Военно-юридическая академия РККА

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Военно-юридическая академия.
Военно-юридическая академия Рабоче-крестьянской Красной Армии
(ВЮА РККА)
Год основания

1939

Год закрытия

1956

Расположение

Москва

Координаты: 55°44′36″ с. ш. 37°35′01″ в. д. / 55.7433° с. ш. 37.5835° в. д. / 55.7433; 37.5835 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7433&mlon=37.5835&zoom=17 (O)] (Я)К:Учебные заведения, основанные в 1939 году

Военно-юридическая академия (РККА, КА, ВС СССР, СА) — военное высшее учебное заведение Вооружённых Сил СССР (1939—1956 гг.), предназначенное для подготовки офицеров для военных трибуналов и военных прокуратур. Являлось предшественником военно-юридического факультета Военно-политической академии имени В. И. Ленина, Военного Краснознамённого института, военно-юридического факультета Военной академии экономики, финансов и права, прокурорско-следственного и военно-юридического факультетов Военного университета. С 1948 г. военно-учебное заведение называлось Военно-юридическая академия Вооружённых Сил СССР, с 1950 г. — Военно-юридическая академия Советской Армии.

На Военно-юридическую академию возлагались следующие задачи:

1) подготовка кадров военных юристов высшей квалификации, способных решать все вопросы сложной прокурорско-следственной и судебной работы в органах юстиции ВС СССР;

2) переподготовка и усовершенствование практических работников военной юстиции;

3) разработка актуальных проблем науки военного права.





История создания

Революционные события 1917 г. поставили точку в истории Александровской военно-юридической академии. Приказом народного комиссара по военным делам от 18 декабря 1917 г. № 48 Военно-юридическая академия была закрыта. Также решением Наркомпроса РСФСР к началу 1919 г. были закрыты все юридические факультеты университетов, что объяснялось устарелостью учебных программ и их несоответствием современным требованиям, а также т. н. «революционной законности».

Однако уже с начала 1930-х гг. прошлого века недостатки в теоретической подготовке работников военных трибуналов и органов военной прокуратуры в результате неправильных взглядов на систему мер по обеспечению безопасности государства побуждают к принятию ряда шагов в целях повышения их профессиональной подготовленности. Начавшийся в это время переход к кадровой системе комплектования РККА также обусловил необходимость значительного увеличения числа специально подготовленных для Красной Армии юристов. Появляется насущная потребность в воссоздании системы военно-юридического образования. Первым шагом к обособлению военно-юридического образования стало создание в 1932 г. краткосрочных курсов по переподготовке юрполитсостава военных прокуратур и военных трибуналов при Военной коллегии Верховного Суда СССР и Центральной Военной Прокуратуре.

К середине 1930-х гг. стало очевидным, что ликвидация военно-юридического образования и его научного и педагогического центра — Военно-юридической академии в 1917 г. было ошибочным шагом. Начавшийся в 1935 г. переход к устройству Вооружённых Сил полностью на кадровой основе и существенное увеличение численности армии и флота, формирование органов военной юстиции обусловили потребность в большом количестве подготовленных военных юристов. Для решения этой задачи 17 июня 1936 г. постановлением ЦИК Союза ССР было принято решение о создании при Всесоюзной правовой академии Военно-юридического факультета РККА (датой создания военно-юридического факультета РККА принято считать 11 мая 1936 г. — издание приказа НКО № 80). Военно-юридический факультет РККА решал задачи по подготовке квалифицированных военных юристов для армии и флота, а также научных кадров по проведению научных исследований в области военного законодательства и с 1 июня 1938 г. действовал на правах академии. Срок обучения был установлен 3 года. При факультете действовали курсы усовершенствования военно-юридического состава. Начальником факультета был назначен диввоенюрист Я. П. Дмитриев, которого сменил на этом посту военюрист 2 ранга С. В. Ромазан. За 3 года работы факультет произвел 2 выпуска. В 1938 г. его окончили 15, а в 1939 г. — 52 человека.

5 ноября 1939 г. постановлением СНК СССР принято решение о преобразовании военно-юридического факультета при Всесоюзной правовой академии в Военно-юридическую академию РККА (приказа НКО № 47). Первым начальником Военно-юридической академии РККА был назначен военюрист 2 ранга С. В. Ромазан. Размещалась академия в Москве, на ул. Кирова, д. 41.

