Вознесенская церковь (Фёдоровское)

Православный храм
Церковь Вознесения Господня
Вид на церковь с юго-запада
Страна	Россия
Деревня	Фёдоровское Тосненский район Ленинградской области
Конфессия	Православие
Епархия	Санкт-Петербургская
Архитектурный стиль	Классицизм
Автор проекта	Д. Кваренги
Основатель	Екатерина II
Строительство	1783—1784 годы
Состояние	Разрушена, планируется восстановление

Це́рковь Вознесе́ния Госпо́дня — ныне несуществующий православный храм в Фёдоровском (бывший Феодоровском посаде).

История

Каменная церковь была заложена 11 (20) июня 1783 года благочинным священником Стефаном Ивановым по указу императрицы Екатерины II. Храм строился по проекту архитектора Д. Кваренги. 4 (15) декабря 1785 года церковь была освящена благочинным священником Иоанном Григорьевым в честь Вознесения Господня.

9 (21) мая 1821 года в Феодоровском посаде произошел пожар, в результате которого было уничтожено практически всё поселение. Храм, будучи каменным, пострадал частично. Вскоре крестьян посетила императрица Мария Фёдоровна, которая, среди прочего, приказала Павловскому городовому управлению возобновить церковь. Восстановленный храм был освящён 22 июля (3 августа) 1821 года благочинным, настоятелем царскосельской Знаменской церкви священником Петром Николаевым.

В августе 1922 года местные жители собрали и сдали в Детскосельский уфинотдел 14 фунтов серебряных изделий, которые были приняты властями в обмен на разрешение оставить в храме серебряные богослужебные предметы и ризы с икон.

В 1930-е годы храм был закрыт, но, как памятник архитектуры XVIII века, не был разрушен. Помещение церкви использовалось под клуб и кинозал. Своды купола были зашиты досками, поскольку роспись проступала наружу после всех попыток закрасить.

Здание храма было частично разрушено при контрнаступлении советских войск в январе 1944 года. В 1948 году её остатки были окончательно разобраны. Бутовый камень из фундамента использовался при возведении новых домов.

Летом 2002 года рядом с местом церкви был установлен памятный камень.

Архитектура, убранство

Храм был построен в стиле классицизма. Церковь была небольшой, восьмигранной в плане с одним плоским куполом, невысокой колокольней и прямоугольной апсидой.

В храм вели три входа — центральный и два боковых. Центральный вход в храм был оформлен в виде портика с фронтоном, который опирался на 4 дорические колонны. Под фронтоном была расположена надпись «Благословен грядый во имя Господне». Над портиком находилась колокольня в виде квадратной ротонды.

Алтарную часть оформлял невысокий деревянный полукруглый трехъярусный иконостас в стиле ампир темно-синего цвета. Образы иконостаса были написаны в древнерусском стиле, оклады отсутствовали.

Главной святыней, почитаемой чудотворной, была украшенная серебряной ризой икона святителя Николая Чудотворца, помещенная в киот из красного дерева. С образом связано следующее предание: однажды церковный староста Иван Никитич Сухов устроил для иконы новый киот. Однако он оказался мал, и староста решил подпилить образ. В результате в тот же день пострадал от пожара, а в следующем году лишился рассудка. Кроме того, пожар 9 (21) мая 1821 года также объясняли недостаточным почитанием образа.

Среди других икон:

• Казанская икона Божией Матери, поднесённая крестьянам посада императрицей Марией Федоровной.
• Храмовый образ Вознесения Господня, украшенный серебряной ризой и помещенный в большой киот.

В храме хранились старинные облачения, пожертвованные лично императрицами Екатериной II, Марией Фёдоровной и великим князем Михаилом Павловичем.

Звон состоял из шести медных колоколов. Вес главного составлял 59 пудов 23 фунта.

До ноября 1827 года рядом с храмом производились захоронения. Затем их стали совершать на новом кладбище на окраине посада.

Территория прихода

В начале XX века в приход входили:

• Фёдоровский посад,
• Аннолово,
• Пабузи,
• Райколово,
• Самсоновка,
• Старая Мыза,
• Чёрная Речка. Здесь в 1888 году была построена деревянная часовня.

До 1841 года к приходу относилось и село Ям-Ижора с часовней.

Крестные ходы производились в посаде 9 мая (в память пожара 1821 года) и 26 июля (в память спасения от эпидемии холеры); в Чёрной Речке — 29 июня (в день свв. Петра и Павла) и 1 октября (на Покров Пресвятой Богородицы).

Духовенство

Настоятели церкви
Даты	Настоятель
1 (12) декабря 1785 — 21 января (1 февраля) 1797	священник Симеон Яковлев (… — после 1824)
1797— 16 (28) января 1813	священник Антоний Иванович Рубцов (…-1813)
1813—1816	священник Пётр Лавров
май 1817—1818	священник Пётр Николаевич Николаев (1790—1843)
1818—1828	священник Феодор Петров
1828—1855	священник Пётр Щукин
1855 — 13 апреля (12 мая) 1864	священник Василий Фаворский (…-1864)
1864—1879	священник Пётр Силин
… — 29 августа (10 сентября) 1881	священник Гавриил Чистосердов (…-1881)
1881 — 28 апреля (11 мая) 1917	протоиерей Константин Васильевич Сампсоньевский (1855—1917)
10 (23) мая 1917 — …	священник Владимир Константинович Демидов (1892—…)
… — после 1922	священник Александр Кириллович Ухабов (…-после 1935)

Литература

• Мещанинов М. Ю. Храмы Царского Села, Павловска и их ближайших окрестностей: Краткий исторический справочник. — 2-е изд., испр. и доп.. — СПб.: Genio Loci, 2007. — С. 412—420. — ISBN 5-9900655-3-1.

Отрывок, характеризующий Вознесенская церковь (Фёдоровское)

Крестьяне говорят, что поздней весной дует холодный ветер, потому что почка дуба развертывается, и действительно, всякую весну дует холодный ветер, когда развертывается дуб. Но хотя причина дующего при развертыванье дуба холодного ветра мне неизвестна, я не могу согласиться с крестьянами в том, что причина холодного ветра есть раэвертыванье почки дуба, потому только, что сила ветра находится вне влияний почки. Я вижу только совпадение тех условий, которые бывают во всяком жизненном явлении, и вижу, что, сколько бы и как бы подробно я ни наблюдал стрелку часов, клапан и колеса паровоза и почку дуба, я не узнаю причину благовеста, движения паровоза и весеннего ветра. Для этого я должен изменить совершенно свою точку наблюдения и изучать законы движения пара, колокола и ветра. То же должна сделать история. И попытки этого уже были сделаны.
Для изучения законов истории мы должны изменить совершенно предмет наблюдения, оставить в покое царей, министров и генералов, а изучать однородные, бесконечно малые элементы, которые руководят массами. Никто не может сказать, насколько дано человеку достигнуть этим путем понимания законов истории; но очевидно, что на этом пути только лежит возможность уловления исторических законов и что на этом пути не положено еще умом человеческим одной миллионной доли тех усилий, которые положены историками на описание деяний различных царей, полководцев и министров и на изложение своих соображений по случаю этих деяний.


Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.