт был атакован четвёркой американских истребителей F-86, был подожжён и упал. Погиб экипаж и все пассажиры: военнослужащие 1744-й дальнеразведывательной авиаэскадрильи, 1534-го минно-торпедного авиаполка и 27-й лаборатории авиационной медицины, всего 21 человек. В память об этой трагедии в г. Владивостоке установлен памятник.

Период 50 — 80 гг.

Начиная с 1951-го года ВВС ТОФ перевооружается на реактивную технику — самолёты МиГ-15, Ил-28 и Ту-14, в связи с чем начинается активное строительство аэродромов с твёрдым покрытием.

В мае 1953 года 5-й и 7-й ВМФ были вновь объединены в Тихоокеанский флот. На основании Приказа командующего ТОФ № 0055 от 04.05.1953 года, управление 105-го авиакорпуса ВМС штат № 98/13 было передислоцировано из Порт-Артура в п. Бяуде (Советская Гавань), где оно, вместе с управлением ВВС 7-го ВМФ, было переформировано в новое управление 105-го авиационного корпуса ВМС. Входившая в состав Порт-Артурской ВМБ 589-я МТАД ещё почти два года оставалась в Порт-Артуре, и только в мае 1955 года перебазировалась в Приморье, а 509-я ИАД (бывш. 18-я САД) была передана ВВС СА и убыла на Запад. Вместо последней, флоту из ВВС СА была переподчинена 147-я ИАД 54-й Воздушной армии ПримВО.

В июне 1953 г., на основании Директивы ГШ ВМС № ОМУ/3/314 от 19.06.1953 г., управление ВВС 5-го ВМФ было вновь переименовано в управление ВВС ТОФ.

В течение 1953 года смешанные дивизии (15-я САД и 16-я САД) ВВС ТОФ переформируются по специализации, передавая полки друг-другу, в 15-ю истребительную и 692-ю минно-торпедную (с апреля 1955 года 692-я МТАД переименована в 143-ю МТАД).

На основании Директивы ГШ ВМС № ОМУ/4/62034 от 24.08.1954 года:

— управление 106-го ИАК ВМС было расформировано, все дивизии и разведполк переподчинены непосредственно командующему ВВС ТОФ;

— управление 105-го АК ВМС было переформировано в управление ВВС Северной Тихоокеанской флотилии (второго формирования). В конце ноября 1955 г. управление ВВС СТОФ было переформировано в управление 10-го авиационного корпуса ВМС. Командиру корпуса были подчинены все авиационные части, ранее входившие в состав ВВС СТОФ, а сам он стал подчиняться командующему ВВС ТОФ.

В 1955 г. в составе ВВС ТОФ появилась первая вертолётная часть — была сформирована 505-я отдельная авиационная эскадрилья базовых вертолётов Ми-4М, базирующаяся на аэродром Угловая.

25 ноября 1955 г., на основании Директивы ГК ВМФ № ОМУ/01 /53271 от 05.09.1955 г., управление ВВС ТОФ было переименовано в управление военно-воздушных сил и противовоздушной обороны Тихоокеанского флота. Организационно ВВС и ПВО ТОФ (так объединение стало называться с 1 февраля 1956 г., на основании директивы ГШ ВМФ № ОМУ/3/61255 от 21.12.1955 года) представляли собой внушительную силу: четыре минно-торпедные дивизии, пять истребительных дивизий, большое число отдельных полков и эскадрилий. Но уже в 1957 году, в связи с формированием войск ПВО страны, большинство истребительных дивизий и полков были выведены из состава Авиации Флота и переданы в ПВО.

В конце июня 1956 года, на основании Приказа ГК ВМФ № 0237 от 19.06.1956 г., 10-й АК ВМФ был подчинён непосредственно командующему ВВС и ПВО ТОФ, а в оперативном отношении — командиру Совгаванской ВМБ. С этого времени и вплоть до 1998 г. ВВС ТОФ стали единым оперативно-стратегическим объединением в составе ТОФ.