В предвоенные годы

Основная задача Военно-юридической академии состояла в подготовке высококвалифицированного военно-юридического состава для РККА, Военно-Морского Флота, войск НКВД и в проведении научно-исследовательской работы в области военного законодательства. В Академии устанавливается 4-х годичный срок обучения с контингентом слушателей 400 человек. Кроме того, при Академии действовали постоянные шестимесячные курсы усовершенствования военно-юридического состава РККА с контингентом слушателей 100 человек. В Академии было 3 факультета: основной, военно-морской и заочного обучения; учебный, научно-исследовательский отделы, а также кафедры: уголовного права, судебного права, общеправовых дисциплин, государственного и административного права, марксизма-ленинизма и общевойсковых дисциплин. В Академию принимали только членов РКП(б), прослуживших не менее 3 лет в судах, органах прокуратуры, на должностях начальствующего состава РККА, ВМФ, войск НКВД. Итогом предвоенного периода работы Военно-юридической академии РККА в целом, и кафедры уголовного права в частности стало то, что военные трибуналы и органы военной прокуратуры пополнил беспрецедентно большой и высокопрофессионально подготовленный отряд военных юристов, внесший серьёзный вклад в последующую победу в Великой Отечественной войне.

В годы войны

Процесс превращения Военно-юридической академии РККА в крупнейший учебный и военно-научный центр не только не приостановился, но и резко ускорился в военные годы. С её началом потребность в квалифицированных военных юристах многократно возросла. Уже в первый день войны из академии на фронт отправилась группа слушателей в количестве 91 человека. Всего за 1941—1942 гг. на фронт убыло более 3000 преподавателей, слушателей и адъюнктов Академии, из них более 700 выпускников основных факультетов. Подготовка военных юристов в это время проходила на краткосрочных учебных сборах в военных трибуналах, военных прокуратурах армий и флотов и непосредственно в стенах Военно-юридической академии РККА. Организация учебного процесса была приведена в соответствие с требованиями военного времени, ускорена подготовка слушателей, резко сокращен объём учебного времени на изучение не основных учебных дисциплин.

Во время Великой Отечественной войны в Академии преподавали лучшие научные и педагогические кадры Советского Союза. Это объяснялось помимо иных причин и тем, что по возрастным параметрам и высокой профессиональной квалификации многие ученые юристы не могли быть направлены в действующие армию и флот для участия в боевых действиях и были мобилизованы (призваны) на военную службу в Военно-юридическую академию РККА для преподавания юридических дисциплин и подготовки военных юристов. В ноябре 1941 г. Академия передислоцирована сначала в г. Иваново, а 24 ноября этого года — в г. Ашхабад, где в течение считанных дней был организован учебный процесс по подготовке военных юристов. С ноября 1941 по сентябрь 1943 гг. Академия находилась в эвакуации в Ашхабаде.

Новые задачи были поставлены перед академией после возвращения в Москву в сентябре 1943 г. Среди обучающихся увеличилось количество слушателей — участников Великой Отечественной войны, награждённых боевыми орденами и медалями. Так, среди слушателей основных факультетов более 50 % имели боевой опыт, а среди 370 слушателей курсов усовершенствования участников войны было 285, в том числе 199 — награждённых орденами и медалями.

В связи с этим предъявлялись высокие требования к методическому мастерству, научной квалификации профессорско-преподавательского состава Академии. По состоянию на 1 марта 1944 г. более 50 % преподавателей имели ученые степени и звания. В Академии было 2 члена-корреспондента АН СССР и АН союзных республик, 3 доктора наук, профессора, 17 кандидатов наук, доцентов и 4 ассистента. Многие преподаватели выезжали на стажировку в действующую армию, имели опыт практической работы в органах военной юстиции в боевой обстановке и умело передавали его слушателям.

Всего за годы Великой Отечественной войны основные факультеты Академии произвели 7 выпусков и направили в действующую армию 762 человека, а с учетом выпускников краткосрочных курсов — около 4000 военных юристов.

25 февраля 1945 г. за заслуги в подготовке кадров для фронта, органов военной юстиции и органов военного управления Президиум Верховного Совета СССР наградил Военно-юридическую академию Красным знаменем и Грамотой Президиума Верховного Совета СССР.

После войны

Мирный (послевоенный) период в Военно-юридической академии характеризуется исключительно интенсивной научно-исследовательской и учебной работой профессоров и преподавателей юридических кафедр. Основные усилия командования и профессорско-преподавательского состава в этот период были направлены на перестройку учебно-воспитательного процесса и научно-исследовательской работы применительно к условиям и запросам мирного времени.

Часть выпускников Академии и профессорско-преподавательского состава принимала участие в работе международного военного трибунала на Нюренбергском и Токийском процессах, в расследовании военных преступлений гитлеровцев и изменников Родине на оккупированной советской территории.

По штату мирного времени в Академии функционировали сухопутный и военно-морской факультеты, факультет заочного обучения с филиалами в Киеве, Ленинграде и Хабаровске, курсы усовершенствования военно-юридического состава и высшие академические курсы.

На основных факультетах обучалось 800 человек, на факультетах заочного обучения — 1000 человек. Срок обучения на факультетах составлял 4 года и 6 месяцев, на курсах — 6 месяцев.

Академия имела 16 кафедр, на которых работало 15 докторов наук, 44 кандидата наук, доцента. За 10 послевоенных лет учеными Академии было опубликовано более 70 наименований различной военно-юридической литературы.

