Волков, Пётр Павлович

Волков Петр Павлович
Дата рождения	1924(1924)
Место рождения	воспитанник детдома
Дата смерти	6 июля 1943(1943-07-06)
Место смерти	село Ольховатка Поныровского района Курская область, РФ
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1942 - 1943
Звание	гвардии красноармеец
Часть	84-й ОИПД 75-й гвардейской стрелковой дивизии
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Петр Павлович Волков (1924—1943) — участник Великой Отечественной войны, наводчик 45-мм орудия 84-го гвардейского истребительно-противотанкового дивизиона 75-й гвардейской стрелковой дивизии 17-го гвардейского стрелкового корпуса 13-й армии Центрального фронта, гвардии красноармеец, Герой Советского Союза (1943, посмертно) .

Биография

Пётр Павлович Волков родился в 1924 году. Воспитанник детдома. В армию призван в 1942 году.

Во время Курской битвы наводчик 45-мм противотанкового орудия гвардии красноармеец Волков П. П. сражался в составе расчёта гвардии младшего сержанта Петрова А. И. (командир), заряжающего гвардии красноармейца Чепрасова М. М., номеров расчёта гвардии красноармейцев Чичерина А. К. и Макарова. Расчёт действовал в составе батареи гвардии капитана Пахомова М. И. 84-го гвардейского отдельного истребительно-противотанкового дивизиона. В этом бою дивизион занимал позиции в передовой линии обороны 241-го гвардейского стрелкового полка 75-й гвардейской стрелковой дивизии.

На рассвете 6 июля 1943 года немецкие войска, введя в бой свежие крупные силы танков, продолжили наступление в районе станции Поныри. В наградном листе на гвардии красноармейца Волкова П. П. командир 84-го ГОИПТД гвардии капитан Пахомов М. И. написал :

6.VII в боях против немецко-фашистских войск на Орловско-Курском направлении Волков, находясь в составе расчёта гвардии младшего сержанта Петрова, по команде последнего под ожесточенным огнём противника выкатив пушку далеко вперёд за передний край нашей обороны и приблизившись на расстояние 100 метров к вражеским танкам типа «Тигр» бесстрашно вступил в бой с ними. Ошеломлённые смелым и дерзким действием орудийного расчёта, в составе которого был Волков, фашисты бросили на него пять средних танков. Смело встретив атаку, расчёт уничтожил два танка, заставил остальных отойти назад.

Тогда фашисты, рассчитывая захватить расчёт, бросили на него до роты пехоты. Невзирая на огромное превосходство противника, расчёт стойко встретил врага и отразил все атаки противника, уничтожив более 100 гитлеровцев.

Взбешённые героизмом и стойкостью пяти советских воинов и понеся огромные потери от упорного сопротивления горстки храбрецов, фашисты пустили против расчёта три танка «Тигр». Наступая с трёх сторон вражеские танки огненным кольцом сжимали героический расчёт. Подбив один за одним два танка «Тигр», расчёт с пушкой был смят и раздавлен третьим танком, героически погибнув, но не пропустив врага вперёд.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 августа 1943 года за отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками гвардии рядовому Волкову Петру Павловичу присвоено звание Героя Советского Союза .

П. П. Волков похоронен в братской могиле в селе Ольховатка Поныровского района Курской области.

За этот бой Петрову А. И. и Чепрасову М. М. присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно), Чичерин А. К. награждён медалью «За боевые заслуги» .

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» № ---- Героя Советского Союза (7 августа 1943);
• орден Ленина.

Память

• В посёлке Поныри Курской области создан мемориальный комплекс, в котором установлена стела с именем и портретом П.П.Волкова .
• На братской могиле в селе Ольховатка Поныровского района Курской области, где похоронен П.П.Волков, создан [wikimapia.org/17399783/ru/%D0%9C%D0%B5%D0%BC%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B9-%D0%BA%D0%BE%D0%BC%D0%BF%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81-%C2%AB%D0%93%D0%B5%D1%80%D0%BE%D1%8F%D0%BC-%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D1%84%D0%B0%D1%81%D0%B0-%D0%9A%D1%83%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9-%D0%B4%D1%83%D0%B3%D0%B8%C2%BB Мемориал героям Северного фаса Курской дуги].

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• [www.litmir.co/bd/?b=264404 О войне и товарищах. Сборник воспоминаний. — Красноград: АО «КМП», 1996. — 208 с. с илл. — 950 экз.]
• [www.litmir.co/bd/?b=265262 Капитонов Е.Г. Падение "Цитадели". — Кингисеп: Кингисепская типография, 1996.— 116 с. с илл. — 500 экз.]

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19450 Волков, Пётр Павлович]. Сайт «Герои Страны». Проверено 8 января 2015.

• [orel-region.ru/victory/memory/5_13.html#7 Память земли Орловской]
• [ponyrimuseum.ucoz.ru/index/volkov_petr_pavlovich/0-39 Поныровский музей Курской битвы]
• [az-libr.ru/index.htm?Persons&000/Src/0006/c8925fff Волков Петр Павлович]

Отрывок, характеризующий Волков, Пётр Павлович

– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»


Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.