Войлово (Тверская область)

Деревня Войлово Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Тверская областьТверская область Муниципальный район Калининский Сельское поселение Верхневолжское Координаты 56°28′53″ с. ш. 35°34′43″ в. д.56.48139° с. ш. 35.57861° в. д. / 56.48139; 35.57861    Прежние названия Ивойлово Площадь 42,7 га км² Население 21 человек (2008) Часовой пояс UTC+3 Почтовый индекс 170558 Автомобильный код 69 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=28220810076 28 220 810 076] Показать/скрыть карты

Во́йлово — деревня в Калининском районе Тверской области. Относится к Верхневолжскому сельскому поселению. До 2006 года входила в состав Нестеровского сельского округа.

Расположена: от Твери — в 47 км (к юго-западу); от центра сельского поселения деревни Квакшино — в 28 км; от деревни (бывшего села) Нестерово — в 5 км; ещё ближе, в 3 км — село Микулино Московской области.

Население по переписи 2002 года — 22 человека, 10 мужчин, 12 женщин. На 2008 год — 21 житель.

История

Впервые деревня упоминается в писцовой книге Тверского уезда за 1539—1540 года как Ивойлово. В это время ею владела княжна Орина Федоровна Щепина, но деревня была «пуста». С начала XVII века разоренная польско-литовскими интервентами деревня Ивойлово-Кобеево Микульского стана принадлежала Троице-Сергиеву монастырю. До середины XVIII века деревня входила в состав Тверского уезда, затем Старицкого. После указа Екатерины II от 26 февраля (8 марта) 1764 года монастырские крестьяне были переведены в разряд экономических крестьян, которые к середине XIX века стали именоваться государственными (казёнными).

В 1859 г. в казённой деревне Войлово Старицкого уезда Тверской губернии насчитывалось 27 дворов и 228 жителей.

В 1886 году в деревне Войлово Нестеровского прихода Татарковской волости Старицкого уезда было 42 двора, 298 жителей (276 бывших государственных крестьян и 22 бобыля), среди них 48 мужчин и 4 женщины были грамотны. Отсутствующих жителей (то есть на заработках, в армии и т. п.) — 79 человек (60 мужчин и 19 женщин), 4 человека нищенствовали. Жители деревни имели 38 лошадей, 97 коров, 102 овцы, сеяли рожь, ячмень, овес, сажали картофель. Земледелие не обеспечивало их существования, поэтому в поисках работы крестьяне уходили на заработки.

В 1925-29 годах — деревня в Емельяновской волости Тверского уезда, с 1929 в Емельяновском районе Московской области, с 1935 года в составе Калининской области.

Во время Великой Отечественной войны была оккупирована гитлеровскими войсками в октябре 1941 года, освобождена войсками Калининского фронта 23-24 декабря того же года. На фронтах погибли 13 уроженцев деревни Войлово.

С 1956 года Войлово в Калининском районе, входила в состав Телятьевского сельсовета, затем Нестеровского. Жители трудились в совхозе «Искра».

В 1997 году в деревне Войлово было 20 хозяйств, 37 жителей.

Известные люди

В деревне Войлово родился Матвей Васильевич Захаров (1898—1972) — выдающийся советский военачальник, Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза (1945,1971). Он родился в большой крестьянской семье, провёл здесь детство, в 1911 году семья переехала в Петербург.

Ссылки

• [www.staritsa-pilgrim.ru/?id=289 Сайт «Старица — земля православная»]

Отрывок, характеризующий Войлово (Тверская область)

– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.
– Да, да, именно розовым, – сказала Наташа, которая тоже теперь, казалось, помнила, что было сказано розовым, и в этом самом видела главную необычайность и таинственность предсказания.
– Но что же это значит? – задумчиво сказала Наташа.
– Ах, я не знаю, как все это необычайно! – сказала Соня, хватаясь за голову.
Через несколько минут князь Андрей позвонил, и Наташа вошла к нему; а Соня, испытывая редко испытанное ею волнение и умиление, осталась у окна, обдумывая всю необычайность случившегося.
В этот день был случай отправить письма в армию, и графиня писала письмо сыну.
– Соня, – сказала графиня, поднимая голову от письма, когда племянница проходила мимо нее. – Соня, ты не напишешь Николеньке? – сказала графиня тихим, дрогнувшим голосом, и во взгляде ее усталых, смотревших через очки глаз Соня прочла все, что разумела графиня этими словами. В этом взгляде выражались и мольба, и страх отказа, и стыд за то, что надо было просить, и готовность на непримиримую ненависть в случае отказа.
Соня подошла к графине и, став на колени, поцеловала ее руку.
– Я напишу, maman, – сказала она.
Соня была размягчена, взволнована и умилена всем тем, что происходило в этот день, в особенности тем таинственным совершением гаданья, которое она сейчас видела. Теперь, когда она знала, что по случаю возобновления отношений Наташи с князем Андреем Николай не мог жениться на княжне Марье, она с радостью почувствовала возвращение того настроения самопожертвования, в котором она любила и привыкла жить. И со слезами на глазах и с радостью сознания совершения великодушного поступка она, несколько раз прерываясь от слез, которые отуманивали ее бархатные черные глаза, написала то трогательное письмо, получение которого так поразило Николая.


На гауптвахте, куда был отведен Пьер, офицер и солдаты, взявшие его, обращались с ним враждебно, но вместе с тем и уважительно. Еще чувствовалось в их отношении к нему и сомнение о том, кто он такой (не очень ли важный человек), и враждебность вследствие еще свежей их личной борьбы с ним.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового караула – для офицеров и солдат – он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли. И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении ребенка, а видели только семнадцатого из содержащихся зачем то, по приказанию высшего начальства, взятых русских. Ежели и было что нибудь особенное в Пьере, то только его неробкий, сосредоточенно задумчивый вид и французский язык, на котором он, удивительно для французов, хорошо изъяснялся. Несмотря на то, в тот же день Пьера соединили с другими взятыми подозрительными, так как отдельная комната, которую он занимал, понадобилась офицеру.
Все русские, содержавшиеся с Пьером, были люди самого низкого звания. И все они, узнав в Пьере барина, чуждались его, тем более что он говорил по французски. Пьер с грустью слышал над собою насмешки.
На другой день вечером Пьер узнал, что все эти содержащиеся (и, вероятно, он в том же числе) должны были быть судимы за поджигательство. На третий день Пьера водили с другими в какой то дом, где сидели французский генерал с белыми усами, два полковника и другие французы с шарфами на руках. Пьеру, наравне с другими, делали с той, мнимо превышающею человеческие слабости, точностью и определительностью, с которой обыкновенно обращаются с подсудимыми, вопросы о том, кто он? где он был? с какою целью? и т. п.