Волк-Карачевский, Василий Васильевич

Василий Васильевич Волк-Карачевский
Депутат II Государственной Думы, 1907 г.
Дата рождения:	1873(1873)
Дата смерти:	1920(1920)
Место смерти:	Москва
Гражданство:	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР
Партия:	народных социалистов
Род деятельности:	депутат Государственной думы II созыва от Черниговской губернии

Василий Васильевич Волк-Карачевский (1873—1920) — историк, публицист, политический деятель, депутат Государственной думы II созыва от Черниговской губернии.

Биография

Дворянин по происхождению, из семьи чиновника. Выпускник Киевского университета Святого Владимира. Участник студенческих волнений в марте 1897 года. Был задержан, освобожден через неделю, к дознанию не привлекался. Научные интересы составляла история Правобережной Украины. Его работа «Борьба Польши с казачеством во второй половине XVII и начале XVIII века» (Киев, 1899) широко обсуждалась. Преподаватель Киевского кадетского корпуса. За речь, произнесенную на годичном товарищеском завтраке, ему было предложено оставить службу в корпусе. Вернулся в Черниговскую губернию. Гласный Черниговского губернского земства. Финансово поддерживал киевскую организацию партии социалистов-революционеров, в его квартире была эсеровская явка. С осени 1906 член Народно-социалистической партии. Владел землёй (151 десятина) в Борзнянском уезде Черниговской губернии.

7 февраля 1907 избран во Государственную думу II созыва от общего состава выборщиков Черниговского губернского избирательного собрания. Председатель Народно-социалистической думской фракции. Член библиотечной комиссии, комиссии по исполнению государственной росписи доходов и расходов, комиссии о помощи безработным, аграрной комиссии и комиссии для подсчета шаров при избрании товарищей секретаря Думы. Участвовал в прениях по аграрному вопросу, являлся сторонником национализации земли, по вопросу помощи голодающим, бюджетному, о местном суде. Внёс на рассмотрение Думы «Основные положения временного закона по земельным делам», которые предусматривали отмену указа 9 ноября 1906 года о выходе из общины, указа 15 апреля 1906 года, запрещавшего сельскохозяйственные стачки, регулирование арендных отношений, ликвидацию правительственных землеустроительных комиссий, создание местных земельных комитетов и другое. Широко известной стала его реакция на реплику П. А. Столыпина в адрес депутатов-социалистов «не запугаете». Волк-Карачевский в ответ сказал, что угрозы со стороны правительства их тоже не запугают, так как «солнце новой жизни, солнце свободы и солнце равенства и братства уже пробивают те тучи, которые сейчас нависли над Россией».

После роспуска Думы вернулся в Черниговскую губернию. С 1908 преподавал русский язык и словесность, затем историю и географию в 7-классном коммерческом училище в Конотопе. 26 апреля 1910 по распоряжению министра внутренних дел был уволен.

В 1914—1917 годах, во время первой мировой войны, секретарь Всероссийского союза городов.

После Февраля 1917 стал членом ЦК Трудовой народно-социалистической партии, по другим сведениям был членом Совета старейшин партии «энэсов».

После октября 1917 вошел в антибольшевистский Союз возрождения России (петроградская организация). В Союзе возрождения придерживался крайне левой позиции, считая, что никакая военная диктатура не приемлема (в том числе и диктатура Колчака). От Союза возрождения принимал участие в работе Тактического центра. 1 сентября 1919 года арестован чекистами во время засады в квартире Н. Н. Щепкина. Умер во время следствия в тюрьме ВЧК.

Реабилитирован в 2000 году.

Сочинения

• [www.runivers.ru/lib/book4538/53989/ Волк-Карачевский В. В. Борьба Польши с казачеством во второй половине XVII и начале XVIII века. — Киев: Тип. Императорского университета Св. Владимира, 1899.— 377 с.]

Литература

• [www.tez-rus.net/ViewGood30366.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917. Б. Ю. Иванов, А. А. Комзолова, И. С. Ряховская. Москва. РОССПЭН. 2008. С. 97.]
• [dlib.rsl.ru/viewer/01003732207#page540?page=438 Боиович М. М. Члены Государственной думы (Портреты и биографии). Второй созыв. М, 1907. С. 396.]

Рекомендуемые источники

• Ерофеев Н. Д. Народные социалисты в первой русской революции. М, 1979;
• Политические партии России. Конец XIX первая треть XX века: Энциклопедия. М, 1996.
• Российский государственный исторический архив. Фонд 1278. Опись 1 (2-й созыв). Дело 82; Дело 608. Лист 13.

Отрывок, характеризующий Волк-Карачевский, Василий Васильевич

Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.