В 1949 г. годовой праздник для Военно-юридической академии установлен 17-го июля в ознаменование дня сформирования Академии (Приказ Министра Вооружённых Сил Союза ССР № 098 от 13 мая 1949 г.).

В 1953 г. новым начальником Военно-юридической академии был назначен генерал-майор юстиции Г. Н. Пуговкин. В этом же году в связи с сокращением численности Вооружённых Сил СССР и расформированием органов военной юстиции корпусов, дивизий, бригад начался процесс поэтапного сокращения штатной численности постоянного и переменного состава Академии, который завершился в конечном итоге её расформированием.

На сессии Совета Военно-юридической академии 12—13 января 1956 г. было принято решение о несостоятельности концепции военного и военно-уголовного права, было поставлено под сомнение существование создаваемой многие годы системы военно-юридического образования. Как следствие результативность научной работы резко снизилась, научные и педагогические кадры начали покидать стены учебного заведения, научные дискуссии постепенно «сошли на нет».

Директивой начальника Генерального штаба Вооружённых Сил от 19 мая 1956 г. Военно-юридическая академия была расформирована, из оставшегося профессорско-преподавательского состава всех кафедр создан военно-юридический факультет с 4-летним сроком обучения, вошедший в состав Военно-политической академии имени В. И. Ленина.

Начальники Академии

5.11.1939—11.03.1942 гг. — бригвоенюрист Ромазан Сергей Викторович

11.03.1942—31.03.1942 г. — бригвоенюрист Рахлин Арон Григорьевич

04.04.1942—05.08.1945 гг. — бригвоенюрист, генерал-майор юстиции Зарянов Иван Михеевич

05.08.1945—01.1946 гг. — генерал-майор юстиции Мазуренко Терентий Дмитриевич

02.1946—03.1948 гг. — генерал-майор юстиции Сухов Николай Логинович

03.1948—09.1953 гг. — полковник юстиции Чхиквадзе Виктор Михайлович

09.1953—05.1956 гг. — генерал-майор юстиции Пуговкин Геннадий Никитич

Дислокация Академии

01.01.1940—16.10.1941 - Москва, ул. Кирова, д.41

16.10.1941—01.11.1941 — г. Иваново

01.11.1941—30.09.1943 — г. Ашхабад

1943—1945 гг. — Москва, Новая Басманная ул., д.20;

1945—1956 гг. — Москва, Смоленский бул., д.19.

Структура Академии

В Академии были созданы три факультета и курсы усовершенствования высшего военно-юридического состава.

  1. Основной (сухопутный) факультет;
  2. Военно-морской факультет;
  3. Заочный факультет;
  4. Курсы усовершенствования высшего военно-юридического состава;
  5. Учебный отдел;
  6. Научно-исследовательский отдел;
  7. Кафедры.

Кафедры Академии по состоянию на 1940 год

  1. Кафедра уголовного права, начальник доцент В. М. Чхиквадзе
  2. Кафедра судебного права, начальник член-корреспондент АН СССР, профессор С. А. Голунский
  3. Кафедра общеправовых дисциплин, начальник профессор, доктор юридических наук Е. А. Коровин
  4. Кафедра государственного и административного права, начальник академик И. П. Трайнин
  5. Кафедра марксизма-ленинизма, начальник полковник профессор Н. А. Фёдоров
  6. Кафедра общевойсковых дисциплин, начальник подполковник А. В. Каменский

Структура Академии в 1941—1945 годах

В период с 1941 по 1945 годы в Академии были созданы краткосрочные курсы для подготовки военных юристов из студентов старших курсов гражданских юридических институтов и из лиц, окончивших гражданские вузы и Курсы по военной подготовке политсостава.

Военно-морской факультет перестал функционировать с марта 1942 года и вновь возобновил свою работу с марта 1944 года

Заочный факультет Академии был ликвидирован в связи с началом Великой Отечественной войны и был восстановлен после её окончания 9 июня 1945 года (Приказ НКО СССР от 9 июня 1945 года № 35).

В начале 1941 года в целях улучшения строевой, физической и огневой подготовки слушателей, из состава кафедры общевойсковых дисциплин был выделен цикл огневой, строевой и физической подготовки, а кафедра общевойсковых дисциплин была переименована в кафедру тактики.

В 1942—1943 учебном году в Академии была создана кафедра военно-административного права (начальник кафедры бригвоенюрист Виноградов Н. А.), а кафедра тактики была переименована в кафедру боевой подготовки с включением в её состав огневой, строевой и физической подготовки.

