Военно-полевая хирургия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Военно-полевая хирургия — хирургия в условиях боевых действий, а также медицинская дисциплина, направленная на организацию лечения и лечение боевых травм.[1] Военно-полевая хирургия — раздел хирургии и военной медицины, объектом изучения которого являются патология боевых повреждении, их диагностика, клиническое течение и методы лечения, а также организация оказания хирурги­ческой помощи раненым и пораженным на этапах медицинской эвакуации в дей­ствующей армии и в тылу страны.[www.historymed.ru/encyclopedia/categories/index.php?ELEMENT_ID=15] Возникновение военно-полевой хирургии непосредственно связано с деятельностью выдающегося русского хирурга Николая Ивановича Пирогова во время Севастопольской военной кампании 1853-1856 годов, где он применил несколько новаторских методов лечения раненых, которые и определили направление деятельности военно-полевой хирургии.





Особенности военно-полевой хирургии

В отличие от общей хирургии, военно-полевая хирургия также разрабатывает методы лечения раненых в условиях боевых действий, но при этом акцент делается на сохранение жизни после ранения и эвакуацию вначале в полевой госпиталь, а затем в тыл.

Военный хирург — это не только хирург широкого профиля, осуществляет непосредственное хирургическое лечение раненых на соответствующем этапе эвакуации, но также организатор помощи раненым в условиях боевых действий, он определяет целесообразность оказания медицинской помощи на месте или эвакуации — выполняет медицинскую сортировку.

История

Методы лечения в условиях ведения боевых действий имеют глубокую историю. Ещё в войсках Древнего Египта существовали перевязочные пункты. Легионеров Древнего Рима обслуживали постоянные команды врачей, имелись невооружённые депутаты, которые выносили раненых с поля боя.

Сыновья Асклепия (бога медицины) хирурги Махаон и Подалирий осуществляли врачебную помощь при войске греков во время Троянской войны XII в. до н. э. О них в Иллиаде сказал Гомер: «Сотни воителей стоит один врачеватель искусный». В эпоху холодного оружия преобладали размозжённые, резаные и колотые раны. Грамотное вынимание стрел из раны считалось в ту эпоху признаком искусности врача. Для ушивания ран начали применяться бронзовые иглы и нити из бараньих кишок. С целью предотвращение гниения ран применяли прижигание огнём и накалённым металлом. Раны перевязывали чистой материей.

В войсках Древней Руси воины носили с собой платки (убрусы[2]) для перевязки ран, а для остановки кровотечения использовали жгут[3].

Полковые врачи упоминаются в разрядных списках с 1616 года.

С распространением огнестрельного оружия военно-полевая хирургия сконцентрировалась на лечении огнестрельных ран.

В 1847 году Н. И. Пирогов впервые в военных условиях применил общую анестезию (наркоз), что дало возможность выполнять сложные хирургические операции. С его именем, также, связаны и другие достижения, в частности достижения в области антисептики. До Н. И. Пирогова военно-полевой хирургии, как отдельной дисциплины не существовало, хотя и были известны многие врачи, прославившиеся своей хирургической деятельностью во время войн XVIII и XIX века.[4]

С развитием артиллерии в XIX веке сильно увеличилось число осколочных ранений, что потребовало разработки новых методов иссечения поражённых тканей. Так, например, в России первые массовые тяжёлые повреждения от огнестрельного оружия наблюдались в Отечественную войну 1812 г. и затем в русско-турецких войнах XIX столетия, что дало возможность Пирогову говорить о «травматических эпидемиях».[4]

Значительные изменения в теорию и практику военно-полевой хирургии внесла Вторая мировая война. Громадный опыт советской военной медицины за время ВОВ — наибольший опыт из всех воевавших стран — обобщён в многотомном труде "Опыт советской медицины в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг: Коллектив авторов, 1949-1955 г." - 35 томов. Эпохальным событием в военно-полевой хирургии стало широкое применение пенициллина, начиная с 1941-1942 года, которое предотвратило и исцелило гнойные осложнения ран, сохранило жизнь и здоровье огромному количеству раненых.

