Войтоловский, Лев Наумович

Лев Наумович Войтоловский
Род деятельности:	врач, журналист, литератор
Дата рождения:	17 февраля (1 марта) 1875(1875-03-01)
Место рождения:	Полтавская губерния
Гражданство:	Российская империя Российская империя → СССР СССР
Дата смерти:	1941(1941)
Место смерти:	Ленинград

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Лев Нау́мович Войтоло́вский (17 февраля [1 марта] 1875, с. Старое, Полтавская губерния — ноябрь 1941, Ленинград) — российский врач, журналист, публицист и литературный критик.

Учился в 1 киевской гимназии, затем на медицинских факультетах Киевского и Харьковского университетов. Работал сверхштатным ординатором в киевской клинике нервных и душевных болезней.

В качестве судового врача участвовал в нескольких морских экспедициях. Принимал участие в Русско-японской (1904—1905) и Первой мировой войнах (1914—1917). В ходе Русско-японской служил военврачом военно-полевого госпиталя Николо-Уссурийской крепости. Участвовал в боях в Маньчжурии, был ранен и контужен, в 1906 демобилизован.

С 1907 по 1914 год совмещал медицинскую практику с литературной деятельностью. Работал редактором литературного отдела газеты «Киевская мысль». С началом Первой мировой войны вернулся на военную службу. С 1914 по 1917 гг. командовал военно-полевым госпиталем. Войну закончил в звании капитана медицинской службы.

До Революции симпатизировал левым партиям, но не был членом ни одной из них. В 1917 году был делегирован в качестве офицерского выборного от Особой армии на 2 Всероссийский съезд Советов, где фигурировал как социал-демократ меньшевик.

С 1918 по 1920 год жил в Киеве, продолжал совмещать медицинскую работу с журналистикой. В 1920 г. пошел на службу в Красную армию. В составе 12 армии был направлен на Западный (Польский)фронт. Демобилизован в 1922 г. по состоянию здоровья.

С 1922 года занимался публицистикой и литературной критикой. Опубликовал роман «По следам войны. Походные записки 1914—1917» (1 изд. — 1925 г., 2 — 1928 г., 3 — 1998 г. — «Вставал кровавый Марс»). Посвятил несколько статей и книг задачам популяризации достижений психологии и психиатрии в России. Был одним из активных сторонников развития военной психиатрии.

Был дружен и состоял в переписке с известными литературными и общественными деятелями разных политических убеждений — писателями И. Буниным, М. Горьким, главой Наркомпроса А. В. Луначарским, революционером и ученым Н. А. Морозовым, редактором журнала «Правда» В. Кожевниковым, поэтом Д. Бедным.

В 1926 году переехал в Ленинград. Сотрудничал с рядом журналов, занимался литературной критикой. В начале 1930-х гг. начал терять зрение из-за старых ранений, перенес несколько неудачных операций, вскоре совсем ослеп.

Умер зимой 1941 г. во время Ленинградской блокады. Похоронен на «Литераторских мостках» Волковского кладбища.

Дочери:

• историк Войтоловская, Адда Львовна (1902—1990)
• писатель, литератор Войтоловская, Лина Львовна
• литературовед Войтоловская, Элла Львовна
• экономист, педагог Войтоловская, Александра Львовна

Библиография

• Л. Н. Войтоловский. История русской литературы XIX и XX веков. В 2-х томах. М.-Л., 1926, 1928.
• [militera.lib.ru/memo/russian/voitolovsky_ln/title.html Всходил кровавый Марс: по следам войны] — М.: Воениздат, 1998. — 430 с. — («Редкая книга»). Тираж 5000 экз. // Войтоловский Л. Н. «По следам войны. Походные записки» 1931

Ссылки

• [feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le2/le2-2781.htm Л. Н. Войтоловский в Литературной энциклопедии]

Отрывок, характеризующий Войтоловский, Лев Наумович

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».