Кафедры Академии по состоянию на 1943 год

  1. Общеправовых дисциплин, начальник профессор бригвоенюрист (полковник юстиции) Коровин Евгений Александрович
  2. Военно-административного права, начальник бригвоенюрист (полковник юстиции) Виноградов Николай Алексеевич
  3. Тактики, начальник подполковник Каменский Александр Васильевич
  4. Государственного и административного права, начальник военюрист 1 ранга (подполковник юстиции) Галанза Пётр Николаевич
  5. Судебного права, начальник профессор военный юрист 1 ранга (подполковник юстиции) Сергей Александрович Голунский (с 9 мая 1943 года — подполковник юстиции Михаил Соломонович Строгович)
  6. Уголовного права, начальник военюрист 2 ранга (подполковник юстиции) Чхиквадзе Виктор Михайлович
  7. Социально-экономических дисциплин, начальник полковой комиссар Чувиков Павел Андреевич
  8. Кафедра огневой и строевой подготовки, начальник подполковник Васильев Павел Иванович

Кафедры Академии с 1 сентября 1944 года

  1. Кафедра марксизма-ленинизма (начальник полковник Чувиков Павел Андреевич, по штату 7 человек);
  2. Кафедра политической экономии (по штату 4 человека);
  3. Кафедра теории и истории государства и права (начальник профессор Стальгевич Альфред Кришьянович, по штату 8 человек);
  4. Кафедра общеправовых дисциплин (начальник полковник юстиции Коровин Евгений Александрович, по штату 7 человек);
  5. Кафедра уголовного права (начальник подполковник юстиции Чхиквадзе Виктор Михайлович, по штату 7 человек);
  6. Кафедра судебного права (начальник подполковник юстиции Строгович Михаил Соломонович, по штату 6 человек);
  7. Кафедра криминалистики и судебной медицины (начальник подполковник м/с Авдеев Михаил Иванович, по штату 4 человека);
  8. Кафедра административного права (начальник полковник юстиции Виноградов Николай Алексеевич, по штату 4 человека);
  9. Кафедра тактики (начальник полковник Каменский Александр Васильевич, по штату 11 человек);
  10. Кафедра иностранных языков (начальник профессор Недович Дмитрий Саввич, по штату 13 человек);
  11. Кафедра общеобразовательных дисциплин (начальник профессор Шеварев Пётр Алексеевич, по штату 6 человек);
  12. Самостоятельные дисциплины:
    1. огневая подготовка (1 человек);
    2. физическая подготовка (2 человека).

В ноябре 1945 года кафедра общеправовых дисциплин была реорганизована в две самостоятельных кафедры: государственного и международного права (начальник кафедры профессор, доктор юридических наук, полковник юстиции Е. А. Коровин), и кафедру гражданского права (начальник кафедры профессор, доктор юридических наук С. Н. Братусь).

Таким образом, количество кафедр менялось от 6 до 16 в зависимости от обстоятельств.

Структура Академии по штату мирного времени

  1. Сухопутный факультет;
  2. Военно-морской факультет;
  3. Факультет заочного обучения с филиалами:
    1. в г. Москве (начальник с 1951 года Мамонтов Василий Михайлович),
    2. в г. Ленинграде (начальник с 1948 года подполковник юстиции Способин Иван Иванович),
    3. в г. Киеве (начальник с 1947 года подполковник юстиции Смолярчук Василий Иванович),
    4. в г. Хабаровске (начальник с 1947 по 1951 годы подполковник юстиции Сулимов А. М., с 1951 года — подполковник юстиции Иванов Николай Иванович),
    5. в г. Тбилиси (начальник с 1951 года майор юстиции Мачавариани Мириан Михайлович),
    6. вечернее отделение (начальник подполковник юстиции Бахов Анатолий Сергеевич);
  4. Курсы усовершенствования военно-юридического состава;
  5. Высшие академические курсы;
  6. Учебный отдел;
  7. Учёный Совет Академии;
  8. Кафедры.

Кафедры Академии в 1949 году

  1. Уголовного и военно-уголовного права (начальник доктор юридических наук профессор полковник юстиции Чхиквадзе Виктор Михайлович, по штату 8 человек и 2—3 адъюнкта)
  2. Судебного права (начальник доктор юридических наук профессор член-корреспондент АН СССР полковник юстиции Строгович Михаил Соломонович, по штату 5 человек и 2 адъюнкта)
  3. Административного и военно-административного права (начальник кандидат юридических наук доцент полковник юстиции Виноградов Николай Алексеевич, по штату 4 человека)
  4. Судебной медицины и криминалистики (начальник полковник м/с доктор медицинских наук профессор Авдеев Михаил Иванович)
  5. Государственного и международного права (начальник кандидат юридических наук доцент майор юстиции майор юстиции Фарберов Наум Павлович)
  6. Теории и истории государства и права (начальник доктор юридических наук профессор Стальгевич Альфред Кришьянович)
  7. Гражданского права (начальник доктор юридических наук профессор Братусь Сергей Никитич, по штату 4 человека и 1 адъюнкт)
  8. Тактики (начальник кандидат военных наук доцент полковник Каменский Александр Васильевич)
  9. Иностранных языков
  10. Основ марксизма—ленизма (начальник доцент кандидат философских наук доцент Царицын Алексей Михайлович, по штату 6 человек)
  11. Политической экономии (начальник кандидат экономических наук доцент подполковник Кошелев Александр Яковлевич)
  12. Диалектического и исторического материализма (начальник доцент подполковник Капитонов Николай Лионидович)
  13. Военно-морских дисциплин
  14. Кафедра общеобразовательных дисциплин (начальник доцент Е. П. Хераскова)
  15. Отделение физической подготовки

Общевойсковой и морской факультеты имели по 4 курса. Курсы подразделялись на учебные отделения, по 20—26 человек в каждом. Всего учебных отделений было 18. Для занятий по иностранным языкам, тактике и военной топографии учебные отделения, в свою очередь, подразделялись на учебные группы по 7—12 человек.

