Волков, Алексей Алексеевич (партработник)

Алексей Алексеевич Волков<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">1938 год</td></tr>
Первый секретарь Чувашского областного комитета ВКП(б)
1 октября 1938 — 4 марта 1940
Предшественник:	Герасим Иванович Иванов
Преемник:	Иван Матвеевич Чарыков
председатель Совета Народных Комиссаров Чувашской АССР
31 июля — 20 октября 1938
Глава правительства:	РСФСР: Николай Александрович Булганин
Предшественник:	Лука Семёнович Спасов
Преемник:	Александр Васильевич Сомов
Первый секретарь (и. о.) ЦК КП(б) Белоруссии
11 августа 1937 — 18 июня 1938
Предшественник:	Яков Аркадьевич Яковлев
Преемник:	Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко
Второй секретарь Московского городского комитета ВКП(б)
29 мая — август 1937
Предшественник:	Михаил Максимович Кульков
Преемник:	Степан Никонович Тарасов
Народный Комиссар социального обеспечения Туркестанской АССР
июль — ноябрь 1922
председатель Исполнительного комитета Ташкентского Совета
1920 — ноябрь 1921
Рождение:	26 декабря 1889 (7 января 1890)(1890-01-07) с. Дмитриево, Касимовский уезд, Рязанская губерния, Российская империя
Смерть:	4 марта 1942(1942-03-04) (52 года) Москва, СССР
Партия:	РСДРП / ВКП(б)
Образование:	Курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б)
Военная служба
Годы службы:	1919—1920
Принадлежность:	РСФСР РСФСР
Род войск:	армия
Звание:	военком
Сражения:	Гражданская война в России

Алексе́й Алексе́евич Во́лков (26 декабря 1889 [7 января 1890], с. Дмитриево, Рязанская губерния — 4 марта 1942, Москва) — советский государственный и партийный работник.

Биография

Родился в русской крестьянской семье, окончил начальную школу в родном селе. Работал в кустарных мастерских. С 1912 г. работал в Петербурге: на Путиловском заводе, судостроительной верфи, такелажником военных судов. В 1915—1917 г. работал такелажником в Гельсингфорсе и Свеаборге.

В 1915 г. вступил в РСДРП. В 1917 г. — член заводского комитета Путиловского завода, председатель контрольной комиссии. В 1917—1918 гг. — в Красной гвардии в Петрограде. С июня 1918 по август 1920 г. заведовал отделом здравоохранения, был членом Исполнительного комитета одного из районов Петрограда.

В 1919—1920 гг. служил в Красной Армии, военком санитарной части 19-й стрелковой дивизии 7-й армии; участвовал в Гражданской войне.

В 1920 г. непродолжительное время был ответственным организатором районного комитета РКП(б) в Петрограде. В том же году направлен на партийную работу в Среднюю Азию: председатель Исполнительного комитета Ташкентского Совета (1920 — ноябрь 1921), заместитель председателя Комитета помощи голодающим Туркестана (ноябрь 1921 — апрель 1922), начальник Главного управления коммунального хозяйства Народного комиссариата внутренних дел Туркестанской АССР (май — июль 1922).

С июля 1922 г. — народный комиссар социального обеспечения Туркестанской АССР, с ноября 1922 г. — заместитель народного комиссара социального обеспечения Туркестанской АССР. С декабря 1922 — ответственный секретарь ряда уездных комитетов КП(б) Туркестана (Полторацкого, с марта по сентябрь 1923 г. — Красноводского, в 1923—1924 гг. — Мервского). С декабря 1924 по 1925 г. — заместитель председателя Центральной контрольной комиссии КП(б) Туркмении и одновременно заместитель народного комиссара рабоче-крестьянской инспекции Туркменской ССР.

В 1925—1927 гг. учился на Курсах марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б). С 1927 г. — на партийной работе на Украине: председатель Луганской окружной контрольной комиссии КП(б) Украины (1927—1929), член Центральной контрольной комиссии КП(б) Украины (29 ноября 1927 — 5 июня 1930). С 1929 г. — на руководящих должностях в Повольжье: председатель Комиссии по раскулачиванию Исполнительного комитета Пугачёвского окружного Совета (1929—1930), заведующий Нижне-Волжским краевым отделом труда (по 1932 г.).

С 1932 г. — на партийной работе в Москве: инструктор Московского городского комитета ВКП(б) (1932—1933), 1-й секретарь Кировского районного комитета ВКП(б) (1933—1937). С 29 мая по август 1937 г. — 2-й секретарь Московского городского комитета ВКП(б), член тройки Московской области вместо Н. С. Хрущёва.

С 11 августа 1937 по 18 июня 1938 г. исполнял обязанности первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии.

Странная оказалась личность… Никто в республике раньше его не знал. А когда сел на место первого, сразу потянул за собой шлейф расстрельных дел. Чёрное пятно от него и осталось.

— Б. Н. Авхимович

В течение полугода было арестовано и расстреляно 34 из 64 членов ЦК, 8 из 21 кандидата в члены ЦК.

Центральный комитет ВКП(б) считает, что Волков не справляется со своими обязанностями. Товарищ Волков человек честный, ему не предъявляется никаких обвинений, но ЦК считает необходимым его заменить. ЦК ВКП(б) рекомендует вам ввести в состав ЦК партии Белоруссии товарища Пономаренко П. К., молодого работника, хорошо зарекомендовавшего себя на работе в отделе руководящих органов ЦК ВКП(б). Если есть к нему вопросы, он на них ответит.

— Секретарь ЦК ВКП(б) Андреев на вечернем заседании ЦК КП Белоруссии 18.6.1938

С июня 1938 г. — в распоряжении ЦК ВКП(б). В 1938—1940 годах — на ответственной работе в Чувашии: председатель Совета Народных Комиссаров Чувашской АССР (31 июля — 20 октября 1938), Первый секретарь Чувашского областного комитета ВКП(б) (1 октября 1938 — 4 марта 1940; ранее, с 17 по 24 сентября 1938 г. — исполняющий обязанности). С 21 марта 1939 по 20 февраля 1941 г. был членом Центральной Ревизионной Комиссии ВКП(б). С 1940 г. работал заместителем председателя Президиума Всесоюзного Совета лесопромысловой кооперации, директором фабрики в Москве.

Избирался депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва (с 1937 г., член Совета Союза от Белорусской ССР), членом Президиума Верховного Совета СССР.

Ссылки

• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&2EB/9c606fc2/index Волков Алексей Алексеевич]. Библиотека — Люди и книги. Проверено 12 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Cxki385s Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].
• [www.knowbysight.info/VVV/01874.asp Волков Алексей Алексеевич]. Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991. Проверено 12 декабря 2012. [www.webcitation.org/6CxkjCsEo Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].
• Фёдоров Ф. Ф. [enc.cap.ru/?t=prsn&lnk=1192 Волков Алексей Алексеевич]. Чувашская энциклопедия. Проверено 13 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Cxkk4PG6 Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].
• [www.centrasia.ru/person2.php?st=1076445815 Волков Алексей Алексеевич]. ЦентрАзия. Проверено 13 декабря 2012. [www.webcitation.org/6CxkkjDSd Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].

Отрывок, характеризующий Волков, Алексей Алексеевич (партработник)

Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!


В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.