Войска НКВД по охране тыла

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Войска охраны тыла»)
Перейти к: навигация, поиск
Войска НКВД по охране тыла

Эмблема ВС
Годы существования

25.07.1941 — ??.10.1945

Страна

СССР

Подчинение

начальнику управления

Входит в

ВС СССР

Тип

войска НКВД

Включает в себя

управление (штаб) и формирования

Функция

охрана и оборона тыла

Численность

объединение

Войска НКВД по охране тыла — формирование (объединение, войска) НКВД СССР, которое во время Великой Отечественной войны осуществляли функции по охране и обороне тыла действующей армии и флота.





История

25 июня 1941 года Совет народных комиссаров СССР принял постановление о возложении задач по охране тыла действующей Красной Армии на НКВД. 26 июня 1941 года заместитель народного комиссара (наркома) внутренних дел генерал-лейтенант Масленников издал приказ, согласно которому войска НКВД (пограничные войска, а также оперативные войска, конвойные войска, войска НКВД по охране железнодорожных сооружений и особо важных предприятий промышленности (внутренние войска), оказавшиеся в зоне боевых действий, привлекались к охране тыла действующей армии.

Основу войск по охране тыла составляли пограничные войска (около 70 %). Для руководства деятельностью войск по охране тыла создавались соответствующие управления фронтов. Они сформировались на базе управлений войск западных пограничных округов. Начальниками войск по охране тыла были назначены начальники войск пограничных округов.

Задачами войск по охране тыла были:

28 апреля 1942 года в составе Главного управления внутренних войск НКВД СССР было сформировано специальное управление войск по охране тыла действующей армии (вначале его возглавлял генерал-лейтенант А. М. Леонтьев, а затем генерал-лейтенант И. М. Горбатюк), которое в апреле 1943 года было преобразовано в Главное управление. На 4 мая 1943 года численность войск по охране тыла составляла 62 818 человек личного состава.

В 1944 — 1945 годах войска по охране тыла в Прибалтике вели борьбу с «лесными братьями», на Западной Украине — с УПА, а на территории Польши — с Армией Крайовой.[1]

После окончания Великой Отечественной войны приказом НКВД № 00805 от 9 июля 1945 года Управления войск НКВД по охране тыла упраздняемых фронтов были выведены в резерв Главного управления войск НКВД по охране тыла Действующей Красной Армии, были сохранены только Управления по охране тыла групп войск. В октябре 1945 года войска были упразднены, личный состав передавался во внутренние войска НКВД.

См. также

Напишите отзыв о статье "Войска НКВД по охране тыла"

Примечания

  1. [www.memo.ru/history/polacy/apt10jun.htm П. Аптекарь. ВНУТРЕННИЕ ВОЙСКА НКВД ПРОТИВ ПОЛЬСКОГО ПОДПОЛЬЯ]

Ссылки

  • [pvrf.narod.ru/wow/til/zad.htm Задачи частей охраны тыла]
  • [shieldandsword.mozohin.ru/VD3462/troops/vot.htm Войска НКВД по охране тыла действующей Красной Армии]

Отрывок, характеризующий Войска НКВД по охране тыла


Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.