Военный финансово-экономический институт

Военный финансово-экономический институт Военного университета Министерства обороны Российской Федерации (ВФЭИ ВУ Минобороны России)
Прежнее название	до 1942 — Военно-финансовое училище до 1944 — Центральные военно-финансовые курсы Красной Армии до 1961 — Военно-финансовое училище до 1964 — Ярославское военное училище до 1974 — Ярославское военное училище им. генерала армии А. В. Хрулёва до 1999 — Ярославское высшее военное финансовое училище им. ген. арм. А. В. Хрулёва (ЯВВФУ) до 2003 — филиал Военного финансово-экономического университета до 2007 — Ярославский военный финансово-экономический институт им. ген. арм. А. В. Хрулева (ЯВФЭИ) до 2010 — Военная финансово-экономическая академия (ВФЭА)
Основан	1938
Закрыт	2010
Расположение	Ярославль
Юридический адрес	г. Ярославль, улица Большая Октябрьская, 67
Сайт	[www.mil.ru/849/1051/1328/36741/index.shtml Раздел на сайте МО РФ] [[Категория:Организации, награждённые орденом Красной Звезды]

К:Научные институты, основанные в 1938 году

Военный финансово-экономический институт — учебное заведение, существовавшее под разными названиями в 1938—2010 годах. В 1938—1941 и 1957—2010 годах располагалось в Ярославле. С 1974 года было высшим учебным заведением. Приказом министра обороны Российской Федерации № 993 от 20.07.2010 года и Директивой генерального штаба № 314/10/2697 от 23.07.2010 года институт расформирован с 1 октября 2010 года. Оставшиеся курсанты окончили своё образование в Московском военном университете.

Институт осуществлял подготовку офицеров финансово-экономического профиля для Министерства обороны Российской Федерации (Минобороны России) и других федеральных органов исполнительной власти, в которых законодательством Российской Федерации — России предусмотрена военная служба, Департамента полевых учреждений Центрального банка Российской Федерации (ЦБ России).

Институт готовил специалистов не только для российских войск, но и для армий, авиации и флота стран Содружества. В частности, здесь получали высшее образование кадры военных финансистов из Казахстана, Армении, Таджикистана, Киргизии. В Белоруссии выпускники из Ярославля помогли создать собственный экономический факультет при одном из военных вузов.

История

26 октября 1938 года две роты курсантов Ярославского военно-хозяйственного училища Рабоче-Крестьянской Красной Армии начали обучение по программам подготовки помощников начальников финансовой части полка. Приказом Военного министра СССР от 20.09.1952 г. 26 октября 1938 г. объявлено днём создания училища. 1 октября 1939 года к обучению по программам подготовки специалистов для военно-финансовой службы приступил специально сформированный батальон курсантов Ярославского военно-хозяйственного училища. 6 февраля 1941 года состоялся приказ Народного комиссара обороны СССР о сформировании до 1.09.1941 г. Военно-финансового училища Красной Армии. 13 июля 1941 года батальон курсантов финансовой специальности (2-й) выводился из состава Ярославского военно-хозяйственного училища и перемещается из Ярославля в Харьков, к месту формирования Военно-финансового училища. 1 августа 1941 года начались учебные занятия в штатной организации ВФУ.

В сентябре 1941 года в связи с приближением немецко-фашистских войск к Харькову Военно-финансовое училище перемещается к новому месту дислокации в посёлок Хлебниково Московской области. 20 октября 1941 года в связи с усложнившейся военно-стратегической обстановкой на Московском направлении Военно-финансовое училище в полном составе эвакуируется в восточные районы страны. 28 октября 1941 года состоялось прибытие железнодорожного эшелона с личным составом Военно-финансового училища к месту дислокации на станцию Янаул Башкирской АССР. 29 ноября 1941 года проведена передислокация Военно-финансового училища в посёлок Полтавка Челябинской области (ж/д станция Карталы). В последних числах января 1942 года передислокация Военно-финансового училища в Казань Татарской АССР.

21 февраля 1942 года преобразование Военно-финансового училища в Пулемётно-миномётное военное училище. Передача части основного состава и курсантов для доучивания и ускоренной (3 месяца) подготовки и переподготовки (1 месяц) по военно-финансовой специальности на Окружных военно-финансовых курсах. 13 мая 1942 года из расформированного Военно-финансового училища Красной Армии организованы Военно-финансовые курсы при Московском военном округе. 14 сентября 1942 года Финансовые курсы при МВО реорганизованы в Центральные военно-финансовые курсы Красной Армии при Финансовом управлении Народного комиссариата обороны СССР.

15 июня 1944 года Центральные военно-финансовые курсы Красной Армии переформированы в Военно-финансовое училище Красной Армии. 18 ноября 1945 года в соответствии с постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 7.08 1945 года училищу вручено Боевое Красное Знамя «как символ воинской чести, доблести и славы, как напоминание каждому из бойцов и командиров части об их священном долге предано служить Советской Родине, защищать её мужественно и умело, отстаивать от врага каждую пядь родной земли, не щадя своей крови и самой жизни». 1 мая 1947 года училище переведено на новый штат с присвоением наименования «Военно-финансовое училище Вооружённых Сил СССР» с двухгодичным сроком обучения.

