Вознесенское наместничество

Вознесенское наместничество

Наместничество Российской империи
Страна	Российская империя Российская империя
Адм. центр	Вознесенск
Дата образования	1795
Дата упразднения	1796
Преемственность ← Екатеринославская губерния Новороссийская губерния →

Вознесенское наместничество — административно-территориальная единица Российской империи. Административный центр — Вознесенск. Создано в начале 1795 года указом Екатерины II. Упразднено Павлом I в конце 1796 года.

История

По Высочайшему указу 27 января 1795 года из части Екатеринославского наместничества выделено новое, Вознесенское наместничество с отнесением к нему в числе других соседних уездов и Елисаветградского уезда с городом Елисаветградом.

Указ военной коллегии об учреждении Вознесенского наместничества был получен в комендантской канцелярии крепости св. Елисаветы 23 мая 1795 года. Между прочим как из рапорта коменданта крепости еще от 19-го апреля, того года, на имя вице-губернатора Вознесенской губернии Георгия Гавриловича Герсеванова видно, что «приказано было отправить из крепости св. Елисаветы 5 орудий, с принадлежащими к оным чинами в Новомиргород, ко времени открытия новой Вознесенской губернии».

Постройка губернского города Вознесенска вдоль реки Буг, возле местечка Соколов, была поручена генерал-губернатору Зубову, для чего в его распоряжение была ассигнована необходимая сумма. Не успел ещё граф Зубов приступить к осуществлению своего плана — построить новый губернский город, как в следующем году, а именно 6-го ноября 1796 года не стало уже «благодетельницы рода человеческого» Императрицы Екатерины II, со вступлением же на Всероссийский престол наследника Павла Петровича последовали значительные реформы.

В том же году все доходы Екатеринославской и Вознесенской губерний, предоставленные в распоряжение генерал-губернатора Зубова на постройку губернских городов Екатеринослава и Вознесенска, повелено было присоединить к общим государственным доходам, причём Екатеринославская губерния была снова переименована в Новороссийскую, самый же город Екатеринослав в Новороссийск. Вознесенская же губерния вовсе уничтожена, вследствие чего город Елисаветград вошёл снова в состав Екатеринославской губернии, переименованной в Новороссийскую. В это время Екатеринославским гражданским губернатором состоял тайный советник Иван Селецкий.

Список чиновников Вознесенского наместничества на 1796 год

Генерал-губернатор — граф Платон Александрович Зубов, генерал-фельдцегмейстер

В наместничества правлении

Правитель наместничества — князь Петр Николаевич Оболенский, бригадир и ордена св. Равноапостольного Владимира 3 ст. кавалер
Советник — коллежский советник Иван Иванович Лорер
Советник — надворный советник Петр Саввинович Девяткин
Секретарь — губернский секретарь Михайло Доброгорский

В Палатах

Уголовного суда

Председатель и ордена св. Владимира 4 ст. кавалер Павел Никифорович Шарой
Советник — надворный советник и ордена св. Владимира кавалер Николай Васильевич Дуров
Советник — секунд майор Петр Андреевич Медер
Ассесор — секунд майор Иван Ефимович Ясникольский
Ассесор — коллежский секретарь Кирила Бистрицкий
Секретарь — губернский секретарь Василий Келеповский

Гражданского суда

Председатель и кавалер ордена св. Владимира 4 ст. Андрей Иванович Милашевич
Советник — надворный советник Василий Ильич Шостак
Советник — коллежский асессор Яков Тимофеевич Стурдза
Ассесор — секунд майор Андрей Аникеевич Родионов
Ассесор — капитан Илья Булацель
Секретарь — губернский секретарь Николай Аврамов