В феврале 1957 года, в связи с образованием Отдельной Дальневосточной армии ПВО (в последующем — 11-я ОА ПВО), в неё из Авиации флота был переданы: 7-я ИАД в составе: 22-й гв. ИАП и 404-й ИАП, 165-я ИАД (31-й, 47-й, 781-й ИАП), а также 41-й ИАП и 42-й ИАП из состава 15-й ИАД.

В сентябре 1957 года, в дополнение к имеющейся эскадрилье базовых вертолётов, на аэродроме Угловая была сформирована 264-я отдельная авиационная эскадрилья корабельных вертолётов, вооружённая Ка-15. Тогда же в Петропавловске-Камчатском была сформирована 175-я отдельная авиационная эскадрилья базовых вертолётов, вооружённая Ми-4М.


С 1957 году части минно-торпедной авиации ВВС ТОФ начали переучиваться на самолёты Ту-16, сначала — в торпедоносном и миноносном, а затем в ракетоносном вариантах. В связи с этим, полки и соединения МТА получили в наименовании приставку — «дальнего действия».

В 1958 г. в составе Авиации флота в Приморье и Советской Гавани появляются сразу две вертолётные части — 710-й и 720-й отдельные авиационные полки вертолётов, переформированные из 505-й и 264-й ОАЭВ, а также вертолётного подразделения 167-й отдельной аварийно-спасательной эскадрильи (бывш. 48-й ОМДРАП) соответственно. В апреле этого же года расформируется 130-я МТАД в Романовке, в составе которой к этому времени остался один только 926-й гв. МТАП (бывш. 1535-й гв. МТАП).

В апреле 1960 г. в состав ВВС и ПВО ТОФ из Дальней Авиации был передан 169-й гв. тяжёлый авиационный полк, базирующийся на аэродроме Хороль. Этот прославленный в боях Великой Отечественной войны полк, вооружённый самолётами Ту-16К, был переименован в 169-й гв. минно-торпедный авиационный полк ДД с сохранением всех регалий и переподчинён командиру 3-й МТАД ДД (бывшая 2-я МТАД).

Во второй половине 1960 г., в связи «с дальнейшим значительным сокращением Вооружённых Сил СССР» по инициативе Никиты Сергеевича Хрущёва, ВВС и ПВО ТОФ подверглись катастрофическому сокращению. Был расформирован целый ряд дивизий, полков и эскадрилий. Полностью были расформированы истребительные части, не переданные в своё время в 11 армию ПВО, ряд частей минно-торпедной, разведывательной и вспомогательной авиации: 10-й АК, 15-я ИАД, 147-я ИАД, 154-я ИАД (бывшая 861-я ИАД), 89-я МТАД, 44-й МТАП (бывший 4-й МТАП), 567-й гв. МТАП, 52-й гв. МТАП, 36-й МТАП, 929-й МТАП (бывший 1540-й МТАП), 57-й ИАП, 88-й гв. ИАП (бывший 19-й гв. ИАП), 59-й ИАП, 972-й ИАП (сформирован в 1951 г. как 1741-й ИАП), 494-й ИАП, 269-я ОИАЭ (сформирована в 1958 г. как 3-й ОИАО), 539-я ОМРАЭ (бывш. 115-й ОМБРАП), 104-й ОТАО (бывший 15-й ОТАО), 131-я ОБУКАЭ (бывшая 5-я ОБУКАЭ).

В ноябре 1960 года 289-й ОМДРАП в Николаевке, вооружённый самолётами Бе-6, был переформирован в 289-й отдельный дальний противолодочный авиационный полк. До этого задачи поиска и уничтожения подводных лодок лежали, в основном, на разведывательной авиации.

