Волжанский, Владимир Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Владимир Александрович Волжанский
Род деятельности:

артист цирка (акробат, эквилибрист), режиссёр

Место рождения:

Иваново-Вознесенск, Владимирская губерния, Российская империя

Награды и премии:

Владимир Александрович Волжа́нский (настоящая фамилия — Волжа́нкин[1]) (1917—1983) — советский российский артист цирка (канатоходец, акробат, эквилибрист), режиссёр, конструктор цирковой аппаратуры. Народный артист СССР (1979).





Биография

Владимир Волжанский родился 30 мая 1917 года в Иваново-Вознесенске (ныне — Иваново[2]).

В 1933 году окончил Техникум циркового искусства (ныне Государственное училище циркового и эстрадного искусства) в Москве.

С 1934 года работал в системе Госцирка.

Выступал с акробатическим номером «Ханд-вольтиж» (партнёры — брат Николай, В. Борисова (Щетинина, Валези) и И. Фридман (псевдоним — Вольман). В 1934 в цирке Ростова-на-Дону эта труппа выпустила новый номер — «Копф-вольтиж», являясь первыми и единственными исполнителями этой разновидности акробатики.

С 1939 года работал и как режиссёр, поставив по собственному сценарию большую пластико-акробатическую сюиту с элементами эквилибристики — «Лесная идиллия».

В 1944 году, ко 2-му Всесоюзному конкурсу циркового искусства подготовил сольное выступление — эквилибристика на оригинальном аппарате собственной конструкции (ажурная колонна из труб с подвижными рычагами-кронштейнами на вершине).

В 1950-е годы выступал как реформатор циркового искусства, создатель принципиально новых номеров, трюков и оригинальной аппаратуры. В 1950 году сконструировал удобный, быстро устанавливаемый аппарат для номера «Наклонный канат» и подготовил эквилибристический номер (партнёры — Н. Волжанский, Е. Авдеева, Н. Банных)[2].

Продолжая работать над номером, на той же аппаратуре создавал его различные модификации: «Звёздные канатоходцы», «Преодоление», «В мире звёзд».

Воспитал целую плеяду мастеров цирка.

Умер 3 октября 1983 года в Москве. Похоронен на Ваганьковском кладбище (35-й участок)[3].

Династия

Партнёрами в номерах Владимира Волжанского были:

  • Брат — Николай Александрович Волжанский (1913—1990)
  • Жена — Марианна Иродионовна Волжанская (1918—2015), оставила манеж в 1976 году
  • Дочь — Марианна (род. 1938), ученица отца, выступала в цирке с детства, заслуженная артистка РСФСР (1982)
  • Муж дочери — Александр Иванович Асадчев (род. 1936), участник труппы до 1975, выступал также как музыкальный эксцентрик
    • Внучка — Мария Александровна Асадчева (р. 1965), вошла в аттракцион в качестве верхней, смогла полностью заменить мать, получившую в 80-х годах серьёзную травму.
  • Сын — Владислав Владимирович Волжанский (1939—1997), исполнял в номерах уникальные трюки, заслуженный артист РСФСР (1979)
  • Жена сына — Евгения (до замужества Пухова) (род. 1937)
    • Внук — Владимир Владиславович (род. 1961)
  • Племянник — Вячеслав Диодорович Золкин, работал в труппе до 1976 года.

С 1984 года аттракционом, созданным Владимиром Александровичем Волжанским, руководит дочь Марианна.

Звания и награды

Династия Волжанских — лауреаты Всесоюзного конкурса циркового искусства (1977), обладатели «Оскара» Королевского цирка Бельгии (1963), «Серебряного клоуна» Монте-Карло (1998).

Фильмография

  • 1969 — Парад-алле (фильм-концерт) — канатоходец

Память

Напишите отзыв о статье "Волжанский, Владимир Александрович"

Примечания

  1. [www.r-g-d.org/V/volgin.htm Российское Генеалогическое Древо является системой родственных связей многих поколений]
  2. 1 2 [www.ruscircus.ru/cgi/encyc?func=text&sellet=%C2&selword=1289 Волжанский В. А. — В МИРЕ ЦИРКА И ЭСТРАДЫ]
  3. [bozaboza.narod.ru/voljanskiy.html Где дремлют мёртвые]

Отрывок, характеризующий Волжанский, Владимир Александрович

Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.