В казенной палате

Порутчик правителя — статский советник и ордена св. Владимира 4 ст. кавалер Дмитрий Фёдорович Глинка
Директор экономии — полковник и ордена св. Владимира 4 ст. кавалер Андрей Ильич Шостак
Советник таможенных дел — коллежский асессор Семен Семенович Пестов
Советник экспедиции о ревизии душ — надворный советник Афанасий Лукич Батурин
Советник Винной и соляной экспедиции — инженер-капитан Леонтий Васильевич Игнатьев
Советник в Щетной экспедиции — секунд-майор Павел Ильич Шостак
Советник в воинской экспедиции — обер-провиантмейстер и кавалер Ананий Струков
Советник в экспедиции для строения — надворный советник Осип Яковлевич Качалов
Губернский казначей — титулярный советник Михайло Слоновский
Палатный ассесор — коллежский секретарь Федор Попов
Ассесор в винной экспедиции капитан Александр Медер
Ассесор в соляной экспедиции — капитан Иван Булацель
Ассесор в экспедиции казенных строений — капитан Иван Поповненков
Ассесор в Щетной экспедиции — коллежский секретарь Андрей Савицкий
Палатный секретарь — поручик Карп Левицкий
Секретарь при директор экономии — коллежский регистратор Захар Павленков
Секретарь в таможенной экспедиции — коллежский регистратор Иван Долин
Секретарь в винной и соляной экспедиции — регистратор Григорий Яковлев
Секретарь в щетной экспедиции — губернский секретарь Федор Лукьянович

Губернский прокурор — коллежский асессор Роман Иванович Резанов
Губернский стряпчий казенных дел — Василий Яковлевич Бузовлев
Губернский стряпчий уголовных дел — титулярный советник Кондрат Лохвицкий

В совестном суде

Судья — надворный советник Василий Афанасьевич Иванов
Заседатель — подпоручик Яков Ерделий
Заседатель — подпоручик Степан Дербицыний

В верхнем земском суде

1 департамент

Председатель и ордена св. Владимира 4 ст. кавалер Михайло Якимович Магденко
Заседатель — комиссар Вицерент Иосиф Косовский
Заседатель — ротмистр Василий Булич
Заседатель — секунд-майор Иван Осипович Чечель
Заседатель — секунд-майор Иван Иванович Младенович
Заседатель — секунд-майор Григорий Антонович Юрашев
Секретарь город. — Тимофей Девляшевский

2 департамент

Председатель — надворный советник и ордена св. Владимира 4 ст. кавалер Андрей Григорьевич Паскевич
Заседатель — подпоручик — Илья Иванов
Заседатель — шамбелян князь Казимир Юрьевич
Заседатель — коморник Илья Забродский
Заседатель — коморник Матвей Свянтаковский
Секретарь — губернский секретарь Василий Демялович

Прокурор — титулярный советник Максим Карнеев
Стряпчий казенных дел — прапорщик Иван Вельсовский
Стряпчий уголовных дел — секунд-майор Николай Иванович Аргамаков

В губернском магистрате

в 1-м департаменте

Председатель — секунд-майор Алексей Иванович Лутковский
Секретарь — коллежский регистратор Влас Корецкий

Во 2 департаменте

Председатель — надворный советник Филипп Сергеевич Ефремов
Секретарь — гор. Иван Полунеев

Прокурор — секунд-майор Иван Николаевич Сурацель
Стряпчий уголовных дел — поручик Павел Трилицкий
Стряпчий казенных дел — губернский секретарь Иван Карташевский

В приказе общественного призрения

Председатель — правитель наместничества князь Петр Николаевич Оболенский секретарь — Матвей Сивцов

При наместничестском правлении — губернский предводитель генерал-майор Лев Денисьевич Давыдов

Губернский землемер — секунд-майор Иван Михайлович Пиварович

В городах

В Вознесенске

городничий — секунд-майор Николай Иванович Вердеревский

В дворянской опеке — предводитель коллежский советник Емельян Иванович Седнев

В уездном суде

Судья — поручик Владимир Шкляревич
Заседатель — поручик Федор Бабанский
Заседатель — подпоручик Павел Тимофеев

В нижнем земском суде — исправник капитан Адам Погорельский
Заседатель — секунд-майор Илья Семенович Ильянович
Заседатель — прапорщик Андрей Антонов