Путём переформирования из 175-й ОВЭ ПЛО, 266-й ОДРАЭ (сформированной в Совгавани в 1958 г. на Ту-16Р) и 122-й ОДПЛАЭ (бывшей 122-й ОАСАЭ), формируется 317-й отдельный смешанный авиационный полк с базированием в Елизово. Таким образом, на Камчатке стали базироваться практически все типы летательных аппаратов, состоявших на вооружении ВВС и ПВО ТОФ, кроме ракетоносцев.

С 19 января 1961 года, на основании Директивы ГШ ВМФ № ОМУ/1/13130 от 27.03.1960 г., управление ВВС и ПВО ТОФ переформируется в управление Авиации ТОФ.

В апреле-мае 1961 г. минно-торпедная авиация ТОФ была переименована в морскую ракетоносную авиацию. В этой связи, не может не вызвать удивление формирование в составе Авиации ВМФ новых полков минно-торпедной авиации. На ТОФ им стал 867-й гв. МТАП, вооружённый самолётами Ил-28, с базированием на аэродроме Николаевка. Полку были переданы награды и гвардейское звание от ликвидированного 567-го гв. МТАП. Через четыре года полк переформируется в 867-й гв. отдельный дальнеразведывательный авиационный полк, перевооружившись на самолёты Ту-95РЦ и перебазировавшись в Хороль.


С декабря 1968 г. началось переучивание личного состава 289-го ОПЛАП на самолёт-амфибию Бе-12, а в 1969 г. в Николаевке формируется 77-й отдельный противолодочный авиационный полк дальнего действия, вооружённый новыми противолодочными самолётами Ил-38.

В 1971 году в Авиации ТОФ произошло чрезвычайное происшествие. В июне начальник разведки 50-го гв. ОДРАП майор В. К. Шавдия передал в посольство США в Москве сведения секретного характера о составе, наименовании и дислокации частей Авиации ТОФ. В связи с этим, с 15 июля, в срочном порядке были переименованы и изменили условные наименования следующие лётные части: 50-й гв. ОДРАП стал 271-м гв. ОДРАП, 867-й гв. ОДРАП — 304-м гв. ОДРАП, 3-я МРАД — 25-й МРАД, 49-й МРАП — 183-м МРАП. Командный состав 50-го гв. ОДРАП был снят со своих должностей. Однако остаётся удивляться достаточно выборочному подходу в таком переименовании, ведь офицер такого ранга, как майор Шавдия, несомненно, обладал полной информацией по структуре и организации всей Авиации ТОФ.

В октябре 1976 года на аэродром Пристань прибыл вновь сформированный в Саках 311-й отдельный корабельный штурмовой авиационный полк, вооружённый самолётами вертикального взлёта и посадки Як-38 и МиГ-21УМ1. Полк был предназначен для действий с палубы новых тяжёлых авианесущих крейсеров пр. 1143 — «Минск» и «Новороссийск», которые вошли в боевой состав ТОФ в 1976—1979 гг. Тогда же на аэродроме Хороль, на базе 304-го гв. ОДРАП, формируется 310-й отдельный противолодочный авиационный полк дальнего действия, вооружённый самолётами Ту-142. При одинаковом с самолётом Ил-38 прицельно-поисковом оборудовании, новый самолёт имел вдвое больший радиус действия, при этом зона поиска подводных лодок расширялась до о. Гуам, Гавайских островов и залива Аляска — основных районов боевого патрулирования ПЛАРБ ВМС США. В 1977 году полк перелетел на постоянное место дислокации, в Советскую Гавань.

1 апреля 1980 г., на основании Директивы ГШ ВМФ № 730/1/0295 от 26.03.1980 года управление Авиации ТОФ было вновь переименовано в управление ВВС ТОФ. В этом же году началось переучивание личного состава 143-й МРАД на новый для ТОФ сверхзвуковой самолёт-ракетоносец Ту-22М2.