Совет (Учёный Совет) Военно-юридической академии

В соответствии с распоряжением СНК СССР от 30 июня 1945 года № 10001-Р Совету Военно-юридической академии было предоставлено право приёма докторских и кандидатских диссертаций, представления к утверждению учёной степени доктора наук и присуждения на основании защиты диссертации учёной степени кандидата наук по следующим специальностям:

  1. Уголовному праву;
  2. Уголовному процессу;
  3. Административному праву;
  4. Советскому государственному праву;
  5. Теории государства и права;
  6. Истории государства и права;
  7. Международному праву;
  8. Криминалистике;
  9. Гражданскому праву.

Учебная программа Академии

Учебные дисциплины (1949 г.)

1-й курс

1. Основы марксизма-ленинизма (лекции 100 часов, практические занятия — 40);

2. Политэкономия (лекции 70 часов, практические занятия — 24);

3. Теория государства и права (лекции 100 часов, практические занятия — 40);

4. Всеобщая история государства и права (лекции 120 часов, практические занятия — 0);

5. Логика (лекции 50 часов, практические занятия — 0);

6. Психология (лекции 44 часов, практические занятия — 0);

7. Иностранный язык (лекции 0 часов, практические занятия — 136);

8. Латинский язык (лекции 0 часов, практические занятия — 136);

9. Тактика (лекции 48 часов, практические занятия — 154);

10. Военная топография (лекции 0 часов, практические занятия — 70);

11. Огневая подготовка (лекции 0 часов, практические занятия — 94);

12. Военно-морское дело (лекции 46 часов, практические занятия — 152);

13. Физическая подготовка (лекции 0 часов, практические занятия — 92).

2-й курс

1. Основы марксизма-ленинизма (лекции 40 часов, практические занятия — 24);

2. Политэкономия (лекции 126 часов, практические занятия — 72);

3. История государства и права СССР (лекции 120 часов, практические занятия — 0);

4. Государственное право СССР (лекции 80 часов, практические занятия — 0);

5. Государственное право иностранных государств (лекции 70 часов, практические занятия — 0);

6. Уголовное право (общая часть) (лекции 50 часов, практические занятия — 30);

7. Гражданское право (лекции 110 часов, практические занятия — 80);

8. Судоустройство (лекции 60 часов, практические занятия — 0);

9. Тактика (лекции 22 часов, практические занятия — 106);

10. Огневая подготовка (лекции 0 часов, практические занятия — 60);

11. Физическая подготовка (лекции 0 часов, практические занятия — 90);

12. Иностранный язык (лекции 0 часов, практические занятия — 132).

3-й курс

1. Диамат и истмат (лекции 112 часов, практические занятия — 28);

2. Административное право (лекции 50 часов, практические занятия — 0);

3. Военно-административное право (лекции 40 часов, практические занятия — 20);

4. Финансовое право (лекции 50 часов, практические занятия — 0);

5. Уголовное право (особенная часть) (лекции 50 часов, практические занятия — 40);

6. Военно-уголовное право (лекции 30 часов, практические занятия — 0);

7. Трудовое право (лекции 40 часов, практические занятия — 0);

8. Уголовный процесс (лекции 64 часов, практические занятия — 44);

9. Гражданский процесс (лекции 40 часов, практические занятия — 10);

10. Криминалистика (лекции 40 часов, практические занятия — 50);

11. Судебная психиатрия (лекции 50 часов, практические занятия — 0);

12. Судебная медицина (лекции 50 часов, практические занятия — 0);

13. История войн и военного искусства (лекции 100 часов, практические занятия — 0);

14. Иностранный язык (лекции 0 часов, практические занятия — 128);

15. Военно-морская история (лекции 100 часов, практические занятия — 0);

16. Военно-морское дело (лекции 0 часов, практические занятия — 20).

4-й курс

1. Партполитработа в Советской Армии (лекции 30 часов, практические занятия — 0);

2. Военно-административное право (лекции 40 часов, практические занятия — 20);

3. Военно-уголовное право (лекции 30 часов, практические занятия — 40);

4. Уголовный процесс (лекции 26 часов, практические занятия — 38);

5. Гражданский процесс (лекции 30 часов, практические занятия — 10);

6. Методика расследования преступлений в Армии (лекции 58 часов, практические занятия — 32);

7. Международное право (лекции 100 часов, практические занятия — 0);

8. Военная география (лекции 60 часов, практические занятия — 0);

9. История политических учений (лекции 60 часов, практические занятия — 0);

10. Иностранный язык (лекции 0 часов, практические занятия — 148);

11. Военно-морская география (лекции 22 часа, практические занятия — 0).