В Херсоне

городничий — секунд-майор Иван Никитич Долгинцев

В дворянской опеке — предводитель капитан Емельян Сочеванов

В уездном суде

Судья — премьер-майор Макар Иванович Кастамаров
Заседатель — артиллерии майор Николай Федоровчи Марьянич
Заседатель — секунд майор Александр Сергеевич Золотарев
секретарь Василий Пркопович

В уездном казначействе — казначей коллежский асессор Иван Петрович Дубицкий

В нижнем земском суде — исправник капитан Николай Макухин

Заседатель — капитан Василий Быков
Заседатель — поручик Григорий Манюта
секретарь — Клим Харченко

В Елисаветграде

городничий — секунд-майор Павел Ильич Лазарев

В дворянской опеке — предводитель секунд-майор Иван Васильевич Михалча

В уездном суде

Судья — секунд-майор Александр Афанасьевич Кндауров
Заседатель — капитан Иван Золотарев
Заседатель — поручик Степан Стойков
секретарь город. Федор Решетилов

В уездном казначействе — казначей коллежский асессор Иван Мержанов

В нижнем земском суде — исправник секунд-майор Александр Иванович Тулубьев

Заседатель — ротмистр Иван Славинский
Заседатель — подпоручик Иван Перц

В нижней расправе — судья полковой хорунжий Степан Ясинский

В Новомиргороде

городничий — надворный советник Василий Петрович Потемкин

В дворянской опеке — предводитель подполковник и ордена св. Георгия 4 кл. кавалер Иван Михайлович Вукотич

В уездном суде

Судья — секунд-майор Петр Павлович Шмит
Заседатель — секунд-майор Степан Александрович Калистров
Заседатель — секунд-майор Яков Иванович Афанасьев
секретарь Моисей Мелешков Дубичинский

В уездном казначействе — секунд-майор Иван Иванович Керстич

В нижнем земском суде — исправник секунд-майор Александр Иванович Фондитрих

Заседатель — подпоручик Иван Войнов
секретарь — Федор Гриневский

В нижней расправе — судья секунд майор Иван Яковлевич Малявин

В Тирасполе

городничий —

В дворянской опеке — предводитель полковник князь Иван Родионович Канатакузин

В уездном суде

Судья — поручик Григорий Арановский
Заседатель — коллежский асессор Иван Константинович Макарескул
Заседатель — титулярный советник Константин Есопарит
секретарь Моисей Мелешков Дубичинский

В нижнем земском суде — исправник секунд-майор Иван Дут

Заседатель — секунд-майор Пантелей Хаджилий
секретарь — поручик Иван Богишевич

В Богополе

городничий — капитан Петр Фонрыкгоф

В дворянской опеке — предводитель полковник секунд-майор Алексей Иванович Лутковский

В уездном суде

Судья — ротмистр Максим Кветка
Заседатель — коллежский ассесор Иван Константинович Макарескул
Заседатель — стольник поветовый Иван Коленда
заседатель — поручик Василий Райчевич

В нижнем земском суде — исправник поручик Николай Гайской

Заседатель — прапорщик Иван Левицкий
секретарь — Павел Бураков

В Еленске

городничий — секунд-майор Осип Хоцянович

В дворянской опеке — предводитель надворный советник и ордена св. Станислава кавалер Флориан Самойлович Залеский

В уездном суде

Судья — капитан Алексей Чебановский
Заседатель — бывшей Балтянской таможни цолнер Иразм Крыжановский
Заседатель — прапорщик Семен Толстенков

В нижнем земском суде — секунд майор Иван Федорович Фитинг

Заседатель — прапорщик Михайло Косовский
Заседатель — корнет Григорий Радойчич
секретарь — Кирило Степаненко Безкровный