1981 год был омрачён страшной катастрофой. 7 февраля, при взлёте с аэродрома Пушкин, при возвращении с оперативно-мобилизационного сбора ВМФ, потерпел катастрофу самолёт Ту-104 отряда управления 25-й МРАД, пилотируемый подполковником А. И. Инюшиным. В катастрофе погиб практически весь руководящий состав флота и его объединений, в том числе командующий ВВС ТОФ генерал-лейтенант авиации Г. В. Павлов, член Военного совета генерал-майор авиации В. В. Рыков, начальник штаба генерал-майор авиации С. Г. Данилко, другие офицеры.

В 1982 году на аэродроме Пристань был сформирован второй штурмовой полк — 173-й отдельный морской штурмовой авиационный полк, вооружённый самолётами Су-17М и Су-17УМ. В этом году 169-й гв. МРАП переформируется в 169-й гв. смешанный авиационный полк, в составе 25-й МРАД, и перебазируется на Камрань (Демократическая республика Вьетнам). Из части личного состава и авиационной техники этого полка в Хороле была сформирована 341-я отдельная морская ракетоносная авиационная эскадрилья, подчинённая командиру 25-й МРАД.

В 1983 году продолжилось формирование вертолётных частей. Так, например, на базе 568-й авиационной группы в Корсакове была сформирована 55-я отдельная противолодочная вертолётная эскадрилья, вооружённая вертолётами Ми-14 и Ми-8, а в Новонежино была сформирована 51-я отдельная противолодочная вертолётная эскадрилья.

В 1986 году 134-я гв. ОДРАЭ (бывш. 271-й гв. ОДРАП) на Пристани была расформирована, техника и люди переведены на комплектование 3-й эскадрильи формируемого 304-го гв. ОДРАП на аэродроме Хороль. В целях сохранения в составе ВВС ТОФ количества гвардейских частей, почётное наименование расформированной эскадрильи было передано 341-й ОМРАЭ, которая в этом же году была переформирована в 141-й гв. морской ракетоносный авиационный полк. Тогда же 169-й гв. САП вышел из состава 25-й дивизии и перешёл в непосредственное подчинение командующему ВВС ТОФ, именуясь теперь 169-м гв. ОСАП ВВС ТОФ.

В 1989 году на аэродроме Май-Гатка была сформирована единственная в ВВС ВМФ СССР спасательная авиачасть — 355-я отдельная спасательная авиаэскадрилья на вертолётах Ми-14ПС, самолётах Ан-12ПС и Ан-26.

Период 1986—1991 гг. можно назвать временем расцвета тихоокеанской авиации.

Аэродромы базирования ВВС ТОФ (с искусственным покрытием) в последнее советское десятилетие :

Владивосток/Западные Кневичи (совместного базирования с ГА) — управление 25-й морской ракетоносной авиационной дивизии, 183-й морской ракетоносный авиаполк (Ту-16), 593-й отдельный транспортный авиаполк (Ан-12, Ан-26, Ту-134)

Пристань — 271-й отдельный гвардейский дальнеразведывательный авиаполк (в дальнейшем сокращённый до эскадрильи — 134-я гв. ОДРАЭ) (Ту-16), 311-й отдельный корабельный штурмовой авиаполк (СВВП Як-38, МиГ-21), 173-й отдельный морской штурмовой авиаполк (Су-17М)

Новонежино — 710-й отдельный вертолётный полк (Ка-27, Ка-29), 51-я отдельная вертолётная противолодочная эскадрилья (Ми-8, Ми-14, Ми-6)

Николаевка-Приморская — 289-й отдельный противолодочный авиационный полк (Бе-12), 77-й отдельный противолодочный авиационный полк дальнего действия (Ил-38)

Хороль — до 1982 года 169-й гв. морской ракетоносный авиаполк (Ту-16), затем 141-й гв. МРАП (Ту-16) и 304-й гвардейский отдельный дальний разведывательный авиаполк (Ту-95РЦ). В 1985—1988 годах этот аэродром был полностью реконструирован для посадки космических кораблей многоразовой транспортной космической системы «Энергия-Буран» с введением в строй радиотехнических систем навигации, посадки, контроля траектории и управления воздушным движением «Вымпел».

