Войводина (футбольный клуб)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Войводина
Полное
название
«Fudbalski Klub Vojvodina Novi Sad»
Основан 6 марта 1914 (110 лет)
Стадион «Караджордже»
Вместимость 15.000[1]
Президент Зоран Щепанович
Тренер Зоран Марич
Рейтинг 193-е место в рейтинге УЕФА
182-е место в рейтинге IFFHS
Соревнование Суперлига Сербии
2014/15 3-е место
Основная
форма
Гостевая
форма
К:Футбольные клубы, основанные в 1914 годуВойводина (футбольный клуб)Войводина (футбольный клуб)

«Войводина» (серб. Fudbalski Klub Vojvodina / Фудбалски клуб Војводина) — сербский футбольный клуб из города Нови-Сад. Назван по автономному краю Воеводина.





История

Клуб основан в 1914 год1у. Наивысшие достижения на внутренней арене — двукратный чемпион Югославии (1966 и 1989 года). В 1967 году «Войводина» достигла четвертьфинала Кубка европейских чемпионов, где потерпела поражение от будущего обладателя трофея, шотландского «Селтика». После завоевания кубка (в финале, проходившем в Лиссабоне, был повержен миланский «Интер») 25 мая 1967 года, игроки «Селтика» заявили, что «Войводина» была самым сильным соперником, с которым они встречались в течение сезона.

Клуб достигал финала Кубка Югославии в 1951 и 1997 годах. В 1998 году «Войводина» участвовала в финале Кубка Интертото. В 2007 году клуб снова вышел в финал кубка страны, но опять не смог завоевать трофей. В 2014 году "Войводина" завоевала Кубок Сербии.

Стадион

Домашний стадион «Войводины» — стадион «Караджордже» в городе Нови-Сад. Его вместимость составляет 15 000 места,[1] это самый большой футбольный стадион в городе. Стадион также является домашней ареной для молодёжной сборной Сербии по футболу. На нём проходил прощальный матч Синиши Михайловича.


Болельщики

Фанаты «Войводины» имеют дружеские отношения с фанатами «Балтики».К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2742 дня]

Титулы

Национальные титулы

Европейские титулы

Выступления в еврокубках

Сезон Турнир Раунд Соперник Дома В гостях Общий счёт
1961/62 Кубок ярмарок Первый раунд Милан 2:0 0:0 2:0
Второй раунд Ираклис 9:1 1:2 10:3
1/4 финала МТК Будапешт 1:4 1:2 2:6
1962/63 Кубок ярмарок Первый раунд Лейпциг ХI 1:0 0:2 1:2
1964/65 Кубок ярмарок Первый раунд Локомотив Пловдив 1:1 1:1 2:20:2
1966/67 Кубок европейских чемпионов Первый раунд Адмира Ваккер 0:0 1:0 1:0
Второй раунд Атлетико Мадрид 2:0 1:3 3:33:2
1/4 финала Селтик Глазго 1:0 0:2 1:2
1967/68 Кубок ярмарок Первый раунд КУФ Баррейру 1:0 3:1 4:1
Второй раунд Локомотив Лейпциг 0:0 2:0 2:0
Третий раунд Гезтепе Измир 1:0 1:0 2:0
Третий раунд Болонья 0:2 0:0 0:2
1968/69 Кубок ярмарок Первый раунд Глазго Рейнджерс 1:0 0:2 1:2
1969/70 Кубок ярмарок Первый раунд Гвардия Варшава 0:1 1:1 1:2
1972/73 Кубок УЕФА Первый раунд Слован Братислава 1:2 0:6 1:8
1975/76 Кубок УЕФА Первый раунд АЕК Афины 0:0 1:3 1:3
1989/90 Кубок европейских чемпионов Первый раунд Гонвед 2:1 0:1 2:2(г)
1996/97 Кубок УЕФА Предварительный раунд Портадаун 4:1 1:0 5:1
Квалификационный раунд Грацер АК 1:5 0:2 1:7
1997/98 Кубок УЕФА Первый отборочный раунд Викинг 0:2 2:0 2:24:5
1998 Кубок Интертото Первый раунд Стабек 3:2 2:1 5:3
Второй раунд Эребру 2:0 2:0 4:0
Третий раунд Балтика Калининград 4:1 0:1 4:2
1/2 финала Бастия 4:0 0:2 4:2
Финал Вердер Бремен 1:1 0:1 1:2
1999/00 Кубок УЕФА Предварительный раунд Уйпешт 4:0 1:1 5:1
Первый раунд Славия Прага 0:0 2:3 2:3
2007/08 Кубок УЕФА Первый отборочный раунд Хибернианс 5:1 2:0 7:1
Второй отборочный раунд Атлетико Мадрид 1:2 0:3 1:5
2008/09 Кубок УЕФА Первый отборочный раунд Олимпик Баку 1:0 1:1 2:1
Второй отборочный раунд Хапоэль Тель-Авив 0:0 0:3 0:3
2009/10 Лига Европы УЕФА Третий квалификационный раунд Аустрия Вена 1:1 2:4 3:5
2011/12 Лига Европы УЕФА Второй квалификационный раунд Вадуц 1:3 2:0 3:3(г)
2012/13 Лига Европы УЕФА Второй квалификационный раунд Судува Марьямполе 1:1 4:0 5:1
Третий квалификационный раунд Рапид Вена 2:1 0:2 2:3
2013/14 Лига Европы УЕФА Первый квалификационный раунд Хибернианс 3:2 4:1 7:3
Второй квалификационный раунд Гонвед 2:0 3:1 5:1
Третий квалификационный раунд Бурсаспор 2:2 3:0 5:2
Раунд плей-офф Шериф Тирасполь 1:1 1:2 2:3
2014/15 Лига Европы УЕФА Второй квалификационный раунд Тренчин 3:0 0:4 3:4
2015/16 Лига Европы УЕФА Первый квалификационный раунд МТК Будапешт 3:1 0:0 3:1
Второй квалификационный раунд Спартак Юрмала 3:0 1:1 4:1
Третий квалификационный раунд Сампдория 0:2 4:0 4:2
Раунд плей-офф Виктория Пльзень 0:2 0:3 0:5
2016/17 Лига Европы УЕФА Первый квалификационный раунд Бокель Котор 5:0 1:1 6:1
Второй квалификационный раунд Коннах Квэй 1:0 2:1 3:1
Третий квалификационный раунд Динамо Минск 1:1 0:2 1:3