В Ольгополе

городничий — артиллерии капитан Федор Константинович Корбе

В нижнем земском суде — капитан Тимофей Комаров

Заседатель — капитан Василий Соколовский
Заседатель — шляхтич Томас Ярошевич

В Умани

городничий — поручик Игнатий Гампель

В нижнем земском суде — исправник секунд-майор Гаврило Прокофьевич Кузубов

Заседатель — поручик Афанасий Избаша
Заседатель — прапорщик Федор Бранкевич

В Екатеринополе

городничий — капитан Дмитрий Акимов

В дворянской опеке — предводитель бригадир Федор Андреевич Лопухин

В уездном суде

Судья — секунд-майор Павел Захарьевич Дабич
Заседатель — хорунжий ловчий Степан Гашанский
Заседатель — поручик Григорий Соколов

В нижнем земском суде — исправник секунд майор Григорий Петрович Булич

Заседатель — подпоручик Иван Казильбаш
Заседатель — прапорщик Козьма Змунчила

В Чигирине

городничий — секунд-майор и ордена св. Георгия 4 кл. кавалер князь Спиридон Николаевич Манвелов

В уездном казначейчтве — казначей капитан Максим Божков

В нижнем земском суде — исправник секунд майор Иван Ефимович Миронов

Заседатель — ротмистр Иван Банковский
Заседатель — прапорщик Илья Косюра

В Черкасах

городничий — секунд-майор Яков Карпов

В нижней расправе

Судья — секунд-майор Степан Федорович Козачковский

В нижнем земском суде — исправник поручик Иван Чорба

Заседатель — поручик Адам Бистрюм
Заседатель — поручик Алексей Милоданович

В приписных городах

В Очакове градоначальник — секунд майор Григорий Федорович Зорин
В Бериславе градоначальник — надворный советник Петр Иванович Гриднев
В Григориополе градоначальник — капитан Павел Туманов
В Николаеве градоначальник — секунд-майор Петр Ефимович Вороновский
В Дубоссарах градоначальник — коллежский асессор Дмитрий Цветинович
В Одессе ИО коменданта — Григорий Кирьяков
В Овидиополе ИО коменданта Христофор Штемпель

В таможнях

В Очаковской портовой

Директор премьер-майор Михайло Кирьяков
Контролер поручик Федор Пищанский
Цолнер — титулярный советник Константин Андреяш
Карантинный начальник — полковник Иван Карпов
Надзиратель — корнет Петр Навроцкий
Надзиратель — корнет Григорий Презент

В Дубоссарской пограничной

Директор секунд-майор Алексей Кирьяков
Контролер — капитан Андрей Филатов
Инспектор — провинциальный секретарь Иван Аржаников
Кассир — прапорщик Павел Вучков
Варь- и Стемпельмейстер — прапорщик Марка Кузевский

Карантинный начальник — полковник Константин Филодор
Надзиратель — прапорщик Андрей Хотинский
Надзиратель — прапорщик Александр Шепелев

В отпускных заставах

В Херсонской Цолнер — титулярный советник Андрей Иельников
В Николаевской Цолнер — капитан Матвей Бао
В Овидиопольской инспектор — коллежский секретарь Иван Данкевич
В Парканах — поручик Федор Христофоров
В Чобурчии — подпоручик Тимофей Быстрицкий
В Яске — прапорщик Василий Половнев
В Овидиополе — коллежский переводчик Юрий Желепов
В Одессе прапорщик Григорий Кучерев
При устье лимана Тилигульского по правой стороне подпоручик Лука Апышков

По границе с Молдавией от Егорлика по левому берегу реки Днестра до границы Брацлавской губернии

капитан Иван Баля, корнет Григорий Данилевский, прапорщик Семен Коминский.

Ссылки

• www.region.in.ua/elisavet/pash03_r.html
• [www.rodovoyegnezdo.narod.ru/Kherson/Adres-kalendar_1796.html Список чиновников Вознесенского наместничества на 1796 год]. Родовое гнездо : Сайт Линниченко Михаила. Проверено 11 июня 2013. [www.webcitation.org/6HJX3vUNe Архивировано из первоисточника 12 июня 2013].

Отрывок, характеризующий Вознесенское наместничество

«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:

Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.