Советская Гавань/Каменный Ручей — управление 143-й МРАД, 568-й морской ракетоносный авиаполк (Ту-22М2, Ту-16), 570-й морской ракетоносный авиаполк (Ту-22М2, Ту-16), 310-й отдельный противолодочный авиаполк дальнего действия (Ту-142, Ту-142М, Ту-142МР). В конце 80-х годов на этом аэродроме было начато строительство инфраструктуры для размещения 4-го авиаполка — Ту-160.

Корсаков/Пушистый — 55-я отдельная вертолётная противолодочная эскадрилья (Ми-8, Ми-14)

Елизово (совместного базирования с ГА) — 865-й истребительный авиаполк (МиГ-31); 317-й отдельный смешанный авиационный полк — интересно, что этот полк состоял из трёх самостоятельных подразделений: 122-я ОДПЛАЭ (Бе-12), 175-я ОПЛВЭ (Ка-27 и Ми-8) и 266-я ОДРАЭ (Ту-16Р).

Камрань (Въетнам) — 169-й гвардейский отдельный смешанный авиационный полк (Ту-16, Ту-95РЦ, Ту-142, МиГ-23МЛ, Ми-14)

Леонидово — оперативный

Матросово — оперативный

Советская Гавань/Май-Гатка — оперативный

Ленино — оперативный

Пущино — оперативный

Дананг (Вьетнам) — оперативный

Дафет (Сомали) — оперативный

Харгейса (Сомали) — оперативный

Постсоветское время

Состав ВВС ТОФ в 1991 году:

  • Управление ВВС ТОФ — Владивосток.
  • 25-я МРАД (Западные Кневичи):
    • 183-й МРАП (Западные Кневичи),
    • 141-й гв. МРАП (Хороль)
  • 143-я МРАД (Каменный Ручей): 568-й МРАП, 570-й МРАП;
  • 311-й ОКШАП (Пристань), 173-й ОМШАП (Пристань);
  • 310-й ОПЛАП ДД (Каменный Ручей), 289-й ОПЛАП (Николаевка), 77-й ОПЛАП (Николаевка);
  • 317-й ОСАП (Елизово), 362-я гв. ОСАЭ (Камрань);
  • 710-й ОПЛВП (Новонежино), 207-й ОПЛВП (Новонежино); 55-я ОПЛВЭ (Корсаков);
  • 304-й гв. ОДРАП (Хороль);
  • 593-й ОТАП (Западные Кневичи);
  • 355-я ОСАЭ (Май-Гатка).


В 1992 г. самолёты типа Як-38 были сняты с вооружения Морской Авиации, и, на замену им, в 311-й ОКШАП из состава ВВС были получены самолёты Су-25. В связи с этим, полк потерял статус корабельного и стал именоваться 311-м отдельным морским штурмовым авиационным полком. 183-й МРАП (только две АЭ) перевооружился на ракетоносцы Ту-22М2, прибывшие из Быхова (Балтийский флот) . В этом же году были расформированы эскадрильи РЭБ (на Ту-16) в ракетоносных полках. 355-я ОСАЭ перебазирована с аэродрома Май-Гатка на аэродром Каменный Ручей.

