Волк, Борис Васильевич

Борис Васильевич Волк
Дата рождения	1917(1917)
Место рождения	Витебская губерния
Дата смерти	13 декабря 1939(1939-12-13)
Место смерти	Кангаспелто, Выборгская губерния, Финляндия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	автобронетанковые войска
Годы службы	1939
Звание	младший комвзвод
Часть	91-й отдельный танковый батальон 20-й тяжёлой танковой бригады им. С. М. Кирова
Должность	командир башни танка Т-28
Сражения/войны	Советско-финская война
Награды и премии
Связи	Е. А. Луппов, М. А. Лобастев, М. А. Ларченко, И. И. Коваль, К. С. Симонян, В. Г. Груздев

Борис Васильевич Волк (1917—1939) — командир башни танка Т-28 91-го отдельного танкового батальона 20-й тяжёлой танковой бригады РККА, младший комвзвод, участник советско-финской войны, Герой Советского Союза (посмертно).

Биография

Борис Волк родился в 1917 году в Витебской губернии Российской империи в семье крестьянина. Проживал и работал в Ленинграде. В 1939 году он был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Принимал участие в советско-финской войне в звании младший комвзвод, командовал башней среднего танка Т-28 1-й роты 91-го танкового батальона 20-й танковой бригады 7-й армии Северо-Западного фронта. Отличился во время разведки вражеской обороны к западу от озера Муланъярви (ныне — Глубокое) 13 декабря 1939 года.

Когда из засады танк был подбит, экипаж в составе командира Василия Груздева, командиров башен Евгения Луппова, Михаила Лобастева, Бориса Волка, механика-водителя Михаила Ларченко, воентехника Ивана Коваля, радиста Карапета Симоняна продолжил вести бой. У хутора Кангаспелто (ныне — Искра) Груздев, Лобастев и Волк были убиты разрывом снаряда при попытке покинуть танк. Остальным членам экипажа удалось вывести танк обратно. Волк был похоронен на месте боёв.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1940 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство» младший командир Борис Волк был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с награждением орденом Ленина и медалью «Золотая Звезда» (посмертно).

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• * Герой Советского Союза К. Симонян. Всегда помогать товарищам! // Бои в Финляндии: Воспоминания участников. Ч. 1. — 2-е изд. — М.: Воениздат, 1941. — С. 96—98.

Отрывок, характеризующий Волк, Борис Васильевич

Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.