Наименование дисциплин 1940—1941 гг.

Кафедра марксизма-ленизма:

1. Основы марксизма-ленизма

2. Диалектический материализм — исторический материализм

Кафедра политической экономии:

1. Политическая экономия

Кафедра государственного права:

1. Советское государство и право

2. Государственное право капиталистических стран

3. Административное право

4. Военно-административное законодательство

5. Финансовое право

Кафедра уголовного права:

1. Уголовное право (включая военное законодательство)

2. Исправительно-трудовое право

Кафедра судебного права:

1. Уголовный процесс (включая военное судопроизводство)

2. Судоустройство (включая военное судоустройство)

3. Криминалистика (включая методику следствия)

4. Судебная медицина

5. Судебная психиатрия

6. Гражданский процесс

Кафедра теории и истории государства и права:

1. Теория государства и права

2. История государства и права

3. История государства и права народов СССР 4. Международное право

Кафедра гражданского права:

1. Гражданское право

2. Трудовое право

3. Земельно-колхозное право

Кафедра общевойсковых дисциплин:

1. Тактика и военная топография

2. Военная история

3. Военная география

Кафедра огневой подготовки:

1. Строевая и огневая подготовка

2. Физическая подготовка

Кафедра языков:

1. Иностранные языки

2. Латинский язык — самостоятельная дисциплина

3. Русский язык.

Выпускники Академии

Многие выпускники Военно-юридической академии РККА со временем стали руководящими работниками военных трибуналов (судов), военных прокуратур, возглавили структурные подразделения Главной военной прокуратуры, Управления военных трибуналов, Военной коллегии Верховного Суда СССР, Управления делами Министерства обороны СССР и других министерств и ведомств. Выпускники Военно-юридической академии РККА из числа иностранных граждан возглавляли в разные годы военные ведомства и военно-юридические органы своих государств.

Некоторые известные выпускники Военно-юридической академии РККА

Ахметшин Хасан Мубаракович (р. 1920 г.) — доктор юридических наук (1975 г.), профессор (1978 г.), заслуженный юрист РСФСР (1973 г.), полковник юстиции в отставке. В 1945 г. окончил Военно-юридическую академию Красной Армии, в 1952 г. — адъюнктуру Военно-юридической академии.

Загородников Николай Иванович (1919—1992 гг.) — доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РСФСР, генерал-майор внутренней службы. Окончил Военно-юридическую академию Красной Армии и адъюнктуру Военно-юридической академии.

Кудрявцев Владимир Николаевич (1923—2007 гг.) — выдающийся юрист, доктор юридических наук (1963), профессор (1965), действительный член АН СССР (1984). В январе 1949 г. окончил Академию, в марте 1952 г. — адъюнктуру Академии.

Кобликов Александр Семенович (1924—2001 г.) — Заслуженный деятель науки РФ, заслуженный юрист РСФСР, доктор юридических наук, профессор, полковник юстиции в отставке. В 1951 г. с золотой медалью окончил Военно-юридическую академию, в 1954 г. — адъюнктуру данного учебного учреждения.

Стручков Николай Алексеевич (1922—1989 гг.) — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки СССР. После войны окончил Военно-юридическую академию Красной Армии и защитил там кандидатскую диссертацию по проблемам исполнения уголовного наказания.

Рафаил Самуилович Белкин (1922—2001 гг.) — выдающийся советский, российский криминалист, заслуженный деятель науки РСФСР, доктор юридических наук, профессор, генерал-майор милиции, заслуженный профессор Академии управления МВД России, почётный академик РАЕН, почётный член Болгарского научного общества судебных медиков и криминалистов, участник Великой Отечественной войны. Обучался в Академии c 1946 года по 1951 год.

Профессорско-преподавательский состав Академии

Труды Военно-юридической академии

Работы ученых публиковались в лучших академических, научных и правовых изданиях страны, а также в научном сборнике «Труды Военно-юридической академии», которых в период с 1946 по 1956 гг. было выпущено 17 изданий. Всего с 1940 по 1956 гг. было издано 23 выпуска.

Труды Военно-юридической академии Красной Армии. Выпуск 1. 1940 год / отв. ред. С. А. Голунский. М., 1940. 117 с.

Труды Военно-юридической академии Красной Армии. Выпуск 2. 1942 год / ред. А. Г. Рахлин. Ашхабад, 1942. 20 с.

Труды Военно-юридической академии Красной Армии. Выпуск 3. 1943 год / ред. А. Г. Рахлин. Ашхабад, 1943. 142 с.

Труды Военно-юридической академии Красной Армии. Выпуск 4. 1945 год / отв. ред. В. М. Чхиквадзе. М., 1945. 146 с.