В 1993 г. началось обвальное сокращение Авиации ВМФ. На ТОФ были расформированы: управление 25-й МРАД на аэродроме Западные Кневичи, 362-я гв. ОСАЭ на Камрани, 304-й гв. ОДРАП в Хороле, 207-й ОКПЛВП в Новонежино, 21-й авиационный пост на о. Симушир. Входящие в 25-ю МРАД 183-й МРАП и 141-й гв. МРАП были формально переформированы с 570-й и 568-й МРАП на аэродроме Каменный Ручей, но фактически, первые два полка полностью расформировали, и только небольшое число личного состава продолжило службу на новом месте — в гарнизоне Монгохто. Вся авиационная техника этих полков была перегнана на аэродром Хороль, на созданную базу хранения, с последующей разделкой на металлолом. Тогда же была сделана попытка сохранить в составе ВВС флота историческую 25-ю МРАД, для чего её наименование и награды были переданы в 143-ю МРАД, однако уже через год и эту дивизию также расформировали, ликвидировав управление дивизии и 570-й МРАП. Была прекращена эксплуатация всех модификаций Ту-16.

В том же году «в верхах» было принято решение о снятии с вооружения самолётов с одной двигательной установкой. В связи с этим, 173-й ОМШАП на Пристани, вооружённый самолётами Су-17М, был расформирован. На его основе была сформирована 136-я отдельная разведывательная авиационная эскадрилья, вооружённая самолётами Су-24М и Су-24МР, с базированием на аэродроме Западные Кневичи. Самолёты Су-24 136-й ОРАЭ так и не успели приступить к решению задач воздушной разведки в полном объёме, когда в 1995 году и она была расформирована. Самолёты несколько лет простояли в базе хранения в Хороле и, в конце концов, были переданы в 11-ю ОАВВС и ПВО, а также в ВВС ЧФ. В этом же году прекратил существование и 311-й ОМШАП. Так закрылась вторая страница истории штурмовой авиации ВВС ТОФ.

В 1996 году 568-й гвардейский ОМРАП переучился и начал перевооружение на Ту-22М3. Самолёты перегонялись из западной части страны своим ходом (бывшие Крымские, 5-го гв. МРАП и 943-го МРАП). Из-за низкой исправности и отсутствия топлива перегонка 16 машин растянулась до конца 2002 года.

В 1997 году были списаны последние два разведчика — самолёты Ан-12РР 593-го ОТАП, а сам полк был переформирован в 71-ю отдельную транспортную авиационную эскадрилью, вооружённую самолётами Ту-134, Ан-12 и Ан-26. В Хороле создана крупнейшая база хранения и разделки АТ ВВС ТОФ. Утилизацией занимается ООО «Авиатор» — на 1997 год утилизировано около 200 летательных аппаратов и около сотни крылатых ракет, и заключён контракт на разделку ещё почти 200 единиц самолётов и вертолётов, большая часть из которых прибыла на этот аэродром своим ходом!

В 1998 году, в результате очередных оргштатных мероприятий, командующий ВВС ТОФ и его заместители получили новое наименование своих должностей: командующий и заместители командующего Морской Авиации ТОФ (МА ТОФ). Управление ВВС ТОФ на штат управления МА ТОФ тогда переведено не было, однако в служебной переписке до 2002 года оно именовалось «Морская Авиация ТОФ». В том же году из состава ВВС ТОФ был исключён 317-й ОСАП, вошедший в состав вновь формируемой авиационной группировки Войск и Сил на северо-востоке Российской Федерации, то есть вся морская авиация, дислоцированная на аэродроме Елизово, вышла из подчинения командующего МА ТОФ .

В мае 1998 г. 710-й ОКПЛВП в Новонежино и 289-й ОПЛАП в Николаевке были переформированы в новый 289-й ОПЛАП с дислокацией на аэродроме Николаевка, в штаты которого была введена вертолётная эскадрилья, вооружённая Ка-27ПЛ, Ка-27ПС, Ка-27Е, Ка-29, Ми-8.

В 1999 году расформирована 355-я спасательная эскадрилья, на её базе создан спасательный отряд в составе 310-го ОПЛАП ДД на Каменном Ручье.