С появлением химического и ядерного оружия перед военными хирургами встали новые задачи, над которыми они работают в мирное время.

Хронология медицинских достижений на поле боя

  • Специальный транспорт для эвакуации раненных солдат с поля боя впервые использовали испанские войска во время осады Малаги (1487).
  • Французский военный хирург Амбруаз Паре (1510—1590) заложил основы современной военно-полевой хирургии. Он ввёл захватывание кровоточащих сосудов инструментами и их лигатуру для остановки кровотечения во время ампутации. Паре также ввёл мазь для лечения боевых ран, в которой в качестве антисептика использовался скипидар.
  • В 1847 году великий русский хирург Николай Иванович Пирогов первый в мире применил эфир, как анестетик. Во время Севастопольской военной кампании (Крымской войны) 1853—1856 г. Н. И. Пирогов впервые в мире использовал наркоз в военно-полевых условиях. Там же Н. И. Пирогов изобрёл и впервые в мире применил гипсовую повязку для иммобилизации переломов (до этого применялись крахмальная повязка и лубки). Там же он впервые в мире организовал эвакуацию раненых с поля боя с поэтапным оказанием медицинской помощи — этапное лечение[5]

См. также

Напишите отзыв о статье "Военно-полевая хирургия"

Примечания

  1. Н. Н. Еланский [www.rkka.ru/docs/med.htm Военно-полевая хирургия]
  2. «[lib.deport.ru/slovar/dal/u/ubrus.html Убрус — м. плат, платок; фата; ширинка, полотнище, полотенце, особ. нарядное и браное]»
  3. Повруза или повраз — петля для привязывания предмета к руке.
  4. 1 2 Еланский, Н. Н. Военно-полевая хирургия [Текст]: Пособие для военных врачей. — Изд. 5-е, исп. и доп. — Л.: МЕДГИЗ, 1950. — 288 с.: ил., 8 цв.
  5. [www.medical-enc.ru/m/26/etapnoe-lechenie.shtml Этапное лечение].

Литература

  • Пирогов Н. И. Начала общей военно-полевой хирургии…. Собр. соч., т. 5, 6, М., 1961.
  • Еланский, Н. Н. Военно-полевая хирургия [Текст]: Пособие для военных врачей. — Изд. 5-е, исп. и доп. — Л.: МЕДГИЗ, 1950. — 288 с.: ил., 8 цв.
  • Заметки по военно-полевой хирургии. Под ред. С. С. Юдина, 2 изд., М., 1943.
  • Вишневский А. А., Шрайбер М. И. Военно-полевая хирургия. 2 изд., М., 1968.
  • Алексанян И. В., Кнопов М. Ш. Военно-полевая хирургия в годы Великой Отечественной войны. Медицина, 2000. 264 с. ISBN 5-225-04453-0, ISBN 978-5-225-04453-4.
  • Военно-полевая хирургия. Под ред. Е. К. Гуманенко. 2-е изд. Гэотар-Медиа, 2008. 768 с. ISBN 978-5-9704-0627-4.
  • Розанов Е. Г., Ефименко Т., Абашин В. Н., Розанов В. Е., Ефименко Н. А. Военно-полевая хирургия. Под ред. Ефименко Н. А. Медицина, 2002. 528 стр. ISBN 5-225-04706-8, ISBN 978-5-225-04706-1.

Ссылки

  • [www.traumam.net/hist1.html Накопление сведений о патологии и лечении ран на войне](недоступная ссылка — история). // traumam.net. Проверено 15 августа 2011. [web.archive.org/20130418121338/www.traumam.net/hist1.html Архивировано из первоисточника 18 апреля 2013].


Отрывок, характеризующий Военно-полевая хирургия

Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.