Труды Военно-юридической академии Красной Армии. Выпуск 5. 1945 год / отв. ред. В. М. Чхиквадзе. М., 1945. 101 с.

Труды Военно-юридической академии Красной Армии. Выпуск 6. 1947 год. М., 1947. 182 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 7. 1948 год / отв. ред. С. С. Студеникин. М., 1948. 116 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 8. 1948 год. М., 1948. 142 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 9. 1949 год. М., 1949. 148 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 10. 1949 год. М., 1949. 195 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 11. 1950 год. М., 1950. 174 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 12. 1950 год / ред. Е. И. Гаранин. М., 1950. 307 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 13. 1951 год / ред. В. Д. Меньшагин. М., 1951. 196 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 14. 1951 год. М., 1951. 141 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 15. 1951 год. М., 1951. 231 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 16. 1953 год / отв. ред. С. С. Студеникин. М., 1953. 176 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 17. 1953 год / отв. ред. Н. М. Киряев. М., 1953. 203 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 18. 1954 год / отв. ред. А. Я. Кошелев. М., 1954. 155 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 19. 1954 год / отв. ред. Е. А. Скрипилев. М., 1954. 204 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 20. 1954 год. М., 1954. 241 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 21. 1956 год / отв. ред. А. М. Антошин. М., 1956. 181 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 22. 1956 год / отв. ред. Ф. С. Тюсин. М., 1956. 189 с.

Труды Военно-юридической академии. Выпуск 23. 1956 год. М., 1956. 214 с.

Диссертации, защищенные в Академии

1941 год

Лунёв А. Е. Комплектование Вооруженных Сил: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1941.

1943 год

Курляндский В. И. Советская наука права о понятии международного уголовного преступления: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1943.

1944 год

Виноградов Н. А. Предмет, система и источники советского военно-административного права: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1944.

1945 год

Васильев Н. В. Применение к военнослужащим отсрочки исполнения приговора в военное время: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА КА, 1945.

1946 год

Кравцов Б. П. Советский закон и указ: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1946.

Шураев В. Т. Создание первой Советской Конституции (работа Конституционной комиссии ВЦИК, апрель-июнь 1918 г.): дис. … канд. юрид. наук. — М., 1946.

1948 год

Загородников Н. И. Определение меры наказания в связи с объектом преступного посягательства: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1948.

Скрипилев Е. А. Военное право Древнего Рима в 6-3 вв. до н. э. (историко-юридическое исследование): дис. … канд. юрид. наук. — М., 1948.

1949 год

Антошин А. М. Военная реформа 1924—1928 гг.: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1949. 328 с.

Гаранин Е. И. Проблема военной оккупации в современном международном праве в свете опыта Второй Мировой войны на Тихом океане: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1949.

Сафронов И. И. Стереоскопия и измерительная фотография в криминалистике и судебной медицине: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1949.

Студеникин С. С. Советская административно-правовая норма и её применение: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1949.

Фарберов Н. П. Основные начала государственного строя народных республик Центральной и Юго-Восточной Азии: дис. … докт. юрид. наук. — М., 1949.

1950 год

Бурдин П. К. Правовые основы организации Красной Армии в 1918—1919 гг.: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1950.

Гусев Л. Н. Советская военная юстиция в годы иностранной интервенции и гражданской войны (1918—1920 гг.): дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1950.

Журавлев В. Г. Обвинение как процессуальная функция в советском уголовном и военно-уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1950.

Калинычев Ф. Н. Вопросы военного права в период образования феодально-абсолютистского государства (2-я половина XVII века): дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1950.

Карнович Г. В. Следственный осмотр и судебная экспертиза по делам об авариях на речном транспорте: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1950.

Максимов А. А. Советские военно-правовые нормы и их особенности: дис. … канд. юрид. наук. — М.: 1950.

Мишунин П. Г. Первые декреты о советском суде и основные вопросы социалистического уголовного права в период проведения Великой Октябрьской Социалистической Революции (1917—1918): дис. … канд. юрид. наук. — М., 1950.

Недавний А. Л. Народная Республика Болгария — государство социалистического типа: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1950.

1951 год

Артамонов Д. Н. Институт военного положения по советскому праву: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1951.

Долгопятов Г. М. Конституционное законодательство в период со Второго Всероссийского Съезда Советов по Третий Всероссийский Съезд Советов (октябрь 1917 — январь 1918 гг.): дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1951.

Крылов Б. С. Фашизация и милитаризация государственного аппарата США после Второй мировой войны: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1951.

Меньшагин В. Д. Преступления против обороны СССР: дис. … докт. юрид. наук. — М., 1951.

Ромашкин П. С. Преступления против законов и обычаев войны: дис. … докт. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1951.

Смолярчук В. И. Правовые осовы организации и деятельности Украинского Совета трудовой армии: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1951.

Фандиков П. Г. Международно-правовой режим Дуная (историко-юридическое исследование): дис. … канд. юрид. наук. — М., 1951.

