Волин (город)
| Город
Волин
Wolin
Показать/скрыть карты
|
Во́лин (польск. Wolin, нем. Wollin) — город в Польше, на острове Волин, в устье Одера (Одра). Входит в Западно-Поморское воеводство, Каменьский повят. Занимает площадь 14,41 км². Население 4888 человек (на 2004 год).
Содержание
История
История города начинается с заселения западными славянами острова Волин в VIII веке[1]. О поселении славян-волинян (волынян) на острове Волин упоминает в IX веке Баварский Географ. Адам Бременский в IX веке в «Деяниях священников Гамбургской церкви» называл Волин именем «Юмне». В X—XII веках Волин был крупным ремесленным и торговым центром, где сходились пути купцов из Византии, Азии, Фрисландии, Руси и из западнославянских поселений, расположенных на берегу Балтийского моря. Эббон Реймсский в 1126 году и монах Прифлингенский в «Житие Оттона» (XII век), называют Волин «Юлином».
Фотографии
- Wolin X w.jpg
- Wolin 1680.jpg
- Poland Wolin - Vikings gala.jpg
- Poland Wolin - Town hall.jpg
Ратуша
- Poczta Wolin.jpg
- Wolin Swierczewskiego 16.jpg
Напишите отзыв о статье "Волин (город)"
Примечания
- ↑ Ole Harck, Christian Lübke, Zwischen Reric und Bornhöved: Die Beziehungen zwischen den Dänen und ihren slawischen Nachbarn vom 9. Bis ins 13. Jahrhundert: Beiträge einer internationalen Konferenz, Leipzig, 4–6 December 1997, Franz Steiner Verlag, 2001, p.15, ISBN 3-515-07671-9
Ссылки
- [www.wolin.pl Официальная страница города]
|
Это заготовка статьи по географии Польши. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Волин (город)
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