В октябре 1948 года передислокация училища в Тамбов. 25 сентября 1951 года училище переименовано в Военно-финансовое училище Советской Армии. До 20 мая 1954 года училище именовалось по условному номеру полевой почты 74391. 5 марта 1957 года училище переименовано в «Военно-финансовое училище». 1 сентября 1957 года училище переведено на трёхлетний срок обучения курсантов с выдачей дипломов общесоюзного образца о среднем военно-специальном образовании.

30 сентября 1957 года училище передислоцировано в город Ярославль, где размещено на территории и в помещениях Николомокринских (Нахимсоновских) казарм, ставших, таким образом, военным городком училища. 1 августа 1961 года реорганизация Военно-финансового училища и Военно-интендантского училища (Калининградского) в Ярославское военное училище двухбатальонного состава: 1-й батальон по подготовке специалистов интендантской службы, 2-й батальон по подготовке специалистов военно-финансовой службы — для воинских частей Советской Армии и Военно-Морского Флота, с подчинением заместителю Министра обороны СССР — начальнику Тыла вооруженных Сил СССР.

В 1964 году постановлением Совета Министров СССР от 6.07.1964 года 566-му училищу присвоено имя видного советского военачальника генерала армии Андрея Васильевича Хрулёва. 2 июля 1964 года Ярославское военное училище переводится на подготовку специалистов только для военно-финансовой службы, с подчинением начальнику Центрального финансового управления Министерства обороны СССР. Батальон курсантов, проходивших обучение по интендантским специальностям, а также постоянный состав циклов интендантского профиля, технические средства, учебно-методическая литература переданы Вольскому военному училищу тыла. 22 апреля 1970 года за высокие показатели в боевой и политической подготовке, достигнутые в честь 100-летия со дня рождения В. И. Ленина, постановлением ЦК КПСС, Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР училище награждено Ленинской Юбилейной Почётной Грамотой. 1 декабря 1972 года при училище сформирована 333-я школа прапорщиков и мичманов по подготовке специалистов финансовой службы воинских частей армии, авиации и флота.

1 сентября 1974 года училище реорганизовано в высшее военно-учебное заведение с четырёхгодичным сроком обучения курсантов и установлением наименования «Ярославское высшее военное финансовое училище имени генерала армии А. В. Хрулёва». 30 апреля 1975 года за большие заслуги в подготовке офицерских кадров для Вооруженных Сил СССР и в связи с 30-летием Победы советского народа а Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. училище награждено орденом Красной Звезды. 1 сентября 1995 года училище переведено на обучение курсантов по пятилетним учебным планам и программам по специальностям: «Финансы и кредит» и «Бухгалтерский учёт и аудит».

1 апреля 1999 года Ярославское высшее военное ордена Красной Звезды училище имени генерала армии А. В. Хрулёва было преобразовано в Ярославский филиал Военного финансово-экономического университета. 1 сентября 2000 года произведён первый набор взвода лингвистов, которые помимо основной учебной программы проходили обучение по программам Ярославского педагогического университета. 24 апреля 2003 года филиал был преобразован в Ярославский военный финансово-экономический институт имени генерала армии А. В. Хрулёва. 1 июля 2007 года преобразование в Военную финансово-экономическую академию. 15 сентября 2009 года преобразование в Военный финансово-экономический институт Военного университета.

В 2010 году набор курсантов не проводился. Приказом Министра обороны России № 993 от 20.07.2010 года и Директивой ГШ № 314/10/2697 от 23.07.2010 года подписаны решения о расформировании Военного финансово-экономического института. Все курсанты и материальная база переведены в Москву в состав Военного университета как финансово-экономический факультет. Большинство курсантов размещены в Лефортово, часть — в Хамовниках. Офицерам расформировываемого вуза предоставили в Москве койко-место, а гражданским преподавателям нет, в связи с чем большинство из них вынуждено было остаться в Ярославле и искать новую работу. 1 октября 2010 года заведение закрыто. Здания вуза в центре Ярославля переданы Ярославскому высшему зенитному ракетному училищу противовоздушной обороны. Полигон Песочное передан Ивановской дивизии ВДВ.

Фотогалерея

Некоторые выпускники (курсанты)

• Кузык, Борис Николаевич (род. 1958) — бизнесмен и экономист.
• Куланов, Александр Евгеньевич (род. 1970) — писатель.
• Лебедев, Павел Валентинович (род. 1962) — Министр обороны Украины с 24 декабря 2012 года по 27 февраля 2014 года.
• Парпара, Анатолий Анатольевич (род. 1940) — поэт, драматург, общественный деятель.
• Самарин, Михаил Андреевич (1914—1943) — Герой Советского Союза, капитан. 3 февраля 1970 года приказом министра обороны СССР его имя навечно занесено в списки Ярославского военного училища имени А. В. Хрулёва.

Ссылки

• [www.mil.ru/849/1051/1328/36741/index.shtml Раздел на сайте МО РФ]
• [www.finiks.ru/ Ярославское финансовое — неофициальный сайт выпускников]
• [www.edu.yar.ru/russian/org/other/fi Старый сайт училища]
• [www.WarFin.ru/ Сообщество военных финансистов. Руководящие документы. Новости. Материалы абитуриентам]
• [vfeu.ucoz.ru Сайт военных финансистов — выпускников Военного финансово-экономического университета]

Отрывок, характеризующий Военный финансово-экономический институт

– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.