В июне 2002 года в МА ТОФ произошли очередные оргштатные преобразования: 568-й гв. ОМРАП, 310-й ОПЛАП и 267-я ОТЭЧ были слиты в 568-й гв. отдельный смешанный авиационный полк. С ноября 2002 года МА ТОФ стала именоваться ВВС и ПВО ТОФ. Одновременно с этим должность командующего МА ТОФ была переименована в начальника ВВС и ПВО ТОФ, хотя при этом частей ПВО в состав авиации флота (по образу и подобию Балтики и Камчатки) передано не было.

Период 2002—2008 годов в истории авиации ТОФ отмечен, в основном, стремлением командования сохранить боеготовый лётный состав и минимально-допустимое (согласно руководящим документам) количество исправной авиационной техники. В эти же годы возродилась боевая служба вертолётчиков с авианесущих кораблей при выполнении дальних походов и визитов в порты иностранных государств. Потихоньку начала наращиваться интенсивность вылетов на воздушную разведку, в том числе и в дальнюю океанскую зону. Стали проводиться стратегические командно-штабные учения «Восток», на которые привлекалась Морская Авиация.

В октябре 2008 г. состоялась коллегия МО РФ, на которой решались вопросы «дальнейшего реформирования Вооружённых Сил». С МА ТОФ полностью снимались ударные функции, и расформирование соответствующих частей и подразделений, в частности — передача самолётов Ту-22М3 и ракет Х-22 на аэродром Белая (п. Средний Иркутская обл, 6953-я гв АвБ).

1 июня 2009 года, на основании Директивы ГШ ВС РФ № 314/5/002 от 22.03.2009 года, управление военно-воздушных сил и противовоздушной обороны ТОФ было расформировано. Этой же директивой было сформировано новое управление морской авиации Тихоокеанского флота (с июня 2010 г. — структурное подразделение управления ТОФ, не имеющее статуса оперативного объединения флота). До конца этого года все авиационные части, вместе с частями обеспечения, были переформированы в четыре авиационные базы:

— 7059-я АвБ — гарнизон Кневичи

— 7060-я АвБ — гарнизон Елизово

— 7061-я гв. АвБ — гарнизон Каменный Ручей

— 7062-я АвБ — гарнизон Николаевка.

В январе 2010 года 7059-я АвБ была расформирована, а её структуры, вместе с бывшей 76-й авиационной комендатурой на аэродроме Хороль, вошли в состав 7062-й АвБ, без изменения места дислокации. Две эскадрильи МРА на аэродроме Каменный Ручей не были переданы командованию Дальней Авиации на аэродром Белая (как планировалось) из-за низкой степени исправности парка, а остались в составе 7061-й гв. АвБ ещё на год. Кроме того, 865-й ИАП в Елизово также не был передан ВВС и ПВО РФ, а остался в составе 7060-й АвБ.

24 декабря 2010 года Россия и Франция объявили о заключении соглашения о строительстве двух вертолётоносцев типа «Мистраль». Два корабля этого типа планировалось иметь на Тихоокеанском флоте. В качестве базы для вертолётов планировалось использовать единственный оставшийся в Приморье гарнизон, имеющий на вооружении вертолёты — Николаевку. Планировалось сформировать эскадрилью новых корабельных ударных вертолётов типа Ка-52К. Однако передача Францией осенью 2014 года первого готового корабля «Владивосток» не состоялась. В дальнейшем контракт на поставку был расторгнут.

В 2011-м году на аэродроме Белая сформирована 4-я «морская» авиационная эскадрилья на с-тах Ту-22М3 (6953-я гв. АвБ к тому времени была сокращена до авиагруппы в составе 6952-й гв. АвБ с управлением в гарнизоне Украинка). Однако перегонка самолётов не завершена до сих пор (по состоянию на лето 2016 года на аэр. Каменный ручей остаются 8-мь машин).

После 2011 года в составе МА ТОФ имеется одна авиабаза — 7062 АвБ (в/ч 62250) с дислокацией на аэродромах Николаевка (управление АвБ), Кневичи и Каменный Ручей, а также 7060 АвБ в составе Камчатской группировки войск и сил на северо-востоке.