Состав

По состоянию на 1 марта 2016
Позиция Имя Год рождения
1 Вр Срджан Жакула 1979
12 Вр Никола Перич 1992
25 Вр Марко Кордич 1995
5 Защ Милко Новакович 1988
6 Защ Нино Пекарич 1982
13 Защ Радован Панков 1995
14 Защ Иван Лакичевич 1993
15 Защ Боян Настич 1994
19 Защ Лазар Росич 1993
20 Защ Никола Антич 1994
23 Защ Милан Милинкович 1992
33 Защ Неманья Милетич 1991
Защ Милан Степанов 1983
4 ПЗ Душан Мичич 1984
7 ПЗ Деян Мелег 1994
Позиция Имя Год рождения
8 ПЗ Дарко Пушкарич 1985
10 ПЗ Александар Палочевич 1993
11 ПЗ Марко Вукчевич 1993
16 ПЗ Синиша Бабич 1991
21 ПЗ Никола Ковачевич 1994
22 ПЗ Филип Малбашич 1992
24 ПЗ Данило Секулич 1990
28 ПЗ Новица Максимович 1988
29 ПЗ Душан Йованчич 1990
9 Нап Никола Ашчерич 1991
27 Нап Милан Павков 1994
31 Нап Урош Стаменич 1996
92 Нап Никола Труйич 1992
99 Нап Джон Мэри 1993

Известные игроки

Напишите отзыв о статье "Войводина (футбольный клуб)"

Примечания

  1. 1 2 [www.superliga.rs/klubovi/vojvodina]

Ссылки

  • [www.fcvojvodina.co.rs/ Официальный сайт]  (серб.)
  • [www.fkvojvodina.com/ Форум]  (серб.)
  • [www.firma1989.com/english.htm Firma 1989]
  • [www.red-firm.ns.co.yu/ Red Firm]
  • [www.firmanovisad.net/eng/ Firma Novi Sad]

Отрывок, характеризующий Войводина (футбольный клуб)

Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.


