Войшин-Мурдас-Жилинский, Леонид Паулинович

Леонид Паулинович Войшин-Мурдас-Жилинский
Дата рождения	1 июня 1861(1861-06-01)
Место рождения	Бессарабия ныне Унгенский район Молдавия
Дата смерти	23 февраля 1924(1924-02-23) (62 года)
Место смерти	Нижний Новгород
Принадлежность	Россия Россия
Род войск	инфантерия
Звание	генерал от инфантерии
Командовал	Виленское пехотное юнкерское училище начальник военных сообщений ВВО и 2-й Маньчжурской армии Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус
Сражения/войны	Русско-японская война
Награды и премии

Леонид Паулинович Войшин-Мурдас-Жилинский (1 июня 1861, село Мануэлешты, Бессарабская область, Российская Империя — 23 февраля 1924, Нижний Новгород, СССР) — российский военный деятель, генерал-лейтенант (1911).

Хронологический послужной список

• 01.06.1861 — родился. Уроженец с. Мануэлешты, Бессарабия. Из дворян. Православный.
• Образование получил во 2-й военной СПб гимназии.
• 28.08.1878 — вступил в службу. Поступил в в 1-е Павловское военное училище. Был портупей-юнкером.
• 08.08.1880 — окончил 1-е Павловское военное училище. Из училища выпущен по 1-му разряду прапорщиком (ст. 08.08.1880) в 26-ю артиллерийскую бригаду.
• ст. 24.10.1881 — подпоручик.
• ст. 08.08.1885 — поручик.
• 1886 (ст. 21.03.1886) — штабс-капитан (за отличие).
• 1886 — окончил Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду.
• Состоял при Виленском ВО.
• 26.11.1886 — 13.02.1898 — старший адъютант штаба 27-й пехотной дивизии в Вильне.
• 1887—1895 — преподавал в Виленском пехотном юнкерском училище администрацию, топографию и тактику.
• 13.02.1888 — 04.11.1891 — помощник старшего адъютанта штаба Виленского ВО.
• ст. 24.04.1888 — капитан.
• 12.11.1889 — 12.11.1890 — отбывал цензовое командование ротой в 105-м пехотном Оренбургском полку.
• 04.11.1891 — 12.10.1892 — обер-офицер для особых поручений при штабе Виленского ВО.
• 1891 — награждён орденом Святого Станислава 3-й ст.
• 20.12.1892 — 08.01.1896 — старший адъютант штаба Виленского ВО.
• ст. 28.03.1893 — подполковник.
• 1895 — награждён орденом Святой Анны 3-й ст.
• 08.01.1896 — 15.02.1900 — заведующий передвижениями войск по ж/д и водным путям Виленского района.
• 1897 — высочайшая благодарность.
• 1897 (ст. 13.04.1897) — полковник (за отличие).
• 01.05. — 02.09.1898 — отбывал цензовое командование батальоном в 107-м пехотном Троицком полку Вильне.
• 15.02.1900 — 16.03.1904 — Начальник Виленского пехотного юнкерского училища.

• 1901 — награждён орденом Святого Станислава 2-й ст.
• 16.03. — 28.09.1904 — начальник военных сообщений Виленского ВО.
• 28.09.1904 (ст. 17.04.1905) — генерал-майор (за отличие).
• 1904—1905 — участник Русско-японской войны.
• 1904 — награждён орденом Святой Анны 2-й ст.
• 28.09.1904-10.08.1906 — начальник военных сообщений 2-й Маньчжурской армии.
• 1905 — награждён орденом Святого Станислава 1й ст. с мечами.
• 1905 — награждён орденом Святого Владимира 3-й ст.
• 10.08.1906-1917 — назначен директором Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса.

• 06.12.1909 — награждён орденом Святой Анны 1-й ст.
• 1911 (ст. 10.04.1911) — генерал-лейтенант (за отличие).
• 06.12.1913 — награждён орденом Святого Владимира 2-й ст.
• 28.09.-06.10.1919 — он и его брат арестовывались Нижегородской ЧК, после ряда допросов и частичной конфискации имущества оба были освобождены.

«Сам я стою вне всяких партий. Служу только делу.»

— Строчка из записи в протоколе допроса Нижегородской ЧК.

• 15.01.1919-09.10.1922 — приватный преподаватель военной топографии во 2-й Нижегородской пехотной школе командного состава, преподавал также в полковых школах и на временных инструкторских курсах, а также в педагогическом институте и Всеобуче (низшую геодезию).
• 09.10.1922 — штатный преподаватель Нижегородской пехотной школы.
• 23.02.1924 — умер в Нижнем Новгороде. Похоронен на местном лютеранском кладбище.

Благотворительность

Являлся членом ряда благотворительных обществ. За труды на ниве «человеколюбия» был удостоен Знака Российского Общества Красного креста.

Семья

Его брат: Ипполит Паулинович — с 14.04.1913 г. генерал от инфантерии, командующий 14-м армейским корпусом РИА; в РККА.
Был женат (жена — Анна Павловна, урожденная Клауз, умерла около 1900 года) и имел 2 детей. Один из сыновей — Владимир — умер в детстве, а другой — Борис Леонидович Жилинский [17(29).05.1890, Bильнюс — 18.10.1961, Москва] — известный пианист, российский композитор, заслуженный артист РСФСР (1944), ученик С. Ляпунова и К. Кипа, был близок с М. Балакиревым, солист Всесоюзного радио; похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Литература

• А. Н. Антонов. XXXV. Виленское пехотное юнкерское училище. Краткий исторический очерк. Вильна. 1900 г. стр.сп.2, 36.
• Список полковникам по старшинству. Составлен по 01.05.1902 г. СПб. Воен. тип. в здании ГШ. 1902. стр. 385.
• Список генералам по старшинству. Составлен по 15.04.1914. Петроград. 1914.
• Списки Генштаба. Исправлен на 01.06.1914, 01.01.1916, 03.01.1917. Петроград. 1914, 1916, 1917.
• В. И. Шайдицкий. На службе Отечества. Сан-Франциско. 1963. стр. 90, 94.
• К. А. Залесский. Кто был кто в первой мировой войне. М. 2003.
• Биографический энциклопедический словарь. М. 2003.

Ссылки

• [www.regiment.ru/bio/V/76.htm Биография на Regiment]
• [vrtu-vvkure.com/modules.php?name=Content&pa=showpage&pid=28 Биография на сайте ВВКУРЭ.]
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=449 Войшин-Мурдас-Жилинский, Леонид Паулинович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Войшин-Мурдас-Жилинский, Леонид Паулинович

– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.