Волков, Николай Васильевич (кларнетист)
Николай Васильевич Волков (20 января 1944 — 10 июля 2009[[Категория:Умершие Ошибка: неправильное время]]) — российский кларнетист, заслуженный работник культуры РФ, кандидат искусствоведения (1987), профессор Российской академии музыки им. Гнесиных.
Окончил Ростовскую школу музыкантских воспитанников (класс П. Челышева, 1963), музыкальное училище Ростова-на-Дону (класс М.Трибуха), Одесскую консерваторию (класс К. Мюльберга, 1968—1973), аспирантуру при Московском музыкально-педагогическом институте (рук. профессора И. Мозговенко, И. Пушечников, 1975—1976). Преподаватель Николаевского филиала Киевского института культуры (1973—1976), с 1985 года преподаватель музыкальной школы им. Гнесиных, доцент института им. Гнесиных (1982—2009). Лауреат Республиканского конкурса (Киев, 1968).
Николай Васильевич автор многих научных трудов, значения которых для развития музыкальной культуры в области духовой музыки трудно недооценить. Среди них: «Экспериментальное исследование некоторых факторов процесса звукообразования на язычковых духовых инструментах», «Содержание музыкально-художественного развития» («Музыка и Время», 2007), «Теория и практика игры на духовых инструментах», «Основы управления звучанием при игре на кларнете» и другие не менее важные работы.
Н.Волков выступал с мастер-классами в России и на Украине, посетив в частности города Ярославль, Нижний-Новгород, Тольятти, Саратов, Одесса, Николаев и другие. На протяжении всей своей творческой деятельности Николай Васильевич выступал и как солист-кларнетист, и участвовал в различных камерных ансамблях. Приоритетными композиторами в его концертных программах, были: Вебер, Сен-Санс, Брукнер, Василенко, Пуленк, Копленд и другие.
Среди многочисленных учеников Николая Васильевича много прекрасных исполнителей и преподавателей, например, М. Меринг — лауреат телевизионного конкурса «Щелкунчик» (2-я премия, 2001), лауреат Первого Московского открытого конкурса юных кларнетистов (1-премия, 2002), в составе стипендиатов фонда В. Спивакова выезжал в г. Кольмар (Франция) в качестве участника музыкального фестиваля памяти Ж.-П. Рампаля; А. Милкин — лауреат 1 Всероссийского Конкурса исполнителей на кларнете и саксофоне, лауреат Пражского Международного Конкурса «Концертино Прага» (1994) и другие.
Напишите отзыв о статье "Волков, Николай Васильевич (кларнетист)"
Литература
- Болотин С. В. Энциклопедический биографический словарь музыкантов-исполнителей на духовых инструментах. — 2-е изд., доп. и перераб. — М.: Радуница, 1995. — С. 56-57. — 4 000 экз. — ISBN 5-88123-007-8.
Ссылки
- maistre1.narod.ru/clarinet.htm «Энциклопедия кларнета»
- docs.google.com/Edit?docid=ddm876wh_65gm4vp5hm
- www.gnesin.ru/teach/moswind.html
- www.peoples.ru/art/music/classical/mering/
Отрывок, характеризующий Волков, Николай Васильевич (кларнетист)
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.