Список командующих ВВС ТОФ (Начальников МА ТОФ)

В. Н. Лопатин (1932 г. — апрель 1933 г., репрессирован в 1938 г.), А. Г. Добролеж (февраль 1932 г. — апрель 1933 г., репрессирован в 1938 г.), Л. И. Никифоров (апрель 1933 г. — январь 1937 г., репрессирован), С. Ф. Жаворонков (январь 1938 г. — май 1939 г.), П. Н. Лемешко (май 1939 г. — ноябрь 1944 г. и январь 1945 г. — февраль 1946 г.), ГСС И. Г. Романенко (ноябрь 1944 г. — январь 1945 г., ВрИД), ГСС Е. Н. Преображенский (февраль 1946 г. — май 1947 г., командующий ВВС ТОФ, май 1947 г. — февраль 1950 г., командующий ВВС 5-го ВМФ), ГСС В. П. Канарев (февраль 1950 г. — июнь 1953 г., командующий ВВС 5-го ВМФ, июнь 1953 г. — май 1955 г., командующий ВВС ТОФ), Н. С. Житинский (май 1955 г. — 1960 г.), А. Н. Томашевский (1960—1970 гг.), А. И. Павловский (1970—1976 гг.), И. А. Портянченко (1976—1980 гг.), Г. В. Павлов (1980—1981 гг.), Ю. С. Гудков (1981—1987 гг.), В. В. Акпорисов (1987—1992 гг.), В. И. Бумагин (1992—1998 гг.), А. В. Тихомиров (1998—2001 гг.), Ю. Д. Антипов (2001—2003 гг.), ГРФ И. И. Бохонко (апрель 2003 г. — декабрь 2006 г.), А. И. Сердюк (январь 2007 г. — январь 2008 г., ВрИД), А. Г. Нуретдинов (январь 2008 г. — январь 2010 г.), П. А. Киселёв (с января 2010 г. ---).

Напишите отзыв о статье "Военно-воздушные силы Тихоокеанского флота"

Примечания

  1. Распоряжение начальника Генерального штаба № 5564 от 15 ноября 1950 г. «О создании оперативной группы 64-го истребительного авиационного корпуса».
  2. И. М. Попов, С. Я. Лавренов, В. Н. Богданов. Корея в огне войны. — Жуковский; М.: Кучково поле, 2005. — С. 263. — 544 с. — 1000 экз. — ISBN 5-86090-100-3.
  3. И. М. Попов, С. Я. Лавренов, В. Н. Богданов. Корея в огне войны. — Жуковский; М.: Кучково поле, 2005. — С. 268 - 269. — 544 с. — 1000 экз. — ISBN 5-86090-100-3.

Литература

  • Левшов П.В., Болтенков Д.Е. [www.airaces.ru/stati/morskaya-aviaciya-tikhookeanskogo-flota-do-vtorojj-mirovojj.html Век в строю ВМФ: Авиация Военно-Морского Флота России (1910-2010)]. — Специальный выпуск альманаха "Тайфун" № 12. — СПб., 2012. — 768 с. — (Справочник).
  • Хмельнов. И.Н. Российский флот: доблесть и нищета. М., АСТ – Пресс Книга, 2003 г. - 574 с.
  • Артемьев А.М. Морская авиация Отечества. М., МГО ООО ВВС РФ, Кучково поле, 2001 г. - 400 с

Ссылки

  • [www.airaces.ru/stati/morskaya-aviaciya-tikhookeanskogo-flota-do-vtorojj-mirovojj.html Морская Авиация Тихоокеанского флота до Второй мировой]
  • [structure.mil.ru/structure/forces/type/navy/pacific.htm Тихоокеанский флот]

Отрывок, характеризующий Военно-воздушные силы Тихоокеанского флота

– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.