Когда княжна Марья взошла в комнату, князь Василий с сыном уже были в гостиной, разговаривая с маленькой княгиней и m lle Bourienne. Когда она вошла своей тяжелой походкой, ступая на пятки, мужчины и m lle Bourienne приподнялись, и маленькая княгиня, указывая на нее мужчинам, сказала: Voila Marie! [Вот Мари!] Княжна Марья видела всех и подробно видела. Она видела лицо князя Василья, на мгновенье серьезно остановившееся при виде княжны и тотчас же улыбнувшееся, и лицо маленькой княгини, читавшей с любопытством на лицах гостей впечатление, которое произведет на них Marie. Она видела и m lle Bourienne с ее лентой и красивым лицом и оживленным, как никогда, взглядом, устремленным на него; но она не могла видеть его, она видела только что то большое, яркое и прекрасное, подвинувшееся к ней, когда она вошла в комнату. Сначала к ней подошел князь Василий, и она поцеловала плешивую голову, наклонившуюся над ее рукою, и отвечала на его слова, что она, напротив, очень хорошо помнит его. Потом к ней подошел Анатоль. Она всё еще не видала его. Она только почувствовала нежную руку, твердо взявшую ее, и чуть дотронулась до белого лба, над которым были припомажены прекрасные русые волосы. Когда она взглянула на него, красота его поразила ее. Анатопь, заложив большой палец правой руки за застегнутую пуговицу мундира, с выгнутой вперед грудью, а назад – спиною, покачивая одной отставленной ногой и слегка склонив голову, молча, весело глядел на княжну, видимо совершенно о ней не думая. Анатоль был не находчив, не быстр и не красноречив в разговорах, но у него зато была драгоценная для света способность спокойствия и ничем не изменяемая уверенность. Замолчи при первом знакомстве несамоуверенный человек и выкажи сознание неприличности этого молчания и желание найти что нибудь, и будет нехорошо; но Анатоль молчал, покачивал ногой, весело наблюдая прическу княжны. Видно было, что он так спокойно мог молчать очень долго. «Ежели кому неловко это молчание, так разговаривайте, а мне не хочется», как будто говорил его вид. Кроме того в обращении с женщинами у Анатоля была та манера, которая более всего внушает в женщинах любопытство, страх и даже любовь, – манера презрительного сознания своего превосходства. Как будто он говорил им своим видом: «Знаю вас, знаю, да что с вами возиться? А уж вы бы рады!» Может быть, что он этого не думал, встречаясь с женщинами (и даже вероятно, что нет, потому что он вообще мало думал), но такой у него был вид и такая манера. Княжна почувствовала это и, как будто желая ему показать, что она и не смеет думать об том, чтобы занять его, обратилась к старому князю. Разговор шел общий и оживленный, благодаря голоску и губке с усиками, поднимавшейся над белыми зубами маленькой княгини. Она встретила князя Василья с тем приемом шуточки, который часто употребляется болтливо веселыми людьми и который состоит в том, что между человеком, с которым так обращаются, и собой предполагают какие то давно установившиеся шуточки и веселые, отчасти не всем известные, забавные воспоминания, тогда как никаких таких воспоминаний нет, как их и не было между маленькой княгиней и князем Васильем. Князь Василий охотно поддался этому тону; маленькая княгиня вовлекла в это воспоминание никогда не бывших смешных происшествий и Анатоля, которого она почти не знала. M lle Bourienne тоже разделяла эти общие воспоминания, и даже княжна Марья с удовольствием почувствовала и себя втянутою в это веселое воспоминание.
– Вот, по крайней мере, мы вами теперь вполне воспользуемся, милый князь, – говорила маленькая княгиня, разумеется по французски, князю Василью, – это не так, как на наших вечерах у Annette, где вы всегда убежите; помните cette chere Annette? [милую Аннет?]
– А, да вы мне не подите говорить про политику, как Annette!
– А наш чайный столик?
– О, да!
– Отчего вы никогда не бывали у Annette? – спросила маленькая княгиня у Анатоля. – А я знаю, знаю, – сказала она, подмигнув, – ваш брат Ипполит мне рассказывал про ваши дела. – О! – Она погрозила ему пальчиком. – Еще в Париже ваши проказы знаю!
– А он, Ипполит, тебе не говорил? – сказал князь Василий (обращаясь к сыну и схватив за руку княгиню, как будто она хотела убежать, а он едва успел удержать ее), – а он тебе не говорил, как он сам, Ипполит, иссыхал по милой княгине и как она le mettait a la porte? [выгнала его из дома?]
– Oh! C'est la perle des femmes, princesse! [Ах! это перл женщин, княжна!] – обратился он к княжне.