1952 год

Ахметшин Х. М. Уголовная ответственность военнослужащих за разглашение государственной и военной тайны по советскому военно-уголовному праву: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1952.

Баишев М. И. Военно-судебная реформа в царской армии (60-е-70-е годы XIX века): дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1952.

Гришаев П. И. Борьба Советского Союза за запрещение средств массового уничтожения людей: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1952.

Иванов С. С. Государственно-правовые воззрения Н. Г. Чернышевского: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1952.

Мишин Н. Г. Основные начала государственного строя Румынской Народной Республики: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1952.

Ордин К. В. Конституционные основы организации обороны Советского государства в првой главной фазе его развития: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1952.

1953 год

Белкин Р. С. Осмотр места происшествия: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1953.

Берзин А. И. Дознание в Советской Армии: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1953.

Коркин П. П. Развитие форм государственного сотрудничества независимых советских социалистических республик до образования СССР (1917—1922 гг.): дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1953.

Кочоров В. Д. Борьба с хищениями военного имущества по советскому уголовному праву: дис. … канд. юр. наук. — М.: ВЮА, 1953.

Поздняков А. Н. Дисциплинарная ответственность военнослужащих Советской армии: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1953.

Романов П. И. Правовые отношения в советском военном управлении: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1953.

1954 год

Афанасьев И. Ф. Обжалование и проверка приговоров, не вступивших в законную силу, в советском уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1954.

Жуков А. И. Расследование уголовных дел о хищении военного имущества в советском уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1954.

Краснов Н. И. Реальное исполнение договорных обязательств между социалистическими организациями. дис. … канд. юрид. наук. — М., 1954.

Осипов А. Ф. Предание суду в советском уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1954.

Почиталин М. С. Основные вопросы советской государственной службы: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1954.

Стручков Н. А. Борьба со взяточничеством по советскому уголовному праву: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1954.

Шульмейстер Ю. А. Воинские должностные преступления по советскому праву: дис… канд. юрид. наук. — М., 1954.

Щетинин Б. В. Возникновение и сущность народно-демократических государств в Азии после Второй мировой войны: дис. … док. юрид. наук. — М., 1954.

1955 год

Абрамин В. Н. Допрос на предварительном следствии в советском уголовном процессе: дис. … канд. юрд. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Гуреев П. П. Судебное разбирательство в советском гражданском процессе (по исковым делам): дис. … канд. юрид. наук. — М., 1955.

Карпушин М. П. Социалистическое трудовое правоотношение: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Кобликов А. С. Судебное следствие в советском военном трибунале: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Козырь М. И. Объекты права колхозной собственности: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Колибаба Г. Н. Правовые основы советской военной службы: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Коломацкий В. Я. Империалистическая сущность космополитической теории «мирового государства»: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Побежимов И. Ф. Единоначалие, воинская дисциплина и законность в Советской Армии: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Трусов А. И. Свидетельские показания в советском уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1955.

Тульчина В. С. Привлечение в качестве обвиняемого на предварительном следствии в советском уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1955.

Филиппов Н. Г. Местные органы государственной власти Польской Народной Республики: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1955.

1956 год

Корольков Н. Н. Правовые основы строительства кадровой Советской Армии в предвоенные годы: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1956.

Максимов С. С. Пересмотр приговоров в порядке надзора в советском уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1956.

Медведев А. М. Ответственность за дезертирство по советскому уголовному праву: дисс. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1956.

Митяшин И. К. Материальная ответственность военнослужащих по советскому праву: дис. … канд. юрид. наук. — М., 1956.

Полевой Н. С. Судебная фотография в практике органов военной юстиции: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1956.

Смирнов Е. А. Уголовная ответственность за измену Родине по советскому праву: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1956.

Тетерин Б. С. Возобновление уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам в советском уголовном процессе: дис. … канд. юр. наук. — М., 1956.

Хан-Магомедов Д. О. Ответственность за нарушение уставных правил караульной и конвойной службы по советскому уголовному праву: дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВЮА, 1956.

Напишите отзыв о статье "Военно-юридическая академия РККА"

Литература

  • Военный университет. Страницы Истории. 1919—2009 / под общ. ред. ген.-полковника В. И. Марченкова. М., 2009. 248 с., ил.
  • Ефремов И. И. Военный университет: очерк истории. М., 2002.
  • Ермолович Я. Н., Иванов А. Л. Страницы истории кафедры уголовного права Военного университета. М. : Военный университет, 2009. 115 с.

Ссылки

  • [www.vumo.ru/our/his-jur.php История военно-юридического образования в СССР]
  • [guides.rusarchives.ru/browse/guidebook.html?bid=121&sid=92279 ВОЕННО-ЮРИДИЧЕСКАЯ АКАДЕМИЯ РККА. Центральный государственный архив Советской армии (с июня 1992 г. Российский государственный военный архив). В двух томах. Том 2. Путеводитель]

Отрывок, характеризующий Военно-юридическая академия РККА

– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Военно-юридическая_академия_РККА&oldid=79462645»