Военный переворот в Ливии 1969 года
| Ливийская революция 1969 года | |
| Страна | |
|---|---|
| Дата | |
| Причины |
Коррупция, прозападная политика руководства Ливии, общая слабость королевского режима |
| Основная цель |
Свержение монархии |
| Итог |
Ликвидация монархического режима, провозглашение Ливийской Арабской Республики |
| Организаторы | |
| Движущая сила |
|
| Противники |
|
| Погибло |
1 (со стороны сил безопасности)[1] |
| Ранено |
15 (со стороны сил безопасности)[1] |
Ливийская революция 1969 года, Революция аль-Фатех — военный переворот левого толка в Ливии, осуществленный 1 сентября 1969 года подпольной армейской организацией «Свободные офицеры юнионисты-социалисты» под общим руководством полковника Муаммара Каддафи. Король Ливии Идрис I во время осуществления переворота находился на лечении за рубежом, и несмотря на поддержку его правительства западными державами, не смог никак воспрепятствовать мятежникам. Переворот привел к ликвидации в Ливии монархического режима и провозглашении Ливийской Арабской Республики, а также к радикальному изменению внешней политики страны в сторону поддержки панарабизма и антиимпериализма.
Ливия при монархии
Ливия получила независимость в декабре 1951 года благодаря гибкой и искусной дипломатии эмира Киренаики — Идриса Ас-Сенуси (глава ордена Ас-Сенуси). Страна была провозглашена конституционной монархией, эмир принял титул короля.
Организация «Свободные офицеры»
Организация «Свободные офицеры», руководителем которой был полковник Муаммар Каддафи, при непосредственной помощи спецслужб Египта («Мукхабарат-Элам»), осуществила 1 сентября 1969 года государственный переворот. Монархический режим был упразднён. В тот же день восставшие арестовали кронпринца (наследника престола) и сотни сановников монархии[2].
Король Идрис I, находясь в это время в Турции, где проходил курсы лечения, смирился с его низложением. Он уехал в Египет, где объявил себя свободным гражданином Ливии. Престарелый монарх скончался в Каире 25 мая 1983 года в возрасте 93 лет.
Напишите отзыв о статье "Военный переворот в Ливии 1969 года"
Ссылки
- [www.peoples.ru/state/king/libya/kaddafi/ Биография]
Примечания
Отрывок, характеризующий Военный переворот в Ливии 1969 года
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.
Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
