Возвышение Мрака

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иннистрад Возвращение Авацины
Возвышение Мрака
Диадема Лилианы Весс
Дата выпуска 3 февраля 2012
Количество 158 карт
Механики Нетленность, Роковой час, Болезненность, Воспоминание, Проклятия
Дизайнеры Mark Rosewater (lead), Jenna Helland, Zac Hill, Graeme Hopkins, Matt Tabak
Разработчики Tom LaPille (lead), Mark L. Gottlieb, Zac Hill, David Humpherys, Ken Troop
Кодовое название Rattle
Сокращение DKA
пор
Второй выпуск в блоке Иннистрад
Иннистрад Возвышение Мрака Возвращение Авацины

Возвышение Мрака (англ. Dark Ascension) — это выпуск-расширение игры Magic: The Gathering, релиз которого состоялся 3 февраля 2012 года.[1] Это второй выпуск в блоке Иннистрад. Слоган выпуска: «Повелевайте тьмой» (англ. Command the Night). Впервые он был показан в 2011 на Comic-Con в Сан-Диего и Калифорнии.[2] Состоит из 12 мифических, 38 редких, 44 необычных, 64 обычных карт.



Механики

В Возвышении Мрака появились две новые механики[3]:

  • Роковой час (англ. Fateful Hour) — новая способность, которая будет работать, пока у её контроллера есть 5 или менее жизней.
  • Нетленность (англ. Undying) — новое ключевое слово, применяемое к картам существ. Когда существо с Нетленностью умирает, если на нём не было ни одного жетона +1/+1, оно возвращается на поле битвы под контролем его владельца с одним жетоном +1/+1.

Следующие механики заимствованы из предыдущих выпусков:

  • Проклятие (англ. Curse) — это Аура, которая зачаровывает игрока и наносит ему вред.
  • Воспоминание (англ. Flashback). Встречается только у мгновенных заклинаний и заклинаний волшебства. Когда заклинание с Воспоминанием оказывается на кладбище, независимо от того, как оно туда попало, его можно разыграть, уплатив вместо мана-стоимости его стоимость Воспоминания. Если заклинание разыгрывается за свою стоимость Воспоминания, то оно изгоняется, когда покидает стек.
  • Болезненность (англ. Morbid). Карта со способностью Болезненность получает дополнительный эффект, если в этом ходу умерло какое-нибудь существо.
  • Двусторонние карты (англ. Double-faced Cards) — карты, у которых нет рубашки Magic и есть две лицевые стороны. В отличие от выпуска Иннистрад, в Возвышении Мрака не все такие карты являются существами.

Напишите отзыв о статье "Возвышение Мрака"

Примечания

  1. [www.wizards.com/magic/magazine/article.aspx?x=mtg/daily/arcana/761 'Announcing Dark Ascension]. Wizards of the Coast (July 25, 2011). Проверено 25 июля 2011. [www.webcitation.org/6APpsOmrF Архивировано из первоисточника 4 сентября 2012].
  2. [www.gatheringmagic.com/rattle-is-dark-ascension/ 'Rattle' is Dark Ascension]. Gathering Magic (July 23, 2011). Проверено 23 июля 2011. [www.webcitation.org/6APptNdHQ Архивировано из первоисточника 4 сентября 2012].
  3. [www.wizards.com/Magic/Magazine/Article.aspx?x=mtg/daily/feature/177 Dark Ascension Mechanics]. Wizards of the Coast (9 January 2012). Проверено 9 января 2012. [www.webcitation.org/6Bj06xGaT Архивировано из первоисточника 27 октября 2012].



Отрывок, характеризующий Возвышение Мрака

– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.