С своей стороны m lle Bourienne не упустила случая при слове Париж вступить тоже в общий разговор воспоминаний. Она позволила себе спросить, давно ли Анатоль оставил Париж, и как понравился ему этот город. Анатоль весьма охотно отвечал француженке и, улыбаясь, глядя на нее, разговаривал с нею про ее отечество. Увидав хорошенькую Bourienne, Анатоль решил, что и здесь, в Лысых Горах, будет нескучно. «Очень недурна! – думал он, оглядывая ее, – очень недурна эта demoiselle de compagn. [компаньонка.] Надеюсь, что она возьмет ее с собой, когда выйдет за меня, – подумал он, – la petite est gentille». [малютка – мила.]
Старый князь неторопливо одевался в кабинете, хмурясь и обдумывая то, что ему делать. Приезд этих гостей сердил его. «Что мне князь Василий и его сынок? Князь Василий хвастунишка, пустой, ну и сын хорош должен быть», ворчал он про себя. Его сердило то, что приезд этих гостей поднимал в его душе нерешенный, постоянно заглушаемый вопрос, – вопрос, насчет которого старый князь всегда сам себя обманывал. Вопрос состоял в том, решится ли он когда либо расстаться с княжной Марьей и отдать ее мужу. Князь никогда прямо не решался задавать себе этот вопрос, зная вперед, что он ответил бы по справедливости, а справедливость противоречила больше чем чувству, а всей возможности его жизни. Жизнь без княжны Марьи князю Николаю Андреевичу, несмотря на то, что он, казалось, мало дорожил ею, была немыслима. «И к чему ей выходить замуж? – думал он, – наверно, быть несчастной. Вон Лиза за Андреем (лучше мужа теперь, кажется, трудно найти), а разве она довольна своей судьбой? И кто ее возьмет из любви? Дурна, неловка. Возьмут за связи, за богатство. И разве не живут в девках? Еще счастливее!» Так думал, одеваясь, князь Николай Андреевич, а вместе с тем всё откладываемый вопрос требовал немедленного решения. Князь Василий привез своего сына, очевидно, с намерением сделать предложение и, вероятно, нынче или завтра потребует прямого ответа. Имя, положение в свете приличное. «Что ж, я не прочь, – говорил сам себе князь, – но пусть он будет стоить ее. Вот это то мы и посмотрим».
– Это то мы и посмотрим, – проговорил он вслух. – Это то мы и посмотрим.
И он, как всегда, бодрыми шагами вошел в гостиную, быстро окинул глазами всех, заметил и перемену платья маленькой княгини, и ленточку Bourienne, и уродливую прическу княжны Марьи, и улыбки Bourienne и Анатоля, и одиночество своей княжны в общем разговоре. «Убралась, как дура! – подумал он, злобно взглянув на дочь. – Стыда нет: а он ее и знать не хочет!»
Он подошел к князю Василью.
– Ну, здравствуй, здравствуй; рад видеть.
– Для мила дружка семь верст не околица, – заговорил князь Василий, как всегда, быстро, самоуверенно и фамильярно. – Вот мой второй, прошу любить и жаловать.
Князь Николай Андреевич оглядел Анатоля. – Молодец, молодец! – сказал он, – ну, поди поцелуй, – и он подставил ему щеку.
Анатоль поцеловал старика и любопытно и совершенно спокойно смотрел на него, ожидая, скоро ли произойдет от него обещанное отцом чудацкое.
Князь Николай Андреевич сел на свое обычное место в угол дивана, подвинул к себе кресло для князя Василья, указал на него и стал расспрашивать о политических делах и новостях. Он слушал как будто со вниманием рассказ князя Василья, но беспрестанно взглядывал на княжну Марью.
– Так уж из Потсдама пишут? – повторил он последние слова князя Василья и вдруг, встав, подошел к дочери.
– Это ты для гостей так убралась, а? – сказал он. – Хороша, очень хороша. Ты при гостях причесана по новому, а я при гостях тебе говорю, что вперед не смей ты переодеваться без моего спроса.
– Это я, mon pиre, [батюшка,] виновата, – краснея, заступилась маленькая княгиня.
– Вам полная воля с, – сказал князь Николай Андреевич, расшаркиваясь перед невесткой, – а ей уродовать себя нечего – и так дурна.
И он опять сел на место, не обращая более внимания на до слез доведенную дочь.
– Напротив, эта прическа очень идет княжне, – сказал князь Василий.
– Ну, батюшка, молодой князь, как его зовут? – сказал князь Николай Андреевич, обращаясь к Анатолию, – поди сюда, поговорим, познакомимся.
«Вот когда начинается потеха», подумал Анатоль и с улыбкой подсел к старому князю.
– Ну, вот что: вы, мой милый, говорят, за границей воспитывались. Не так, как нас с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля.
– Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха.
– А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте?
– Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу.
– Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич.
И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился.
– Ну, ступай, – сказал он Анатолю.
Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам.
– Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью.