Возняк, Стив

Стивен Возняк
Stephen Wozniak
Стивен Возняк 11 января 2011 года
Род деятельности:	один из основателей компании Apple
Место рождения:	Сан-Хосе, Калифорния, США
Награды и премии:	Премия имени Грейс Мюррей Хоппер (1979) Национальная медаль США в области технологий и инноваций (1985) Медаль Гувера (2013)

Сти́вен Гэ́ри (Стив) Во́зняк (англ. Stephen Gary (Steve) Wozniak; род. 11 августа 1950, Сан-Хосе, США), известный как Воз (англ. Woz) — американский изобретатель, инженер-электронщик и программист, соучредитель компании Apple Computer (ныне Apple Inc.) вместе со Стивом Джобсом и Рональдом Уэйном в 1976 году. В середине 1970-х он в одиночку спроектировал компьютеры Apple I и Apple II, которые начали «микрокомпьютерную революцию» и определили развитие отрасли.

Имена

В свидетельстве рождения он записан как Стефан Гэри Возняк (англ. Stephan Gary Wozniak), но мать говорила, что собиралась назвать его Стивеном (англ. Stephen), сам он использовал имя Стив.

Возняк часто упоминается под псевдонимом Воз (Woz или The Woz). WoZ (сокращение от Wheels of Zeus) — это ещё и имя компании, которую основал Стивен в 2002 году. В начале 1970-х годов Возняк был известен под псевдонимом Беркли Блю (англ. Berkeley Blue) в сообществе телефонных фриков.

Ранние годы

Родился в Сан-Хосе, Калифорния, в семье инженера, мать — Маргарет Элейн Керн (род. 1923) из Вашингтона. Его отец, Джекоб Френсис «Джерри» Возняк (1925—1994) из Лос-Анджелеса, выпускник Калифорнийского технологического института, украинского происхожденияК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан), работал инженером в компании Lockheed, занимаясь разработкой систем наведения ракет. Именно отец привил молодому Стиву любовь к электронике. Будучи в 4 классе, Возняк получил лицензию радиолюбителя, а в восьмом собрал сложный калькулятор, получивший первый приз на городском конкурсе, проводимом Би-би-си. Ещё будучи в школе Возняк самостоятельно выучил Фортран и начал работать в компании Sylvania. После школы Стив поступил в Колорадский университет в Боулдере, но из-за нехватки денег у родителей, он проучился там лишь год и стал учиться в Колледже де Анса в Купертино, откуда также вскоре ушёл.

В 1971 году Билл Фернандес знакомит Возняка, в то время студента Колледжа де Анса, со Стивом Джобсом, учащимся средней школы Хомстеда в Купертино. Осенью того же года Возняк прочел в журнале Esquire статью о телефонных фриках. Замыслом он поделился с Джобсом. Возняк создал цифровое устройство Blue box для взлома телефонных сетей, в том числе для международных звонков. Джобс организовал кустарное производство этих устройств на продажу.

В 1973 году^{[уточнить]} по договоренности с Джобсом Возняк за четыре дня создал прототип печатной платы классической аркадной игры Breakout для компании Atari в Лос-Гатос, при этом уменьшив количество ТТЛ-микросхем. Вознаграждение планировалось поделить поровну. Прототип оказался непригодным для использования, но по контракту с Atari Джобс получил 5000 $ в качестве бонуса за уменьшение числа схем на плате. Из этой суммы Возняку он отдал только 350 $^{[уточнить]}.

В 1975 году Возняк покинул Университет Калифорнии (он вернется туда позже, чтобы закончить своё обучение по EECS и в 1986 получит степень бакалавра) и появился с компьютером, который со временем сделал его знаменитым. Он, впрочем, сделал его только для того, чтобы впечатлить членов располагающегося в Пало-Альто клуба энтузиастов-компьютерщиков Homebrew Computer Club. "Я собрал Apple I, потому что мне хотелось поделиться им с другими. «Причем бесплатно», — говорил он позднее в интервью.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Первый компьютер Возняка был настоящим инженерным чудом в контексте вычислительной техники 1975 года. В простоте использования он на годы опережал Altair 8800, который был представлен ранее в 1975 году. У Altair 8800 не было дисплея и настоящего хранилища данных. Компьютер получал команды с помощью переключателей (одна программа, могла потребовать несколько тысяч переключений, выполненных без единой ошибки), а его устройство вывода представляло собой набор мигающих лампочек. Altair 8800 прекрасно подходил для людей, занимавшихся электроникой как хобби. Для такого рода людей его природа, требующая обязательной сборки, была всего лишь специфической особенностью… но, к сожалению, она совершенно не подходила для широкой публики. В отличие от него, компьютер Возняка, который он назвал Apple I, был полностью собранным и работающим устройством, на борту которого находился микропроцессор MOS Technology 6502 стоимостью $20 и ПЗУ. Чтобы получился настоящий ПК, оставалось добавить немного RAM, клавиатуру и монитор.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Вскоре Стив Джобс предложил создать собственную компанию и продавать изобретение Возняка, но от кустарного производства перейти к промышленному. Возняк сначала отнесся к этому скептически, но Джобс знал, как его убедить. Он не стал завлекать Возняка прибыльностью проекта, а просто сказал, что это будет увлекательное приключение, и даже если они прогорят, то хотя бы смогут рассказать своим внукам о том, что владели собственной компанией.1 апреля 1976 года Джобс и Возняк зарегистрировали Apple Computer. Для этого они продали свои ценные вещи (Возняк, например, продал научный калькулятор HP, а Джобс фургон (Volkswagen), выручили 1300 долларов. Вскоре они получили первый заказ на 50 компьютеров от Пола Терелла, владельца сети магазинов Byte. Сборка и отладка первой партии компьютеров осуществлялась с помощью родственников и друзей в спальне Джобса, а позже, когда все свободное место было занято, они перебрались в гараж Джобса. Компьютер Apple I был выставлен на продажу по цене $666,66. Джобс и Возняк вскоре продали около 250 своих первых компьютеров.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Возняк теперь мог сосредоточиться на исправлении недостатков и расширении функциональности Apple I. Его новая конструкция должна была сохранить самые главные характеристики: простоту и удобство в использовании. Возняк уволился из Hewlett-Packard и стал вице-президентом, отвечающим за научные исследования и разработку в компании Apple. В новый компьютер Apple II Возняк внедрил цветную (растровую) графику с высоким разрешением. Теперь его компьютер мог отображать не только текст и символы, но и изображения: «Я добавил возможность вывода в высоком разрешении. Сначала это было всего два чипа, ведь я не знал, пригодится ли это людям». К 1978 году он также спроектировал недорогой контроллер гибких дисков Disk II. Вместе с Рэнди Виггинтон (Randy Wigginton) он написал Apple DOS и файловую систему. Shepardson Microsystems была привлечена к созданию простого консольного интерфейса для его ДОС.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Помимо разработки оборудования, Возняк написал большую часть программного обеспечения, которое работало на Apple. Он написал продвинутый язык программирования Calvin, набор виртуальных инструкций 16-битного процессора, известных как SWEET16, и компьютерную игру Breakout, которая стала причиной добавления звука.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В 1980 году Apple разместила свои акции на бирже, что сделало Джобса и Возняка миллионерами.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

По ту сторону Apple II

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В течение нескольких лет Apple II оставался главным источником доходов для Apple и обеспечивал жизнеспособность компании, когда её руководство взялось за гораздо менее доходные проекты, такие как злополучный Apple III и мало проживший компьютер Apple Lisa. Благодаря надежным доходам от Apple II, компания смогла разработать Macintosh, вывести его на рынок и сделать своей основной технологией.

В феврале 1981 года Стив Возняк попал в аварию на своем самолете Beechcraft Bonanza, во время взлёта из авиационного парка в Скотс-Вэлли в округе Санта-Круз. В результате он получил ретроградную амнезию и временную антероградную амнезию. Он не помнил об этом происшествии и не знал, что попал в авиакатастрофу. Он также не помнил своего пребывания в больнице или вещей, которые он делал после того, как его выписали. Он занимался обычными делами, но не помнил о них. Woz начал собирать по кусочкам информацию от разных людей. Он спросил свою девушку, Кэнди Кларк (ранее работала в Apple), не попадал ли он в какую-либо катастрофу. Когда она рассказала ему об инциденте, его кратковременная память вернулась. Фактически, Woz и Кэнди были помолвлены, они заказали свадебные кольца в Сан-Диего и летели туда за ними. Также в своём избавлении от амнезии Возняк благодарит компьютерные игры на Apple II.

Стивен не стал возвращаться в Apple после авиакатастрофы. Вместо этого он женился на Кэнди Кларк и вернулся в Калифорнийский университет в Беркли под именем Роки Кларк (Роки — кличка его собаки, а Кларк — девичья фамилия его жены). Там он получил ученую степень в 1986 году. В 1983 он решил вернуться в команду разработчиков Apple, и ему нужна была должность инженера и стимулирующего элемента компании.

В 1982 и 1983 Возняк спонсировал два национальных рок-фестиваля «The US Festival», которые были посвящены развивающимся технологиям и содружеству музыки, компьютеров, телевидения и людей. Они представляли собой комбинацию технологической выставки и рок-фестиваля. В фестивалях принимали участие такие легенды рока, как Motley Crue, Ozzy Osbourne, Judas Priest, Scorpions, Van Halen, U2 и др.

Возняк и Кэнди развелись в 1987 году. На тот момент у них было трое детей, два мальчика и девочка. Позже, во время встречи выпускников, он возобновил отношения со Сюзан Мулкерн (Suzanne Mulkern), бывшей руководительницей чирлидеров (группа поддержки). Они поженились в 1990 и развелись в 2000 году.

Карьера вне Apple

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Спустя 12 лет после основания компании, 6 февраля 1987 года Возняк вновь уходит из Apple. Несмотря на это, он до сих пор значится там работником и даже получает зарплату, также при нём остался пакет акций. Возняк затем основал новое предприятие «CL9», которое разрабатывало пульты дистанционного управления. Оно выпустило на рынок первые универсальные пульты ДУ. Из злости Джобс угрожал его поставщикам, чтобы они прекратили бизнес с Возняком, иначе они потеряют бизнес с Apple.

Он нашёл других поставщиков, взамен тех с кем он работал на протяжении четырёх лет и был сильно разочарован в своем самом близком друге.

Возняк пошёл в преподавательскую деятельность (он обучал школьников пятого класса) и благотворительную деятельность в области образования. После увольнения из Apple Возняк перевёл все свои деньги для технологической программы школьного округа Los Gatos (округ, в котором Стив живёт и в котором его дети посещают школу). Unuson (Unite Us in Song) — это организация, которую основал Стив, чтобы организовать два Национальных Фестиваля, сейчас, в основном, используется им для своих образовательных и филантропических проектов.

В 1985 году Рональд Рейган вручил Возняку национальную медаль технологий.

В 1997 году он был назначен членом Музея Компьютерной Истории в Сан Хосе. Возняк был главным спонсором и меценатом Детского Музея Открытий (улицу напротив музея переименовали в его честь, Woz Way).

В сентябре 2000 года Возняк вошел в Национальный Зал Славы Изобретателей.

В 2001 году он основал компанию «Wheels Of Zeus» для создания беспроводной GPS-технологии, которая должна была «помочь обычным людям находить обычные вещи». В 2002 году он присоединился к совету директоров компании Ripcord Networks Inc., в которую вошли все «выпускники» Apple. Позже, в том же году Возняк стал членом совета директоров в Danger Inc., создатель Hip Top’а (aka SideKick от T-Mobile). В мае 2004 года Возняк получил почётную степень доктора наук от Университета штата Северная Каролина за его вклад в области персональных компьютеров.

Почётные степени

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

За свой вклад в технологии Возняк был удостоен ряда почётных степеней доктора технических наук:

• Колорадский университет в Боулдере: 1989
• Университет штата Северная Каролина: 2004
• Университет Кеттеринга во Флинте: 2005
• Новый юго-восточный университет в Форт-Лодердейле: 2005
• Высшая политехническая школа Литораля в Гуаякиле, Эквадор: 2008
• Университет штата Мичиган: 2011
• Университет Конкордия в Монреале, Канада: 2011
• Университет в Санта-Кларе: 2012
• Университет Камило Хосе Села в Вильянуэва-де-ла-Каньяда, Испания: 2013
• Национальный инженерный университет в Лиме, Перу: 2013

Интересные факты

• Цитата: «Никогда не доверяй компьютеру, который не можешь выбросить из окна».К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
• В 1980 году, в Калифорнии, был посвящён в масонский орден. Его первая жена Элис состояла в Ордене Восточной звездыК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) и именно желание проводить больше времени со своей женой побудило Стивена Возняка вступить в «Братство вольных каменщиков».К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
• В 1982 году выступал инициатором первого телемоста между СССР и США.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
• Стив Возняк снялся камео во втором эпизоде четвёртого сезона телесериала «Теория большого взрыва».
• В ноябре 2011 года посетил Армению, где был награждён премией «Всемирный авторитет в области информационных технологий», посетил Государственный инженерный университет Армении, а также одного из крупнейших проектировщиков электроники и разработчиков программного обеспечения в Армении, компанию «Synopsys Armenia».
• В октябре 2013 года посетил в Москве частный музей техники Apple.

См. также

• Пираты Силиконовой долины
• Джобс: Империя соблазна
• Blue box
• Apple

Литература

• Стив Возняк, Джина Смит. Стив Джобс и я. Подлинная история Apple = Computer Geek to Cult Icon: How I Invented the Personal Computer, Co-Founded Apple, and Had Fun Doing It / Переводчики: А. Пряжников, Антон Шириков. — М.: Эксмо, 2012. — 296 с. — (Высший класс). — 4000 экз. — ISBN 978-5-699-53452-4.
• Уолтер Айзексон. Стив Джобс = Steve Jobs / Пер. Дарья Горянина, Юлия Полещук, Анна Цырульникова, А. Чередниченко. — АСТ, Corpus, 2012. — P. 45-49. — 704 p. — 30 000 экз. — ISBN 978-5-271-39378-5.
• Phil Lapsley. Exploding the Phone: The Untold Story of the Teenagers and Outlaws who Hacked Ma Bell. — Grove Press, 2013. — 416 p. — ISBN 978-0802120618.

Ссылки

• [www.woz.org/ Официальный сайт Стивена Возняка]
• Laughton P. [www.laughton.com/Apple/Apple.html Apple Computer The Early Days. A Personal Perspective] (англ.). laughton.com (2014). Проверено 25 сентября 2016.
• [fora.tv/2006/09/26/Steve_Wozniak How I Invented the Personal Computer] discussion with Chris Kelley and Vintage Foster at Book Passage, September 2006(недоступная ссылка с 25-09-2016 (2763 дня))
• [library.fora.tv/2010/02/01/Steve_Wozniak_Creativity_in_the_21st_Century Steve Wozniak: Creativity in the 21st Century] (англ.). fora.tv (2010). — Conversation at the Discovery Forum 2010 at Bay Area Discovery Museum, February 2010 (видео). Проверено 25 сентября 2016.

Интервью

• [www.insearchofthevalley.com/ In Search of the Valley A 2006 documentary on Silicon Valley featuring Steve Wozniak]
• [mitworld.mit.edu/video/400/ iWoz: From Computer Geek to Culture Icon: How I Invented the Personal Computer, Co-Founded Apple, and Had Fun Doing It]
• [video.google.com/videoplay?docid=-2006165445819945837#21m36s Steve Wozniak interviewed by Charlie Rose January 29, 2007](недоступная ссылка с 25-09-2016 (2763 дня))
• Livingston J. [www.foundersatwork.com/steve-wozniak.html Interview: Steve Wozniak, Co-Founder, Apple Computer] (англ.). foundersatwork.com (2009). Проверено 24 сентября 2016.

Отрывок, характеризующий Возняк, Стив

Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.


В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.